Уилл Рэйвен чувствовал себя чужаком, непрошеным гостем в первобытном девственном мире Бирюзы; но тот, кто вселился в него сейчас, был частью этого мира. И едва Уилл осознал это, как ему тут же стало ясно: существо, которое он преследует, в высшей степени чужеродно Бирюзе.
Уилл раздвинул границы своего восприятия, и протоизмерение под названием Бирюза ожило для него. Он чувствовал своих товарищей по лагерю и ощущал сочившийся из них страх. С севера он уловил охотничий азарт поисковой партии японцев, приближавшихся к месту, откуда донесся крик. От Йидама исходили чуждые, непонятные эмоции, но все же более понятные, чем от Веты и плутониан со строительной площадки, правда, Уилл не почувствовал ничего, что указывало бы на местонахождение Кроули, но сейчас это его не беспокоило: Йидам достиг источника боли, который Уилл принял за Билли или Кента, так что впечатления Кроули могли затеряться на фоне этого фейерверка страданий.
Уилл еще круче взял вправо и почувствовал, что расстояние между ним и преследуемым сокращается. Он не мог бы сказать, за кем гонится, но ощущал принципиальное отличие этого существа от всего, что его окружало. Оно было каким-то не правильным, неуместным в этом мире, как неуместна механическая собачка среди живых щенков. Не правильность заключалась не в размерах существа, и не в форме, а в какой-то его искусственности. Уилл настроился на этот искусственный аспект и побежал, словно влекомый невидимой нитью.
Уилл понял, насколько он близок к цели лишь в тот момент, когда едва не врезался в существо.
Из-за маленьких размеров зверя ему казалось, что расстояние между ними несколько больше. Существо повернуло голову и разинуло пасть в беззвучном крике, от которого Уилла бросило в дрожь. Существо отскочило и врезалось спиной в толстое дерево.
Сознание Уилла как бы раздвоилось. Одна его часть понимала, что глупо бросаться на неизвестного противника с одним лишь ножом, другая без колебаний отдала приказ атаковать. Уилл шагнул вперед, сделал ложный выпад и, когда тварь бросилась на него, отскочил. Острые когти распороли ему руку; он скрипнул зубами, но чутье тут же подсказало ему, что рана поверхностная.
Индеец прыгнул вперед и полоснул изогнутым лезвием по туловищу противника. На груди существа появился тонкий порез, края его разошлись, из раны выступила черная жидкость, но Уилл не почувствовал ужаса, который должен был бы исходить от раненого существа. Вместо того чтобы броситься наутек, тварь отклонилась вправо и ударила костлявым кулаком Уилла по ребрам.
Удар отшвырнул Уилла на куст метрах в трех позади. Юноша сгруппировался в падении, приземлился на спину, перекувырнулся через голову и мгновенно вскочил. Инстинктивно нырнув вправо, он избежал столкновения с ринувшимся на него существом, выскочил на небольшую полянку и повернулся лицом к противнику.
В этот момент он вновь почувствовал странное раздвоение. Он видел, словно со стороны, как кружит над низеньким, тощим, закованным в панцирь зверем, словно койот, выискивающий уязвимое место у дикобраза. Уилл понимал, что существо напало на него, защищаясь. Оно надеялось напугать преследователя или ранить его достаточно сильно, чтобы положить конец погоне. Оно хотело удрать от Уилла, а не убивать его.
Несмотря на устрашающий вид существа, Уилл знал: оно не приспособлено для настоящего боя.
Большие глаза, крупные уши и склонность бежать по первому побуждению подсказали Уиллу, что перед ним не хищник. Это открытие в сочетании с механической природой создания неожиданно натолкнуло индейца на новую мысль. Уилл понял, зачем оно здесь, в Бирюзе.
И эта догадка означала, что Уилл должен его уничтожить. Для этого он сам должен был стать хищником. Не раздумывая, Уилл освободил свое сознание и предоставил себя духам, как учил его дедушка.
Частичка человеческого разума, оставшаяся в нем, отметила, что дух, избравший его, был духом Ворона. Он подбросил в правой руке нож, и в кривом лезвии отразился изогнутый клюв ворона.
Потом Уилл пошел на врага.
Ложный выпад отвлек внимание противника; существо отшатнулось, и Уилл лягнул его прямо в грудь. Прыжок вперед, еще один удар ногой, и противник отлетел, кувыркаясь в воздухе.
Уилл прыгнул ему на спину и приставил лезвие ножа к мягкой полоске под подбородком существа. С силой потянув нож на себя, Уилл почувствовал, что лезвие погружается в толстые мышцы.
Он откинулся назад и резанул, изо всех сил прижимая нож к шее врага. На руки Уилла хлынула черная кровь, но почему-то холодная, со сладковатым запахом разлагающейся плоти. Существо дернулось раз, другой, и затихло. Поднимаясь, Уилл заметил, что конечности убитой твари вывернуты под совершенно неестественным углом.
Он почувствовал на плече чью-то руку и – человеческое сознание полностью вернулось к нему – увидел перед собой призрачную фигуру Кроули.
– Занятная у тебя добыча, Уилл.
Индеец хмыкнул и сея на корточки.
– Это разведчик, мистер Кроули. Он создан специально для этой цели.
Человек-тень кивнул:
– Интересно, почему он не покинул Бирюзу, когда понял, что обнаружен?
Уилл пожал плечами:
– Может быть, решил, что я не представляю для него серьезной угрозы? Или у него не сработал инстинкт самосохранения…
– Или конструктор подчинил его чувство самосохранения чувству долга. – Кроули опустился на корточки рядом с Уиллом и дотронулся до хитиновой маски существа. – Похоже на боевую маску самурая, ты не находишь?
Уилл кивнул:
– Может быть. И это наводит на определенные подозрения. Я прав?
– В том, что Риухито приложил руку к созданию этого существа? Возможно. – Кроули уперся локтями в колени и переплел пальцы. – Тот факт, что оно не покинуло измерение, когда его обнаружили, можно истолковать и так: его создатель ни на минуту не предполагал, что оно может столкнуться с подобной ситуацией.
Думаете, это испытательная модель, попавшая сюда случайно?
Кроули кивнул:
Боюсь, это лучшее, на что мы можем надеяться.
Уилл хмыкнул:
– А в худшем случае сюда заявятся его старшие братья и обрушатся на нас, как смог на Лос-Анджелес?
– И скоро, – добавил Кроули. – Очень, очень скоро.
Глава 16
Предательство!
Риухито улыбнулся: это слово пробудило в нем чувства, наполнившие его грудь огнем. Предательство! Он смаковал его, впитывая каждую каплю боли и праведного гнева, которое оно несло с собой.
Как его великий дед, заносивший в каталог новые виды морских беспозвоночных, Риухито фиксировал каждую подробность того, что исследовал. Он соотнес свои новые впечатления с уже известными и пришел к выводу, что сталкивался с предательством раньше, правда, в более завуалированной и не такой обидной форме.
Он парил над четверкой вернувшихся разведчиков и думал, что предательство известно ему с рождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Уилл раздвинул границы своего восприятия, и протоизмерение под названием Бирюза ожило для него. Он чувствовал своих товарищей по лагерю и ощущал сочившийся из них страх. С севера он уловил охотничий азарт поисковой партии японцев, приближавшихся к месту, откуда донесся крик. От Йидама исходили чуждые, непонятные эмоции, но все же более понятные, чем от Веты и плутониан со строительной площадки, правда, Уилл не почувствовал ничего, что указывало бы на местонахождение Кроули, но сейчас это его не беспокоило: Йидам достиг источника боли, который Уилл принял за Билли или Кента, так что впечатления Кроули могли затеряться на фоне этого фейерверка страданий.
Уилл еще круче взял вправо и почувствовал, что расстояние между ним и преследуемым сокращается. Он не мог бы сказать, за кем гонится, но ощущал принципиальное отличие этого существа от всего, что его окружало. Оно было каким-то не правильным, неуместным в этом мире, как неуместна механическая собачка среди живых щенков. Не правильность заключалась не в размерах существа, и не в форме, а в какой-то его искусственности. Уилл настроился на этот искусственный аспект и побежал, словно влекомый невидимой нитью.
Уилл понял, насколько он близок к цели лишь в тот момент, когда едва не врезался в существо.
Из-за маленьких размеров зверя ему казалось, что расстояние между ними несколько больше. Существо повернуло голову и разинуло пасть в беззвучном крике, от которого Уилла бросило в дрожь. Существо отскочило и врезалось спиной в толстое дерево.
Сознание Уилла как бы раздвоилось. Одна его часть понимала, что глупо бросаться на неизвестного противника с одним лишь ножом, другая без колебаний отдала приказ атаковать. Уилл шагнул вперед, сделал ложный выпад и, когда тварь бросилась на него, отскочил. Острые когти распороли ему руку; он скрипнул зубами, но чутье тут же подсказало ему, что рана поверхностная.
Индеец прыгнул вперед и полоснул изогнутым лезвием по туловищу противника. На груди существа появился тонкий порез, края его разошлись, из раны выступила черная жидкость, но Уилл не почувствовал ужаса, который должен был бы исходить от раненого существа. Вместо того чтобы броситься наутек, тварь отклонилась вправо и ударила костлявым кулаком Уилла по ребрам.
Удар отшвырнул Уилла на куст метрах в трех позади. Юноша сгруппировался в падении, приземлился на спину, перекувырнулся через голову и мгновенно вскочил. Инстинктивно нырнув вправо, он избежал столкновения с ринувшимся на него существом, выскочил на небольшую полянку и повернулся лицом к противнику.
В этот момент он вновь почувствовал странное раздвоение. Он видел, словно со стороны, как кружит над низеньким, тощим, закованным в панцирь зверем, словно койот, выискивающий уязвимое место у дикобраза. Уилл понимал, что существо напало на него, защищаясь. Оно надеялось напугать преследователя или ранить его достаточно сильно, чтобы положить конец погоне. Оно хотело удрать от Уилла, а не убивать его.
Несмотря на устрашающий вид существа, Уилл знал: оно не приспособлено для настоящего боя.
Большие глаза, крупные уши и склонность бежать по первому побуждению подсказали Уиллу, что перед ним не хищник. Это открытие в сочетании с механической природой создания неожиданно натолкнуло индейца на новую мысль. Уилл понял, зачем оно здесь, в Бирюзе.
И эта догадка означала, что Уилл должен его уничтожить. Для этого он сам должен был стать хищником. Не раздумывая, Уилл освободил свое сознание и предоставил себя духам, как учил его дедушка.
Частичка человеческого разума, оставшаяся в нем, отметила, что дух, избравший его, был духом Ворона. Он подбросил в правой руке нож, и в кривом лезвии отразился изогнутый клюв ворона.
Потом Уилл пошел на врага.
Ложный выпад отвлек внимание противника; существо отшатнулось, и Уилл лягнул его прямо в грудь. Прыжок вперед, еще один удар ногой, и противник отлетел, кувыркаясь в воздухе.
Уилл прыгнул ему на спину и приставил лезвие ножа к мягкой полоске под подбородком существа. С силой потянув нож на себя, Уилл почувствовал, что лезвие погружается в толстые мышцы.
Он откинулся назад и резанул, изо всех сил прижимая нож к шее врага. На руки Уилла хлынула черная кровь, но почему-то холодная, со сладковатым запахом разлагающейся плоти. Существо дернулось раз, другой, и затихло. Поднимаясь, Уилл заметил, что конечности убитой твари вывернуты под совершенно неестественным углом.
Он почувствовал на плече чью-то руку и – человеческое сознание полностью вернулось к нему – увидел перед собой призрачную фигуру Кроули.
– Занятная у тебя добыча, Уилл.
Индеец хмыкнул и сея на корточки.
– Это разведчик, мистер Кроули. Он создан специально для этой цели.
Человек-тень кивнул:
– Интересно, почему он не покинул Бирюзу, когда понял, что обнаружен?
Уилл пожал плечами:
– Может быть, решил, что я не представляю для него серьезной угрозы? Или у него не сработал инстинкт самосохранения…
– Или конструктор подчинил его чувство самосохранения чувству долга. – Кроули опустился на корточки рядом с Уиллом и дотронулся до хитиновой маски существа. – Похоже на боевую маску самурая, ты не находишь?
Уилл кивнул:
– Может быть. И это наводит на определенные подозрения. Я прав?
– В том, что Риухито приложил руку к созданию этого существа? Возможно. – Кроули уперся локтями в колени и переплел пальцы. – Тот факт, что оно не покинуло измерение, когда его обнаружили, можно истолковать и так: его создатель ни на минуту не предполагал, что оно может столкнуться с подобной ситуацией.
Думаете, это испытательная модель, попавшая сюда случайно?
Кроули кивнул:
Боюсь, это лучшее, на что мы можем надеяться.
Уилл хмыкнул:
– А в худшем случае сюда заявятся его старшие братья и обрушатся на нас, как смог на Лос-Анджелес?
– И скоро, – добавил Кроули. – Очень, очень скоро.
Глава 16
Предательство!
Риухито улыбнулся: это слово пробудило в нем чувства, наполнившие его грудь огнем. Предательство! Он смаковал его, впитывая каждую каплю боли и праведного гнева, которое оно несло с собой.
Как его великий дед, заносивший в каталог новые виды морских беспозвоночных, Риухито фиксировал каждую подробность того, что исследовал. Он соотнес свои новые впечатления с уже известными и пришел к выводу, что сталкивался с предательством раньше, правда, в более завуалированной и не такой обидной форме.
Он парил над четверкой вернувшихся разведчиков и думал, что предательство известно ему с рождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81