Она отогнала рукой мошку, пытавшуюся сесть на ее голую коленку. Какой прекрасный день! Самый разгар бабьего лета.
– Может, если ты постараешься смотреть на сочинение, как на музыку – как на набор условностей, которым нужно следовать, чтобы и другие могли понять и оценить твои мысли...
– Я поняла. Вы считаете, что я слишком много внимания уделяю одному предмету. Как и мама. Она знает, кем я хочу быть, но неустанно твердит, что нельзя класть все яйца в одну корзинку, что мне нужна профессия, к которой можно вернуться, если не удастся стать музыкантом. – Она пожала худенькими плечами. – Они с отцом – другим отцом – считают, что. если я сокращу уроки музыки, то смогу больше времени уделять остальным предметам. Наверное, они правы.
– Ты серьезно? Уж не думаешь ли ты ко мне подольститься?
Петра усмехнулась.
– Разве это возможно?
– Конечно, нет.
Увидев кого-то у себя за спиной, Петра приняла беззаботный вид и помахала рукой.
– Привет, пап.
– Не будете возражать, если я составлю вам компанию?
Поскольку Скотт уже присаживался на траву, он посчитал вопрос решенным.
– Не-а! Мисс Адамс хвалит мое сочинение, – сказала Петра.
Аня хотела возразить, но в этот момент яблочный сок потек у нее по подбородку. Пока она пыталась найти платок, Скотт достал свой и вытер ей губы. А затем, весело поблескивая глазами при виде ее досады, облизал пальцы.
– Мм, кисло-сладкий... как раз в моем вкусе, – похвалил он, а мысли Ани уже были совсем не о яблочном соке.
– Спасибо, – недовольно пробормотала она.
– Честный обмен, – Скотт вложил ей в руку свой платок и, взяв яблоко, медленно откусил его. Он растянулся на траве, а Аня торопливо натянула платье на колени. – Так о чем вы говорили? – спросил он, глядя на темно-зеленую ткань, облегавшую ее стройные бедра.
Как и ожидалось, Петра предпочла не заводить разговор о школе.
– Мисс Адамс рассказывала мне о том, как приезжала сюда, когда ферма принадлежала ее дяде. Она кормила свиней, доила коров и все такое.
Скотт не стал уточнять, какое отношение это имеет к школьной программе. Он усмехнулся, глядя на Аню.
– Значит... вы работали на ферме, прежде чем стать учительницей...
– В то время я была ребенком, но, честно говоря, с удовольствием стала бы фермером, – с укоризной сказала она.
– Или женой фермера? Может быть, вы переехали сюда, чтобы выйти замуж?
– Я не выхожу замуж по расчету, – возмутилась Аня.
– Правда? – Петра наморщила лоб.
– Мисс Адамс придерживается романтических взглядов – ей хочется выйти замуж по любви, – объяснил ее отец. – Хотя подозреваю, что ей, как и большинству людей, взаимное уважение и симпатия покажутся более надежными...
– Весьма циничный подход...
– Как вы уже успели заметить, я – продукт своего личного опыта, а вы, безусловно, – своего. Насколько я понимаю, у ваших родителей по-прежнему крепкий союз?
– Да, насколько мне известно, – решительно ответила она, гадая, не думает ли он вновь придраться к ее привилегированному окружению, как на собеседовании. – Они много времени проводят порознь, потому что того требует их карьера, но похоже, это не испортило их отношений.
– Все эти разъезды и выступления не оставляют много времени на воспитание ребенка.
– У мисс Адамс была няня, домашние учителя и преподаватели музыки, – охотно поведала Петра.
– Наверное, вы подавали большие надежды? – поинтересовался Скотт.
– Нет... Родители быстро поняли, что у меня нет способностей к музыке. Я была робкой и часто болела. И больше любила читать, чем заниматься музыкой.
– А я обычно читал под одеялом при свете фонарика, – откликнулся Скотт, и Аня невольно улыбнулась ему.
– Я тоже. Мои няни даже обыскивали кровать, прежде чем погасить свет.
– У вас было несколько нянь?
– Мы много переезжали, а мама очень привередничала с прислугой.
– Но сюда вы приехали без няни? – поинтересовалась Петра, махнув рукой на дом.
– Да. За мной присматривали дядя с тетей.
– И за кузиной Кейт... – пробормотал Скотт.
– Кузина Кейт быстро сообразила, что мне нравится работа на ферме, которую она терпеть не могла, – весело ответила Аня.
– Только не говорите, что она заставляла вас красить забор. – К ее удивлению, Скотт громко рассмеялся, пояснив своей заинтригованной дочери: – Если хочешь узнать, о чем идет речь, почитай Марка Твена.
Отвечая на вопросы Скотта и Петры, Аня рассказала о своей жизни на ферме и о том, как она уже после смерти дяди и тети вернулась в пансионат в Окленде, тогда как Кейт осталась с родителями в Нью-Йорке, чтобы продолжить занятия музыкой. И вдруг осознала, что не в меру разоткровенничалась.
– Извините, не стоило так поощрять мою болтливость, – сказала она, потянувшись за бутылкой с водой.
– Должно быть, вы сильно привязаны к «Соснам», – тихо произнес Скотт. – А вы не хотели купить дом, когда узнали, что Кейт выставила его на продажу? Или она не говорила вам? – внезапно догадался Скотт.
Аня неопределенно пожала плечами, теребя подол платья.
– Она знала, что я не могу позволить себе ту сумму, которую она просила...
– Но вы же родственники, – возразила Петра. – Разве она не могла вам уступить?
– Начнем с того, что это сэкономило бы ей несколько тысяч на оплату услуг агентства по продаже недвижимости, – объяснил Скотт. – Вы говорили Кейт, что хотите купить «Сосны», Аня?
– Этот дом достался ей от родителей. Я и представить не могла, что она избавится от него. Она его продала, когда ей срочно понадобились деньги.
– Вы предложили, сколько могли, но этого оказалось мало, – догадался он. – Разве ваши родители не могли помочь вам? Они ведь обеспеченные люди.
– Но и тот образ жизни, который они ведут, тоже обходится недешево. Я зарабатываю себе на жизнь с тех пор, как окончила институт, и меня это устраивает. Конечно, они оплачивают мои поездки к ним и дарят щедрые подарки... В любом случае, как бы родители ни были богаты, нельзя смотреть на них как на денежный мешок...
– Значит, вы просили, но родители отказали, – утвердительно проговорил Скотт.
– Не пора ли перестать выставлять меня бедной сироткой? – раздраженно спросила она. – Они бы дали мне деньги на квартиру в городе, но мне это не нужно. Я вполне довольна тем, что у меня есть! Дом в «Соснах» слишком велик для меня, к тому же он нуждался в ремонте...
– Значит, вы не в обиде на меня за то, что я его купил?
– Это все равно, что обижаться на меня за то, что я в родстве с бывшей хозяйкой дома.
– Метко, – поздравил он ее.
– Здесь все так изменилось. Мы с Кейт спали наверху, в угловой комнате. Выше был только чердак.
– В доме есть чердак? – спросила Петра. – Клево! А что там?
Аня похолодела. Она старалась не думать о просьбе Кейт. Скотт пригласил ее в дом давать уроки Петре, но, как только Аня начнет разыскивать дневник кузины, она преступит невидимую черту и потеряет уважение к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29