Он посмотрел на нее и улыбнулся своей неотразимой улыбкой:
– Закройте рот, Изадора. Это всего лишь лошадь. Иззи захлопнула рот, но, похоже, не могла твердо стоять на ногах. Ей стало нечем дышать, когда она оказалась интимно прижатой к твердой груди Джулиана. Он обнимал ее за талию и прижал к себе, второй рукой продолжая держать поводья обеих лошадей.
Джулиан улыбнулся, глядя ей в глаза, и она забыла обо всем на свете. Ощущения растекались по ней от его близости, оставляя ее потрясенной и дрожащей. Его запах туманил мозг – запах сандалового дерева и теплого тела мужчины. Она стояла не шевелясь, прижав ладони к твердой как камень груди.
Выражение лица Джулиана стало озабоченным.
– Вы боитесь меня, Иззи? – мягко спросил он. Иззи отстранилась от него и выпрямилась.
– Конечно же, нет. Вы просто застигли меня врасплох. – Она взглянула на его руку, все еще обнимающую ее за талию. – Теперь можете отпустить меня. Со мной все в порядке.
Джулиан с некоторым удивлением вспомнил про свою руку. Странно, но это казалось почти естественным… Он убрал руку и вручил ей повод кобылы.
– Пойдемте, посмотрим, что нашел Тимоти.
– Боюсь, все, что нашел Тимоти, – это мой гончарный сарайчик и пару старых стойл, которые знавали лучшие времена, – сказала она, когда, обойдя дом, они направились к конюшне.
Иззи оказалась права. Тимоти стоял перед старой-престарой конюшней, качая головой:
– Не знаю, милорд. По мне, так проще было бы эту снести, а построить новую.
Не задумываясь Джулиан вручил Иззи поводья Тристана и потянул Тимоти в сторону. После нескольких минут проведенного шепотом совещания и передачи кошелька под попечительство Тимоти, Джулиан хлопнул молодого человека по спине и вернулся к Иззи.
Только тогда он увидел, что оставил ее со своим жеребцом – лошадью, которая не принимала никакого другого седока и мало кому позволяла ухаживать за собой. Охваченный благоговейным страхом, Джулиан наблюдал за Иззи, стоявшей между двумя лошадьми: полуночным жеребцом и кобылой цвета лунного света – Иззи ворковала с ними и ласкала их.
Тристан вел себя как щенок перед бифштексом. Само рвение и фыркающее нетерпение, он ждал, пока Иззи уделяла кобыле свою порцию внимания.
– Какой красавчик, правда? – Иззи улыбнулась. – Полагаю, он любимец конюшни.
– Уж скорее ее ужас, – сказал Джулиан. – К завтрашнему дню Тимоти починит оба стойла, тогда же будет доставлен и запас овса.
– Джулиан, я ее обожаю и очень тронута вашей заботой, но я не могу ее держать. Хильдегарда ни за что не согласится на расходы, и я не знаю, смогу ли ухаживать за ней сверх моих остальных обязанностей. Мне очень жаль. – Она тоскливо погладила кобылу.
Он усмехнулся:
– Вам и не придется. Я дарю вам не только кобылу, но даю и Тимоти, чтобы заботиться о ней и сопровождать вас на верховые прогулки, когда я не смогу. – Он не стал упоминать, сколько денег понадобится на то, чтобы починить конюшню и обеспечить ее запасом фуража на последующие четыре месяца. – От Хильдегарды не потребуется никаких расходов. Платить Тимоти буду я. – Взяв поводья Тристана, он положил ладонь Иззи на свой локоть и пошел в сторону конюшни. – И у него есть мои инструкции заботиться о лошадях, и только о лошадях. И о вас, конечно. Но он не позволит Хильдегарде привлечь его к работе по мытью ночных горшков или чего-нибудь в этом роде. Он хороший парень, и если вам понадобится помощь с тяжелой работой в саду, только скажите.
Иззи ошеломленно смотрела на него.
– О чем вы думаете? – поинтересовался Джулиан, глядя на выражение ее лица.
– Я гадаю, настоящий ли вы, – рассеянно ответила Иззи. Затем вспыхнула. – О, Бог мой, это прозвучало так странно. Я не понимаю, почему мне с вами так легко. Вы ведь гораздо выше меня.
– Ну, моя дорогая, я не виноват, что вы перестали расти, – пошутил он. Ему не хотелось, чтобы она думала о разнице в их положении. Скоро это не будет иметь значения, но ей он об этом не скажет.
– Да, – мягко проговорила Иззи. – Впрочем, это не важно. Мы те, кто мы есть, и мы друзья.
Иззи улыбнулась ему с такой щемящей нежностью, что он был поражен. На мгновение она сделалась почти… хорошенькой.
Она положила ладонь ему на руку и серьезно заглянула в глаза:
– Я рада, что мы друзья, Джулиан. Правда, рада. Такой счастливой, как с вами, я не была уже давным-давно.
Он был ошеломлен и немного встревожен. Он ожидал признательности, даже бурной благодарности за подарок. Приятных слов или, как от другой женщины, возможно, поцелуя. Но не такого искреннего признания.
В его мире никто не выражает своих сокровенных чувств так, как это делает Иззи. Это ошеломило Джулиана. У него нет иллюзий по поводу своей собственной души. Он эгоистичный ублюдок, своекорыстный дьявол с черным сердцем, а не рыцарь в сияющих доспехах, чье отражение он видит в ее глазах.
Ему не нужно бремя ее ожиданий. Он не желает быть в ответе за чье-то счастье, только за собственное.
– Ну, разумеется, мы друзья, мисс Темпл. – Он высвободил свою ладонь и по-отечески потрепал ее по руке, прежде чем отпустить и отступить назад. – Но не стоит придавать слишком большое значение нескольким визитам и подарку. Простой жест признательности, вот и все. Вы сослужили мне добрую службу, и раз уж я все равно был там… – Джулиан остановился. Он понимал, что мелет вздор. И, видимо, обидел девушку. Нет, к такой глубине общения он явно не готов.
Иззи резко отстранилась, затем натянуто улыбнулась:
– Да, конечно.
Опасный момент прошел. Джулиан почувствовал облегчение. Впрочем, чувство, которое он испытал, было скорее похоже на потерю.
После того как Джулиан оставил лошадей и конюшню в компетентных руках Тимоти, ему уже незачем было оставаться. Но он почему-то остался.
Они немного погуляли в оранжерее, и Иззи рассказала ему о том, чем сейчас занимается. Джулиан снисходительно улыбался, когда Иззи с гордостью рассказывала о геранях, которые покачивали величественными тяжелыми головами ярко-алого цвета. Когда она объясняла, как можно использовать пахучие цветы, Джулиан услышал, что Иззи занимается еще и пчелами в саду. И хотя все саженцы казались ему одинаковыми, он кивал, когда она перечисляла овощи, которыми обеспечивает стол Маршвеллов.
Он пытался вспомнить, встречал ли когда-либо такую женщину, как Иззи. Женщины света по-своему трудолюбивы, но это незаметно. И все равно мир женщин оставался для Джулиана загадкой.
Мир Иззи, однако, кажется необычайно разумным. Она думает о погоде, временах года, о добрых лошадях.
Он подумал, что на самом деле даже жаль, что она должна выйти замуж за такого, как он. Она, вероятно, была бы счастливее, осваивая новые земли Америки, о чем мечтает. Какой женой была бы она для мужчины, завоевывающего новую землю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Закройте рот, Изадора. Это всего лишь лошадь. Иззи захлопнула рот, но, похоже, не могла твердо стоять на ногах. Ей стало нечем дышать, когда она оказалась интимно прижатой к твердой груди Джулиана. Он обнимал ее за талию и прижал к себе, второй рукой продолжая держать поводья обеих лошадей.
Джулиан улыбнулся, глядя ей в глаза, и она забыла обо всем на свете. Ощущения растекались по ней от его близости, оставляя ее потрясенной и дрожащей. Его запах туманил мозг – запах сандалового дерева и теплого тела мужчины. Она стояла не шевелясь, прижав ладони к твердой как камень груди.
Выражение лица Джулиана стало озабоченным.
– Вы боитесь меня, Иззи? – мягко спросил он. Иззи отстранилась от него и выпрямилась.
– Конечно же, нет. Вы просто застигли меня врасплох. – Она взглянула на его руку, все еще обнимающую ее за талию. – Теперь можете отпустить меня. Со мной все в порядке.
Джулиан с некоторым удивлением вспомнил про свою руку. Странно, но это казалось почти естественным… Он убрал руку и вручил ей повод кобылы.
– Пойдемте, посмотрим, что нашел Тимоти.
– Боюсь, все, что нашел Тимоти, – это мой гончарный сарайчик и пару старых стойл, которые знавали лучшие времена, – сказала она, когда, обойдя дом, они направились к конюшне.
Иззи оказалась права. Тимоти стоял перед старой-престарой конюшней, качая головой:
– Не знаю, милорд. По мне, так проще было бы эту снести, а построить новую.
Не задумываясь Джулиан вручил Иззи поводья Тристана и потянул Тимоти в сторону. После нескольких минут проведенного шепотом совещания и передачи кошелька под попечительство Тимоти, Джулиан хлопнул молодого человека по спине и вернулся к Иззи.
Только тогда он увидел, что оставил ее со своим жеребцом – лошадью, которая не принимала никакого другого седока и мало кому позволяла ухаживать за собой. Охваченный благоговейным страхом, Джулиан наблюдал за Иззи, стоявшей между двумя лошадьми: полуночным жеребцом и кобылой цвета лунного света – Иззи ворковала с ними и ласкала их.
Тристан вел себя как щенок перед бифштексом. Само рвение и фыркающее нетерпение, он ждал, пока Иззи уделяла кобыле свою порцию внимания.
– Какой красавчик, правда? – Иззи улыбнулась. – Полагаю, он любимец конюшни.
– Уж скорее ее ужас, – сказал Джулиан. – К завтрашнему дню Тимоти починит оба стойла, тогда же будет доставлен и запас овса.
– Джулиан, я ее обожаю и очень тронута вашей заботой, но я не могу ее держать. Хильдегарда ни за что не согласится на расходы, и я не знаю, смогу ли ухаживать за ней сверх моих остальных обязанностей. Мне очень жаль. – Она тоскливо погладила кобылу.
Он усмехнулся:
– Вам и не придется. Я дарю вам не только кобылу, но даю и Тимоти, чтобы заботиться о ней и сопровождать вас на верховые прогулки, когда я не смогу. – Он не стал упоминать, сколько денег понадобится на то, чтобы починить конюшню и обеспечить ее запасом фуража на последующие четыре месяца. – От Хильдегарды не потребуется никаких расходов. Платить Тимоти буду я. – Взяв поводья Тристана, он положил ладонь Иззи на свой локоть и пошел в сторону конюшни. – И у него есть мои инструкции заботиться о лошадях, и только о лошадях. И о вас, конечно. Но он не позволит Хильдегарде привлечь его к работе по мытью ночных горшков или чего-нибудь в этом роде. Он хороший парень, и если вам понадобится помощь с тяжелой работой в саду, только скажите.
Иззи ошеломленно смотрела на него.
– О чем вы думаете? – поинтересовался Джулиан, глядя на выражение ее лица.
– Я гадаю, настоящий ли вы, – рассеянно ответила Иззи. Затем вспыхнула. – О, Бог мой, это прозвучало так странно. Я не понимаю, почему мне с вами так легко. Вы ведь гораздо выше меня.
– Ну, моя дорогая, я не виноват, что вы перестали расти, – пошутил он. Ему не хотелось, чтобы она думала о разнице в их положении. Скоро это не будет иметь значения, но ей он об этом не скажет.
– Да, – мягко проговорила Иззи. – Впрочем, это не важно. Мы те, кто мы есть, и мы друзья.
Иззи улыбнулась ему с такой щемящей нежностью, что он был поражен. На мгновение она сделалась почти… хорошенькой.
Она положила ладонь ему на руку и серьезно заглянула в глаза:
– Я рада, что мы друзья, Джулиан. Правда, рада. Такой счастливой, как с вами, я не была уже давным-давно.
Он был ошеломлен и немного встревожен. Он ожидал признательности, даже бурной благодарности за подарок. Приятных слов или, как от другой женщины, возможно, поцелуя. Но не такого искреннего признания.
В его мире никто не выражает своих сокровенных чувств так, как это делает Иззи. Это ошеломило Джулиана. У него нет иллюзий по поводу своей собственной души. Он эгоистичный ублюдок, своекорыстный дьявол с черным сердцем, а не рыцарь в сияющих доспехах, чье отражение он видит в ее глазах.
Ему не нужно бремя ее ожиданий. Он не желает быть в ответе за чье-то счастье, только за собственное.
– Ну, разумеется, мы друзья, мисс Темпл. – Он высвободил свою ладонь и по-отечески потрепал ее по руке, прежде чем отпустить и отступить назад. – Но не стоит придавать слишком большое значение нескольким визитам и подарку. Простой жест признательности, вот и все. Вы сослужили мне добрую службу, и раз уж я все равно был там… – Джулиан остановился. Он понимал, что мелет вздор. И, видимо, обидел девушку. Нет, к такой глубине общения он явно не готов.
Иззи резко отстранилась, затем натянуто улыбнулась:
– Да, конечно.
Опасный момент прошел. Джулиан почувствовал облегчение. Впрочем, чувство, которое он испытал, было скорее похоже на потерю.
После того как Джулиан оставил лошадей и конюшню в компетентных руках Тимоти, ему уже незачем было оставаться. Но он почему-то остался.
Они немного погуляли в оранжерее, и Иззи рассказала ему о том, чем сейчас занимается. Джулиан снисходительно улыбался, когда Иззи с гордостью рассказывала о геранях, которые покачивали величественными тяжелыми головами ярко-алого цвета. Когда она объясняла, как можно использовать пахучие цветы, Джулиан услышал, что Иззи занимается еще и пчелами в саду. И хотя все саженцы казались ему одинаковыми, он кивал, когда она перечисляла овощи, которыми обеспечивает стол Маршвеллов.
Он пытался вспомнить, встречал ли когда-либо такую женщину, как Иззи. Женщины света по-своему трудолюбивы, но это незаметно. И все равно мир женщин оставался для Джулиана загадкой.
Мир Иззи, однако, кажется необычайно разумным. Она думает о погоде, временах года, о добрых лошадях.
Он подумал, что на самом деле даже жаль, что она должна выйти замуж за такого, как он. Она, вероятно, была бы счастливее, осваивая новые земли Америки, о чем мечтает. Какой женой была бы она для мужчины, завоевывающего новую землю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68