Поступок Таннера меня шокировал. Его же адвокат меня просто напугал. Его бесцеремонное поведение, тупой и грубый формализм вынудили меня искать у вас защиты. Я не могу допустить, чтобы кто-то взыскивал с меня за то, что я стремлюсь быть матерью, тем более я не собираюсь из-за этих надуманных разбирательств ставить под угрозу здоровье и благополучие своего ребенка. Мне необходима спокойная беременность. Я требую, чтобы никто не нарушал ее мирное течение.
– Мне импонирует ваша позиция, мисс Ларкин. Что именно вы хотите в связи с этим мне поручить? – деловито поинтересовалась Джулиана.
– У меня нет ни требований, ни претензий к отцу ребенка. Если он хочет обезопасить себя от каких-либо посягательств с моей стороны, то, вероятно, есть какие-то формы, которые следует заполнить ему или мне.
– Вы считаете, он пойдет на отказ от отцовских прав? – осведомилась юрист.
– Не знаю. Имеет смысл это выяснить, – робко отозвалась Анна. – Я знаю, как это ужасно звучит. В идеале этого не понадобилось бы…
– Важно выяснить также и то, как к этому отнесутся прочие члены его биологической семьи. Может быть, вы сами не захотите отказывать ребенку в возможности видеться с бабушкой, дедушкой, дядями, тетями, кузенами, которые будут ему кровной родней.
– Вы правы. Я еще не задумывалась над этим, – проговорила Анна.
– Я постараюсь сделать так, чтобы вы с мистером Форсайтом смогли обстоятельно обсудить все насущные вопросы в благоприятной обстановке и конструктивном ключе. Боюсь, без этой меры мы только спровоцируем острую конфронтацию. Если мирный план не принесет добрых результатов, будем думать, что еще предпринять. Я беру на себя функции координаторов. А вы досконально продумайте аргументацию своей позиции.
– Вы правы. Стоит попытаться, – согласилась Анна в завершении консультации.
ГЛАВА ПЯТАЯ
– Поверить не могу, что такое возможно! – с порога воскликнула в негодовании Джинни Ларкин, когда Анна открыла ей дверь, предварительно поделившись с матерью тревожной новостью по телефону. – Имей в виду, я рассказала об этом только отцу. Не могу же я от него скрывать, что происходит с родной дочерью. Брат с сестрой ничего, как ты и просила, не знают. Отец им тоже ничего не станет говорить. Бедняжка моя, ты так расстроена. Как в воду опущена… Плохо выглядишь.
– Спасибо, – слабо хихикнула Анна в ответ. – Я действительно очень расстроена. Не понимаю, почему бы ему просто не оставить меня в покое?! Почему мне приходится оправдываться и отстаивать себя, если я ничего дурного не сделала и делать не собираюсь?
– Если он и впредь намерен тиранить мою дочь, мы с отцом сами пойдем и без всяких адвокатов надерем ему зад! – гневно выпалила пожилая женщина. – Ты, милая, знаешь, что это не пустые слова. Я за своих детей жизнь отдать готова.
– Не переживай, мамочка. Я надеюсь, что скоро все уладится. Возможно, он по неразумению, в растерянности так себя ведет…
– Ты хорошо питаешься? – захлопотала мать тотчас, как прошла на кухню дочери.
– По утрам мутит.
– Да, без этого не обходится, – отозвалась Джинни. – Высыпаешься?
– Вчера почти не спала, но беременность тут не виновата. Просто дурные мысли не давали уснуть.
– Была у доктора?
– Да. Я только от него. Поэтому еще такая усталость.
– Иди, полежи. Я позову тебя, когда ужин будет готов, – отослала ее мать.
Джинни хлопотала на кухне, стряпая соус к спагетти. Раздался звонок в дверь, и она пошла открыть.
На пороге стоял раздраженный брюнет. Он удивленно вытаращился на открывшую ему дверь пожилую женщину.
– Чем могу помочь? – спросила его Джинни.
– А… Анна дома? – выпалил он, справившись с замешательством.
– Я дома, – сухо сказала появившаяся в прихожей Анна, кутаясь на ходу. – Познакомься, мама, это Таннер Форсайт, новый исполнительный директор «Дрисдейл электроникс»… Чем я могу вам помочь, мистер Форсайт? – официально спросила босса подчиненная.
– Я поднял тебя с постели? – предположил он по ее взлохмаченному виду. – Прости, не хотел. Ты плохо себя чувствуешь?
Анна саркастически хмыкнула в ответ.
– Мици! – неодобрительно окрикнула она кошку, которая по старой памяти принялась тереться о штанину Таннера.
Кошка нехотя подалась назад.
Джинни Ларкин стояла, нахмурившись. Она постепенно начинала догадываться, что новый исполнительный директор и субъект, который тиранит ее дочь, – одно и то же лицо, хоть и не была еще до конца в этом уверена.
Но наобум сказала:
– Ужин вскоре будет готов. Мистер Форсайт, не желаете присоединиться к нам?
– Это не входило в мои планы, но если вы настаиваете…
– Не настаиваем, – осадила его Анна. – Сегодня не самый подходящий для этого день, – добавила она. – Что вы хотели, мистер Форсайт?
– Только поговорить, – тихо ответил он, покосившись на Джинни.
– Я вас оставлю, – сказала та и вновь удалилась на кухню.
– Ты не пригласишь меня войти в гостиную? – спросил Таннер хозяйку квартиры.
– Говори здесь. Я тебя слушаю.
– Не думал, что ты не одна, – растерянно заметил он.
– Вообще-то, это тебя никто не ждал. А то, что моя мама у меня дома, – это, уверяю тебя, нормально.
– Она знает? – опасливым шепотом спросил мужчина, кивнув в сторону кухни.
– То, что отец ребенка – ты? Нет, к счастью, этого она пока не знает. Потому что мои старомодные родители уверены, что порядочный человек обязан жениться, чтобы дать ребенку свое имя. И им бесполезно говорить, что у меня нет никакого желания выходить за тебя. И что мое имя ничем не хуже твоего и для ребенка вполне сгодится.
– Всем известно, что это вопрос времени, – недобро процедил Таннер.
– Я не вхожу в число этих знатоков. Даже сознавая, что беременность была случайностью, для меня это состояние более чем желательно, в то время как связь с тобой в свете последних событий я склонна считать ошибкой.
– Это не было ошибкой, – возразил он.
– Ты в этом уверен? Мы не так долго встречались, чтобы объективно судить об этом. И переспали мы всего раз.
– Это была закономерная кульминация отличных отношений, – настаивал на своем Таннер.
– И подтверждением тому стало твое исчезновение, – припомнила Анна.
– Тебе известно, что явилось тому причиной.
– Я искренне рада за тебя. Судя по всему, для тебя вопрос приоритетов не стоит. На первом месте всегда работа, на втором удовольствие, а все, что помимо, вызывает в тебе только враждебность. У меня, знаешь ли, все иначе. Приходится каждый раз соизмерять желания с возможностями.
– Мне очень жать, что я тебя обидел, Анна. У меня не было намерения. Прости.
– Слышала уже, – отринула она.
– Но это не был случайный секс.
– Зачем ты мне это сейчас говоришь? – возмутилась женщина.
– Потому что наш ребенок был зачат в любви, а не по недоразумению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Мне импонирует ваша позиция, мисс Ларкин. Что именно вы хотите в связи с этим мне поручить? – деловито поинтересовалась Джулиана.
– У меня нет ни требований, ни претензий к отцу ребенка. Если он хочет обезопасить себя от каких-либо посягательств с моей стороны, то, вероятно, есть какие-то формы, которые следует заполнить ему или мне.
– Вы считаете, он пойдет на отказ от отцовских прав? – осведомилась юрист.
– Не знаю. Имеет смысл это выяснить, – робко отозвалась Анна. – Я знаю, как это ужасно звучит. В идеале этого не понадобилось бы…
– Важно выяснить также и то, как к этому отнесутся прочие члены его биологической семьи. Может быть, вы сами не захотите отказывать ребенку в возможности видеться с бабушкой, дедушкой, дядями, тетями, кузенами, которые будут ему кровной родней.
– Вы правы. Я еще не задумывалась над этим, – проговорила Анна.
– Я постараюсь сделать так, чтобы вы с мистером Форсайтом смогли обстоятельно обсудить все насущные вопросы в благоприятной обстановке и конструктивном ключе. Боюсь, без этой меры мы только спровоцируем острую конфронтацию. Если мирный план не принесет добрых результатов, будем думать, что еще предпринять. Я беру на себя функции координаторов. А вы досконально продумайте аргументацию своей позиции.
– Вы правы. Стоит попытаться, – согласилась Анна в завершении консультации.
ГЛАВА ПЯТАЯ
– Поверить не могу, что такое возможно! – с порога воскликнула в негодовании Джинни Ларкин, когда Анна открыла ей дверь, предварительно поделившись с матерью тревожной новостью по телефону. – Имей в виду, я рассказала об этом только отцу. Не могу же я от него скрывать, что происходит с родной дочерью. Брат с сестрой ничего, как ты и просила, не знают. Отец им тоже ничего не станет говорить. Бедняжка моя, ты так расстроена. Как в воду опущена… Плохо выглядишь.
– Спасибо, – слабо хихикнула Анна в ответ. – Я действительно очень расстроена. Не понимаю, почему бы ему просто не оставить меня в покое?! Почему мне приходится оправдываться и отстаивать себя, если я ничего дурного не сделала и делать не собираюсь?
– Если он и впредь намерен тиранить мою дочь, мы с отцом сами пойдем и без всяких адвокатов надерем ему зад! – гневно выпалила пожилая женщина. – Ты, милая, знаешь, что это не пустые слова. Я за своих детей жизнь отдать готова.
– Не переживай, мамочка. Я надеюсь, что скоро все уладится. Возможно, он по неразумению, в растерянности так себя ведет…
– Ты хорошо питаешься? – захлопотала мать тотчас, как прошла на кухню дочери.
– По утрам мутит.
– Да, без этого не обходится, – отозвалась Джинни. – Высыпаешься?
– Вчера почти не спала, но беременность тут не виновата. Просто дурные мысли не давали уснуть.
– Была у доктора?
– Да. Я только от него. Поэтому еще такая усталость.
– Иди, полежи. Я позову тебя, когда ужин будет готов, – отослала ее мать.
Джинни хлопотала на кухне, стряпая соус к спагетти. Раздался звонок в дверь, и она пошла открыть.
На пороге стоял раздраженный брюнет. Он удивленно вытаращился на открывшую ему дверь пожилую женщину.
– Чем могу помочь? – спросила его Джинни.
– А… Анна дома? – выпалил он, справившись с замешательством.
– Я дома, – сухо сказала появившаяся в прихожей Анна, кутаясь на ходу. – Познакомься, мама, это Таннер Форсайт, новый исполнительный директор «Дрисдейл электроникс»… Чем я могу вам помочь, мистер Форсайт? – официально спросила босса подчиненная.
– Я поднял тебя с постели? – предположил он по ее взлохмаченному виду. – Прости, не хотел. Ты плохо себя чувствуешь?
Анна саркастически хмыкнула в ответ.
– Мици! – неодобрительно окрикнула она кошку, которая по старой памяти принялась тереться о штанину Таннера.
Кошка нехотя подалась назад.
Джинни Ларкин стояла, нахмурившись. Она постепенно начинала догадываться, что новый исполнительный директор и субъект, который тиранит ее дочь, – одно и то же лицо, хоть и не была еще до конца в этом уверена.
Но наобум сказала:
– Ужин вскоре будет готов. Мистер Форсайт, не желаете присоединиться к нам?
– Это не входило в мои планы, но если вы настаиваете…
– Не настаиваем, – осадила его Анна. – Сегодня не самый подходящий для этого день, – добавила она. – Что вы хотели, мистер Форсайт?
– Только поговорить, – тихо ответил он, покосившись на Джинни.
– Я вас оставлю, – сказала та и вновь удалилась на кухню.
– Ты не пригласишь меня войти в гостиную? – спросил Таннер хозяйку квартиры.
– Говори здесь. Я тебя слушаю.
– Не думал, что ты не одна, – растерянно заметил он.
– Вообще-то, это тебя никто не ждал. А то, что моя мама у меня дома, – это, уверяю тебя, нормально.
– Она знает? – опасливым шепотом спросил мужчина, кивнув в сторону кухни.
– То, что отец ребенка – ты? Нет, к счастью, этого она пока не знает. Потому что мои старомодные родители уверены, что порядочный человек обязан жениться, чтобы дать ребенку свое имя. И им бесполезно говорить, что у меня нет никакого желания выходить за тебя. И что мое имя ничем не хуже твоего и для ребенка вполне сгодится.
– Всем известно, что это вопрос времени, – недобро процедил Таннер.
– Я не вхожу в число этих знатоков. Даже сознавая, что беременность была случайностью, для меня это состояние более чем желательно, в то время как связь с тобой в свете последних событий я склонна считать ошибкой.
– Это не было ошибкой, – возразил он.
– Ты в этом уверен? Мы не так долго встречались, чтобы объективно судить об этом. И переспали мы всего раз.
– Это была закономерная кульминация отличных отношений, – настаивал на своем Таннер.
– И подтверждением тому стало твое исчезновение, – припомнила Анна.
– Тебе известно, что явилось тому причиной.
– Я искренне рада за тебя. Судя по всему, для тебя вопрос приоритетов не стоит. На первом месте всегда работа, на втором удовольствие, а все, что помимо, вызывает в тебе только враждебность. У меня, знаешь ли, все иначе. Приходится каждый раз соизмерять желания с возможностями.
– Мне очень жать, что я тебя обидел, Анна. У меня не было намерения. Прости.
– Слышала уже, – отринула она.
– Но это не был случайный секс.
– Зачем ты мне это сейчас говоришь? – возмутилась женщина.
– Потому что наш ребенок был зачат в любви, а не по недоразумению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27