Для длинных прыжков навигаторы используют семь-восемь
маяков. Поэтому важен каждый маяк, все они должны работать. Вот тут-то
беремся за дело мы, аварийщики.
Мы путешествуем в кораблях, в которых есть всего понемногу. Экипаж
корабля состоит из одного человека - этого достаточно, чтобы управляться с
нашей сверхэффективной ремонтной аппаратурой. Из-за характера нашей работы
мы проводим большую часть времени в обыкновенных полетах в обычном
пространстве. Иначе как же найти испортившийся маяк?
В гиперпространстве его не найдешь. Используя другие маяки, можно
подойти как можно ближе к испорченному - и это все. Далее путешествие
заканчивается в обычном пространстве. И на это частенько уходят многие
месяцы.
На сей раз все получилось не так уж плохо. Я взял направление на маяк
Беты Цирцинии и с помощью навигационного блока стал решать сложную задачу
ориентации по восьми точкам, используя все маяки, которые засек.
Вычислительная машина выдала мне курс до примерного выхода из
гиперпространства. Блок безопасности, который я все никак не могу
размонтировать и выбросить, внес свои коррективы.
По мне так уж лучше выскочить из гиперпространства поблизости от
какой-нибудь звезды, чем тратить время, ползя как черепаха сквозь обычное
пространство, но, видно, технический отдел тоже это сообразил. Блок
безопасности встроен в машину накрепко, и, как бы ты ни старался,
погибнуть, выскочив из гиперпространства внутри какого-нибудь солнца,
невозможно. Я уверен, что гуманные соображения тут ни при чем. Просто
компании дорог корабль.
Прошло двадцать четыре часа по корабельному времени, и я очутился
где-то в обычном пространстве. Робот-анализатор что-то бормотнул и стал
изучать все звезды, сравнивая их спектры со спектром Проксимы Центавра.
Наконец он дал звонок и замигал лампочкой. Я прильнул к окуляру.
Определив с помощью фотоэлемента истинную величину, я сравнил ее с
величиной абсолютной и получил расстояние. Совсем не так плохо, как я
думал, - шесть недель пути, плюс-минус несколько дней. Вставив запись
курса в автопилот, я на время ускорения привязал себя ремнями в
специальном отсеке и заснул.
Время прошло быстро. Я в двенадцатый раз перемонтировал свою камеру и
проштудировал заочный курс по ядерной физике. Большинство ремонтников
учатся. Компания повышает жалованье за овладение новыми специальностями.
Но такие заочные курсы ценны и сами по себе, так как никогда нельзя
заранее сказать, какие еще знания могут пригодиться. Все это да еще
живопись и гимнастика помогали коротать время. Я спал, когда раздался
сигнал тревоги, возвестивший о близости планеты.
Вторая планета, где, согласно старым картам, находился маяк, была на
вид сырой и пористой, как губка. Я с великим трудом разобрался в древних
указаниях и наконец обнаружил нужный район. Оставшись за пределами
атмосферы, я послал на разведку "Летучий глаз". В нашем деле заранее
узнают, где и как придется рисковать собственной шкурой. "Глаз" для этой
цели вполне подходит.
У предков хватило соображения сориентировать маяк на местности. Они
построили его точно на прямой линии между двумя заметными горными
вершинами. Я легко нашел эти вершины и пустил "глаз" от первой вершины
точно в направлении второй. Спереди и сзади у "глаза" были радары, сигналы
с них поступали на экран осциллографа в виде амплитудных кривых. Когда два
пика совпали, я стал крутить рукоятки управления "глазом", и он пошел на
снижение.
Я выключил радар, включил телепередатчик и сел перед экраном, чтобы
не упустить маяк.
Экран замерцал, потом изображение стало четким, и в поле зрения
вплыла... гигантская пирамида. Я чертыхнулся и стал гонять "глаз" по
кругу, просматривая прилегавшую к пирамиде местность. Она была плоской,
болотистой, без единого пригорка. В десятимильном круге только и была что
пирамида, а уж она определенно никакого отношения к маяку не имела.
А может, я неправ?
Я опустил "глаз" пониже. Пирамида была грубым каменным сооружением,
без в сякого орнамента, без украшений. На вершине ее что-то блеснуло. Я
пригляделся. Там был бассейн, заполненный водой. При виде его в голове у
меня мелькнула смутная догадка.
Замкнув "глаз" на круговом курсе, я покопался в чертежах "Марка-III"
и... нашел то, что мне было нужно. На самом верху маяка была площадка для
собирания осадков и бассейн. Вода охлаждала реактор, который питал старую
уродину. Раз вода есть, значить и маяк все еще существует... внутри
пирамиды. Туземцы, которых идиоты, конструировавшие маяк, разумеется, даже
не заметили, заключили сооружение я великолепную пирамиду из гигантских
камней.
Я снова посмотрел на экран и понял, что "глаз" у меня летает по
круговой орбите всего футах в двадцати над пирамидой. Вершина каменной
груды теперь была усеяна какими-то ящерами, местными жителями, наверно.
Они швырялись палками, стреляли из самострелов, стараясь сбить "глаз". Во
всех направлениях летели тучи стрел и камней.
Я увел "глаз" прямо вверх, а затем, в сторону и дал задание блоку
управления вернуть разведчика на корабль.
Потом я пошел в камбуз и принял добрую дозу спиртного. Мало того, что
мой маяк заключен в каменную гору, я еще умудрился разозлить существ,
построивших пирамиду. Хорошенькое начало для работы - такое заставило бы и
более сильного человека, чем я, приложиться к бутылке.
Наш брат, ремонтник, старается обычно держаться подальше от местных
жителей. Общаться с ними смертельно опасно. Антропологи, возможно, ничего
не имеют против принесения себя в жертву своей науке, но ремонтнику
жертвовать собой вроде бы ни к чему. Поэтому большинство маяков строится
на необитаемых планетах. Если маяк приходится стоить на обитаемой планете,
его обычно воздвигают где-нибудь в недоступном месте.
Почему этот маяк построили в пределах досягаемости местных жителей, я
еще не знал, но со временем собирался узнать. Первым делом надо было
установить контакт. А для того, чтобы установить контакт, необходимо знать
местный язык.
И на этот случай я уже давно разработал безотказную систему. У меня
было устройство для подглядывания и подслушивания, я его сам
сконструировал. По виду оно походило на камень длиной с фут. Когда
устройство лежало на земле, никто на него не обращал внимания, но когда
оно еще парило в воздухе, вид его приводил случайных свидетелей в
некоторое замешательство.
1 2 3 4 5
маяков. Поэтому важен каждый маяк, все они должны работать. Вот тут-то
беремся за дело мы, аварийщики.
Мы путешествуем в кораблях, в которых есть всего понемногу. Экипаж
корабля состоит из одного человека - этого достаточно, чтобы управляться с
нашей сверхэффективной ремонтной аппаратурой. Из-за характера нашей работы
мы проводим большую часть времени в обыкновенных полетах в обычном
пространстве. Иначе как же найти испортившийся маяк?
В гиперпространстве его не найдешь. Используя другие маяки, можно
подойти как можно ближе к испорченному - и это все. Далее путешествие
заканчивается в обычном пространстве. И на это частенько уходят многие
месяцы.
На сей раз все получилось не так уж плохо. Я взял направление на маяк
Беты Цирцинии и с помощью навигационного блока стал решать сложную задачу
ориентации по восьми точкам, используя все маяки, которые засек.
Вычислительная машина выдала мне курс до примерного выхода из
гиперпространства. Блок безопасности, который я все никак не могу
размонтировать и выбросить, внес свои коррективы.
По мне так уж лучше выскочить из гиперпространства поблизости от
какой-нибудь звезды, чем тратить время, ползя как черепаха сквозь обычное
пространство, но, видно, технический отдел тоже это сообразил. Блок
безопасности встроен в машину накрепко, и, как бы ты ни старался,
погибнуть, выскочив из гиперпространства внутри какого-нибудь солнца,
невозможно. Я уверен, что гуманные соображения тут ни при чем. Просто
компании дорог корабль.
Прошло двадцать четыре часа по корабельному времени, и я очутился
где-то в обычном пространстве. Робот-анализатор что-то бормотнул и стал
изучать все звезды, сравнивая их спектры со спектром Проксимы Центавра.
Наконец он дал звонок и замигал лампочкой. Я прильнул к окуляру.
Определив с помощью фотоэлемента истинную величину, я сравнил ее с
величиной абсолютной и получил расстояние. Совсем не так плохо, как я
думал, - шесть недель пути, плюс-минус несколько дней. Вставив запись
курса в автопилот, я на время ускорения привязал себя ремнями в
специальном отсеке и заснул.
Время прошло быстро. Я в двенадцатый раз перемонтировал свою камеру и
проштудировал заочный курс по ядерной физике. Большинство ремонтников
учатся. Компания повышает жалованье за овладение новыми специальностями.
Но такие заочные курсы ценны и сами по себе, так как никогда нельзя
заранее сказать, какие еще знания могут пригодиться. Все это да еще
живопись и гимнастика помогали коротать время. Я спал, когда раздался
сигнал тревоги, возвестивший о близости планеты.
Вторая планета, где, согласно старым картам, находился маяк, была на
вид сырой и пористой, как губка. Я с великим трудом разобрался в древних
указаниях и наконец обнаружил нужный район. Оставшись за пределами
атмосферы, я послал на разведку "Летучий глаз". В нашем деле заранее
узнают, где и как придется рисковать собственной шкурой. "Глаз" для этой
цели вполне подходит.
У предков хватило соображения сориентировать маяк на местности. Они
построили его точно на прямой линии между двумя заметными горными
вершинами. Я легко нашел эти вершины и пустил "глаз" от первой вершины
точно в направлении второй. Спереди и сзади у "глаза" были радары, сигналы
с них поступали на экран осциллографа в виде амплитудных кривых. Когда два
пика совпали, я стал крутить рукоятки управления "глазом", и он пошел на
снижение.
Я выключил радар, включил телепередатчик и сел перед экраном, чтобы
не упустить маяк.
Экран замерцал, потом изображение стало четким, и в поле зрения
вплыла... гигантская пирамида. Я чертыхнулся и стал гонять "глаз" по
кругу, просматривая прилегавшую к пирамиде местность. Она была плоской,
болотистой, без единого пригорка. В десятимильном круге только и была что
пирамида, а уж она определенно никакого отношения к маяку не имела.
А может, я неправ?
Я опустил "глаз" пониже. Пирамида была грубым каменным сооружением,
без в сякого орнамента, без украшений. На вершине ее что-то блеснуло. Я
пригляделся. Там был бассейн, заполненный водой. При виде его в голове у
меня мелькнула смутная догадка.
Замкнув "глаз" на круговом курсе, я покопался в чертежах "Марка-III"
и... нашел то, что мне было нужно. На самом верху маяка была площадка для
собирания осадков и бассейн. Вода охлаждала реактор, который питал старую
уродину. Раз вода есть, значить и маяк все еще существует... внутри
пирамиды. Туземцы, которых идиоты, конструировавшие маяк, разумеется, даже
не заметили, заключили сооружение я великолепную пирамиду из гигантских
камней.
Я снова посмотрел на экран и понял, что "глаз" у меня летает по
круговой орбите всего футах в двадцати над пирамидой. Вершина каменной
груды теперь была усеяна какими-то ящерами, местными жителями, наверно.
Они швырялись палками, стреляли из самострелов, стараясь сбить "глаз". Во
всех направлениях летели тучи стрел и камней.
Я увел "глаз" прямо вверх, а затем, в сторону и дал задание блоку
управления вернуть разведчика на корабль.
Потом я пошел в камбуз и принял добрую дозу спиртного. Мало того, что
мой маяк заключен в каменную гору, я еще умудрился разозлить существ,
построивших пирамиду. Хорошенькое начало для работы - такое заставило бы и
более сильного человека, чем я, приложиться к бутылке.
Наш брат, ремонтник, старается обычно держаться подальше от местных
жителей. Общаться с ними смертельно опасно. Антропологи, возможно, ничего
не имеют против принесения себя в жертву своей науке, но ремонтнику
жертвовать собой вроде бы ни к чему. Поэтому большинство маяков строится
на необитаемых планетах. Если маяк приходится стоить на обитаемой планете,
его обычно воздвигают где-нибудь в недоступном месте.
Почему этот маяк построили в пределах досягаемости местных жителей, я
еще не знал, но со временем собирался узнать. Первым делом надо было
установить контакт. А для того, чтобы установить контакт, необходимо знать
местный язык.
И на этот случай я уже давно разработал безотказную систему. У меня
было устройство для подглядывания и подслушивания, я его сам
сконструировал. По виду оно походило на камень длиной с фут. Когда
устройство лежало на земле, никто на него не обращал внимания, но когда
оно еще парило в воздухе, вид его приводил случайных свидетелей в
некоторое замешательство.
1 2 3 4 5