– Но мадам, – сказал барон, – я боюсь…
– Не бойтесь ничего, мой господин. Но если вы будете так любезны зайти через несколько минут в другую комнату; я присоединюсь к вам, и мы все обсудим.
Миссис Вильямс и не подумала извиниться за подслушивание увертюр барона. Вероятно, она полагала, что ее заинтересованность в этом деле была достаточным извинением. Стыд за поведение матери и отвращение заставляли Хелен молчать. Поскольку барон желал добиться своего любым путем, он поклонился и вышел из комнаты, как и просила миссис Вильямс, сгорая от желания узнать, какое чудо может совершить она, чтобы заставить ее дочь изменить решение после столь категорически отрицательного ответа.
Вместе с бароном, наверное, и нашим читателям очень любопытно узнать аргументы миссис Вильямс. Приводим вкратце разговор миссис Вильямс с дочерью.
– Ты сошла с ума? – было ее первое восклицание, – Ты что совсем лишилась чувств, что ведешь себя в такой манере?
– В какой манере? Мужчина спрашивает меня, выйду ли я за него замуж и люблю ли я его, спрашивает вполне вежливо, а я так же вежливо ему отвечаю, что нет. Вот и все. Что же такого экстраординарного в моем поведении?
– В самим деле? А я думаю в нем есть все же кое-что. Говорю тебе, Хелен, по мнению мистера Лика годовой доход барона составляет минимум десять тысяч фунтов.
– Я не думаю, что должна выходить замуж за человека из-за его дохода, даже если бы он был в десять раз больше.
– Это глупость, полная глупость. Ты сама понимаешь, что говоришь? А я прекрасно понимаю. Это твой парень, Джеймс Андерсон, это он встал между тобой и здравым смыслом. Но он сейчас в море. Хочу надеяться, что мы его больше никогда не увидим. Я не хочу видеть его, я совершенно уверена, что и тебе его не следует видеть, тебе лучше сразу же выйти замуж за барона.
– Это слишком жестоко, слишком жестоко. Если бы я не видела этого своими собственными глазами, я бы в это не поверила.
Говоря это, девушка разрыдалась. Слезы ее на мгновение, но только на мгновение, задели сердце матери. Любовь к деньгам снова овладела ею. Счастье ребенка было для нее предметом самым незначительным по сравнению с этой самой страшной из страстей.
– Послушай меня, дурочка, – сказала она. – Когда ты можешь сделать выбор в пользу того, кого любишь и отказаться от того, кого не любишь – это очень хорошо. Но говорю тебе, что в данном случае выбора нет, поскольку мы на краю пропасти и рухнем туда, если этот брак не спасет нас. Ты можешь спасти меня, ты можешь спасти своих сестер, ты можешь спасти своего брата. Конечно же, если ты не захочешь этого, я не смогу тебя заставить. И тогда ты будешь тешить себя мыслью, что в момент, когда могла спасти нас, ты толкнула нас в пучину.
– Но почему я должна жертвовать собой ради спасения своей семьи? Разве не благороднее встретиться с трудностями с чистым духом?
– Как тебе угодно, как тебе угодно. Я ничего больше не могу сказать.
Миссис Вильямс направилась к двери, но Хелен крикнула ей вслед:
– Дай мне время подумать. Я всего лишь прошу тебя дать мне время на раздумье!
Это было уже большое достижение и миссис Вильямс сразу же согласилась. Она чувствовала, что, раз уж уговоры возымели результат, нужно оставить Хелен наедине с собой, чтобы она, как говорится, «дошла».
Она сразу же направилась в соседнюю комнату, в которую удалился барон.
– Имею удовольствие сообщить вам, барон, – сказала она, – что моя дочь, несмотря на то, что сначала слегка удивилась вашему предложению, после некоторых раздумий, решила принять их. Я могу только добавить, со своей стороны, что испытываю большое удовольствие от того, что у меня будет такой красивый и выдающийся зять.
– Мадам, я очень ценю ваш комплимент. Я вынужден просить вас об одном одолжении, назначьте дату свадьбы на ближайший день из всех возможных. А поскольку приготовления к свадьбе могут повлечь за собой расходы, сделайте мне одолжение, приняв от меня 500 фунтов.
Миссис Вильямс протянула руку совершенно инстинктивно, но барон добавил с поклоном, и это добавление слегка ее разочаровало:
– Я дам вам эту сумму, как только будет объявлена дата свадьбы.
Было бы несправедливым по отношению к проницательности миссис Вильямс считать, что она не понимала, что барон просто предлагает ей взятку за ускорение свадьбы. Более того, было совершенно ясно, что эти 500 фунтов – деньги за продажу матерью своего ребенка. Такие вещи встречаются в обществе гораздо чаще, чем люди думают. Половина всех свадеб – это самые простые сделки, когда приз выигрывает самое большое предложение, хотя чаще всего это никакой не приз, а пустое и самодовольное сердце, заполненное эгоизмом и полное чувств, которые никак нельзя назвать великими или уважаемыми. Говорят, действительно, что в таких случаях, как случай с Хелен Вильямс, жертвой чужого эгоизма становятся лучшие и более благородные чувства другого человека. Согласится она при таких обстоятельствах стать женой барона Штольмайера из Зальцбурга или нет, мы вскоре расскажем, но тот был уверен, что согласится. Миссис Вильямс тоже была убеждена в этом. Ничто кроме решительности характера не могло спасти Хелен. Увы, мы не можем сказать, что она этой решительностью обладает. И хотя она рассуждает абсолютно верно, ей недостает твердости для того, чтобы ее благородные мысли возобладали.
Глава CVI
Подготовка к свадьбе барона. – Молодой любовник и выражение протеста
Так уж получилось, что барон оказался прав и несмотря на все свои недостатки, ему удалось заручиться обещанием жениться. Ведь у него было одно преимущество, которое затмевало все его недостатки, а именно: богатство.
Он был не так слеп, или не так глуп, чтобы не понимать в полной степени и знать, что за положительный ответ он обязан не невесте, а родственникам невесты.
Он прекрасно понимал, несмотря на то, что он ослепил их своим богатством и пробудил их алчность, ему не удалось произвести того же эффекта на молодое и прекрасное существо, которое должно было быть принесено в жертву на алтарь Маммоны. Возможно он еще больше хотел овладеть ею из-за невозможности воздействовать на нее силой золота. Хелен чувствовала, если она согласится стать его, то останется погубленной и принесенной в жертву навсегда. Но барон был слишком эгоистичен, чтобы переживать об этом. Его чувства были далеко не человеческими, и он сознавал, что девушка смотрит на их брак с ненавистью и ужасом. Такое ее отношение, как он считал, избавило его от демонстрации ей его богатств и дальнейшего обольщения, поскольку на нее бы такие аргументы не подействовали. Но они подействовали бы на ее знакомых и родственников, которые считали, что вправе решать за нее вопросы ее жизни и смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85