Надеюсь, ты позаботишься здесь обо всем в мое отсутствие, братишка. – Он улыбнулся Джеку и вышел за дверь.
Аманда впервые с того момента, как оставила Джека в его спальне ночью, оказалась с ним наедине.
Она подошла к окну и сделала вид, что провожает лорда Серлинга. Солнце уже скрылось за горизонтом, и высокая фигура маркиза, разговаривающего с Тео, была едва различима в темноте. Аманда чувствовала, что Джек, стоя за ее спиной, пристально смотрит на нее. Она слышала его шаги, к тому же оконное стекло превратилось в зеркало из-за сгустившихся сумерек, и в нем она видела его отражение. Экипаж давно скрылся из виду, но она не заметила, когда он отъехал, потому что вглядывалась в отражение Джека. Он подошел и положил ей руки на плечи. Его прикосновение было успокаивающим и нежным. Сердце Аманды забилось в груди.
Его подбородок уткнулся ей в шею, и она, ощутив его горячее дыхание на своей щеке, глубоко вздохнула и откинулась затылком на его широкую грудь.
– Аманда, дорогая, – прошептал он. – У тебя был тяжелый день. Прижмись ко мне.
Его слова были как бальзам на ее истерзанную душу, его сила действовала на нее благотворно, и она почувствовала, как все ее страхи куда-то исчезли, как если бы она оказалась в объятиях ангела-хранителя…
И вдруг она вспомнила, что человек, обнимавший ее, не тот безвестный Джон, которого она спасла от лихорадки, а Джексон Тадеус Монтгомери, виконт Дарем.
Возможно, Джек и не был женат, но у него было прошлое и будущее, своя жизнь в Лондоне, высокое положение в обществе. Его мир – впрочем, как и ее собственным, – сильно отличался от того, какой им удалось создать всего на один день в придорожной гостинице. В реальном мире существовали свои правила, которые ни один из них не смог бы нарушить.
Одно из этих правил гласило, что респектабельная незамужняя дама не может вступить в связь с мужчиной… тем более с таким, который вовсе не собирается жертвовать своей свободой и связывать себя узами брака.
И она поняла, что чем скорее снова вернется в свой мир, тем легче ей будет расстаться с Джеком. Она решительно отстранилась от него.
Джек пристально посмотрел на нее и по строгому выражению ее лица догадался, что она больше не позволит ему прикоснуться к себе.
– Значит, вот как… – тихо промолвил он.
– Так и должно быть, Джек. С этого момента и впредь, – ответила она.
– Это из-за того, что неожиданно объявился мой брат и вернул мне мое имя, которое ровным счетом ничего не меняет? – горько усмехнулся он.
– Я думала, Джек, что уже сегодня утром ты уйдешь из моей жизни навсегда. Вчера ночью мы украли для себя несколько восхитительных часов, а теперь пришла пора расставаться. Чем дольше мы будем играть в эту… фантастическую игру, тем труднее будет смириться с тем, что волшебная сказка кончилась.
– То, что было между нами, не сказка и не фантазия, Аманда. Наши чувства были искренними. Во всяком случае, за себя я могу ручаться.
– Я тебе верю. – Аманда изобразила умудренную жизненным опытом улыбку. – Я верю, что в какой-то степени не безразлична тебе. И в другом ты тоже прав…
– В чем же?
– В том, что наша ночь не похожа на волшебную сказку. Я всем сердцем разделяю твое мнение на этот счет, потому что у волшебных сказок всегда счастливый конец. А у нашей истории конец совсем другой…
Аманде не обязательно было договаривать эту фразу до конца. Джек понял ее с полуслова. Он ведь не давал ей никаких обещаний и сразу заявил, что не сможет предложить ей руку и сердце. Теперь, когда с появлением брата он обрел свое имя, Аманда, возможно, надеется, что он изменит свое мнение и начнет ухаживать за ней всерьез.
Но похоже, у нее сложилось вполне определенное впечатление, что он сам не знает, чего хочет. Конечно, он заботился о ней, желал ее и относился к ней с большим уважением. Он даже готов был подвергнуть свою жизнь опасности ради нее. Но он не был уверен в том, что, если бы Шарлотта каким-нибудь чудом исчезла из его жизни, он захотел бы связать себя обещанием с другой женщиной.
С другой стороны, поскольку она оказалась девственницей, как порядочный человек, он должен был бы предложить ей себя. Ведь он соблазнил ее, и брак был единственным способом достойно выйти из этого положения.
Ситуация была нелегкой, и Джек растерялся. Ему придется жениться на женщине, которую он не любит, и причинить боль той, которую, возможно, смог бы полюбить… если бы судьба распорядилась иначе.
Голос Аманды вывел его из состояния мрачной задумчивости:
– Не нужно ничего говорить, Джек. Я все понимаю. Я ведь и не ждала счастливого конца.
Джеку захотелось объяснить ей, что она все понимает неверно. Он хотел сказать, что предложил бы ей стать его женой, если бы был свободен, но теперь было поздно признаваться в том, что память к нему вернулась. Если он скажет ей об этом, тогда придется признаться и в том, что он вспомнил о своей помолвке задолго до того, как уложил ее в свою постель. Иными словами, он скомпрометировал ее, полностью отдавая себе отчет в том, что никогда не сможет на ней жениться.
Он никогда прежде не оказывался в такой ситуации и знал, что поступил непорядочно, а потому решил не прикасаться больше к Аманде, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Лучшее, что он может сделать для нее, это помочь забыть об их случайной связи как можно скорее.
– Ты, наверное, очень устала, Аманда, – произнес он, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикоснуться к ней, однако сдержать тревогу в голосе ему так и не удалось. – Почему бы тебе не прилечь и не отдохнуть, пока Джулиан не вернется с едой?
– Пожалуй, я так и сделаю, – ответила она, растирая озябшие руки.
– А я пока разведу огонь и протоплю дом, согласна?
– Да. – Силы вдруг оставили ее. Она направилась к двери спальни и оглянулась с порога: – Ты разбудишь меня, если что-нибудь заметишь или услышишь?
– Конечно, – улыбнулся он.
Она закрыла за собой дверь, а Джек сокрушенно вздохнул, награждая себя мысленно всеми возможными ругательствами. Он вышел во двор и вскоре раздобыл достаточно дров, чтобы согревать дом всю ночь. Сложив дрова у камина, он лег на изъеденный молью диван и закрыл глаза.
Он не ожидал обнаружить что-нибудь, что могло бы заинтересовать Аманду и вынудить его прервать ее глубокий сон. Впрочем, скорее всего она не спала, а ворочалась беспокойно на соломенном тюфяке, надеясь, что по какому-нибудь счастливому стечению обстоятельств миссис Гримшо и ее воспитанник вернутся домой. Джек опасался, что Аманда так никогда и не выяснит ничего о своем маленьком братике или сестренке и мысль об ужасной судьбе, постигшей ребенка, лишит ее покоя навсегда.
Он прислушался к стуку первых дождевых капель по крыше и закрыл глаза, надеясь, что крыша не протечет над диваном, где он так удобно расположился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Аманда впервые с того момента, как оставила Джека в его спальне ночью, оказалась с ним наедине.
Она подошла к окну и сделала вид, что провожает лорда Серлинга. Солнце уже скрылось за горизонтом, и высокая фигура маркиза, разговаривающего с Тео, была едва различима в темноте. Аманда чувствовала, что Джек, стоя за ее спиной, пристально смотрит на нее. Она слышала его шаги, к тому же оконное стекло превратилось в зеркало из-за сгустившихся сумерек, и в нем она видела его отражение. Экипаж давно скрылся из виду, но она не заметила, когда он отъехал, потому что вглядывалась в отражение Джека. Он подошел и положил ей руки на плечи. Его прикосновение было успокаивающим и нежным. Сердце Аманды забилось в груди.
Его подбородок уткнулся ей в шею, и она, ощутив его горячее дыхание на своей щеке, глубоко вздохнула и откинулась затылком на его широкую грудь.
– Аманда, дорогая, – прошептал он. – У тебя был тяжелый день. Прижмись ко мне.
Его слова были как бальзам на ее истерзанную душу, его сила действовала на нее благотворно, и она почувствовала, как все ее страхи куда-то исчезли, как если бы она оказалась в объятиях ангела-хранителя…
И вдруг она вспомнила, что человек, обнимавший ее, не тот безвестный Джон, которого она спасла от лихорадки, а Джексон Тадеус Монтгомери, виконт Дарем.
Возможно, Джек и не был женат, но у него было прошлое и будущее, своя жизнь в Лондоне, высокое положение в обществе. Его мир – впрочем, как и ее собственным, – сильно отличался от того, какой им удалось создать всего на один день в придорожной гостинице. В реальном мире существовали свои правила, которые ни один из них не смог бы нарушить.
Одно из этих правил гласило, что респектабельная незамужняя дама не может вступить в связь с мужчиной… тем более с таким, который вовсе не собирается жертвовать своей свободой и связывать себя узами брака.
И она поняла, что чем скорее снова вернется в свой мир, тем легче ей будет расстаться с Джеком. Она решительно отстранилась от него.
Джек пристально посмотрел на нее и по строгому выражению ее лица догадался, что она больше не позволит ему прикоснуться к себе.
– Значит, вот как… – тихо промолвил он.
– Так и должно быть, Джек. С этого момента и впредь, – ответила она.
– Это из-за того, что неожиданно объявился мой брат и вернул мне мое имя, которое ровным счетом ничего не меняет? – горько усмехнулся он.
– Я думала, Джек, что уже сегодня утром ты уйдешь из моей жизни навсегда. Вчера ночью мы украли для себя несколько восхитительных часов, а теперь пришла пора расставаться. Чем дольше мы будем играть в эту… фантастическую игру, тем труднее будет смириться с тем, что волшебная сказка кончилась.
– То, что было между нами, не сказка и не фантазия, Аманда. Наши чувства были искренними. Во всяком случае, за себя я могу ручаться.
– Я тебе верю. – Аманда изобразила умудренную жизненным опытом улыбку. – Я верю, что в какой-то степени не безразлична тебе. И в другом ты тоже прав…
– В чем же?
– В том, что наша ночь не похожа на волшебную сказку. Я всем сердцем разделяю твое мнение на этот счет, потому что у волшебных сказок всегда счастливый конец. А у нашей истории конец совсем другой…
Аманде не обязательно было договаривать эту фразу до конца. Джек понял ее с полуслова. Он ведь не давал ей никаких обещаний и сразу заявил, что не сможет предложить ей руку и сердце. Теперь, когда с появлением брата он обрел свое имя, Аманда, возможно, надеется, что он изменит свое мнение и начнет ухаживать за ней всерьез.
Но похоже, у нее сложилось вполне определенное впечатление, что он сам не знает, чего хочет. Конечно, он заботился о ней, желал ее и относился к ней с большим уважением. Он даже готов был подвергнуть свою жизнь опасности ради нее. Но он не был уверен в том, что, если бы Шарлотта каким-нибудь чудом исчезла из его жизни, он захотел бы связать себя обещанием с другой женщиной.
С другой стороны, поскольку она оказалась девственницей, как порядочный человек, он должен был бы предложить ей себя. Ведь он соблазнил ее, и брак был единственным способом достойно выйти из этого положения.
Ситуация была нелегкой, и Джек растерялся. Ему придется жениться на женщине, которую он не любит, и причинить боль той, которую, возможно, смог бы полюбить… если бы судьба распорядилась иначе.
Голос Аманды вывел его из состояния мрачной задумчивости:
– Не нужно ничего говорить, Джек. Я все понимаю. Я ведь и не ждала счастливого конца.
Джеку захотелось объяснить ей, что она все понимает неверно. Он хотел сказать, что предложил бы ей стать его женой, если бы был свободен, но теперь было поздно признаваться в том, что память к нему вернулась. Если он скажет ей об этом, тогда придется признаться и в том, что он вспомнил о своей помолвке задолго до того, как уложил ее в свою постель. Иными словами, он скомпрометировал ее, полностью отдавая себе отчет в том, что никогда не сможет на ней жениться.
Он никогда прежде не оказывался в такой ситуации и знал, что поступил непорядочно, а потому решил не прикасаться больше к Аманде, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Лучшее, что он может сделать для нее, это помочь забыть об их случайной связи как можно скорее.
– Ты, наверное, очень устала, Аманда, – произнес он, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикоснуться к ней, однако сдержать тревогу в голосе ему так и не удалось. – Почему бы тебе не прилечь и не отдохнуть, пока Джулиан не вернется с едой?
– Пожалуй, я так и сделаю, – ответила она, растирая озябшие руки.
– А я пока разведу огонь и протоплю дом, согласна?
– Да. – Силы вдруг оставили ее. Она направилась к двери спальни и оглянулась с порога: – Ты разбудишь меня, если что-нибудь заметишь или услышишь?
– Конечно, – улыбнулся он.
Она закрыла за собой дверь, а Джек сокрушенно вздохнул, награждая себя мысленно всеми возможными ругательствами. Он вышел во двор и вскоре раздобыл достаточно дров, чтобы согревать дом всю ночь. Сложив дрова у камина, он лег на изъеденный молью диван и закрыл глаза.
Он не ожидал обнаружить что-нибудь, что могло бы заинтересовать Аманду и вынудить его прервать ее глубокий сон. Впрочем, скорее всего она не спала, а ворочалась беспокойно на соломенном тюфяке, надеясь, что по какому-нибудь счастливому стечению обстоятельств миссис Гримшо и ее воспитанник вернутся домой. Джек опасался, что Аманда так никогда и не выяснит ничего о своем маленьком братике или сестренке и мысль об ужасной судьбе, постигшей ребенка, лишит ее покоя навсегда.
Он прислушался к стуку первых дождевых капель по крыше и закрыл глаза, надеясь, что крыша не протечет над диваном, где он так удобно расположился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79