А после эта девка выдумала, будто ее изнасиловали. Разумеется, она выглядела испуганной. Ясное дело, она была в синяках! Разве девка не призналась сама, что она — ведьма? Сделав это признание, она улетела на метле. Многие клялись, что видели, как она летела по небу.
Эта ложь была придумана, чтобы восстановить честное имя купца.
Ричард сразу же предупредил миссис Элтон, что если она скажет кому-нибудь, что Джейн находится у них в доме, домоправительницу тут же выгонят. Это давало возможность скрыть от всех, кроме родителей девушки, где она скрывается.
Тамар лечила ее несколько недель, после чего Джейн настолько оправилась от этого страшного потрясения, что смогла рассказать, что случилось той страшной ночью.
Враги Джейн подкараулили ее, когда она вышла из дома, схватили и увезли в какой-то городской дом. Там ее посадили у очага, с ее спины сорвали лиф и жгли ее раскаленной кочергой, чтобы она согласилась подтвердить выдуманную ими историю.
Невзирая на страшную боль, она все отрицала. Но когда они стали совать ее лицо в огонь, она не выдержала, закричала, умоляя сжалиться над ней, и признала себя виноватой.
При сем присутствовал человек, который записал признание Джейн, и ее заставили повторить его несколько раз под диктовку мучителей.
Они оставили ее лежать без сознания на полу, намереваясь на другое утро отвезти ее в Хоу, объявить ведьмой и повесить. Думая, что она едва дышит, и не опасаясь, что она убежит, они не приняли никаких мер предосторожности. Но час-другой спустя ее юное тело сумело восстановить силы. Она помолилась Богу и, решив, что хуже мучений, ожидающих ее наутро, ничего быть не может, отважилась кое-как добраться до двери. Ее удивило, что ей стоило только толкнуть дверь и она отворилась. За дверью лежал человек, которому было велено караулить ее. Он был смертельно пьян и громко храпел. Она брела несколько часов по дороге к Пенникомкуику; холодный воздух приятно обдувал ее израненное тело, слегка облегчая страдания. Лишь вера в помощь Господа помогала ей пробираться вперед, не теряя сознания.
Тамар горела желанием отомстить этому негодяю. Но Ричард убедил ее, что, пытаясь отомстить ему, она лишь подвергнет Джейн еще большей опасности. Дать знать, что Джейн жива, значило, что они будут искать ее и повесят.
— Тамар, — сказал он, — мы живем в опасное время… жестокое и опасное. Подумай, как это несправедливо! Бедная пуританская девушка ходила по лесу… И что случилось с ней!
Внезапно он замолчал и уставился на нее.
— Твоя мать… — тихо продолжал он, — однажды тоже бродила по лесу, и ее погубил человек, не лучше этого торговца… И в ту ночь она ступила на путь, ведущий на виселицу. Кто я такой, чтобы обличать других?
Тамар подошла к отцу и положила руку ему на плечо.
— Не сравнивайте себя с этим человеком, — ответила она. — Вы поступили безответственно, беспечно… А он — злодей. Я не могу сравнивать его с вами. О Ричард, когда я думаю о том, что случилось с Джейн… Мне хочется… уехать отсюда! Я думаю о людях, которые уплыли на том корабле. Его название «Мейфлауэр», не правда ли? Я думаю об опасностях, которые ждут их в пути… испанцы… пираты… насилие. Но, Ричард, если они доплывут до новой страны, страны, где не может случиться то, что случилось с Джейн, это стоит риска.
— Да, это стоит риска.
— Ричард, вы начинаете думать об отъезде. Да, я это вижу. В страну, где не жгут молельные дома, не истязают невинных девушек.
В тот день они больше не говорили об этом, но после этого трагического происшествия Ричард начал менять свое мнение.
В округе не переставали говорить о ведьмах. Кто-то видел, как старая Салли Мартин у дверей своей хижины говорила о чем-то со своим котом. А еще кто-то был свидетелем того, как Мэдди Барлоу якобы превращалась в кролика. Из некоторых труб выходил дым, принимавший образ дьявола. Никто больше не осмеливался собирать всем известные травы и растения, лечащие болезни. Ведь если бы увидели, как кто-то рвет полевые травы, его обвинили бы в колдовстве. За всеми следили зоркие глаза. Никто не был свободен от подозрений — ни мужчины, ни женщины, ни дети. С сыном кузнеца, Томом Ли, был припадок. Когда он очнулся, то сказал, что, проходя по лесу возле фермы Херли, он увидел старую женщину, которая сначала прокляла его, а потом превратилась в собаку и убежала. Родители решили, что его, без сомнения, сглазили. Но кто?
— У нас здесь целая шайка ведьм, — шептали друг другу люди, — кто знает, как их уличить?
Дети не верили родителям, родители — детям, мужья — женам, жены — мужьям.
Однажды Бетси Херли пришла навестить свою дочь, с которой она помирилась после того, как та стала женой и матерью, и увидела в окне Тамар Джейн Свонн. Бетси хитро ухмыльнулась, ничего не сказав, а после разболтала об этом всем и каждому.
Новость разнеслась по округе, как пламя на ветру: «Джейн прячется в доме Ричарда Мерримена! В комнате Тамар Браун».
Бетси продолжала тараторить:
— Ах, дорогие мои, ей не скрыть, что она ведьма. Она выглядела просто ужасно. Я видела ее соломенные волосы, которые выбивались из-под повязки. Ни у кого нет таких волос, как у нее. Она стояла у окна. А еще… я видела ее… саму Тамар. Она собирала травы… Ее волосы были распущены по плечам, она любит выставлять их напоказ. Она рвала дьявольские травы и что-то бормотала.
И вот снова, как много лет назад, когда Тамар было четырнадцать лет, толпа людей направилась к дому Ричарда Мерримена, чтобы схватить ведьму. И снова Ричард вышел и обратился к ним. На этот раз рядом с ним стоял Хьюмилити Браун.
— Люди добрые, — сказал Ричард, — Джейн Свонн в самом деле здесь. Мы спасли ее, выходили. Вы знаете, что ее изнасиловал известный вам человек. После того ее похитили и жестоко пытали. Мы до сих пор пытаемся поставить ее на ноги. Прошу вас уйти и оставить нас в покое.
Из толпы послышались возгласы:
— Откуда мы знаем, что она не ведьма? Бывают ведьмы даже в дворянских семьях…
— А где другая, черноволосая ведьма? Нам бы надо и ее забрать.
Тут к ним обратился Хьюмилити:
— Друзья мои, я вижу среди вас тех, кто молился вместе со мной. Я молился с этой несчастной девушкой и верю ее словам. Вы знаете, друзья мои, что если бы в этом доме была ведьма, я знал бы об этом и счел бы своим долгом отдать ее вам. Можете ли вы сомневаться, что как бы ни был тяжел мой долг, я выполнил бы его?
Последовало короткое молчание. Потом чей-то голос сказал:
— Вы сами околдованы, проповедник! Вы женились на ведьме!
Глаза Хьюмилити сверкнули гневом.
— Очистись от желания увидеть насилие! — крикнул он, указывая на говорившего. — Спроси себя: «Тешит ли нас зрелище пролития крови?» Коли вы заглянете в свои сердца и ответите чистосердечно на этот вопрос, узнаете, что вряд ли сумеете спастись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Эта ложь была придумана, чтобы восстановить честное имя купца.
Ричард сразу же предупредил миссис Элтон, что если она скажет кому-нибудь, что Джейн находится у них в доме, домоправительницу тут же выгонят. Это давало возможность скрыть от всех, кроме родителей девушки, где она скрывается.
Тамар лечила ее несколько недель, после чего Джейн настолько оправилась от этого страшного потрясения, что смогла рассказать, что случилось той страшной ночью.
Враги Джейн подкараулили ее, когда она вышла из дома, схватили и увезли в какой-то городской дом. Там ее посадили у очага, с ее спины сорвали лиф и жгли ее раскаленной кочергой, чтобы она согласилась подтвердить выдуманную ими историю.
Невзирая на страшную боль, она все отрицала. Но когда они стали совать ее лицо в огонь, она не выдержала, закричала, умоляя сжалиться над ней, и признала себя виноватой.
При сем присутствовал человек, который записал признание Джейн, и ее заставили повторить его несколько раз под диктовку мучителей.
Они оставили ее лежать без сознания на полу, намереваясь на другое утро отвезти ее в Хоу, объявить ведьмой и повесить. Думая, что она едва дышит, и не опасаясь, что она убежит, они не приняли никаких мер предосторожности. Но час-другой спустя ее юное тело сумело восстановить силы. Она помолилась Богу и, решив, что хуже мучений, ожидающих ее наутро, ничего быть не может, отважилась кое-как добраться до двери. Ее удивило, что ей стоило только толкнуть дверь и она отворилась. За дверью лежал человек, которому было велено караулить ее. Он был смертельно пьян и громко храпел. Она брела несколько часов по дороге к Пенникомкуику; холодный воздух приятно обдувал ее израненное тело, слегка облегчая страдания. Лишь вера в помощь Господа помогала ей пробираться вперед, не теряя сознания.
Тамар горела желанием отомстить этому негодяю. Но Ричард убедил ее, что, пытаясь отомстить ему, она лишь подвергнет Джейн еще большей опасности. Дать знать, что Джейн жива, значило, что они будут искать ее и повесят.
— Тамар, — сказал он, — мы живем в опасное время… жестокое и опасное. Подумай, как это несправедливо! Бедная пуританская девушка ходила по лесу… И что случилось с ней!
Внезапно он замолчал и уставился на нее.
— Твоя мать… — тихо продолжал он, — однажды тоже бродила по лесу, и ее погубил человек, не лучше этого торговца… И в ту ночь она ступила на путь, ведущий на виселицу. Кто я такой, чтобы обличать других?
Тамар подошла к отцу и положила руку ему на плечо.
— Не сравнивайте себя с этим человеком, — ответила она. — Вы поступили безответственно, беспечно… А он — злодей. Я не могу сравнивать его с вами. О Ричард, когда я думаю о том, что случилось с Джейн… Мне хочется… уехать отсюда! Я думаю о людях, которые уплыли на том корабле. Его название «Мейфлауэр», не правда ли? Я думаю об опасностях, которые ждут их в пути… испанцы… пираты… насилие. Но, Ричард, если они доплывут до новой страны, страны, где не может случиться то, что случилось с Джейн, это стоит риска.
— Да, это стоит риска.
— Ричард, вы начинаете думать об отъезде. Да, я это вижу. В страну, где не жгут молельные дома, не истязают невинных девушек.
В тот день они больше не говорили об этом, но после этого трагического происшествия Ричард начал менять свое мнение.
В округе не переставали говорить о ведьмах. Кто-то видел, как старая Салли Мартин у дверей своей хижины говорила о чем-то со своим котом. А еще кто-то был свидетелем того, как Мэдди Барлоу якобы превращалась в кролика. Из некоторых труб выходил дым, принимавший образ дьявола. Никто больше не осмеливался собирать всем известные травы и растения, лечащие болезни. Ведь если бы увидели, как кто-то рвет полевые травы, его обвинили бы в колдовстве. За всеми следили зоркие глаза. Никто не был свободен от подозрений — ни мужчины, ни женщины, ни дети. С сыном кузнеца, Томом Ли, был припадок. Когда он очнулся, то сказал, что, проходя по лесу возле фермы Херли, он увидел старую женщину, которая сначала прокляла его, а потом превратилась в собаку и убежала. Родители решили, что его, без сомнения, сглазили. Но кто?
— У нас здесь целая шайка ведьм, — шептали друг другу люди, — кто знает, как их уличить?
Дети не верили родителям, родители — детям, мужья — женам, жены — мужьям.
Однажды Бетси Херли пришла навестить свою дочь, с которой она помирилась после того, как та стала женой и матерью, и увидела в окне Тамар Джейн Свонн. Бетси хитро ухмыльнулась, ничего не сказав, а после разболтала об этом всем и каждому.
Новость разнеслась по округе, как пламя на ветру: «Джейн прячется в доме Ричарда Мерримена! В комнате Тамар Браун».
Бетси продолжала тараторить:
— Ах, дорогие мои, ей не скрыть, что она ведьма. Она выглядела просто ужасно. Я видела ее соломенные волосы, которые выбивались из-под повязки. Ни у кого нет таких волос, как у нее. Она стояла у окна. А еще… я видела ее… саму Тамар. Она собирала травы… Ее волосы были распущены по плечам, она любит выставлять их напоказ. Она рвала дьявольские травы и что-то бормотала.
И вот снова, как много лет назад, когда Тамар было четырнадцать лет, толпа людей направилась к дому Ричарда Мерримена, чтобы схватить ведьму. И снова Ричард вышел и обратился к ним. На этот раз рядом с ним стоял Хьюмилити Браун.
— Люди добрые, — сказал Ричард, — Джейн Свонн в самом деле здесь. Мы спасли ее, выходили. Вы знаете, что ее изнасиловал известный вам человек. После того ее похитили и жестоко пытали. Мы до сих пор пытаемся поставить ее на ноги. Прошу вас уйти и оставить нас в покое.
Из толпы послышались возгласы:
— Откуда мы знаем, что она не ведьма? Бывают ведьмы даже в дворянских семьях…
— А где другая, черноволосая ведьма? Нам бы надо и ее забрать.
Тут к ним обратился Хьюмилити:
— Друзья мои, я вижу среди вас тех, кто молился вместе со мной. Я молился с этой несчастной девушкой и верю ее словам. Вы знаете, друзья мои, что если бы в этом доме была ведьма, я знал бы об этом и счел бы своим долгом отдать ее вам. Можете ли вы сомневаться, что как бы ни был тяжел мой долг, я выполнил бы его?
Последовало короткое молчание. Потом чей-то голос сказал:
— Вы сами околдованы, проповедник! Вы женились на ведьме!
Глаза Хьюмилити сверкнули гневом.
— Очистись от желания увидеть насилие! — крикнул он, указывая на говорившего. — Спроси себя: «Тешит ли нас зрелище пролития крови?» Коли вы заглянете в свои сердца и ответите чистосердечно на этот вопрос, узнаете, что вряд ли сумеете спастись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74