— Не надо?
— Не надо.
— Ну не буду.
Он снова засмеялся.
— Я хочу такую шляпу, — сказала Брет.
— Хорошо, я вам достану.
— Отлично. Смотрите же, достаньте.
— Непременно. Сегодня же достану.
Я встал. Ромеро тоже поднялся.
— Сидите, — сказал я. — Я пойду разыщу наших друзей и приведу их сюда.
Он посмотрел на меня. Это был взгляд, в последний раз спрашивающий, все ли ясно. Все было ясно.
— Садитесь, — сказала ему Брет. — Поучите меня говорить по-испански.
Он сел и взглянул на нее через стол. Я вышел. Люди, сидевшие за столиком матадоров, провожали меня жесткими взглядами. Приятного в этом было мало. Двадцать минут спустя, когда я вернулся и заглянул в кафе, Брет и Педро Ромеро уже не было. На столике еще стояли стаканы из-под кофе и наши три пустые рюмки. Подошел официант с салфеткой, собрал стаканы и рюмки и вытер стол.
17
У входа в «Миланский бар» я нашел Билла, Майкла и Эдну. Эдной звали знакомую Билла.
— Нас выставили, — сказала Эдна.
— С помощью полиции, — сказал Майкл. — Там, в баре, сидят люди, которым я не по вкусу.
— Я уже четыре раза удерживала их от драки, — сказала Эдна. — Вы должны помочь мне.
Лицо у Билла пылало.
— Идем опять туда, Эдна, — сказал он. — Идите туда и потанцуйте с Майклом.
— Это же глупо, — сказала Эдна. — Ну опять будет скандал.
— Биаррицкие свиньи, — сказал Билл.
— Идем, — сказал Майкл. — Бар это или не бар? Не имеют они права занимать все помещение.
— Славный ты мой Майкл, — сказал Билл. — Приезжает такая английская свинья и оскорбляет Майкла и портит нам фиесту.
— Это такие мерзавцы, — сказал Майкл. — Ненавижу англичан.
— Не смеют они оскорблять Майкла, — сказал Билл. — Майкл — замечательный малый. Не смеют они оскорблять Майкла. Я этого не потерплю. Не все ли равно, банкрот он или не банкрот. — Голос у него сорвался.
— Да, не все ли равно? — сказал Майкл. — Мне лично все равно. Джейку тоже. Может быть, вам не все равно?
— Все равно, — сказала Эдна. — А вы правда банкрот?
— Ну конечно. Вам все равно, Билл?
Билл обнял Майкла за плечи.
— Я сам хотел бы быть банкротом. Я бы этой сволочи показал.
— Просто они англичане, — сказал Майкл. — Наплевать на то, что говорят англичане.
— Подлые свиньи, — сказал Билл. — Сейчас пойду и выволоку их.
— Билл! — Эдна взглянула на меня. — Пожалуйста, не ходите туда, Билл. Они же дураки.
— Правильно, — сказал Майкл. — Дураки. Я так и знал, что все оттого, что они дураки.
— Не позволю говорить про Майкла такие вещи, — сказал Билл.
— Вы их знаете? — спросил я Майкла.
— Нет. Первый раз в жизни вижу. Они говорят, что знают меня.
— Не потерплю, — сказал Билл.
— Идем отсюда. Пойдемте в кафе Суисо, — сказал я.
— Это шайка Эдниных друзей из Биаррица, — сказал Билл.
— Да они просто дураки, — сказала Эдна.
— Один из них Чарли Блэкмен из Чикаго, — сказал Билл.
— В жизни не бывал в Чикаго, — сказал Майкл.
Эдна расхохоталась и никак не могла остановиться.
— Ну, вы, банкроты, уведите меня отсюда.
— Из-за чего был скандал? — спросил я Эдну. Мы шли через площадь в кафе Суисо. Билл исчез.
— Я не знаю, как это вышло, но кто-то позвал полицию, чтобы вывести Майкла из задней комнаты, где танцуют. Там были какие-то люди, которые встречались с Майклом в Каннах. А что такое с Майклом?
— Он, вероятно, должен им, — сказал я. — Люди обычно сердятся на это.
На площади, перед билетными кассами, дожидались две очереди. Люди сидели на стульях или просто на земле, завернувшись в одеяла и старые газеты. Они заняли очередь, чтобы утром, когда откроются кассы, купить билеты на бой быков. Тучи расходились, светила луна. Многие в очереди спали.
Не успели мы занять столик на террасе кафе Суисо и заказать фундадору, как появился Роберт Кон.
— Где Брет? — спросил он.
— Не знаю.
— Она была с вами.
— Она, должно быть, пошла спать.
— Нет.
— Я не знаю, где она.
Лицо его в электрическом свете было изжелта-бледно. Он не садился.
— Скажите мне, где она.
— Сядьте, — сказал я. — Я не знаю, где она.
— Вы лжете!
— Отстаньте.
— Скажите мне, где Брет.
— Ничего я вам не скажу.
— Вы знаете, где она.
— Если бы и знал, вам не сказал бы.
— Да подите вы к черту, Кон! — крикнул Майкл через стол. — Брет сбежала с мальчишкой матадором. У них сейчас медовый месяц.
— Замолчите!
— Да подите вы к черту, — томно протянул Майкл.
— Это правда? — Кон повернулся ко мне.
— Подите к черту!
— Она была с вами. Это правда?
— Подите к черту!
— Я заставлю вас сказать, — он шагнул вперед, — сводник проклятый!
Я замахнулся на него, но он успел увернуться от удара. Я видел, как лицо его отклонилось в сторону под электрическим фонарем. Потом он ударил меня, и я сел на тротуар. Когда я начал подниматься на ноги, он еще два раза ударил меня. Я упал навзничь под один из столиков. Я хотел встать, но почувствовал, что у меня нет ног. Я знал, что должен подняться и ударить его. Майкл помог мне встать. Кто-то вылил мне на голову графин воды. Майкл поддерживал меня, и я заметил, что сижу на стуле. Майкл тер мне уши.
— Я думал, из вас дух вон, — сказал Майкл.
— А где же, черт возьми, были вы?
— Да здесь же.
— Не пожелали вмешиваться?
— Он и Майкла сшиб с ног, — сказала Эдна.
— Но я мог бы встать, — сказал Майкл. — Я просто так лежал.
— Скажите, так бывает каждый вечер на ваших фиестах? — спросила Эдна. — Кажется, это был мистер Кон?
— Уже все прошло, — сказал я. — Голова только немного кружится.
Около нас стояло несколько официантов, а кругом собралась толпа.
— Vaya, — сказал Майкл. — Ступайте отсюда. Уходите.
Официанты заставили толпу разойтись.
— На это стоило посмотреть, — сказала Эдна. — Он настоящий боксер.
— Он боксер и есть.
— Жалко, что Билла здесь не было, — сказала Эдна. — Хотелось бы мне посмотреть, как Билл свалился бы. Мне всегда хотелось посмотреть, как Билла сшибут с ног. Он такой длинный.
— Я все ждал, что он ударит официанта, — сказал Майкл, — и его арестуют. Очень был бы рад, если бы мистера Роберта Кона засадили в тюрьму.
— Ну вот еще, — сказал я.
— Что вы, — сказала Эдна. — Вы шутите?
— Нет, не шучу, — сказал Майкл. — Я не из тех, кто любит, чтобы их били. Я даже ни в какие игры не играю.
Майкл выпил рюмку фундадору.
— Я, знаете, и охоты никогда не любил. Всегда может случиться, что тебя придавит лошадь. Как вы себя чувствуете, Джейк?
— Хорошо.
— Вы мне нравитесь, — сказала Эдна Майклу. — Вы правда банкрот?
— Я отчаянный банкрот, — сказал Майкл. — Я всем на свете должен. Неужели у вас нет долгов?
— Куча.
— Я всем на свете должен, — сказал Майкл. — Я сегодня занял сто песет у Монтойи.
— Неправда, — сказал я.
— Я отдам ему, — сказал Майкл. — Я всегда всем отдаю.
— Оттого вы и банкрот, да? — сказала Эдна.
Я встал. Голоса их доходили до меня откуда-то очень издалека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53