Гортензия Вейл откинулась на спинку кресла и смерила золотоволосую пышечку Дотти насмешливым и полным ехидства взглядом.
Дотти ответила ей безмятежной и доверчивой улыбкой.
- Я, наверное, много говорю, миссис Вейл?
- Что ты! Я бы сказала, ты практически сфинкс.
- Кто?
- Ясно. Неважно. Значит, с курсами покончено? Или вернешься, доучишься?
Дотти неожиданно вспыхнула и опустила голову.
- Я хочу уехать, миссис Вейл.
- Во как! Ты же раньше не хотела? Собиралась найти работу в Бриджуотере и ездить из дома. Мэри по тебе скучает - по необъяснимой для меня причине, но не мое это дело. Так чего это вдруг?
Дотти и внимания на шпильки старухи в свой адрес не обратила. Она не поднимала глаз, нервно завязывая узелки на бахроме скатерти.
- Я тоже ее очень люблю, Мэри, миссис Вейл. Но ведь она выходит за… Ника…
- Ха!
- Ей будет не до меня. Да и мне…
- Вот это правильно. Тебе замужем самое место. Бросай ты вертеться перед зеркалом, заканчивай курсы для очистки совести и выходи замуж. Секретарша из тебя получится аховая, а вот жена - хоть куда.
- Все вам смеяться, миссис Вейл!
- Вот сейчас я как раз серьезна, как собор святого Петра! Дотти, ты уж прости меня за мой язык, но я всю жизнь такая, мне привычки менять поздно. Поверь мне, есть женщины, которым противопоказано работать. Они даже добиваются успехов, делают карьеру, зарабатывают деньги и хорошо одеваются, покупают себе квартиры и машины, ездят на всякие курорты и ходят в театр - но посмотри такой женщине в глаза, а там одна тоска и полная бессмысленность. Потом ей вдруг попадается какой-то небритый мужик с брюшком и склонностью к выпивке, проходит полгода - оп-па!
Мужик уже выбрит, чисто одет, сыт и бросил пить, ходит на работу и ездит на ее машине, а она сама, босая, беременная и в халате, варит ему суп и абсолютно счастлива. Потом у них родится трое детей, она растолстеет и забудет, как звали ее маникюршу, но, что характерно, все они будут счастливы.
- Фу, миссис Вейл…
- Дурочка. Я ж не говорю, что все должны такими быть. Просто это случается, и очень даже часто. Ты, сдается мне, из таких. И нечего здесь стыдиться. Кабы ты читала не блестящие журналы, а книжки, то знала бы, что в древности всех самых главных богинь такими и изображали.
- В халате?!
- Босыми и беременными. И еще тебе скажу.
За всю свою долгую и насыщенную жизнь я перевидала миллион женщин. Самыми красивыми были, знаешь, кто?
- Кто?
- Беременные на последних месяцах. Когда пузо уже на нос лезет и сил нет ни причесываться, ни красоту наводить.
- Ужас какой…
- Ох, Дотти, дурочка ты маленькая. Ничего.
Со временем поймешь. Слушай, а где же моя дорогая внучка? Неужели в Грин-Вэлли случилась какая-то эпидемия?
Дотти немедленно ужаснулась позднему времени и даже заломила было руки, но тут раздался стук калитки - и в желтом круге света садового фонаря возник Ник Грейсон. Он был в синем костюме и с папочкой, но зато весь в известке, всклокоченный и бледный. В голубых глазах горело отчаяние. Гортензия, изготовившаяся при его появлении демонстративно удалиться, замерла, не на шутку заинтригованная.
- Ого! Что это с тобой случилось, юный Грейсон? Одна из твоих недвижимостей рухнула тебе на голову?
- Ник! Боже мой, что с тобой?! Почему у тебя такой вид? И где Мэри?
- Миссис Вейл, я страшно извиняюсь… мне нет прощения за столь поздний визит, но я… Дотти, здравствуй, прости, я совсем потерял голову… Дело в том, что случилось нечто ужасное!
Гортензия нетерпеливым жестом велела Дотти замолчать и уставилась на Ника.
- Говори! И не вздумай заикаться, не то окачу водой. Дотти, если завизжишь, пеняй на себя. Где Мэри?
- Я, миссис Вейл, олух. Непростительно глупый дурак…
- Полностью согласна. Дальше?
- Я так мечтал об этом моменте, так долго откладывал - и все испортил! Я ее обидел…
Глаза Гортензии Вейл опасно сузились и засверкали ехидным огоньком.
- Так это она, моя ласточка, дала тебе по башке?
- Миссис Вейл… - Я сделал ей предложение…
- Ну?!
- А она…
- Ник!
- А она…
- Соберись, юный Грейсон. Глотни шерри, это помогает. Итак? Ты остановился на "а она".
- А она…, мне отказала!
- СЛАВА БОГУ!!!
Гортензия Вейл единым махом опрокинула в себя рюмку шерри, приготовленную для Ника, Дотти ахнула и кинулась к несчастному отверженному, а сам Ник, окончательно обессилев, поник на краешке садовой скамьи. Гортензия потерла сухонькие ручки и воинственно поинтересовалась:
- Ну и где она теперь?
- Она ушла.
- Как? Куда?
- Я не знаю. Сначала пришел молодой Уиллингтон и сломал дверь в кабинете, а потом Мэри ушла.
- С ним?
- Нет, он раньше ушел. И, кажется, в другую сторону.
- Ник Грейсон! Какого лешего ты здесь сидишь? Мэри ушла в темноте, одна, неизвестно куда, а ты квохчешь здесь, словно беременная курица!
Ник встрепенулся и вскочил со скамейки.
- Да! Я пойду ее искать. Я найду ее и извинюсь, попрошу прощения, а потом попробую еще раз.
Дотти повисла у него на плече.
- Ник, но ведь уже ночь! Надо позвать кого-нибудь, это может быть опасно…
Гортензия презрительно хмыкнула, но Дотти не обратила на это внимания.
- Я пойду с тобой! Я не отпущу тебя одного, в таком состоянии! Миссис Вейл, мы найдем Мэри, не волнуйтесь, пожалуйста.
- Миссис Вейл, я…
Гортензия простерла вперед руку.
- Вперед, мои юные герои! Я верю, вы найдете мою бедную девочку и вернете ее несчастной старухе! Вперед!
Дотти и Ник кинулись к калитке, а Гортензия плюхнулась на стул и разразилась довольным хихиканьем. Если бы "юные герои" могли услышать "несчастную старуху", то очень удивились бы.
- Сломал дверь, значит? Хорошо. В мое время возникли бы сложности. Вейл был хлипковат для такого, да и двери не делали из фанеры.
А тут: пожалуйста, хлоп, бах - и до нее наконец дошло. Нет, она бы хоть подумала, каково мне было бы всю жизнь звать старую Грейсоншу кумой, когда мы с ней с пятьдесят седьмого года не здороваемся…
Глава 6
Мэри бесшумно вступила на дорожку, ведущую к дому Уиллингтонов, но Харли услышал ее. Поднял голову, вскочил, шагнул навстречу.
Девушка поразилась произошедшей с ним перемене. Нет, она знала, что старику за восемьдесят, он был ровесником Гортензии и Аманды, но Мэри привыкла к его вечно молодецкому виду. Харли Уиллингтон гнул подковы голыми руками и до сих пор уходил в лес с ночевкой на два-три дня.
Сейчас же перед ней был старик. Даже жилистые смуглые руки, протянутые к ней, по-старчески дрожали.
- Дядя Харли, что с вами? Что-то случилось? Билл…, он вернулся?!
- Плохо, дочка, очень плохо. Он вернулся, да только смотреть на него я не могу. Жалко.
- Где он?
- Был в саду. Не ходи туда, Мэри.
- Почему?
Она вскинула голову и с подозрением посмотрела на старика. Тот покачал головой и душераздирающе вздохнул.
- Никогда я не умел этого, коза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35