А вот от предпоследнего сообщения он едва не выронил трубку и резко обернулся, оглядываясь по сторонам. Повесив трубку на рычаг, с час ходил по улицам, пытаясь понять, что же произошло, кто выдал его кодовое имя, а главное, кто звонил, друг или враг.
Голос ничего ему не подсказал. Ровный, монотонный, словно доносился из-за нескольких слоев папиросной бумаги. И произнес голос только две фразы: «Мститель, будь осторожен. Они знают о твоем приезде».
Глава 24
План
После ухода профессора Медверса Ватсона суринамский консул не сразу пришел в себя. Поначалу даже не стал включать ученого в список обратившихся за визой, который посылал Кевину Макбрайду по заранее оговоренному адресу.
— Callicore maronensis! — радостно воскликнул профессор, когда его спросили, по какой причине он хочет посетить Суринам. Лицо консула осталось бесстрастным. Увидев, что его не понимают, профессор достал из «дипломата» шедевр Эндрю Нейлда «Бабочки Венесуэлы».
— Ее видели, знаете ли. Тип «V». Невероятно.
Он раскрыл книгу на странице с цветными изображениями бабочек, которые, по мнению консула, ничем не отличались одна от другой, разве что рисунок задних крыльев чуть варьировался.
— Одна из Limenitidinae, знаете ли. Подсемейство, разумеется. Как Charaxinae. Обе происходят от Nymphalidae, как вам, вероятно, известно.
Изумленному консулу тут же прочитали лекцию о семействе, подсемействе, роде, видах и подвидах.
— Но что вы хотите с ними делать? — спросил консул.
Профессор захлопнул альбом.
— Сфотографировать их, мой дорогой сэр. Найти и сфотографировать. Их видели. Известно, что Agrias narcissus пусть редко, но встречается в джунглях вашей страны, а вот Callicore maronensis! Это будет научная сенсация. Вот почему я должен немедленно отправляться туда. Осенние муссоны, знаете ли. Осталось не так уж много времени.
Консул пролистал американский паспорт. В основном визы Венесуэлы. А также Бразилии и Гайаны. Он развернул рекомендательное письмо из Смитсоновского института. Руководитель департамента энтомологии отделения чешуекрылых очень высоко отзывался о научных достижениях профессора Ватсона. Консул медленно кивнул. Наука, окружающая среда, экология, без этого в современном мире никуда. Он поставил визу и протянул паспорт.
Профессор не попросил вернуть письмо, так что оно осталось на столе.
— Удачной фотоохоты, — на прощание пожелал ему консул.
Два дня спустя Кевин Макбрайд вошел в кабинет Деверо, улыбаясь во весь рот.
— Думаю, я его нашел. — Он положил на стол начальника заявление о выдаче суринамской визы на фирменном бланке посольства Суринама. С фотографией.
Деверо скользнул взглядом по заявлению.
— И что?
— Фамилия вымышленная. Государственный департамент не выписывал паспорт Медверсу Ватсону. Они в этом абсолютно уверены. Ему следовало выбрать имя попроще. А это просто выпирает. Ученые Смитсоновского института никогда о нем не слышали. В мире исследователей бабочек тоже никто не слышал о Медверсе Ватсоне.
Деверо смотрел на фотографию человека, который пытался сорвать столь тщательно подготовленную им операцию, а потому, сам того не желая, стал его врагом. Глаза за толстыми стеклами очков напоминали совиные, а козлиная бородка определенно ему не шла.
— Отличная работа, Кевин. Блестящая стратегия. А главное, она дала результат. Только то, что срабатывает, можно назвать блестящим. Немедленно сообщи все подробности полковнику Морено. Ему надо действовать быстро.
— И правоохранительным ведомствам Суринама в Парбо.
— Нет, им не надо. Нет нужды их беспокоить.
— Пол, они смогут арестовать его, как только он сойдет с самолета в Парбо. Наши парни в посольстве подтвердят, что паспорт — фальшивка. Суринам обвинит его в подделке документов и следующим самолетом отправит в Штаты. В сопровождении двух морских пехотинцев. Мы его арестуем после посадки и упрячем за решетку, чтобы больше не путался под ногами.
— Кевин, послушай меня. Я знаю, к чему это приведет, потому что репутация Морено мне известна. Но если у нашего человека найдется толстая пачка долларов, он сможет избежать ареста в Суринаме. А если удастся вернуть его в Штаты, он в тот же день освободится под залог и сразу удерет.
— Но, Пол, Морено — животное. Ему в руки нельзя отдавать даже злейшего врага…
— Ты просто не знаешь, как сейчас важен для нас этот серб. Не знаешь, как дорого время. Его нужно убедить, что угроза отведена, что он в полной безопасности, иначе он не сделает того, что мне от него нужно.
— И ты по-прежнему не можешь сказать мне ни слова?
— Извини, Кевин. Пока не могу.
Его заместитель пожал плечами, недовольно, но смиряясь с неизбежным.
— Ладно, это будет на твоей совести, не на моей.
«А вот это как раз проблема», — подумал Пол Деверо, вновь оставшись в кабинете один, глядя на густую зелень листвы, отделявшую его от Потомака. Сможет он примирить свою совесть с тем, что он делает? Должен. Меньшее зло, большее благо.
Неизвестного ему мужчину с фальшивым паспортом ждала нелегкая, долгая смерть. Но он сам решил пуститься вплавь в эти опасные воды, его же никто не заставлял.
В тот день, 18 августа, Соединенные Штаты изнемогали от жары, половина населения искала спасения в морях, реках, озерах и горах. А на северном побережье Южной Америки стопроцентная влажность покрывающих сушу джунглей добавляла еще с десяток градусов к сотне, обусловленных солнцем.
В доках Парбо, десятью милями выше от устья темно-коричневой реки Суринам, жара, словно толстое одеяло, накрыла склады и пристани. Дворняги, тяжело дыша, лежали в густой тени, с нетерпением дожидаясь захода солнца. Люди сидели под медленно вращающимися вентиляторами, которые едва шевелили тяжелый, влажный, горячий воздух.
Глупые пили газированные напитки, лимонады и колы, которые только усиливали жажду и обезвоживание организма. Более опытные — горячий сладкий чай. Вроде бы безумие, но еще двести лет тому назад строившие империю англичане обнаружили, что нет лучшего средства для восстановления водного баланса организма.
«Звезда Тобаго», сухогруз водоизмещением полторы тысячи тонн, медленно скользил вверх по реке, пришвартовался к указанной пристани и застыл в ожидании ночи. С наступлением темноты привезенные грузы перекочевали из трюма на склад, в том числе и ящик, получателем которого значился американский дипломат Рональд Проктор. Этот ящик отправился в часть склада, отгороженную сетчатым забором.
Пол Деверо долгие годы изучал терроризм в целом и террористов — выходцев из арабского и мусульманского мира в частности.
Он давно уже пришел к выводу, что главенствующий на Западе тезис, будто терроризм — порождение нищеты и лишений, не более чем удобное и политически корректное заблуждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86