— Послушай, дружище, — все так же улыбаясь, вежливо сказал он, — я ведь не хотел тебя обидеть и если тебе что-то вдруг померещилось, я не виноват.
Бентон предпочел промолчать. Что-то в мягких, почти кошачьих повадках этого верзилы показалось ему подозрительным.
— Глупость какая-то, — раздраженно буркнул он. — В чем дело? Что ты ко мне прицепился?
Нобл расхохотался, небрежно заложив за пояс ручищи, больше похожие на лопаты.
— Ну, что до этого, — примирительно произнес он, — так у каждого может быть свое мнение. Кто-то одобрит, кому-то не понравится. Если честно, так я сам до конца не уверен, что хорошо все задумал. Ну, так меня, по правде говоря, никто никогда еще не признавал благоразумным.
Как-то пару лет назад я совсем было собрался оседлать свою скотину и перебраться куда-нибудь, да вот встретил дружка, который только что вернулся в Миссури. Он-то и подарил мне пять книг, которые переиначили всю мою жизнь. Он мне так и сказал: «Сынок, возьми их, прочти от корки до корки, а закроешь последнюю страницу, снова открой на первой, да читай повнимательней, а потом посиди, подумай над ними. А после этого отдай кому-нибудь еще». Так вот, я сейчас тебе их подарю. Глядишь, что-то в голове и останется, а может, и сама жизнь твоя по-другому повернется. Учти, даю тебе самое дорогое, что только бывает. — Великан подошел к притихшим слушателям. — Прочел я эти книги, даже и не два раза, а побольше. Одна из них оказалась Библией, полезная книга, что и говорить, и не важно, верующий человек ее читает или нет. Другая — сборник стихов, а кто написал, точно не скажу, фамилия уж больно заковыристая, Шекспир, что ли? Эту книгу, парни, честно вам говорю, читал три раза, и уж тогда только слова ее чудные понемногу в голове улеглись. Зато теперь я эти самые стихи на всю, почитай, жизнь запомнил. Еще одна книга о разных законах, во всяком случае, мне так объяснили. Автор, по-моему, Блэкстон. Мне показалось, что ежели эту книгу повнимательнее прочитать, из нее много полезного узнать можно, ведь Блэкстон этот самый объясняет, как людям между собой уживаться надо. Еще одну книгу написал какой-то Платон, так это, если я правильно понял, разговоры с его друзьями. Но, скажу я вам, что меня совсем доконало, так это, как он описал смерть одного своего знакомого — Сократа. Не иначе как они на ножах были, эти двое. Да и власти в то время, похоже, ни к черту не годились, раз приняли на веру, что им набрехали, — он, дескать, отравился соком болиголова. Ну, если знать, что там раньше случилось, так понятно, что Платон сам ничего не видел, а написал, что услышал от кого-то. Слава Богу, уж мы с вами, парни, в этих-то краях болиголова повидали достаточно, и знаем, что если глотнуть его сока, так никакой тихой да спокойной смерти не видать. Будешь мучиться до самой последней минуты да о смерти молить, чтоб поскорей пришла! Довелось мне как-то с одним парнем встретиться, который в этих делах собаку съел. Так вот, он мне объяснил, что Платона этого даже в тех краях и близко в то время не было, когда Сократ, бедняга, помер. По-моему, это не дело — писать, если не знаешь точно, как оно произошло. Зато последняя книга — это нечто! Разные умные мысли всяких замечательных парней вроде Джефферсона, Франклина и других. Просто диву даешься, до чего только умный человек за свою жизнь не додумается!
Вот так все и вышло. Я изучил эти книжки вдоль и поперек, пока не выучил их наизусть. И ничто в них не указывало на то, что я не в своем уме. Поэтому, — и он лучезарно улыбнулся, — я и решил, что отложу-ка их на время да посмотрю на деле, что я за человек и на что способен.
Грохоча огромными сапогами, Нобл поднялся по ступенькам и исчез за дверями магазина. Бентон проводил его недоуменным взглядом и, пожав плечами, сплюнул. Что за черт, вот чудак! Еще один из местных старожилов, Хэк, окинул Бентона лукавым взглядом.
— Ну и здоров же этот парень! — И восхищенно присвистнул.
— Здоровый, не спорю, но только с головой у него не все ладно! Высокий рост еще ничего не значит, — презрительно бросил Лей.
Старик довольно хихикнул и подчеркнуто медленно смерил взглядом Бентона с головы до ног.
— Как раз это я и имел в виду, — закивал он, — вот-вот, именно!
В дверях магазина появился Нобл и зрители ахнули: под мышкой он держал два стофунтовых мешка с мукой, небрежно поддерживая их другой рукой. Подойдя к мулам, он начал аккуратно пристраивать мешки на спинах животных. Сбегав в корраль, он через минуту вернулся, ведя в поводу трех лошадей. А затем принялся таскать из магазина мешок за мешком и все грузить на лошадей.
Бентон испытывал неприятное разочарование человека, опоздавшего на распродажу. Даже не отдавая себе отчет, как и почему оно возникло, он с растущей неприязнью наблюдал за занятым погрузкой Ноблом.
— Мормоны когда-то пытались поселиться в тех местах, да краснокожие выгнали их вон. Ребята Грина погнали как-то скот на те пастбища, там их всех и убили. Так какой же шанс у тебя уцелеть? Ты один, а ковбоев Грина было человек шесть-семь. Кроме того, — никак не мог успокоиться Лей, — на что ты будешь жить? Ну, предположим, вырастут твои вишневые деревья, а дальше что? Ведь ягоду где-то продавать надо.
Густой раскатистый смех Черри Нобла после его слов прозвучал как-то особенно жизнерадостно.
— Да будет тебе, дружище, стану я еще над этим голову ломать! Бог даст день, Бог даст пищу, я всегда так говорю, и уверен, что, когда ко мне приедут гости, они увидят землю, цветущую, как райский сад, там будут вишневые деревья, усыпанные спелыми, сочными вишенками. И если мне не повезет и краснокожие прикончат меня, вишневые-то деревья останутся. Я так считаю, тот, кто сажает дерево, угоден Господу, вернее, я где-то это слышал много лет назад. Даже если вдруг мои деревья и не будут плодоносить, все равно от них будет тень и кто-то сможет отдохнуть в ее прохладе.
— Ты говоришь, как долбаный проповедник, — проворчал Бентон.
— Да нет, какой из меня проповедник?! Если честно, то меня и по-настоящему верующим назвать-то нельзя. И в школу я почти не ходил. Тот парень, который когда-то дал мне книги, говорил: «Сынок, не важно, сколько книг ты прочел в жизни, важно, чему ты научился, прочитав их. Вот прочтешь книги, что я дал, и ничего тебе страшно не будет: ни человек, ни жизнь, ни смерть». Так он мне тогда сказал и, похоже, оказался чертовски прав!
— Язык у тебя здорово подвешен, как я вижу, но тебя это не спасет, если появятся пиуты, — возразил Бентон.
Снова прогрохотал довольный смех.
— Ну что ж, если они не поймут моих слов, я всегда готов убедить их по-другому! — Подняв валявшуюся в пыли на дороге пустую бутылку из-под виски, он подбросил ее в воздух. Бутылка взлетела в небо над головами завороженных зрителей, и не успела она замедлить полет, как Нобл мгновенно выхватил револьвер и выстрелил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41