– Ах, вот оно что. По-научному это «прерванный акт». Ну да, как правило, это срабатывает. А в чем дело?
Во взгляде Сэма появилась заинтересованность, хотя, быть может, он просто щурился на яркое солнце.
– Ни в чем, – сказала Лидия и отвернулась.
– У тебя задержка?
– Со мной все в полном порядке, лучше и быть не может! Еще несколько мгновений внимательного осмотра, потом кивок. Слава Богу!
Лидия не кривила душой. Никакой задержки у нее и быть не могло, все должно было со временем начаться, как начиналось всегда, в первый попавшийся день. Такой уж у нее организм: переживания и волнения всегда выбивают его из колеи.
– Подай мне шляпку.
– Сначала отдай мне панталоны.
– Что? – Она совсем забыла об этом глупом условии. – Ты же не станешь настаивать, если я откажусь?
– Еще как стану.
Лидия начала по-настоящему раздражаться, но все-таки еще раз воззвала к его здравому смыслу, предлагая прекратить розыгрыш.
– Довольно, Сэм, шутки в сторону!
– Я и не думал шутить.
Тогда она решила просто уйти. И попыталась, но была ухвачена за руку и остановлена на полушаге. Сэм посмотрел на нее с высоты своего роста. В этом взгляде было нечто особенное, очень сложное, как если бы все его недовольство миром, собой, ею и мелочами человеческого существования слилось в нем воедино. Лидия подумала, что это мрачное, неудовлетворенное выражение лица самое естественное для него. Оно настораживало и отпугивало других, так как придавало Сэму свирепый вид.
– Лидди, – сказал он ровно, – я желаю получить свой приз.
– Я дам тебе… – Пусть это прозвучит так, словно она что-то отрывает с кровью от сердца. – Я дам тебе свою шляпку.
– Я требую то, что мне обещано.
– А я ничего не обещала!
– Обещала, только что, лежа на земле.
– Под принуждением! – крикнула она. – К тому же мои… мои… – Даже с Сэмом она не могла легко произнести вслух слово «панталоны» и несколько раз облизнула губы, собираясь с духом. – Мое нижнее белье не для всеобщего обозрения!
С этим было трудно не согласиться. Сэм хмыкнул но кивнул.
– Я дам тебе один чулок, – обрадовалась Лидия.
Его взгляд был темнее, чем ночь на вересковых пустошах, но поскольку словесных возражений не последовало, Лидия
'торопливо отвернулась и приподняла подол, нащупывая подвязку. Скатав его судорожными движениями рук, она сбросила высокий ботинок, сорвала чулок с ноги и снова натянула обувь. Уже через неполную четверть минуты она стояла перед Сэмом с чулком в руке.
– Вот! – сказала она, изображая беспредельное великодушие. – Это и будет твой приз.
– Ты ничем не отличаешься от других британцев. Я прошу только то, что мне причитается, что мое по праву, ты отказываешь мне в этом наотрез, когда же наконец соглашаешься уступить, я получаю десятую часть того, что просил. В вашем понимании это и есть справедливость.
Только тут Лидия поняла, как Сэму удавалось с такой легкостью лишать других присутствия духа. Даже она, знавшая лучшие стороны его натуры, в эту минуту ощутила трепет.
– Лидия! – раздалось совсем близко, где-то в гуще подлеска, где сплетались многочисленные тропки.
Лидия подпрыгнула и начала судорожно прятать чулок в первое подвернувшееся под руку место: в колчан. Чулок вырвали у нее из рук.
Из кустов орешника появился Клив. Судя по всему, он ничего не заметил.
– Ах вот ты где! – воскликнул он благодушно. – Отец сказал, что ты отправилась пострелять. Он желает как можно скорее тебя видеть и ждет в своем кабинете.
Краем глаза Лидия заметила, что Сэм держит руку в кармане. Она очень надеялась, что там и спрятан ее чулок.
– А что ему нужно? – спросила она брюзгливо. – Отец прекрасно знает, что мне нужно много тренироваться перед турниром!
Клив наконец осознал, что они не одни, и покосился на Сэма. На лице его читалось: тренироваться? На тренировку это мало похоже!
– Мистер Коди! Прошу извинить, я не сразу вас заметил. Слушай, сестричка, отец не поставил меня в известность о том, зачем ты ему понадобилась, просто попросил разыскать. Из Лондона пришла целая куча телеграмм, держу пари, что телеграфный аппарат в Крохорне уже дымится от натуги. Очень может быть, что ты и понадобилась отцу в связи с этим.
Воцарилась напряженная тишина. Ни Сэм, ни Лидия не сумели скрыть тревоги. Клив заметил их состояние.
– Что это с вами?
– Я обставил вашу сестру, – буркнул Сэм.
– Что? – На длинном худом лице Клива возникло сначала недоверие, потом восхищение, – Неужели?
– Ничего подобного! – вмешалась Лидия. – Я дала мистеру Коди громадную фору. На самом деле это я его обставила.
– Ну и ну! – говорил Клив, не слушая ее. – Да вы просто волшебный стрелок, мистер Коди! И каков же был приз?
Даже Сэм растерялся и не сразу нашел ответ, а Лидия была просто-напросто убита.
– О призах и речи не шло, – произнесла она первое, что пришло в голову.
Выхватив у Сэма шляпку и лук, она сделала шажок в сторону, чтобы прикрыть юбками колчан и наконечники для пальцев, все еще лежавшие в траве.
– Не шло, как же! – засмеялся Клив. – Как будто я тебя не знаю. Даже со мной, своим родным братом, ты всегда обговаривала ставку в десять фунтов. Надеюсь, с постороннего причитается больше. – Он повернулся к Сэму. – А какова была фора? Белое?
– И черное.
Клив присвистнул. Лидия бросила на него суровый взгляд и энергично зашагала через рощу по широкой тропе, предоставив мужчинам следовать за собой. Догнав ее, они пристроились по обеим сторонам. Высокий рост позволял им обмениваться репликами поверх ее головы.
– Я всегда говорил, Лид, что ты чересчур самонадеяна. – И все-таки, мистер Коди, какой был выигрыш?
– Да никакой, – ответил Сэм, пошевелив в кармане пальцами. – Как и сказала ваша сестра.
Клив поочередно оглядел своих спутников. Он не скрывал недоверия и вовсю забавлялся ситуацией.
– Меня не проведешь! Видите ли, мистер Коди, моя сестрица очень расчетлива и никогда не соревнуется из чисто спортивного интереса. Признайтесь, на ставке было то, за что Лидия ухватилась обеими руками – и проиграла! Мне чертовски хочется знать, что поставила она сама…
Лидии захотелось убить брата – например, задушить во сне подушкой.
– Я от тебя уже устала, – процедила она, не удостоив Клива взглядом.
Это лишь укрепило его подозрения. К тому времени они уже пересекли рощу и шли через решетчатую анфиладу, сплошь увитую розами. Слушая смех брата, Лидия думала: если бы он знал, как сильно она себя скомпрометировала, то держал бы свой болтливый рот на замке. Для Клива она всегда была образцом чистоты и нравственности. Это было выше его сил: даже на миг представить, что сестра потеряла девственность еще до замужества, с каким-то случайным мужчиной. Как ей хотелось, чтобы Клив все знал! Чтобы был на ее стороне!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102