Что многих — всех.
До девяноста шести лет дожила капризница. Последние годы промышляла в основном через газеты. Посредством объявлений.
Лохов опекунов уже не то что на удочку ловила или тралила сетью. Глушила динамитом!
Но в отличие от других предприимчивых стариков одесситов, у нее было и идейное обоснование обмана. Вернее, идея-то была у всех: мол, раз о нас, стариках, забыли, то мы сами о себе позаботимся. И вам напомним.
Но кроме этого, Александра Львовна была уверена, что делает доброе дело. Спасает Одессу от залетных. От тех, кто, на ее взгляд, виновен в том, что город все больше и больше теряет свое лицо. Которое она помнила.
Поправку на годы, на собственную молодость, на восприятие мира глазами молодости делать отказывалась. С молодости не спросишь, а спросить хотелось. Не может быть, чтобы никто не был виноват в том, что мир вообще и город в частности стали другими.
Самым удивительным было то, что она действительно все помнила. Как училась в одной школе с Ильей Ильфом, одним из авторов «Золотого теленка». Как дружила с ним, и не только с ним. Филатов, будущий знаменитый глазной профессор, тоже был в их компании. Помнила даже, что у поэта Семена Кирсанова была кличка Пяточник. Потому что, играя в футбол, тот часто пасовал пяткой.
Рассказывала, как однажды ночью она выглянула в окно на крик Ильи: «Шурка!» — и сердито заругалась:
— Чего орешь?.. Я уже сплю.
Шура была девочкой из приличной семьи и постоянно об этом помнила.
— Мне нужен чемодан, — сказал Илья. — Я еду в Москву.
— Прямо сейчас?
— Сейчас.
Вспоминая об этом в девяносто четвертом году, Александра Львовна заметила:
— И что вы думаете? Чемодан он мне до сих пор не вернул.
И, может быть, обиженная такой необязательностью, доверительно поведала:
— Он был такой невзрачный... Это потом он стал знаменитым, а тогда... У нас были мальчики интересней. И что он рассказывает, что он сын слесаря? Слушайте его больше. У него приличные состоятельные родители...
...Вот так, в силу своих возможностей и своего понимания, боролась за чистоту одесского духа Александра Львовна, бабушка Вити Линника, одесского тележурналиста. (Он, кстати, один из героев повести «Лохом быть неприятно».)
Квартира после бабушкиной смерти досталась не ему. Хватило и других наследников. Чтобы в таком возрасте да при такой одесской энергетике был недостаток в родне?.. Верить в такое могли только приезжие.
Потомков у Александры Львовны — не на один этаж. Слава богу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
До девяноста шести лет дожила капризница. Последние годы промышляла в основном через газеты. Посредством объявлений.
Лохов опекунов уже не то что на удочку ловила или тралила сетью. Глушила динамитом!
Но в отличие от других предприимчивых стариков одесситов, у нее было и идейное обоснование обмана. Вернее, идея-то была у всех: мол, раз о нас, стариках, забыли, то мы сами о себе позаботимся. И вам напомним.
Но кроме этого, Александра Львовна была уверена, что делает доброе дело. Спасает Одессу от залетных. От тех, кто, на ее взгляд, виновен в том, что город все больше и больше теряет свое лицо. Которое она помнила.
Поправку на годы, на собственную молодость, на восприятие мира глазами молодости делать отказывалась. С молодости не спросишь, а спросить хотелось. Не может быть, чтобы никто не был виноват в том, что мир вообще и город в частности стали другими.
Самым удивительным было то, что она действительно все помнила. Как училась в одной школе с Ильей Ильфом, одним из авторов «Золотого теленка». Как дружила с ним, и не только с ним. Филатов, будущий знаменитый глазной профессор, тоже был в их компании. Помнила даже, что у поэта Семена Кирсанова была кличка Пяточник. Потому что, играя в футбол, тот часто пасовал пяткой.
Рассказывала, как однажды ночью она выглянула в окно на крик Ильи: «Шурка!» — и сердито заругалась:
— Чего орешь?.. Я уже сплю.
Шура была девочкой из приличной семьи и постоянно об этом помнила.
— Мне нужен чемодан, — сказал Илья. — Я еду в Москву.
— Прямо сейчас?
— Сейчас.
Вспоминая об этом в девяносто четвертом году, Александра Львовна заметила:
— И что вы думаете? Чемодан он мне до сих пор не вернул.
И, может быть, обиженная такой необязательностью, доверительно поведала:
— Он был такой невзрачный... Это потом он стал знаменитым, а тогда... У нас были мальчики интересней. И что он рассказывает, что он сын слесаря? Слушайте его больше. У него приличные состоятельные родители...
...Вот так, в силу своих возможностей и своего понимания, боролась за чистоту одесского духа Александра Львовна, бабушка Вити Линника, одесского тележурналиста. (Он, кстати, один из героев повести «Лохом быть неприятно».)
Квартира после бабушкиной смерти досталась не ему. Хватило и других наследников. Чтобы в таком возрасте да при такой одесской энергетике был недостаток в родне?.. Верить в такое могли только приезжие.
Потомков у Александры Львовны — не на один этаж. Слава богу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46