– спросил Мейсон.
– Да. Полиция держала ее в камере вместе с другой женщиной. Та сидела по обвинению в убийстве мужа. Она была милой и сочувствовала тетке Аделе, поэтому они стали друг другу доверять. Она рассказала тетке Аделе о своем деле, а тетка Адела почувствовала себя свободно и тоже ей рассказала о своем деле. А когда тетку Аделу выводили из камеры на допрос, другая арестованная, подождав, пока надзирательница отошла в сторону, шепнула тетке Аделе, чтобы она набрала в рот воды, потому что к ним в камеру подсадили «ухо». Сперва тетка Адела не поняла в чем дела, а потом буквально впала в панику.
– Ничего удивительного в том, что она перепугалась, – мрачно сказал Мейсон. – Что за чертова солянка!
– Тебе пора собираться, шеф, – сказала Делла, которая все время смотрела на часы.
Мейсон подтвердил кивком головы и взял портфель и шляпу.
– Это существенно меняет дело? – спросила Кора Фельтон.
– Меняет ли это дело? – грустно усмехнулся Мейсон. – Тетка Адела забила последний гвоздь в крышку собственного гроба.
Зазвонил телефон, номер которого знали только Делла Стрит и Пол Дрейк. Мейсон быстро взял трубку.
– Алло, Пол? Что нового?
– Что нового? – голос детектива дрожал от волнения. – Слушай, Перри, ты опять как в воду глядел. Кловис клюнул. Мой парень с сумкой, полной гаек...
– Неважно, – перебил Мейсон. – Говори о деле.
– Кловис покопался в своих ящиках и продал пятнадцать ключей, и между прочими, один с гравировкой «Сиглет Мэнор Апартаментс».
– Вы проверили, подходит ли он к дверям квартиры Хелен Ридли?
– Еще нет, Перри. Смилуйся, ведь мой парень только что добыл ключ. Но он уже в пути.
– Отлично. У меня словно камень упал с сердца. Похоже на то, что появился свет в туннеле. Можешь догадаться, как это было. Кловис повторил Хелен, что ему сказал Хайнс и она сразу же поняла, что речь идет о шантаже.... Прекрасно, Пол. Если узнаешь еще что-нибудь, то дай мне знать в секретариат суда, я устрою так, чтобы мне все передали. Нет, лучше Делла пусть там ждет твои новости и сразу передаст мне, если я сам не смогу подойти. Работай, Пол. Я выхожу.
Мейсон положил трубку и кивнул Делле.
Подавая ему шляпу, она сказала серьезным тоном:
– Я встретила случайно Мэй Бигли в коридоре. Она очень мила, правда?
Мейсон остановился и внимательно посмотрел на Деллу. Она глядела на него невинными, широко открытыми глазами.
– Я хочу только сказать, что она хорошая женщина, – добавила Делла.
Мейсон обнял ее и прижал к себе.
– Ты тоже хороша.
20
Мейсон встретил Мэй Бигли в коридоре Дворца Правосудия. Он едва заметно кивнул головой в сторону бокового коридора. Она пошла в указанном адвокатом направлении.
– Кто там? – спросил Мейсон.
– Почти все.
– Вы запомнили имена присутствующих?
– Да, – улыбнулась она. – Поэтому я вышла и ждала вас. Я подумала, что вы захотите узнать это прежде, чем войдете туда.
– Очень разумно!
– Там есть неизвестный мне мужчина, некий Кловис, он работает в банке и должен давать показания по каким-то банкнотам.
– Я его знаю.
– Еще там Сэм Диксон и Том Фолсом – вы их тоже знаете. Женщина по имена Карлотта Типтон, которая, кажется, должна давать показания насчет каких-то телефонов. И еще Хелен и Орвиль Ридли – эти ведут себя как типичная супружеская пара, сидят в противоположных углах и смотрят друг на друга волком.
– Хорошо. Теперь я хотел бы кое-что сказать, Мэй. Ты должна мне доверять и действовать так, как я говорю.
– Я сделаю все, что вы мне скажете.
– Когда Делла Стрит остановила тебя в коридоре и сказала, чтобы ты не принимала во внимание мой совет...
– Делла Стрит?
– Моя секретарша.
– Но я не видела ее! Она, должно быть, пошла прямо в туалет. Я слышала, как от вас кто-то выходил, но...
– Послушай, Мэй, – сказал Мейсон. – Ты не можешь обманывать меня...
– Мне все равно, кто меня об этом спрашивает, – возмутилась молодая женщина. – Я готова поклясться, что Делла Стрит не сказала мне ни слова!
– Ну хорошо, – усмехнулся адвокат. – Пусть будет так. Но если она это сделала, то прошу не обращать на ее слова внимания. А сейчас я скажу, как ты должна поступить, Мэй. Я хочу, чтобы ты подошла к Гуллингу и заявила ему, что изменила свое мнение и что скажешь ему правду, если получишь от него гарантию, что будешь освобождена от всех обвинений. Но потребуй гарантию в письменном виде и обязательно подписанную им собственноручно. Иди сразу к нему и постарайся получить документ.
– А что я скажу, когда получу такую бумагу?
– Тогда ты расскажешь чистую правду, дословно все. Ты понимаешь? Прошу ничего не скрывать. Конечно, ты не обязана вспоминать о каком-то разговоре, который ты вела за дверьми моего кабинета.
– Не беспокойтесь, мистер Мейсон, о том разговоре я не вспомню, даже если меня об этом спросит святой Петр.
– Очень хорошо. А теперь иди и лови Гуллинга.
– Вы уверены, что так будет хорошо? Что вы хотите, чтобы я так поступила?
– Прошу сказать им все точно, как было и желаю успеха.
Мейсон подождал несколько минут и прошел в комнату для свидетелей. Мэй Бигли как раз что-то шептала Гуллингу. Спустя минуту она вышла вместе с заместителем окружного прокурора. Свидетели сидели среди враждебной тишины. Ожидание продолжалось около десяти минут. Потом Гуллинг, с выражением триумфа на лице, прошел в зал заседаний и почти сразу же снова появился в дверях.
– Перри Мейсон, пожалуйста, – сказал он.
Мейсон вошел в зал заседаний.
– Вы вызваны, – начал Гуллинг, – в качестве свидетеля. Суд изучает некоторые вопросы, связанные с обстоятельствами убийства Роберта Хайнса. Я обязан предупредить вас, что вы можете быть обвинены в соучастии после события преступления или оказании помощи преступнику. Вы, конечно, знаете свои права. Вы не обязаны не отвечать на вопросы, которые могут быть для вас щекотливыми, но с другой стороны, каждый отказ отвечать на правильно поставленный вопрос будет расцениваться как признание.
Мейсон сел в свидетельское кресло и холодно улыбнулся заместителю окружного прокурора.
– Прошу вас, начинайте.
– Мой вопрос не касается никаких ваших разговоров с клиентками. Я спрашиваю вас, спрятали ли вы, когда узнали об убийстве Хайнса, Еву Мартелл от полиции? Встретили ли вы ее на трамвайной остановке, недалеко от ее дома и отвезли ли вы ее в пансионат, принадлежащей Мэй Бигли?
Мейсон закинул ногу на ногу и кивнул головой.
– Все верно, а что?
– Как?! – не сдержался Гуллинг.
– Конечно, я сделал это, – пожал плечами Мейсон. – Только вы неправильно поняли мои мотивы. Я не прятал ее от полиции.
– А от кого вы ее прятали?
– От журналистов, – не колеблясь ответил Мейсон. – Вы же прекрасно знаете, как это бывает. У газетчиков свои способы вытягивания из людей интервью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
– Да. Полиция держала ее в камере вместе с другой женщиной. Та сидела по обвинению в убийстве мужа. Она была милой и сочувствовала тетке Аделе, поэтому они стали друг другу доверять. Она рассказала тетке Аделе о своем деле, а тетка Адела почувствовала себя свободно и тоже ей рассказала о своем деле. А когда тетку Аделу выводили из камеры на допрос, другая арестованная, подождав, пока надзирательница отошла в сторону, шепнула тетке Аделе, чтобы она набрала в рот воды, потому что к ним в камеру подсадили «ухо». Сперва тетка Адела не поняла в чем дела, а потом буквально впала в панику.
– Ничего удивительного в том, что она перепугалась, – мрачно сказал Мейсон. – Что за чертова солянка!
– Тебе пора собираться, шеф, – сказала Делла, которая все время смотрела на часы.
Мейсон подтвердил кивком головы и взял портфель и шляпу.
– Это существенно меняет дело? – спросила Кора Фельтон.
– Меняет ли это дело? – грустно усмехнулся Мейсон. – Тетка Адела забила последний гвоздь в крышку собственного гроба.
Зазвонил телефон, номер которого знали только Делла Стрит и Пол Дрейк. Мейсон быстро взял трубку.
– Алло, Пол? Что нового?
– Что нового? – голос детектива дрожал от волнения. – Слушай, Перри, ты опять как в воду глядел. Кловис клюнул. Мой парень с сумкой, полной гаек...
– Неважно, – перебил Мейсон. – Говори о деле.
– Кловис покопался в своих ящиках и продал пятнадцать ключей, и между прочими, один с гравировкой «Сиглет Мэнор Апартаментс».
– Вы проверили, подходит ли он к дверям квартиры Хелен Ридли?
– Еще нет, Перри. Смилуйся, ведь мой парень только что добыл ключ. Но он уже в пути.
– Отлично. У меня словно камень упал с сердца. Похоже на то, что появился свет в туннеле. Можешь догадаться, как это было. Кловис повторил Хелен, что ему сказал Хайнс и она сразу же поняла, что речь идет о шантаже.... Прекрасно, Пол. Если узнаешь еще что-нибудь, то дай мне знать в секретариат суда, я устрою так, чтобы мне все передали. Нет, лучше Делла пусть там ждет твои новости и сразу передаст мне, если я сам не смогу подойти. Работай, Пол. Я выхожу.
Мейсон положил трубку и кивнул Делле.
Подавая ему шляпу, она сказала серьезным тоном:
– Я встретила случайно Мэй Бигли в коридоре. Она очень мила, правда?
Мейсон остановился и внимательно посмотрел на Деллу. Она глядела на него невинными, широко открытыми глазами.
– Я хочу только сказать, что она хорошая женщина, – добавила Делла.
Мейсон обнял ее и прижал к себе.
– Ты тоже хороша.
20
Мейсон встретил Мэй Бигли в коридоре Дворца Правосудия. Он едва заметно кивнул головой в сторону бокового коридора. Она пошла в указанном адвокатом направлении.
– Кто там? – спросил Мейсон.
– Почти все.
– Вы запомнили имена присутствующих?
– Да, – улыбнулась она. – Поэтому я вышла и ждала вас. Я подумала, что вы захотите узнать это прежде, чем войдете туда.
– Очень разумно!
– Там есть неизвестный мне мужчина, некий Кловис, он работает в банке и должен давать показания по каким-то банкнотам.
– Я его знаю.
– Еще там Сэм Диксон и Том Фолсом – вы их тоже знаете. Женщина по имена Карлотта Типтон, которая, кажется, должна давать показания насчет каких-то телефонов. И еще Хелен и Орвиль Ридли – эти ведут себя как типичная супружеская пара, сидят в противоположных углах и смотрят друг на друга волком.
– Хорошо. Теперь я хотел бы кое-что сказать, Мэй. Ты должна мне доверять и действовать так, как я говорю.
– Я сделаю все, что вы мне скажете.
– Когда Делла Стрит остановила тебя в коридоре и сказала, чтобы ты не принимала во внимание мой совет...
– Делла Стрит?
– Моя секретарша.
– Но я не видела ее! Она, должно быть, пошла прямо в туалет. Я слышала, как от вас кто-то выходил, но...
– Послушай, Мэй, – сказал Мейсон. – Ты не можешь обманывать меня...
– Мне все равно, кто меня об этом спрашивает, – возмутилась молодая женщина. – Я готова поклясться, что Делла Стрит не сказала мне ни слова!
– Ну хорошо, – усмехнулся адвокат. – Пусть будет так. Но если она это сделала, то прошу не обращать на ее слова внимания. А сейчас я скажу, как ты должна поступить, Мэй. Я хочу, чтобы ты подошла к Гуллингу и заявила ему, что изменила свое мнение и что скажешь ему правду, если получишь от него гарантию, что будешь освобождена от всех обвинений. Но потребуй гарантию в письменном виде и обязательно подписанную им собственноручно. Иди сразу к нему и постарайся получить документ.
– А что я скажу, когда получу такую бумагу?
– Тогда ты расскажешь чистую правду, дословно все. Ты понимаешь? Прошу ничего не скрывать. Конечно, ты не обязана вспоминать о каком-то разговоре, который ты вела за дверьми моего кабинета.
– Не беспокойтесь, мистер Мейсон, о том разговоре я не вспомню, даже если меня об этом спросит святой Петр.
– Очень хорошо. А теперь иди и лови Гуллинга.
– Вы уверены, что так будет хорошо? Что вы хотите, чтобы я так поступила?
– Прошу сказать им все точно, как было и желаю успеха.
Мейсон подождал несколько минут и прошел в комнату для свидетелей. Мэй Бигли как раз что-то шептала Гуллингу. Спустя минуту она вышла вместе с заместителем окружного прокурора. Свидетели сидели среди враждебной тишины. Ожидание продолжалось около десяти минут. Потом Гуллинг, с выражением триумфа на лице, прошел в зал заседаний и почти сразу же снова появился в дверях.
– Перри Мейсон, пожалуйста, – сказал он.
Мейсон вошел в зал заседаний.
– Вы вызваны, – начал Гуллинг, – в качестве свидетеля. Суд изучает некоторые вопросы, связанные с обстоятельствами убийства Роберта Хайнса. Я обязан предупредить вас, что вы можете быть обвинены в соучастии после события преступления или оказании помощи преступнику. Вы, конечно, знаете свои права. Вы не обязаны не отвечать на вопросы, которые могут быть для вас щекотливыми, но с другой стороны, каждый отказ отвечать на правильно поставленный вопрос будет расцениваться как признание.
Мейсон сел в свидетельское кресло и холодно улыбнулся заместителю окружного прокурора.
– Прошу вас, начинайте.
– Мой вопрос не касается никаких ваших разговоров с клиентками. Я спрашиваю вас, спрятали ли вы, когда узнали об убийстве Хайнса, Еву Мартелл от полиции? Встретили ли вы ее на трамвайной остановке, недалеко от ее дома и отвезли ли вы ее в пансионат, принадлежащей Мэй Бигли?
Мейсон закинул ногу на ногу и кивнул головой.
– Все верно, а что?
– Как?! – не сдержался Гуллинг.
– Конечно, я сделал это, – пожал плечами Мейсон. – Только вы неправильно поняли мои мотивы. Я не прятал ее от полиции.
– А от кого вы ее прятали?
– От журналистов, – не колеблясь ответил Мейсон. – Вы же прекрасно знаете, как это бывает. У газетчиков свои способы вытягивания из людей интервью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50