— Что было потом?
— Я находилась в Сан-Франциско и постоянно поддерживала связь с моим адвокатом. Он позвонил мне и сообщил, то вы в полиции. Поэтому я поехала туда и запарковала мою машину напротив входа в управление полиции. Когда детектив в гражданской одежде повез вас оттуда сюда, я последовала за его машиной.
— И потом?
— Я не хотела привлекать к своей особе излишнего внимания, поэтому выждала пару часов, затем запарковала свою машину на платной стоянке, взяла такси и с небольшой поклажей поехала сюда. В холле отеля я с невозмутимым видом прошла мимо детектива в гражданской одежде, который дежурил там, зарегистрировалась и получила комнату.
— При регистрации вы сообщили свое настоящее имя?
— Конечно, нет.
— Вас могли узнать.
— Не думаю. Меня здесь не знают.
— Так, так, это же надо! Итак, вы у меня в этом отеле.
— Совершенно верно.
— Конечно, я рад видеть вас. Я опасался, что мне придется провести весь вечер одному.
— Дональд, чем мы займемся сейчас?
— А что вам хотелось бы делать? — спросил я.
— Я хотела бы заняться тем, что помогло бы выяснить, куда делись деньги, которые оказались у Стэндли, — те самые, что принадлежали мне.
— А как вы думаете, что с ними случилось?
— Я думаю, что их захватила Эвелин Эллис. Но, по правде говоря, у меня сейчас все смешалось в голове.
Я схватил со стола листок бумаги и быстро написал: “Комната прослушивается. Следуйте моим указаниям”.
Я поднес записку к самым ее глазам, и она нервно хохотнула.
— Ну что ж, Дональд, — заявила она нарочито громким голосом, — вы проделали ради меня довольно трудную работу. Полагаю, было бы неплохо все проанализировать по порядку вплоть до настоящего момента.
— Хорошо, — согласился я, — давайте присядем. Я попробую заказать для нас коктейли… О, черт, я не смогу этого сделать. Они отказывают мне в спиртных напитках.
— Почему? Они думают, что вы несовершеннолетний?
— Я нахожусь, — пояснил я, — под присмотром полиции, в состоянии более или менее задержанного.
— Дональд, что случилось? — спросила она.
— Дайте подумать, — ответил я, — мне нужно кое-что обмозговать. Присаживайтесь здесь. Мне нужно пойти в ванную. Я буду с вами через минуту.
Она присела на кушетку. Я приложил палец к губам и уселся рядом с ней. Я взял блокнот и на первой страничке написал: “Следуйте моим указаниям. Говорите мне все, что угодно, но только не то, чего, по вашему мнению, не должна знать полиция. Они, вероятно, вмонтировали в этой комнате, по крайней мере, три подслушивающих устройства. Я готов сообщить вам некоторые факты, но будьте осторожны, когда будете обращаться ко мне. Не задавайте мне конкретных вопросов, поскольку, возможно, я не смогу ответить на них”.
После того, как она прочитала записку, я разорвал ее, на цыпочках направился в ванную комнату, спустил обрывки записки в туалет, с шумом повернул дверную ручку в ванной, вернулся к Хейзл и сказал ей:
— Ну что ж, мне в самом деле приятно видеть вас. Я с тоской думал о том, что мне предстоит провести вечер в одиночестве. Эта мысль явно не способствовала улучшению моего настроения.
— Дональд, вы все же можете рассказать, что произошло с вами?
— Конечно, — ответил я, — я не собираюсь рассказывать вам о своих похождениях со всеми подробностями, поскольку о некоторых вещах я предпочитаю умолчать, но в общем случилось вот что: я прибыл сюда, в Сан-Франциско, чтобы попытаться отыскать для вас вашу потерянную любовь, и к тому времени, когда я нащупал было его следы, он был убит, а я после этого тщетно пытался выяснить хоть что-нибудь о его убийце.
В данный момент меня не особенно интересует само дело об убийстве, поскольку я знаю, что вас более всего волнует проблема того, как вернуть себе пятьдесят тысяч баксов. Скажите, Хейзл, он вам нравился?
— Конечно, он мне нравился, — подтвердила она, — но мне нравятся и многие другие. Когда у мужчины в кармане пятьдесят тысяч, то он не может не нравиться.
— Вы уверены в том, что они были у него?
— О, да. У него было полно денег.
— Но вы уверены в том, что у него было пятьдесят тысяч баксов?
— Знаете ли, он был набит долларами. Дональд, он обещал мне шестьдесят тысяч.
— Он обещал вам?
— Да, он собирался передать их мне как бы на хранение.
— И что же произошло?
— Вы знаете, что произошло. Он принялся рассказывать мне разные сказки о том, что он собирался делать, но все более и более уклонялся от того, что он был намерен делать со мной. Видите ли, довольно скоро я узнала об этой Эвелин Эллис. Вы же знаете, у женщины есть много возможностей разузнать о подобных вещах. Полагаю, что женское существо обладает особой интуицией для распознания соперницы.
— И что было потом? — спросил я.
— Знаете ли, Дональд, если вы хотите, чтобы я сказала вам всю правду, то скажу сразу. Я совершила большую ошибку. Я выложила на стол не те карты. Вместо того, чтобы взять верх над другой женщиной, я оказалась в дурочках.
— Что же такое вы сделали?
— О, я прямо обвинила его в том, что он обманывает меня. Я устроила ему сцену и сказала ему все то, что говорит женщина при подобных обстоятельствах. Но это было как раз то, чего я не должна была делать.
— Что было потом?
— Потом я узнала, что он приготовился улизнуть от меня. Я-то думала, что он оставит мне кое-что на жизнь, но это животное ушло, не дав мне и цента. Поэтому я обратилась к вам с просьбой попробовать разыскать его. Если бы вы смогли найти его, то я бы сумела отобрать у него деньги.
— Сколько?
— Не знаю. Я говорила вам, что он обещал шестьдесят тысяч, но это преувеличение. Возможно, я получила бы пятнадцать или двадцать тысяч. Видите ли, я использовала вас и вашу партнершу в жульнической игре. Дональд, боюсь, я не была с вами честной.
— Каким образом вы заставили бы его выложить деньги?
— Мне известно слишком многое о нем. Многозначительно подмигнув ей, я сказал:
— Послушайте, Хейзл, я хочу все расставить по своим местам. Есть ли какая-либо вероятность того, что он имел отношение к грабежу бронированного пикапа?
— Дональд, я так не думаю. Полагаю, что никакой вероятности этого не было.
— Говорите мне только правду. Вы знали Бэксли?
— Он звонил мне пару раз. Я не знаю, каким образом он узнал мой телефон.
— У вас были с ним свидания?
— Бог ты мой, конечно нет.
— Вы говорили мне, что сказали Стэндли “да” перед алтарем. Это была правда?
— Нет.
— Вы не были замужем за ним?
— Я сказала ему “да”, но это было в автомобиле, а не перед алтарем.
Я написал на листке бумаги: “Продолжайте говорить. О чем угодно, но говорите”.
Она продолжала, многозначительно взглянув на меня:
— Предполагаю, что вы можете посчитать меня кем-то вроде проститутки. Догадываюсь, что, возможно, в этом есть доля истины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56