Во всяком случае, деньги были в пикапе, а теперь их там нет… У тебя есть какие-нибудь идеи насчет этого?
— Таких, каких бы вам хотелось, нет, — признался я. — Или вы уже сейчас обращаетесь к моей помощи?
— Иди к черту, — буркнул Селлерс и вышел из кабинета.
Берта подождала, пока за ним закроется дверь, и затем сказала:
— Дональд, не обращайся так с сержантом Селлерсом. Ты намеренно старался вывести его из терпения.
— Ну и что? — возразил я. — Мы тут валяем дурака с целыми пятьюдесятью тысячами, пока сержант Селлерс влип в этом деле в настоящее дерьмо. Предположим, мы сможем разобраться со всем этим делом, разыщем пятьдесят тысяч для страховой компании и отрежем для себя порядочный кусок пирога…
На какое-то мгновение глаза Берты зажглись алчным огоньком, но затем она недоверчиво покачала головой.
— Мы не сможем сделать это.
— Почему?
— Потому, что они тут же пригвоздят нас на месте, вот почему.
— За что?
— За соучастие в уголовном преступлении, за то, что мы станем сообщниками преступников после того, как они совершили ограбление, и…
— Ты собираешься читать мне лекцию по проблемам законодательства? — прервал я ее.
— Ты чертовски прав, — подтвердила она, — я напоминаю тебе об азбучных истинах уголовного законодательства.
— Берта, я и без тебя кое-что знаю об уголовном законодательстве, — напомнил я ей. — Предположим Селлерс напал на ложный след. Предположим, тот парень Бэксли всего лишь хотел добиться любовного свидания с этой девицей, но предположим, она кое-что знает о нем. Предположим, что, если мы обласкаем ее, она сообщит нам кое-какую информацию?
Берта внимательно выслушала меня, затем вновь покачала головой, но на этот раз не столь решительно.
— Сержант Селлерс не может решать за нас, что нам делать и что нам не надо делать, — продолжал я уговаривать Берту. — Он придерживается только одной версии, вот и все. Но чем он может подкрепить ее? Ничем, не считая телефонного номера.
— Но за ним стоит все управление полиции, — возразила Берта. — Когда ты начнешь путаться с этими ребятами, они могут стать очень жесткими.
— А я и не собираюсь путаться с ними, — заявил я.
— Хорошо, что ты намерен делать?
— Заниматься собственным бизнесом только так, как я хочу, — пояснил я ей.
Раздосадованная Берта с треском захлопнула за собой дверь.
Я подождал пару минут, затем открыл дверь и вышел в коридор.
У лифта стоял сержант Селлерс.
— В чем дело, сержант? — спросил я. — Лифты объявили забастовку?
— Нет, совсем не то, — ответил Селлерс, — я просто стараюсь не спускать с тебя глаз, умник. Мне что-то не нравится какой-то особый блеск в твоем взгляде. Куда это ты направляешься?
— Прямиком в туалет, — объяснил я, позвякивая ключами. — Хотите присоединиться?
— Иди к черту, — рявкнул он.
Я двинулся в самый конец коридора. Сержант проводил меня взглядом. Я сделал вид, что самым тщательным образом вставляю ключ в замочную скважину, а тем временем тихонько постучал условным стуком по панели двери. Я услыхал, как изнутри двинулась щеколда. Дверь немного приоткрылась, и испуганный голос Элси Брэнд спросил:
— Дональд?
— О'кей, малышка, встань в сторону, — ответил я и протиснулся в помещение. Закрыв за собой дверь, я задвинул щеколду.
— Ну и ну, я просто в восторге от всего этого, — заявила Хейзл Даунер.
— А что вам не нравится во всем этом? — поинтересовался я.
— Обстановка в этом заведении.
— У меня не было времени поменять ее, — пояснил я. — А теперь послушайте меня. Дело ваше дрянь. В коридоре — весь ожидание — торчит сержант Селлерс из управления полиции.
— Так, так, — сказала Хейзл Даунер, — какое он имеет право преследовать меня? Я ничего такого не сделала.
Элси Брэнд смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
— Ладно, — обратился я к Хейзл, — чего вы хотите от меня?
Она внимательно осмотрела мою фигуру.
— Я хотела бы получить некоторую помощь, но только не в этом помещении — и я не знаю, способны ли вы оказать ее мне.
— А почему бы и нет?
— Вы не такой мужчина, каким я вас представляла себе.
— И какого же мужчину вы ожидали увидеть?
— С широкими плечами, с кулачищами боксера, — пояснила она.
— Мистер Лэм предпочитает сражаться не кулаками, а с помощью своих мозгов, — вмешалась Элси, поспешив на мою защиту.
Хейзл Даунер осмотрела помещение мужского туалета и не без сарказма сказала:
— Оно и видно.
— Хорошо, — сказал я ей, — от этой “обстановки” никто не пострадал. Сейчас я выхожу отсюда. Я постараюсь вывести Фрэнка Селлерса на улицу, а вы, девчата, выбирайтесь отсюда. Ты, Элси, возвращайся в наш офис. А Хейзл пусть сама позаботится о себе. Когда вы окажетесь на улице, Хейзл, там вас будет поджидать Фрэнк Селлерс. Вам предстоит немало времени провести в его обществе.
Хейзл Даунер выглядела напуганной.
— Я ничего не знаю о его пятидесяти тысячах, — сказала она. — Этот Бэксли — настоящий гангстер, он стремится к наживе любой ценой. Я даже не знаю, каким образом он смог получить мой телефонный номер.
Я потянулся и зевнул.
— Зачем вы все это мне говорите? Я же вам не понравился, помните?
Она смерила меня взглядом.
— Может быть, вы мне и понравитесь — но при других обстоятельствах и в другой “обстановке”.
— Увы, это та самая “обстановка”, к которой мы вынуждены прибегнуть в настоящий момент. Итак, чего вы хотите?
— Я хочу, чтобы вы нашли одного человека.
— Кого?
— Стэндли Даунера?
— Кто такой Стэндли Даунер?
— Этот парень, который удрал с моими деньгами.
— Он ваш родственник?
— Я сказала “да” этому парню.
— Где?
— Перед алтарем.
— И что было потом?
— Я думала, что вы — сообразительный человек, — заметила она.
— Дональд имеет в виду, что случилось с деньгами, — вмешалась вновь Элси.
— Я это и имела в виду, — отрезала Хейзл.
— Где вы взяли деньги? — спросил я.
— Они мне достались от дяди.
— Сколько?
— Шестьдесят тысяч.
— После уплаты налогов?
— После уплаты налогов и выплаты гонорара адвокатам. Это то, что досталось мне за вычетом.
— Это можно доказать?
— Конечно. Есть же стенограмма судебного заседания.
— Она будет проверяться, — предупредил я ее. Хейзл прикусила губу.
— Так, — заметил я, — что-то у вас не совсем получается, как надо бы?
— Стенограммы судебного заседания не существует. Мой дядя был из тех, кого зовут неисправимыми индивидуалистами. Он вел свой бизнес на основе наличных денег. Он обходил закон о подоходном налоге. Он держал шестьдесят тысяч в своем личном сейфе, который он арендовал в банке. Когда он почувствовал, что наступают его последние дни, он послал за мной.
— И тогда вам остается только сказать, — предложил я, — что те шестьдесят тысяч были в тысячных купюрах, а также то, что он передал эти деньги вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56