Она права, черт бы ее побрал. Если он доложит начальству, у него это дело отберут. Если он хочет и дальше заниматься работой, если хочет доказать свою профессиональную пригодность, нужно прийти к начальству, обладая множеством фактов, тогда потребуется очень много времени, чтобы ввести в расследование другого агента.
– Вы знаете, что я права, – голосом сирены сказала Эмили. А он был всего лишь отчаявшимся моряком, которого влекло к ней, несмотря на четкое понимание – и совместная работа до добра не доведет.
Грант открыл глаза и посмотрел на Эмили. Вид у нее был восхитительный, хотя она и лежала на полу гостиной, опираясь о локоть, со спутанными волосами, в сбившемся набок платье.
Что он будет делать, если она снова начнет угрожать ему? От этой мысли грудь у него сжалась, но выбора не было. Если он не захочет сотрудничать с ней, она начнет расследование в одиночку. Если он будет рядом, то хотя бы может охранять ее.
– Да, вы правы. – Он снова выбранился. – Хорошо. Будем работать вместе. Это единственный способ, которым каждый из нас может доказать, что он чего-то стоит. И это единственный способ, которым я могу обеспечить вашу безопасность.
Эти слова удивили Эмили, лицо ее смягчилось:
– Я ценю ваше желание защитить меня, но уверяю вас, я вполне могу это сделать сама. Кажется, я только что это доказала.
– Может быть, – сказал он, качая головой. – Но я все равно буду вас защищать.
Она прикусила губу, чем и привлекла его внимание к своему рту. Как же хотелось ему снова прижаться к этим губам. Но теперь, когда они стали сотрудниками, она, конечно, не позволит ему этого. Даже самый зеленый новичок знает, что сочетание наслаждения с расследованием – смесь взрывоопасная.
Только вот смотрит она на него с таким видом, словно не может устоять перед ним точно так же, как и он перед ней. И сколько в этом взгляде опасности и чувственности!
– Вы… вы ведь знаете, что ночь, которую мы провели с вами… что она кое-что значит для меня? – спросила она, став на колени и придвигаясь к нему.
Он сел, глядя на ее соблазнительные движения, обдумывая вопрос, вспоминая, как она отзывалась в ту ночь на его прикосновения.
– Да. Думаю, да.
– А для вас… для вас она что-нибудь значила? – прошептала она.
Господи, неужели ей это непонятно? Неужели она этого не почувствовала?
Он протянул к ней руку, хотя и не следовало этого делать. И понял, что ответит ей честно, хотя и должен вести себя иначе:
– Для меня она очень много значила.
От радости глаза у нее стали еще ярче и красивее, чем всегда. Смотреть в них было почти больно, но отвернуться он не мог.
– Тогда мне нужно от вас еще кое-что. – Красивый румянец окрасил ее лицо. – Кое-что еще, кроме сотрудничества, о котором я вас прошу, и защиты, которую вы предлагаете.
– Что же? – спросил он и услышал, что голос его прозвучал хрипло. И причиной тому – непреодолимое влечение к Эмили.
А она провела пальцами по его скуле, очертив линию подбородка и коснувшись губ. Потребовалась вся его воля, чтобы не забрать этот пальчик в рот и не притянуть Эмили к себе.
– Мне нужны вы. – Она твердо посмотрела ему в глаза. – Нас тянет друг к другу. Меня никогда еще ни к кому так не тянуло. Возможно, вас тянет ко мне не так сильно, как меня к вам, но я знаю, что вы меня хотите. Даже сейчас.
Он кивнул, слишком потрясенный, чтобы говорить.
– И я хочу этого. Обычно я не поощряю в себе такие примитивные чувства, но с той ночи, когда я чуть не умерла, я не… – Она замолчала, и Грант наклонился к ней.
– Что? – спросил он так тихо, что слова его почти не были слышны.
Она с трудом сглотнула.
– Я не чувствую себя живой. А в ту ночь, которую я провела с вами, я словно ожила. Та ночь заставила меня забыть обо всем, и я… мне это нужно. Так как вы на это смотрите?.. – Она замолчала, и Грант чуть не закричал от отчаянья. – Хотите вы завести со мной роман, пока мы работаем вместе?
Эмили затаила дыхание. Да, ее слова были смелыми, смелее некуда, но внутри она чувствовала что угодно, только не смелость. Она призналась, что ее влечет к Гранту, и это сделало ее уязвимой. А она не привыкла ощущать себя уязвимой.
Выражение, появившееся на лице Гранта, не помогло ей. Он просто уставился на нее, раскрыв рот, с таким видом, как будто она предложила ему голым пробежать по главной улице Лондона или что-то в этом роде. Не может же быть, чтобы ее предложение вызвало у него такое отвращение? Ведь когда они боролись, она ощутила неопровержимые доказательства его желания. Он ведь чуть было не овладел ею на диване – перед тем, как она рассказала ему правду. Физическое притяжение между ними не могло исчезнуть в такое короткое время.
– Эмили, вы действительно имеете в виду то, о чем просите? – сдавленно спросил он тихо и неотчетливо.
Она кивнула, откинув плечи назад, потому что старалась напустить на себя вид холодного самообладания. Нельзя же показать ему, что вожделение ужасает ее и что ожидание его ответа пугает ничуть не меньше.
– Я не из тех женщин, которые шутят подобными вещами, – сказала она, крепко зажав в кулачках складки платья. – И говорю совершенно серьезно. Я обдумала последствия и возможные ловушки, и хочу рискнуть. А вы хотите?
– Но ваша репутация…
Она пожала плечами:
– Я вдова. Если мы будем все держать в тайне, я не понимаю, почему моя репутация подвергнется большему риску, чем у многих других женщин, занимающих такое же положение в обществе и ищущих удовольствий вне брачных отношений.
– А что, если будет ребенок? – спросил он.
Она вздрогнула. Теперь он подошел к сути дела. Подошел к больному месту, которое ее покойный муж раскопал и в которое въедался при всякой возможности.
– Есть способы избежать беременности, – прошептала она. Ах, она хорошо знала эти способы. – Конечно, придется быть осторожными. У меня нет никакого желания закончить карьеру тайного агента или подвергнуть своего ребенка всем тяготам жизни, на которые обречены незаконнорожденные.
– У меня никогда не будет незаконнорожденных детей, – проговорил Грант так тихо, что она едва расслышала его слова.
Эмили резко вскинула голову. Вид у него был смертельно серьезным. Он не хочет бастарда. Все внутри у нее перевернулось и сжалось.
Конечно, не хочет. Она по горькому опыту знала, что мужчины определенного класса и воспитания не хотят иметь незаконнорожденных детей, чтобы те не напоминали им о прошлых грешках. Для них, как в женах, так и в детях, очень важны родственные связи и родословные. На долю побочных детей мало что остается, в лучшем случае – деньги. Она сталкивалась с этим всю жизнь, и это не было для нее сюрпризом.
– Вы хотите меня? – спросила она, не сводя с него глаз, хотя ей было очень страшно. – Ваши колебания вызывают у меня удивление…
Он обхватил ее пальцы горячей рукой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– Вы знаете, что я права, – голосом сирены сказала Эмили. А он был всего лишь отчаявшимся моряком, которого влекло к ней, несмотря на четкое понимание – и совместная работа до добра не доведет.
Грант открыл глаза и посмотрел на Эмили. Вид у нее был восхитительный, хотя она и лежала на полу гостиной, опираясь о локоть, со спутанными волосами, в сбившемся набок платье.
Что он будет делать, если она снова начнет угрожать ему? От этой мысли грудь у него сжалась, но выбора не было. Если он не захочет сотрудничать с ней, она начнет расследование в одиночку. Если он будет рядом, то хотя бы может охранять ее.
– Да, вы правы. – Он снова выбранился. – Хорошо. Будем работать вместе. Это единственный способ, которым каждый из нас может доказать, что он чего-то стоит. И это единственный способ, которым я могу обеспечить вашу безопасность.
Эти слова удивили Эмили, лицо ее смягчилось:
– Я ценю ваше желание защитить меня, но уверяю вас, я вполне могу это сделать сама. Кажется, я только что это доказала.
– Может быть, – сказал он, качая головой. – Но я все равно буду вас защищать.
Она прикусила губу, чем и привлекла его внимание к своему рту. Как же хотелось ему снова прижаться к этим губам. Но теперь, когда они стали сотрудниками, она, конечно, не позволит ему этого. Даже самый зеленый новичок знает, что сочетание наслаждения с расследованием – смесь взрывоопасная.
Только вот смотрит она на него с таким видом, словно не может устоять перед ним точно так же, как и он перед ней. И сколько в этом взгляде опасности и чувственности!
– Вы… вы ведь знаете, что ночь, которую мы провели с вами… что она кое-что значит для меня? – спросила она, став на колени и придвигаясь к нему.
Он сел, глядя на ее соблазнительные движения, обдумывая вопрос, вспоминая, как она отзывалась в ту ночь на его прикосновения.
– Да. Думаю, да.
– А для вас… для вас она что-нибудь значила? – прошептала она.
Господи, неужели ей это непонятно? Неужели она этого не почувствовала?
Он протянул к ней руку, хотя и не следовало этого делать. И понял, что ответит ей честно, хотя и должен вести себя иначе:
– Для меня она очень много значила.
От радости глаза у нее стали еще ярче и красивее, чем всегда. Смотреть в них было почти больно, но отвернуться он не мог.
– Тогда мне нужно от вас еще кое-что. – Красивый румянец окрасил ее лицо. – Кое-что еще, кроме сотрудничества, о котором я вас прошу, и защиты, которую вы предлагаете.
– Что же? – спросил он и услышал, что голос его прозвучал хрипло. И причиной тому – непреодолимое влечение к Эмили.
А она провела пальцами по его скуле, очертив линию подбородка и коснувшись губ. Потребовалась вся его воля, чтобы не забрать этот пальчик в рот и не притянуть Эмили к себе.
– Мне нужны вы. – Она твердо посмотрела ему в глаза. – Нас тянет друг к другу. Меня никогда еще ни к кому так не тянуло. Возможно, вас тянет ко мне не так сильно, как меня к вам, но я знаю, что вы меня хотите. Даже сейчас.
Он кивнул, слишком потрясенный, чтобы говорить.
– И я хочу этого. Обычно я не поощряю в себе такие примитивные чувства, но с той ночи, когда я чуть не умерла, я не… – Она замолчала, и Грант наклонился к ней.
– Что? – спросил он так тихо, что слова его почти не были слышны.
Она с трудом сглотнула.
– Я не чувствую себя живой. А в ту ночь, которую я провела с вами, я словно ожила. Та ночь заставила меня забыть обо всем, и я… мне это нужно. Так как вы на это смотрите?.. – Она замолчала, и Грант чуть не закричал от отчаянья. – Хотите вы завести со мной роман, пока мы работаем вместе?
Эмили затаила дыхание. Да, ее слова были смелыми, смелее некуда, но внутри она чувствовала что угодно, только не смелость. Она призналась, что ее влечет к Гранту, и это сделало ее уязвимой. А она не привыкла ощущать себя уязвимой.
Выражение, появившееся на лице Гранта, не помогло ей. Он просто уставился на нее, раскрыв рот, с таким видом, как будто она предложила ему голым пробежать по главной улице Лондона или что-то в этом роде. Не может же быть, чтобы ее предложение вызвало у него такое отвращение? Ведь когда они боролись, она ощутила неопровержимые доказательства его желания. Он ведь чуть было не овладел ею на диване – перед тем, как она рассказала ему правду. Физическое притяжение между ними не могло исчезнуть в такое короткое время.
– Эмили, вы действительно имеете в виду то, о чем просите? – сдавленно спросил он тихо и неотчетливо.
Она кивнула, откинув плечи назад, потому что старалась напустить на себя вид холодного самообладания. Нельзя же показать ему, что вожделение ужасает ее и что ожидание его ответа пугает ничуть не меньше.
– Я не из тех женщин, которые шутят подобными вещами, – сказала она, крепко зажав в кулачках складки платья. – И говорю совершенно серьезно. Я обдумала последствия и возможные ловушки, и хочу рискнуть. А вы хотите?
– Но ваша репутация…
Она пожала плечами:
– Я вдова. Если мы будем все держать в тайне, я не понимаю, почему моя репутация подвергнется большему риску, чем у многих других женщин, занимающих такое же положение в обществе и ищущих удовольствий вне брачных отношений.
– А что, если будет ребенок? – спросил он.
Она вздрогнула. Теперь он подошел к сути дела. Подошел к больному месту, которое ее покойный муж раскопал и в которое въедался при всякой возможности.
– Есть способы избежать беременности, – прошептала она. Ах, она хорошо знала эти способы. – Конечно, придется быть осторожными. У меня нет никакого желания закончить карьеру тайного агента или подвергнуть своего ребенка всем тяготам жизни, на которые обречены незаконнорожденные.
– У меня никогда не будет незаконнорожденных детей, – проговорил Грант так тихо, что она едва расслышала его слова.
Эмили резко вскинула голову. Вид у него был смертельно серьезным. Он не хочет бастарда. Все внутри у нее перевернулось и сжалось.
Конечно, не хочет. Она по горькому опыту знала, что мужчины определенного класса и воспитания не хотят иметь незаконнорожденных детей, чтобы те не напоминали им о прошлых грешках. Для них, как в женах, так и в детях, очень важны родственные связи и родословные. На долю побочных детей мало что остается, в лучшем случае – деньги. Она сталкивалась с этим всю жизнь, и это не было для нее сюрпризом.
– Вы хотите меня? – спросила она, не сводя с него глаз, хотя ей было очень страшно. – Ваши колебания вызывают у меня удивление…
Он обхватил ее пальцы горячей рукой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62