Ты надменный, эгоистичный и совершенно лишенный здравого смысла. Что же касается меня, то, вернувшись в Сан-Франциско, я сыграю свадьбу. Я и так уже заставила Гордона слишком долго ждать.
– Гордон! – Это имя в устах Рэма прозвучало словно ругательство. – Ты не будешь счастлива с этим молокососом.
«Конечно, я не буду счастлива с ним, – хотелось крикнуть Сьерре в бессильной ярости. – Но только ты слишком упрям и не хочешь прислушаться к доводам рассудка».
– Моя жизнь тебя больше не касается, – сказала Сьерра. – У тебя свои проблемы, а у меня свои.
– Черт возьми, Сьерра, почему ты думаешь, что я так просто уступлю тебя другому? Еще в Сан-Франциско я понял, что ты – моя судьба. Более того, я был просто очарован тобой. Никогда еще после Доры чары женщины не оказывали на меня такого воздействия. Я знаю, что не имею права запретить тебе выйти замуж за Гордона, но...
– Да, Рэм, ты не имеешь ни малейших прав на меня. Сьерра была неумолима. Ее ранила мысль о том, что она не может оказать на Рэма ни малейшего влияния. Она ошибалась, полагая, что что-то значит для него. По всей видимости, он просто использовал ее в своих целях для удовлетворения своего непомерного сладострастия, а она размечталась уже о том, что будет жить вместе с Рэмом, любить его и наслаждаться его ласками.
– Мне очень жаль, – прошептал Рэм. Как бы ему хотелось, чтобы все в его жизни сложилось иначе.
Все последние годы Рэм испытывал такое душевное опустошение, что слишком поздно понял всю глубину своих чувств к Сьерре. Только теперь он осознал, как сильно любит ее, и испугался, что разрушил ее ответное чувство. И все же Рэм не мог остановиться на полпути, он должен был осуществить свои планы, довести задуманное им дело до конца.
– Мне тоже очень жаль, Рэм, – промолвила в ответ Сьерра.
Рэм разглядывал маленький неказистый дом, который снимали Дора и Джейсон в Денвере. Возвратившись в город после размолвки, он отвез Сьерру в дом ее сестры. Прежде чем расстаться с возлюбленной, Рэм напомнил ей о ее обещании поставить его в известность, если она узнает, что беременна. Сьерра в ответ молча взглянула на него, а затем быстро соскочила на землю и, взбежав на крыльцо, скрылась в доме. Охваченный невыразимой печалью, Рэм тронулся с места. Он ни разу не оглянулся.
С большим трудом Рэм заставил себя не думать о Сьерре и сосредоточился на мысли о предстоящей Мести, вызывавшей у него сладостную дрожь. Он проверил, на месте ли его пистолет. Он, как обычно, висел у него на бедре. Вынув оружие, Рэм с любовью погладил его гладкое металлическое дуло, ощутив приятную тяжесть в руке, и снова убрал пистолет в кобуру.
А затем твердым, решительным шагом Рэм направился к дому, спрашивая себя, что почувствует, встретившись снова с Дорой после стольких лет разлуки. Когда-то она была его возлюбленной, его женой, а затем предала, его. Настроившись на то, что ему придется сейчас пережить трудные минуты, Рэм постучал в дверь. Мысленно призвав себя к бдительности и мужеству, он собрал всю волю в кулак, видя, что дверь открывается. Но когда он увидел стоящего на пороге малыша семи или восьми лет от роду, на лице его отразился настоящий испуг. Глядя на Рэма невинными небесно-голубыми глазами, светловолосый мальчик дружески улыбнулся ему знакомой улыбкой, при виде которой в душе Хантера все перевернулось.
– Кто ты такой? – вырвалось у Рэма. Мальчик испуганно заморгал и робко взглянул на высокого незнакомца с перекошенным от ярости лицом:
– Меня зовут Томми. А ты кто?
Рэм прищурился:
– Томми? А как зовут твою маму?
Вопрос озадачил Томми, но он вежливо ответил незнакомцу:
– Дора.
У Рэма было такое чувство, будто в него выстрелили в упор.
– А кто твой отец? – спросил он.
Рэм не знал, что у Доры и Джейсона есть ребенок, и теперь лихорадочно обдумывал новую ситуацию. Каким образом она может повлиять на планы его мести?
Томми насторожился, и в его глазах появилось выражение испуга. Но ему не пришлось отвечать на вопрос гостя, потому что в эту секунду в прихожую вошла Дора.
– Кто это, Томми? Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не открывал дверь незнакомым людям!
Много лет они с Джейсоном скрывались от правосудия, и им удавалось это лишь благодаря осторожности и бдительности. Каждый раз, когда в их дверь кто-нибудь стучал, Дора ожидала самого худшего. Когда она подошла к двери, Томми спрятался за ее юбку.
– Здравствуй, Дора, – промолвил Рэм.
Дора в ужасе отшатнулась от него, чуть не споткнувшись о мальчика, который тут же отбежал в сторону.
– О Боже! Это ты!
– Ты правильно делаешь, призывая Бога себе на помощь, Дора, – сказал Рэм холодным и неумолимым тоном, который не сулил Доре ничего хорошего.
– Чего ты хочешь, Рэм? Почему ты не оставишь нас в покое? Я устала переезжать с места на место и бояться оглядываться назад, зная, что за нами по пятам идете вы – ты и представители закона.
– Тебе следовало подумать об этом раньше – до того, как вы с Джейсоном убили Хайрама, украли мои деньги и скрылись от правосудия. Неужели ты не знаешь, через какой ад мне пришлось пройти из-за тебя? Каждый день, проведенный в тюрьме, казался мне годом. Одна мысль о том, что ты лежишь сейчас в одной постели с Джейсоном, сводила меня с ума.
Лицо Доры стало белым как полотно.
– Поверь мне, Рэм, это был не мой замысел, – сказала она срывающимся голосом, облизывая пересохшие от волнения губы. У нее перехватило горло, и она с трудом могла говорить. Рэм взглянул на розовый кончик ее языка, отчетливо вспомнив те бесчисленные моменты, когда этот горячий маленький язычок ласково касался его тела, доставляя ему столько удовольствия. – Во всем виноват один Джейсон. Он всю жизнь ненавидел тебя, неужели ты не знал об этом?
– Скажи мне, вы стали любовниками еще до нашей свадьбы?
Дора покачала головой.
– Говори мне правду, черт возьми! – воскликнул Рэм, наступая на нее.
– Мама, мне страшно! Почему этот дядя так зол на нас?
Голос Томми сразу же остановил Рэма, и он взглянул на малыша, в страхе прижавшегося спиной к резной панели прихожей так, как будто он хотел слиться с ней.
Рэм нахмурился. Пугать детей было не в его правилах. Присутствие малыша смущало его.
– Я не сделаю тебе ничего плохого, сынок, – пробормотал он. О Боже, он должен был подумать о том, что у Доры и Джейсона может родиться ребенок! Ребенок менял все...
– Нет, Томми, Рамзи Хантер не сделает тебе ничего плохого, он только убьет меня и твою маму.
Вздрогнув при звуке этого голоса, Рэм вгляделся в полутемную прихожую и заметил силуэт Джейсона, стоявшего в дверном проеме одной из комнат, прислонясь к косяку. И хотя его поза казалась небрежной, Рэм отлично знал, что Джейсон способен моментально собраться для нанесения удара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92