Изумрудный конь вел свой табун по той самой тропе, по которой мы добирались до Дворца. Свет на мгновение погас и снова вспыхнул, уже во дворе. Передо мной возникло создание из легенды.
Не могу вообразить более величественного животного. Боевой конь, словно изваянный из мерцающего зеленого кристалла, вздыбился посреди двора, ударив воздух передними копытами. На его полупрозрачном теле вздувались переливающиеся мускулы. Каменные грива и хвост развевались, как живые. Опустившись на четыре копыта, он на миг застыл драгоценной статуей и, раздув ноздри, протрубил протяжный зов.
За его спиной стоял табун невиданных зверей. Несомненно, когда-то все они были лошадьми, но Хаос изменил их на тысячу ладов. Одни казались ожившими скелетами, другие напоминали одушевленных деревянных лошадок. На некоторых панцирями приросла броня, в которую когда-то одели их хозяева, а на одном топорщились иглы дикобраза.
Изумрудный конь снова вздыбился и заржал. Я услышал, как из-за стены ему отвечают наши кони и гневно выкрикивает что-то Ирин. На моих глазах ее лошадь вырвалась во двор через проем окна. Замедляя бег, она рысцой приблизилась к Изумрудному жеребцу, отпрянула, когда он попытался ткнуться в нее мордой, и заняла место в его табуне.
Ирин выбежала во двор с мечом в руке. Конь повернулся к ней, проскакал несколько шагов, резко остановился и поднялся на дыбы. Его копыта сверкнули у нее над головой, снова опустились на землю, и он поскакал прочь. Следом галопом несся табун, уходя по тропе к северу в глубь Хаоса.
Под окном Ирин упала на колени, закрыв лицо руками. Кит опустился наземь с ней рядом. Я отвернулся от окна и обратился к Нагрендре:
– У тебя тоже увел лошадь Изумрудный конь?
Он неохотно кивнул:
– Высокая лошадь с кольчугой вместо кожи – Сейлида.
Я сочувствовал горечи, прозвучавшей в его ответе, и жалел сокрушенную потерей Ирин, но что-то мешало признать Изумрудного коня злом. Мне хотелось посвистать ему, как своему Стайлу, и вскочить ему на спину. "Верхом на таком чудесном коне я не знал бы поражений". Но как ни хотелось мне объездить Изумрудного коня, я понимал, что он никому не покорится иначе, как по собственной воле.
Я взглянул на Нагрейдру:
– Ты хотел бы вернуть Сейлиду?
– И лишить свободы? – он медленно покачал головой. – Когда ты проведешь в Хаосе столько лет, сколько провел я, ты поймешь: я жалею не о том, что она ушла, а о том, что не могу последовать за ней.
23
Рано утром мы с Ирин выехали со двора. Мы двигались по тропе, по которой увел свой табун Изумрудный конь, но у нас и в мыслях не было преследовать его. Табун ушел, и ее лошадь ушла с ним. Ирин одолжила коня у Ксои и, кажется, примирилась с тем, что ей придется ехать на нем всю дорогу.
Путь, выбранный Изумрудным конем, вывел на узкую ненадежную тропку, огибающую Хребет Клина. Нам надо было добраться до вершины, но я заметил, что Ирин не сводит глаз со следов табуна. К ее большому разочарованию, четверть мили спустя табун покинул тропу и ушел по крутой осыпи вниз, в долину.
– Ирин, мне очень жаль, что твой конь ушел к Изумрудному коню. Я…
– Не трать слов, Лок, – она сплетала свои длинные волосы в толстую косу. – Я сама виновата. Этот поход, это место… Я не должна была поддаваться уговорам Рорка!
Я ехал позади и не слышал ее проклятий, но видел, как содрогалось от них все ее тело. На ней был сплошной панцирь, покрытый серой накидкой. С моего места казалось, что роговые шипы на ее лодыжках и локтях стали длиннее и острее. Шипами на ногах она как шпорами погоняла своего нового коня вверх по крутой тропе.
Я понимал, что ее терзает потеря. Она предпочитала держать свои чувства при себе, но мне казалось, что, если ее разговорить, ей станет легче.
– Между прочим, как звали твоего коня? Я ни разу не слышал его имени.
При этих словах она вздрогнула, словно ей в спину воткнулась зазубренная стрела.
– Никак не звали. Давая животному имя, невольно привязываешься к нему, а ведь все равно предстоит его потерять. Говорили, будто Изумрудный конь берет в свой табун только животных с именем, – Ирин обернулась. – Примерно так же говорили о Доблестных Копьеносцах твоего отца. Мол, у них служат только те рейдеры, что сами создали себе имя.
Я пропустил этот укол мимо ушей.
– Так ты не дала ему имени из страха, что его уведет Изумрудный конь?
– Шесть лет назад, когда я стала рейдером, ходили, правда, слухи о его налетах на стоянки рейдеров и похищениях коней, но я в них не верила.
– А тебе прежде доводилось его видеть? Прошлой ночью – это было невероятно!
– Так говорят все, кроме тех, кто потерял коня, – с горечью и гневом усмехнулась она. – Я до сих пор видела его только один раз. Тогда пострадала моя спутница.
– Как это случилось?
– За нами охотились дразакоры. Это племя еще называют демонами Тумана. Они устроили на нас засаду. Моя подруга погибла, потому что не верила, что мой конь вынесет нас двоих. Она заставила меня оставить ее. – Ирин покачала головой. – Хаос – место не из приятных.
– Я так и понял.
– Но способен ли ты почувствовать это, по-настоящему почувствовать? – она повернулась в седле и обвела рукой безграничные равнины Хаоса. – Что-то убило здесь твоего отца. Оно погубило и отца Кита. Разве тебе не страшно?
Я кивнул:
– Страшно, очень страшно. Но не выполнить того, зачем мы сюда явились, для меня еще страшнее. По-моему, у меня нет выбора.
– Поздравляю, ты стал настоящим рейдером. – Ирин придержала коня и спешилась. Зацепив повод за выступ скалы, она знаком предложила мне последовать ее примеру. Я повиновался и, шагнув к ней, увидел, что ее остановило.
– Клянусь всеми богами, – прошептал я, упав на одно колено. – Это он?
– Он самый. Здесь живет Фальчар. – Ирин опустила руку на мое левое плечо. – Это замок Пэйн.
Вдали, как темное и мрачное грозовое облако, плыл над землей высокий замок. Под ним громоздилась бесформенная глыба грязи, словно он был вырван из земли, как сорняк, рукой гигантского садовника. Наружные стены вдавила внутрь неведомая внешняя сила. Даже Первый Дворец по сравнению с крепостной стеной замка Пэйн казался новеньким.
Однако сам замок выглядел нетронутым. Шпили и башни блестели и сверкали, будто вырезанные ювелиром из замерзшей воды океана. Все постройки, цвета молочного нефрита, были прозрачны, как изумруд. В стенах не было видно ни амбразур, ни других военных ухищрений. Солнечный свет играл на стеклянных гранях, острых как бритва.
Замок Пэйн представал взгляду прекрасным и чистым, но душа моя сжалась при мысли о зле и испорченности, скрытых за его стенами. Среди этих прозрачных башен таился ядовитый паук. Я не забыл новогодний бал и легкость, с какой он превратил всех нас в своих марионеток. Мои пальцы сжались в кулаки, и я плюнул в сторону летающей крепости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Не могу вообразить более величественного животного. Боевой конь, словно изваянный из мерцающего зеленого кристалла, вздыбился посреди двора, ударив воздух передними копытами. На его полупрозрачном теле вздувались переливающиеся мускулы. Каменные грива и хвост развевались, как живые. Опустившись на четыре копыта, он на миг застыл драгоценной статуей и, раздув ноздри, протрубил протяжный зов.
За его спиной стоял табун невиданных зверей. Несомненно, когда-то все они были лошадьми, но Хаос изменил их на тысячу ладов. Одни казались ожившими скелетами, другие напоминали одушевленных деревянных лошадок. На некоторых панцирями приросла броня, в которую когда-то одели их хозяева, а на одном топорщились иглы дикобраза.
Изумрудный конь снова вздыбился и заржал. Я услышал, как из-за стены ему отвечают наши кони и гневно выкрикивает что-то Ирин. На моих глазах ее лошадь вырвалась во двор через проем окна. Замедляя бег, она рысцой приблизилась к Изумрудному жеребцу, отпрянула, когда он попытался ткнуться в нее мордой, и заняла место в его табуне.
Ирин выбежала во двор с мечом в руке. Конь повернулся к ней, проскакал несколько шагов, резко остановился и поднялся на дыбы. Его копыта сверкнули у нее над головой, снова опустились на землю, и он поскакал прочь. Следом галопом несся табун, уходя по тропе к северу в глубь Хаоса.
Под окном Ирин упала на колени, закрыв лицо руками. Кит опустился наземь с ней рядом. Я отвернулся от окна и обратился к Нагрендре:
– У тебя тоже увел лошадь Изумрудный конь?
Он неохотно кивнул:
– Высокая лошадь с кольчугой вместо кожи – Сейлида.
Я сочувствовал горечи, прозвучавшей в его ответе, и жалел сокрушенную потерей Ирин, но что-то мешало признать Изумрудного коня злом. Мне хотелось посвистать ему, как своему Стайлу, и вскочить ему на спину. "Верхом на таком чудесном коне я не знал бы поражений". Но как ни хотелось мне объездить Изумрудного коня, я понимал, что он никому не покорится иначе, как по собственной воле.
Я взглянул на Нагрейдру:
– Ты хотел бы вернуть Сейлиду?
– И лишить свободы? – он медленно покачал головой. – Когда ты проведешь в Хаосе столько лет, сколько провел я, ты поймешь: я жалею не о том, что она ушла, а о том, что не могу последовать за ней.
23
Рано утром мы с Ирин выехали со двора. Мы двигались по тропе, по которой увел свой табун Изумрудный конь, но у нас и в мыслях не было преследовать его. Табун ушел, и ее лошадь ушла с ним. Ирин одолжила коня у Ксои и, кажется, примирилась с тем, что ей придется ехать на нем всю дорогу.
Путь, выбранный Изумрудным конем, вывел на узкую ненадежную тропку, огибающую Хребет Клина. Нам надо было добраться до вершины, но я заметил, что Ирин не сводит глаз со следов табуна. К ее большому разочарованию, четверть мили спустя табун покинул тропу и ушел по крутой осыпи вниз, в долину.
– Ирин, мне очень жаль, что твой конь ушел к Изумрудному коню. Я…
– Не трать слов, Лок, – она сплетала свои длинные волосы в толстую косу. – Я сама виновата. Этот поход, это место… Я не должна была поддаваться уговорам Рорка!
Я ехал позади и не слышал ее проклятий, но видел, как содрогалось от них все ее тело. На ней был сплошной панцирь, покрытый серой накидкой. С моего места казалось, что роговые шипы на ее лодыжках и локтях стали длиннее и острее. Шипами на ногах она как шпорами погоняла своего нового коня вверх по крутой тропе.
Я понимал, что ее терзает потеря. Она предпочитала держать свои чувства при себе, но мне казалось, что, если ее разговорить, ей станет легче.
– Между прочим, как звали твоего коня? Я ни разу не слышал его имени.
При этих словах она вздрогнула, словно ей в спину воткнулась зазубренная стрела.
– Никак не звали. Давая животному имя, невольно привязываешься к нему, а ведь все равно предстоит его потерять. Говорили, будто Изумрудный конь берет в свой табун только животных с именем, – Ирин обернулась. – Примерно так же говорили о Доблестных Копьеносцах твоего отца. Мол, у них служат только те рейдеры, что сами создали себе имя.
Я пропустил этот укол мимо ушей.
– Так ты не дала ему имени из страха, что его уведет Изумрудный конь?
– Шесть лет назад, когда я стала рейдером, ходили, правда, слухи о его налетах на стоянки рейдеров и похищениях коней, но я в них не верила.
– А тебе прежде доводилось его видеть? Прошлой ночью – это было невероятно!
– Так говорят все, кроме тех, кто потерял коня, – с горечью и гневом усмехнулась она. – Я до сих пор видела его только один раз. Тогда пострадала моя спутница.
– Как это случилось?
– За нами охотились дразакоры. Это племя еще называют демонами Тумана. Они устроили на нас засаду. Моя подруга погибла, потому что не верила, что мой конь вынесет нас двоих. Она заставила меня оставить ее. – Ирин покачала головой. – Хаос – место не из приятных.
– Я так и понял.
– Но способен ли ты почувствовать это, по-настоящему почувствовать? – она повернулась в седле и обвела рукой безграничные равнины Хаоса. – Что-то убило здесь твоего отца. Оно погубило и отца Кита. Разве тебе не страшно?
Я кивнул:
– Страшно, очень страшно. Но не выполнить того, зачем мы сюда явились, для меня еще страшнее. По-моему, у меня нет выбора.
– Поздравляю, ты стал настоящим рейдером. – Ирин придержала коня и спешилась. Зацепив повод за выступ скалы, она знаком предложила мне последовать ее примеру. Я повиновался и, шагнув к ней, увидел, что ее остановило.
– Клянусь всеми богами, – прошептал я, упав на одно колено. – Это он?
– Он самый. Здесь живет Фальчар. – Ирин опустила руку на мое левое плечо. – Это замок Пэйн.
Вдали, как темное и мрачное грозовое облако, плыл над землей высокий замок. Под ним громоздилась бесформенная глыба грязи, словно он был вырван из земли, как сорняк, рукой гигантского садовника. Наружные стены вдавила внутрь неведомая внешняя сила. Даже Первый Дворец по сравнению с крепостной стеной замка Пэйн казался новеньким.
Однако сам замок выглядел нетронутым. Шпили и башни блестели и сверкали, будто вырезанные ювелиром из замерзшей воды океана. Все постройки, цвета молочного нефрита, были прозрачны, как изумруд. В стенах не было видно ни амбразур, ни других военных ухищрений. Солнечный свет играл на стеклянных гранях, острых как бритва.
Замок Пэйн представал взгляду прекрасным и чистым, но душа моя сжалась при мысли о зле и испорченности, скрытых за его стенами. Среди этих прозрачных башен таился ядовитый паук. Я не забыл новогодний бал и легкость, с какой он превратил всех нас в своих марионеток. Мои пальцы сжались в кулаки, и я плюнул в сторону летающей крепости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86