— Ну, этот костюм повидал на своем веку немало грязи! Замшу можно будет отчистить в два счета. Чего не скажешь о мундире господина полковника… — Он покосился па Чемберлена и хмыкнул.
— Похоже, он немножко рассердился на вас? — Джосс ничего не могла поделать и ответила шуткой на шутку. Пок решил, что настал подходящий момент напомнить о себе, и робко коснулся носом ее колена. — Ах, вот ты где, несносный забияка! Между прочим, это ты во всем виноват, ты и твоя бесстыжая вертихвостка! — Джосс отчитала терьера и оглянулась на Сибил. Миссис Чемберлен приказывала лакею взять на руки Бонбон, чудесным образом изменившуюся в цвете, из белого в бурый.
— Вы имеете в виду болонку или ее хозяйку? — уточнил Алекс.
Они захохотали так громко, что привлекли внимание Руперта Чемберлена, все еще переживавшего из-за испорченного мундира. Он задолжал этому неотесанному мужлану из колоний ни много, ни мало две тысячи фунтов — целую кучу денег! Ни офицерского жалованья, ни скудных доходов с его поместья в жизни не хватит, чтобы покрыть этот долг, не говоря уже о запросах Сибил! Теперь ему придется унижаться, просить Блэкторна принять вместо денег расписку, пока он не возьмет нужную сумму под немыслимые проценты у ростовщиков с улицы Менял!
Проклиная злую судьбу, он кое-как нацарапал расписку и отправил ее с лакеем. Алекс коротко кивнул в знак того, что согласен подождать. Ну, погоди, наглый америкашка, так или иначе время все расставит по своим местам… Почему-то Чемберлен не сомневался, что им еще предстоит встретиться.
— А теперь, дети, успокойтесь и не забывайте о том, что в саду вы должны держаться все вместе. Мистер Перкинс был так добр, что оплатил вам входные билеты, и если мы хотим когда-нибудь получить еще одно приглашение, нужно вести себя как следует! — Джосс переводила строгий взгляд с одной старательно отмытой мордашки на другую. На бледных худых лицах глаза выделялись особенно. Они сверкали от предвкушения чудесной прогулки. Ведь для беспризорников с Ист-Энда посещение парка Воксхолл-Гарденс было равнозначно путешествию в рай.
Эндрю Чейз Перкинс, один из членов благотворительного общества, процветающий торговец углем, сделал щедрое пожертвование на нужды школы. Поскольку благодаря Алексу они уже обеспечили нужное количество учебников и продуктов, Джосс решила, что можно потратить деньги на такую роскошь, как прогулка по парку. И теперь, любуясь на то, как солнечные лучи ласкают изможденные лица ее воспитанников, Джосс окончательно убедилась, что приняла правильное решение.
Ей стоило большого труда пройти, как ни в чем не бывало мимо служителя, стоявшего у ворот. Этот самодовольный тип не преминул отпустить несколько ехидных замечаний типа «шляются здесь всякие…». Был бы с ними Алекс, он бы в два счета заставил мерзавца пожалеть о своих словах!
В последнее время Джосс все чаще покидали христианское милосердие и терпимость. Она ничего не могла с этим поделать. Медленно шагая по ухоженным аллеям парка, Джосс думала о том, что дружба с Алексом стала для нее и благословением, и проклятием одновременно.
Громкие восклицания детей, разглядывавших статуи, заставили ее вернуться с небес на землю.
— Это фигура одного из самых великих композиторов. Кто может его назвать?
Несколько человек сразу подняли руки.
— Чарлз?
— Его зовут Гендель, мэм, — уверенно сказал семилетний мальчик.
Джосс объяснила детям, кого они видят, и с жалостью отметила про себя, что эти малыши кажутся потерянными на самой обычной парковой аллее, обсаженной огромными вязами. Они родились и выросли в городских трущобах, где беспощадный камень давно вытеснил деревья и траву. Ничего удивительного, что аллея в городском парке казалась им настоящим лесом, а прогуливавшаяся по дорожкам «чистая публика» — существами из иного мира. Джосс не случайно выбрала для экскурсии время, когда в парке было мало людей. Бомонд собирался здесь не раньше пяти, когда на эстрадах под открытым небом начинали играть оркестры, а аллеи освещались фонарями и вспышками фейерверков.
— Ух ты, Энни, глянь, какое платье у той леди! — прошептала маленькая Мегги Уоррен своей подружке. — Вся грудь напоказ!
Джосс проследила за ее взглядом. Им навстречу шла крикливо одетая и сильно накрашенная дамочка, одна из тех, кого принято называть «доступными». Но надо сказать, что вырез ее платья был ничуть не больше, чем у кичливых леди из высшего света. Воспитанники Джосс отлично знали, кто такие проститутки, но сейчас их сбил с толку шикарный наряд незнакомой «леди». Девушка поспешила перевести их внимание.
Она с запозданием вспомнила о том, что именно Воксхолл-Гарденс стал в последнее время излюбленным местом отдыха у проституток, обслуживающих богатых аристократов. Бомонд настолько погряз в разврате, что даже в церкви было трудно найти укрытие от тлетворного влияния нравов избалованной лондонской знати. Джосс оставалось уповать лишь на то, что уроки христианской морали не пропадут даром, и будут служить ее ученикам надежной опорой в жизни.
Тем временем группа приближалась к павильону с колоннадой, под которой находилось около сотни отдельных кабинетов. Джосс собиралась показать ученикам фрески на задней стене павильона и закончить па этом сегодняшнюю экскурсию, ведь им еще предстояло пешком возвращаться в Ист-Энд. Она вдруг резко остановилась, и один из учеников налетел на нее.
— Простите, мэм, — покраснел Билли, — я не видел, куда иду!
— Ничего страшного, Билли, все в порядке.
Но о каком порядке могла идти речь, если в одном из кабинетов Джосс увидела Алекса в обществе незнакомой особы с огненно-рыжими волосами? Ее ослепительная шевелюра и бледная кожа вызывающе контрастировали с ярко-зеленым шелковым платьем. В ложбинке на ее груди загадочно сверкал изумруд размером с голубиное яйцо. Наверняка это был дар златокудрого красавца, которого она, не стесняясь, ласкала у всех на глазах!
Напрасно Джосс ругала себя последними словами, напрасно проклинала Алекса за то, что он смог лишить ее привычной выдержки и рассудительности. Она едва успела увести детей в сторону от павильона до того, как они заметили ее растерянность. Джосс остановилась на дорожке, чтобы перевести дух.
Ее замешательством тут же воспользовались двое мальчишек, которым надоело вести себя чинно и благопристойно. Билли Бэллем вытащил из кармана маленький красный мячик и показал его Пагу Уилсону.
— Где стырил? — прошептал Паг, протянув руку за испачканной, но все равно бесценной для него игрушкой.
— Я не тырил. Я нашел, — важно сказал Билли. — На помойке на заднем дворе одного банкирского дома.
— Дай глянуть! — сказал Паг. Он был старше и сильнее Билли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93