Ущербность сотрудников специальных служб как раз и заключается в том, что они этой ущербности не замечают. Так, хозяин и Генерал были не просто коллегами, но друзьями, друзьями молодости из тех, о которых говорят, что «старый друг лучше новых двух»… И с точки зрения их понятий о дружбе не было ничего странного и ненормального в том, что, разведенные судьбой по разные стороны государственных границ, они стали хладнокровными и беспощадными противниками в области профессиональной.
Посланник тоже подготовился к встрече и кое-что знал о взаимоотношениях сидящих сейчас напротив собеседников. Например, контрразведка сепаратистов располагала вполне достоверными сведениями о недавней акции, проведенной людьми Генерала: Москва тогда инспирировала жестокую и грязную кампанию по дискредитации местного, проамерикански настроенного министра обороны. В результате вопрос о вступлении стратегически важной для восточного соседа республики в НАТО отложился на неопределенное время… В ответ прибалты, руководимые сегодняшним гостеприимным хозяином, устроили автокатастрофу резиденту российской Службы внешней разведки и передали в Совет Европы деликатнейшие материалы о поставках сербам в обход санкций тяжелого вооружения бывшей Советской Армии.
Впрочем, как гласит еще одна русская поговорка: «дружба дружбой, а табачок врозь!» Поэтому не удивительно, что именно — и только! — при таких взаимоотношениях партнеров Посланник мог чувствовать себя в относительной безопасности. И рассчитывать на успех возложенной на него деликатной миссии…
— Что значит проходит? — всплеснул руками Посланник. — Что значит прошла? Вах-х… У нас на Кавказе говорят, что вслед за молодостью приходит зрелость. А старость… Для настоящих мужчин всегда все впереди и никогда не поздно жить!
Фраза получилась несколько театральной и здорово смахивала на тост. Но, в общем-то, вполне соответствовала представлению северян о манерах, присущих детям солнечных гор.
— Ладно, спасибо, — улыбнулся Генерал. — Если я…
Окончание его реплики потонуло в каскаде ритмически организованных звуков: то ли оркестр постарался на совесть, то ли просто где-то по коридору приоткрылась какая-то из многочисленных дверей и одной преградой для музыки стало меньше.
— Что это за балет такой громкий? — поинтересовался Посланник.
— «Гаянэ»… знаете? Практически на вашем, кстати, народном материале! — щегольнул эрудицией хозяин.
— Это там знаменитый еще «Танец с саблями»? — по большому счету Генерал плевать хотел на искусство, театры и разные там вернисажи, но согласно неписаным правилам советскому контрразведчику полагалось систематически повышать свой культурный уровень. Это даже в служебных характеристиках отражали…
— Может быть, продолжим?
Времени оставалось немного, тем более что уровень шума за стеной неожиданно вернулся в разумные пределы.
— Да, разумеется… Слушаю.
— Нам удалось уже проделать определенную работу. Вкратце, ее результаты сводятся к следующему…
* * *
Собачка была какой-то неопределенной породы — во всяком случае, Владимир Александрович затруднился бы сказать что-то конкретное о ее родителях. Немного от спаниеля, немного от лохматого карманного шпица… Хвост колечком и длинная, с подпалинами, черная шерсть на боках.
Кинолог, парень в новеньком форменном комбинезоне, отдал команду и щелкнул карабином поводка. Чувствовалось, что волнуются оба — и он, и его четвероногая подопечная.
— Легендарная сука! — прокомментировал над ухом Виноградова голос с отчетливым местным акцентом. Собака тем временем двинулась в указанном направлении.
На большой деревянной скамье с поломанной спинкой расположилась компания откровенно асоциальной ориентации — какие-то волосатики неопределенного пола и возраста, парни в коже с заклепками, татуированные девицы. В общей сложности — человек десять. И вели они себя соответственно принятым в этой среде представлениям о свободе: сладковатый дымок, дешевое пойло в бутылках, стаканы, закуска не первой свежести… Трава вокруг была до неприличия изгажена плевками и окурками.
Пока собака преодолевала расстояние до скамейки, рядом с компанией уже остановился полицейский «форд». Еще один патрульный наряд, пеший, перекрывал пути возможного бегства.
С места, где стоял Владимир Александрович, расслышать содержание разговора представителей власти с молодежью оказалось практически невозможно. Но и без того суть диалога сомнения не вызывала: полицейские требовали документы, а в ответ наталкивались на искреннее возмущение граждан, уже начавших привыкать к демократическим свободам.
Подбежала собака… Поначалу вид ее вызвал только ухмылки и некоторое снисходительное оживление: кто-то громко, в расчете на испуг, крикнул, кто-то расчетливо выпустил в нос четвероногому существу струю дыма.
Но на собаку это, кажется, не произвело никакого впечатления. Деловито, сосредоточенно обежав криминогенную компанию, она даже для верности протиснулась между двумя потрепанными «рэйверскими» рюкзаками и села рядом с обычной дорожной сумкой на длинном кожаном ремешке. Подняла морду к небу и коротко тявкнула.
За долю секунды обстановка переменилась. Под прицелом полицейских пистолетов задержанные нехотя, но довольно дисциплинированно улеглись на загаженную траву недовольными лицами вниз. Тех, кто не очень спешил, без особых церемоний поторопили дубинкой.
Подождали кинолога… Подошедший вместе с ним из укрытия детектив в штатском ласково потрепал по загривку четвероногую помощницу и переставил находку поудобнее. Расстегнув «молнию», извлек на свет божий в числе прочего большую банку с этикеткой всемирно известного растворимого кофе…
Собака опять утвердительно тявкнула. Детектив подцепил лезвием перочинного ножа крышку и хорошенько потряс находку. Из банки выпал полиэтиленовый пакет чуть больше того, что выдают в фирменных поездах дальнего следования для гигиенических целей. Только на этот раз вместо салфетки и мыла в нем находился белый, похожий на мел порошок.
— Учтите, во всех сумках размещены сильнопахнущие продукты! — послышался тот же, что и раньше, негромкий голос. — Разный там перец, махорочный табак… чеснок.
В поисках последнего слова говорящий чуть-чуть замешкался:
— Д а, правильно — чеснок!
— А как вы теперь докажете принадлежность наркотиков? Все же будут отпираться. Может получиться «бесхозка»… — несмотря на значительное расстояние до места действия, Виноградов старался отвечать почти шепотом.
— Их же много… Кто-то обязательно расколется, даст показания, а остальное уже, сами понимаете, дело техники. Кроме того, велась негласная видеосъемка, там обязательно зафиксировано, кто с какими вещами появился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87