Однако утром он опять внимательно осмотрел комнату. Проверил замок двери, заглянул под тахту, на которой спал, снова проверил, закрыта ли дверь.
Самый опасный момент был, когда он в раздумье остановился перед шкафом. Открыть или не открыть? Экспериментатор уже протянул было руку к ключу, но потом передумал. Шкаф стоял такой домашний, безобидный, уютный… Кроме того, он классическое место действия анекдотов, и искать в нем кого-либо унизительно даже для самого себя.
Геннадий Онуфриевич опустил руку, протянутую к ключу, и пошел умываться. Насмерть перепуганная, дрожащая, еле стоявшая на ногах Ирочка вылезла из шкафа, добралась до своей кровати и без сил свалилась.
ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой рассказывается о том, как Ирочка услышала слово «череп» и что из этого получилось
Однажды, проходя мимо спальни, Ирочка остановилась. За дверью шел громкий разговор мужа с Нуклиевым.
- Ты каждый день объект измеряешь? - спрашивал завкафедрой.
- Каждый день на одну целую шесть десятых миллиметра прирастает, - отвечал муж.
Сначала мать не поняла, о каком объекте идет речь, но потом до ее сознания дошло, что «объект» - это же ее Шурик… «Ах негодяи», - прошептала Ирочка. Злость сдавила ей грудь.
- Очень хорошо. Возможно, рост зависит от речевой характеристики… - продолжался разговор за дверью.
- Наверняка зависит.
- А череп ты измерял?
- Нет, череп не измерял.
- Это ошибка! Надо немедленно начать измерять череп. Вдруг размер черепа тоже зависит от речевой характеристики?
- Да, но тогда… Это…
- Мировая сенсация!
- Вот именно!
Слово «череп», произнесенное в связи с ее милым Шуриком, почему-то окончательно вывело из себя молодую мать. Она забарабанила кулаками в дверь.
- Откройте! Изверги! Людоеды, вот вы кто! Откройте, а то я вызову психическую помощь! Я вам покажу «череп»!
Дверь раскрылась. На пороге возник Нуклиев в элегантном пенсне французского производства.
- Ш-ш-ш! - зашипел он страшным голосом. - Вы нарушаете чистоту опыта!
- Чистоту? - задохнулась бедная мать.
- Да, чистоту. Я прошу вас не срывать нам опыт, - сказал научный руководитель вежливо, постепенно успокаиваясь. - Иначе…
- Иначе что?
Олег Борисович помолчал. Очевидно, он не знал, что будет в том случае, если Ирочка сорвет опыт.
- Вас лишат права материнства! - брякнул он наконец. Это были глупые слова, сказанные в минуту запальчивости, но они оказались последней каплей в чаше терпения несчастной матери.
- А этого не хотел? - вдруг вырвалось у Ирочки, и она бабахнула по голове научного руководителя пустым тазиком из розовой пластмассы, который держала в руках, собираясь мыть пол. Элегантное пенсне в зеленой оправе французского производства упало на пол и распалось на несколько частей. Научный руководитель нагнулся, грустно разглядывая осколки. Женщина есть женщина. Ирочке стало жаль дорогую вещь. Она опустилась на колени и стала собирать стекла.
- Оправа цела, - сказала она практичным голосом. - А стекла можно заменить. Копеек тридцать стоит. Хотите, я их заменю?
Олег Борисович тоже опустился на колени.
- Нет уж, - сказал он голосом обиженного ребенка. - Ни за что! И стекла сам соберу! Уберите свои руки!
- Я разбила, я обязана и вставить.
- Нет уж!
- Да!
Их руки встретились. Научный руководитель смутился. Ирочка тоже слегка смутилась.
- У вас есть жена? - спросила она после некоторого неловкого молчания.
- Нет, - пробормотал завкафедрой.
- А девушка?
- Так… Вообще… Можно сказать, нет. А что? Какое это имеет отношение?
- Я заклинаю вас! - страстно прошептала Ирочка. - Во имя будущей вашей жены и будущих детей! Отдайте мне Шурика!
- Какого Шурика? - удивился Олег Борисович.
- Моего Шурика… - слезы выступили на глазах матери. - Смита или как вы его там называете…
- А, вот вы о ком… да… Смитом… Это чтобы…
- Если я вас сейчас… сейчас поцелую, отдадите мне… Смита?
- Чего сделаете? - не понял научный руководитель.
- Поцелую.
- Поцелуете? Зачем? - опешил Олег Борисович.
- Вас что, никогда не целовали? - Ирочка, потупя глаза, собрала остатки стеклянных осколков в правую ладонь.
- Ну допустим… Так… Вообще… И какое это имеет значение? - Нуклиев совсем смутился.
- Эх ты! Крыса ученая! - вдруг закричала Ирочка. - Даже целоваться не умеет! Вот тебе! Получай! - и запустила остатками очков в лоб будущей мировой знаменитости.
Какие невероятные возможности дала нам природа! Такой, казалось бы, спокойный, уравновешенный человек, талантливый, можно сказать, гениальный ученый, вдруг мгновенно вертанулся на сто восемьдесят градусов и проворно, как заправский орангутанг, побежал на четвереньках к двери. Лязгнул засов, повернулся ключ.
На шум прибежала Варвара Игнатьевна.
- На помощь! - закричала Ирочка, кидаясь на дверь. - Отобьем у этих извергов ребенка! До каких пор сумасшедшие будут мучить нашего Шурика?
Ничто так возбуждающе не действует на человека, как состояние аффекта другого человека.
- Ах изверги! Ну берегитесь! - воскликнула свекровь и с налета ударила в дверь коленом. Доски затрещали.
- Что? Кто? Зачем? - в коридор просунулась перепуганная заспанная физиономия Онуфрия Степановича.
- Давай высаживай дверь, разлегся, старый черт! - скомандовала супруга.
- Пожар? - хрипло спросил еще не пришедший в себя Онуфрий Степанович.
- Пожар! Тебе бы только клопов давить!
Ухнув, Онуфрий Степанович навалился на дверь. Дверь застонала, но не поддалась. Онуфрий Степанович разбежался, сколько хватало места, и саданул плечом. Полетели куски штукатурки, зазвенели расположенные наверху на полке пустые стеклянные банки. Однако даже от такого страшного удара дверь не сломалась.
Замечена странная особенность строителей. Почему-то входные двери они делают из тонкой фанеры, почти беззащитными от воров и грабителей (осторожные люди потом обивают ее тонкой броней, врезают по три замка), внутренние же двери изготовляются из особо прочной древесины.
- Поосторожней там! - донеслось из осажденной комнаты. - Стены обрушите!
- Ударим разом все трое! - распорядилась Варвара Игнатьевна.
Осажденные всполошились. Послышались торопливые шаги, визг двигаемой по полу мебели. Очевидно, спешно возводилась баррикада.
- Раз! Два! Взяли!
Удар был ослаблен из-за того, что на подходе Ирочка и Варвара Игнатьевна столкнулись, рикошетом отлетели к Онуфрию Степановичу, тот скосился вправо и ударился не посередине двери, а у косяка. Но все же дверь дала длинную зигзагообразную трещину.
Как ни странно, но эта трещина отрезвила нападающих, в первую очередь женщин.
- Не стоит ломать дверь, - сказала Ирочка. - Потом где ее достанешь?
- Да, - согласилась Варвара Игнатьевна. - Лучше мы их возьмем измором. Установим дежурство и будем глушить сковородкой по одному, как сусликов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40