Мужчины на козлах достали мушкетон, приготовившись стрелять, если возникнет необходимость, сама девушка смотрела, затаив дыхание и полуоткрыв губы, глаза ее горели испугом, возмущением и восторгом. А пожилая дама едва ли не прыгала на месте, подбадривая Карстерза криками.
Шпаги со свистом скрещивались. Время от времени герцог делал опасный выпад, но его противник все время его парировал. Герцог держался абсолютно спокойно, губы его презрительно кривились. Он не имел представления с кем бьется – но его противник узнал его, и следовало заставить его замолчать. Поэтому он бился с мрачной решимостью. Напротив, Карстерз не имел намерения убивать его милость. Герцог и раньше был ему не по сердцу, но добродушная натура не позволяла ему идти на столь серьезное кровопролитие. Он был наслышан о любовных похождениях Трейси и не удивился, узнав его в молчаливом соглядатае. Ему не слишком хотелось вмешиваться в дела Бельмануара, но, с другой стороны, он был не в состоянии смотреть, как нападают на женщину. Он рассчитывал разоружить его милость и принудить покинуть сцену. Он сделал хитроумный выпад, – и по руке герцога потекла тонкая струйка крови. Бельмануар не издал ни звука, только чуть моргнул и начал биться осторожнее.
После одного из выпадов герцога рука Карстерза чуть дрогнула, и на его рукаве начало расплываться красное пятно. Он главным образом оборонялся, выжидая, когда герцог устанет. Вскоре у его милости сбилось дыхание, а на лбу выступили капли пота. Но усмешка не исчезала с его губ и спокойствие его не покидало; он держал себя в руках. Лицо его было смертельно бледным, в мозгу клокотал гнев, однако это никак не отразилось на том, как он вел бой.
Карстерз поменял тактику и прибег ко всем уловкам и тонкостям фехтования, которым научился за границей. Казалось, он сделан из стали и движется на пружинах, таким он казался подвижным и неутомимым. Раз за разом он легко заставлял герцога отступать шаг за шагом. Он не задыхался, время от времени негромко и весело смеясь. Кровь из его раны капала на землю, но Трейси казалось, чго это совершенно не действует на его противника. Джек же чувствовал, что быстро теряет силы и что пора кончать бой.
Он сделал неожиданный выпад и отступил. Трейси, увидев представившуюся ему возможность, попытался пробить ненадежную защиту.
В следующую секунду шпага вылетела из его руки, и он оказался на земле – целый, но беспомощный – и глядел на маску и наставленную на него шпагу. Он не понимал, как его сбили с ног, но что его противник непревзойденный мастер, было совершенно очевидно.
Милорд хохотнул и перевязал свою рану носовым платком.
– Я знаю, мсье, что это необычно и в дуэлях запрещено. Но я уверен: мсье согласится, что обстоятельства тоже… в высшей степени не обычны… и перевес почти подавляющий!
Повернув голову, он увидел, что один из мужчин, державший девушку за руки, отпустил ее и двинулся к нему.
– О, нет, – протянул он, качая головой. – Еще шаг, и я проколю вашего хозяина на месте.
– Стойте! – хладнокровно приказал герцог.
– Bien! Бросьте ваше оружие к моим ногам и… э-э… отпустите мадемуазель!
Те даже не пошевелились, и, пожав плечами, милорд прижал острие шпаги к горлу Трейси:
– Eh bien!
Они все еще медлили, тревожно поглядывая на своего господина.
– Повинуйтесь! – приказал герцог.
Каждый вытащил по пистолету, исподлобья поглядывая на Джека, а девушка бросилась к тетке, которая принялась ее утешать и успокаивать.
Джек нарочито зевнул:
– Я не собираюсь стоять здесь всю ночь. И я не младенец и не дурак. Depechez! Пошевеливайтесь!
Бельмануар увидел, что кучер приготовив мушкетон, так и рвется стрелять. Он проиграл. Повернувшись к негодяям, ожидавшим его приказаний, он сказал:
– Бросьте все!
К двум пистолетам прибавилось еще два – и два кинжала.
– Тысяча благодарностей! – раскланялся милорд, быстро осмотрев их. – Мсье герцог, попрошу вас не двигаться. Теперь вы, носатый – да, вы, mon ami , – подберите пистолет, который уронил ваш покойный друг.
Получивший приказ поплелся к телу и швырнул в кучу еще один пистолет.
Милорд нетерпеливо покачал головой:
Теперь он взглянул на сидящих на козлам. Кучер приподнял шляпу и воскликнул:
– Я готов, сэр!
– Прекрасно. Будьте любезны держать этих людей под прицелом, но без моего приказания не стрелять. А теперь, мсье герцог, даете ли вы слово, что уедете восвояси и оставите даму в покое? Тогда я разрешу вам встать.
Трейси нетерпеливо дернул головой:
– У меня нет выхода.
– Мсье, это не ответ. Вы даете слово?
– Да, будьте вы прокляты!
– Несомненно, – вежливо отозвался Джек. – Прошу вас встать.
Уперев острие шпаги в землю, он наблюдал, как Трейси поднимается на ноги.
Мгновение герцог смотрел на него из-под прикрытых век.
– Я почти уверен, что знаю вас, – проговорил он негромко и ласково.
Французский выговор Джека стал заметнее.
– Возможно. Я, по крайней мере, имел несчастье видеть мсье прежде.
Трейси пропустил оскорбление мимо ушей и добавил необычайно нежно:
– Но одно можно сказать точно: я узнаю вас – если снова встречу.
Не успел он окончить фразы, как Джек, разглядев у него в руке пистолет, отскочил в сторону – как раз вовремя, чтобы успеть увернуться от выстрела, направленного прямо ему в голову. Пуля попала в левое плечо.
– Не стреляйте! – быстро приказал он кучеру и поклонился его милости: – Не смею задерживать вас, мсье.
На секунду в зеленых глазах герцога блеснула ядовитая злоба, а потом на них снова опустились тяжелые веки, и он ответил нарочито глубоким поклоном.
– Au revoir , мсье, – улыбнулся он, нагибаясь за своей шпагой.
– Мсье… ни к чему… брать… свою шпагу, – сказал Джек. – Я имею… желание… сохранить ее… на память.
– Как желаете, мсье, – небрежно ответил Трейси, направляясь к своему экипажу. За ним последовали двое его людей.
Милорд стоял неподвижно, тяжело опираясь на шпагу, и смотрел, как они уезжали. Только когда экипаж скрылся из вида, он поддался охватившей его слабости. Пошатнувшись, он упал бы, но две прохладные руки подхватили его и поддержали.
Дрожащий глуховатый голос произнес:
– Вы ранены! Ах, сударь, вы ранены из-за меня!
Джек, мучительно справляясь с надвигающимся беспамятством, с трудом поднес девичьи пальчики к губам:
– Я был счастлив… мадемуазель, – с трудом проговорил он. – Теперь… вы можете… кажется, спокойно ехать.
Диана подхватила его под руку и тревожно посмотрела на спешившего к ним лакея.
– Быстрее! – приказала она. – Сэр, вы теряете сознание! Вы должны позволить моему слуге довести вас до экипажа.
Джек с усилием улыбнулся.
– Это… пустяк… уверяю вас. Молю вас… я…
И он удобно упал в обморок прямо в руки крепкого Томаса.
– Отнеси его в карету, Томас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Шпаги со свистом скрещивались. Время от времени герцог делал опасный выпад, но его противник все время его парировал. Герцог держался абсолютно спокойно, губы его презрительно кривились. Он не имел представления с кем бьется – но его противник узнал его, и следовало заставить его замолчать. Поэтому он бился с мрачной решимостью. Напротив, Карстерз не имел намерения убивать его милость. Герцог и раньше был ему не по сердцу, но добродушная натура не позволяла ему идти на столь серьезное кровопролитие. Он был наслышан о любовных похождениях Трейси и не удивился, узнав его в молчаливом соглядатае. Ему не слишком хотелось вмешиваться в дела Бельмануара, но, с другой стороны, он был не в состоянии смотреть, как нападают на женщину. Он рассчитывал разоружить его милость и принудить покинуть сцену. Он сделал хитроумный выпад, – и по руке герцога потекла тонкая струйка крови. Бельмануар не издал ни звука, только чуть моргнул и начал биться осторожнее.
После одного из выпадов герцога рука Карстерза чуть дрогнула, и на его рукаве начало расплываться красное пятно. Он главным образом оборонялся, выжидая, когда герцог устанет. Вскоре у его милости сбилось дыхание, а на лбу выступили капли пота. Но усмешка не исчезала с его губ и спокойствие его не покидало; он держал себя в руках. Лицо его было смертельно бледным, в мозгу клокотал гнев, однако это никак не отразилось на том, как он вел бой.
Карстерз поменял тактику и прибег ко всем уловкам и тонкостям фехтования, которым научился за границей. Казалось, он сделан из стали и движется на пружинах, таким он казался подвижным и неутомимым. Раз за разом он легко заставлял герцога отступать шаг за шагом. Он не задыхался, время от времени негромко и весело смеясь. Кровь из его раны капала на землю, но Трейси казалось, чго это совершенно не действует на его противника. Джек же чувствовал, что быстро теряет силы и что пора кончать бой.
Он сделал неожиданный выпад и отступил. Трейси, увидев представившуюся ему возможность, попытался пробить ненадежную защиту.
В следующую секунду шпага вылетела из его руки, и он оказался на земле – целый, но беспомощный – и глядел на маску и наставленную на него шпагу. Он не понимал, как его сбили с ног, но что его противник непревзойденный мастер, было совершенно очевидно.
Милорд хохотнул и перевязал свою рану носовым платком.
– Я знаю, мсье, что это необычно и в дуэлях запрещено. Но я уверен: мсье согласится, что обстоятельства тоже… в высшей степени не обычны… и перевес почти подавляющий!
Повернув голову, он увидел, что один из мужчин, державший девушку за руки, отпустил ее и двинулся к нему.
– О, нет, – протянул он, качая головой. – Еще шаг, и я проколю вашего хозяина на месте.
– Стойте! – хладнокровно приказал герцог.
– Bien! Бросьте ваше оружие к моим ногам и… э-э… отпустите мадемуазель!
Те даже не пошевелились, и, пожав плечами, милорд прижал острие шпаги к горлу Трейси:
– Eh bien!
Они все еще медлили, тревожно поглядывая на своего господина.
– Повинуйтесь! – приказал герцог.
Каждый вытащил по пистолету, исподлобья поглядывая на Джека, а девушка бросилась к тетке, которая принялась ее утешать и успокаивать.
Джек нарочито зевнул:
– Я не собираюсь стоять здесь всю ночь. И я не младенец и не дурак. Depechez! Пошевеливайтесь!
Бельмануар увидел, что кучер приготовив мушкетон, так и рвется стрелять. Он проиграл. Повернувшись к негодяям, ожидавшим его приказаний, он сказал:
– Бросьте все!
К двум пистолетам прибавилось еще два – и два кинжала.
– Тысяча благодарностей! – раскланялся милорд, быстро осмотрев их. – Мсье герцог, попрошу вас не двигаться. Теперь вы, носатый – да, вы, mon ami , – подберите пистолет, который уронил ваш покойный друг.
Получивший приказ поплелся к телу и швырнул в кучу еще один пистолет.
Милорд нетерпеливо покачал головой:
Теперь он взглянул на сидящих на козлам. Кучер приподнял шляпу и воскликнул:
– Я готов, сэр!
– Прекрасно. Будьте любезны держать этих людей под прицелом, но без моего приказания не стрелять. А теперь, мсье герцог, даете ли вы слово, что уедете восвояси и оставите даму в покое? Тогда я разрешу вам встать.
Трейси нетерпеливо дернул головой:
– У меня нет выхода.
– Мсье, это не ответ. Вы даете слово?
– Да, будьте вы прокляты!
– Несомненно, – вежливо отозвался Джек. – Прошу вас встать.
Уперев острие шпаги в землю, он наблюдал, как Трейси поднимается на ноги.
Мгновение герцог смотрел на него из-под прикрытых век.
– Я почти уверен, что знаю вас, – проговорил он негромко и ласково.
Французский выговор Джека стал заметнее.
– Возможно. Я, по крайней мере, имел несчастье видеть мсье прежде.
Трейси пропустил оскорбление мимо ушей и добавил необычайно нежно:
– Но одно можно сказать точно: я узнаю вас – если снова встречу.
Не успел он окончить фразы, как Джек, разглядев у него в руке пистолет, отскочил в сторону – как раз вовремя, чтобы успеть увернуться от выстрела, направленного прямо ему в голову. Пуля попала в левое плечо.
– Не стреляйте! – быстро приказал он кучеру и поклонился его милости: – Не смею задерживать вас, мсье.
На секунду в зеленых глазах герцога блеснула ядовитая злоба, а потом на них снова опустились тяжелые веки, и он ответил нарочито глубоким поклоном.
– Au revoir , мсье, – улыбнулся он, нагибаясь за своей шпагой.
– Мсье… ни к чему… брать… свою шпагу, – сказал Джек. – Я имею… желание… сохранить ее… на память.
– Как желаете, мсье, – небрежно ответил Трейси, направляясь к своему экипажу. За ним последовали двое его людей.
Милорд стоял неподвижно, тяжело опираясь на шпагу, и смотрел, как они уезжали. Только когда экипаж скрылся из вида, он поддался охватившей его слабости. Пошатнувшись, он упал бы, но две прохладные руки подхватили его и поддержали.
Дрожащий глуховатый голос произнес:
– Вы ранены! Ах, сударь, вы ранены из-за меня!
Джек, мучительно справляясь с надвигающимся беспамятством, с трудом поднес девичьи пальчики к губам:
– Я был счастлив… мадемуазель, – с трудом проговорил он. – Теперь… вы можете… кажется, спокойно ехать.
Диана подхватила его под руку и тревожно посмотрела на спешившего к ним лакея.
– Быстрее! – приказала она. – Сэр, вы теряете сознание! Вы должны позволить моему слуге довести вас до экипажа.
Джек с усилием улыбнулся.
– Это… пустяк… уверяю вас. Молю вас… я…
И он удобно упал в обморок прямо в руки крепкого Томаса.
– Отнеси его в карету, Томас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76