Болгары знают в горах каждую тропу и лазейку, они и русы ни за что не выпустят стратига на побережье. А чтобы задержать наш легион, вполне достаточно той таксиархии русов, что осталась на ладьях в море. Высадившись на берег, они в любой удобный для них момент могут перекрыть дорогу к отходу Иоанна, и пока легион станет прогрызаться сквозь их завалы и рвы, со стратигом будет покончено… Однако допустим, что твоим когортам все-таки удастся соединиться с конницей. Что дальше?
Комес гордо выпятил грудь.
— Врагов столько же, сколько воинов у меня с Иоанном. С этим легионом я сражался в Азии и Африке, прошел с ним Италию и Грецию, моим солдатам не страшны русы и болгары. Мы со стратигом бесстрашно вступим с противником в бой и разгромим его. Разве не для этого мы пришли сюда, спафарий?
Василий скривил губы в насмешливой улыбке.
— Я пришел за победой, комес, а ты, как видно, за смертью. Говоришь, славян столько же, сколько и нас? Да, это так, но лишь сейчас. А завтра врагов будет больше, чем сегодня, послезавтра — еще больше, и число их станет расти каждый последующий день. Забудь слова «русы» и «болгары», помни только одно — «славяне». Ибо те и другие — два побега одного и того же славянского древа и издревле считают себя братьями.
Думаешь, русы случайно пристали к здешним берегам? Нет, они твердо знали, что получат здесь все необходимое, будут чувствовать себя на этой земле как дома. Не существуй кмета Младана, побратима киевского воеводы Асмуса, русы обратились бы за помощью к любому болгарину, и, окажись он прибрежным рыбаком или настухом с гор, они не получили бы ни в чем отказа. Знай, воины Младана лишь первые из пришедших на помощь русам болгар, к ним ежечасно станут присоединяться новые. Это будет продолжаться до тех пор, пока последний наш легионер не падет мертвым на окружающие нас песок и камни. Битва со славянами уже проиграна, комес, нам сейчас нужно думать и заботиться не о мифической победе, а о том, как сберечь для империи ее доблестных солдат.
Василий замолчал, пытливо заглянул в глаза Петра. И опять наткнулся на пустоту, словно его речь была обращена не к живому человеку, а к каменному изваянию. Однако спафарий уже не искал советчиков. Приняв окончательное решение, он теперь нуждался как раз в надежных исполнителях задуманного им плана.
— Поэтому, комес, мы поступим так. С рассветом я отправлю к Иоанну гонца с обещанием просимой им помощи и приказом во что бы то ни стало пробиваться к морю. Пусть стратиг соберет вокруг себя как можно больше славян, насколько возможно дольше отвлечет их от нас. Истинная цель отряда стратига, известная только мне и тебе, — отнимать перед собственной гибелью у врага силы и время, поскольку для империи ни он, ни его легионеры уже не существуют. Лишь ускачет гонец, мы двинемся не навстречу Иоанну, а в противоположную сторону… Прикажи легионерам выбросить все лишнее, не нужное для боя, оставь в обозе только продовольствие и воду, удвой число ночной виглы, направь во всех направлениях усиленную разведку. Тебе ясна цель моих действий, комес?
— Да, спафарий, — прозвучал лениво-спокойный ответ. — Если ты сказал все, разреши больше не отнимать твоего времени…
8
Комес на самом деле оказался незаменимым исполнителем. Едва над морем зарозовело небо и в сером утреннем полумраке начали просматриваться очертания ближайших гор, когорты легиона были построены для марша. Солдаты, уже зная о выступлении на стороне русов болгар и отдавая отчет в нависшей над ними опасности, были собраны и внимательны, быстро и четко выполняли приказы. Бывалые воины, они прекрасно понимали, что от послушания и дисциплинированности будет во многом зависеть вопрос их жизни или смерти. В том, что дело обстоит именно так, никто из них не сомневался.
Дорога, вьющаяся то по склонам гор, то почти рядом с кромкой берега, была ровной и ухоженной. Ее спуски и повороты были хорошо изучены предварительно высланной разведкой, поэтому легион двигался со всей возможной в таких случаях скоростью. Первый большой привал Василий разрешил сделать только в полдень, дав легионерам два часа на обед и отдых. Сытно поев и выпив кувшин любимого красного родосского вина, спафарий собрался прилечь вздремнуть, когда невдалеке от него соскочили с коней трое акритов-разведчиков, бегом направились к нему.
— Ну? — предчувствуя недоброе, спросил Василий.
— Спафарий, впереди русы, — взволнованно ответил начальник дозора.
— Не может быть, — усомнился Василий. — Возможно, болгары?
— Нет, русы, мне приходилось встречаться с ними и прежде. Они перегородили дорогу завалом и спешно роют перед ним ров. Их не больше десяти центурий, им помогают мисяне…
Василий, уже не слушая, искал глазами дежурного центуриона, подошедшего вместе с акритами и стоявшего сейчас за их спинами в ожидании возможных распоряжений спафария.
— Коня! — бросил ему Василий и строго посмотрел на начальника дозора. — Поскачешь со мной. Я сам проверю истинность твоих слов.
Разведчик не ошибся — это действительно оказались русы. Хотя по прямой до них было не менее восьми стадий, спафарий сразу узнал их по остроконечным шлемам, длинным прямым мечам, суживающимся книзу вытянутым щитам. Дорога, по которой предстояло после обеда продолжать путь легиону, была преграждена широким, высоким завалом. Перед ним, копая ров, вгрызались в каменистую землю сотни русских дружинников и пришедшие им на помощь болгары из видневшейся невдалеке на склоне горы деревушки. Только вовсе не ров и завал интересовали Василия — его взгляд был прикован к морю. Там, покачиваясь на мелкой волне, одна подле другой стояли у берега русские ладьи.
Сомнений не оставалось: перед спафарием находились пребывавшие до сего дня в море русы. Те, что по расчетам Василия сейчас должны были принимать участие в борьбе с отрядом стратига Иоанна, имея целью не позволить пехоте комеса Петра прийти на помощь окруженной славянами коннице. Если на пути легиона лишь эта таксиархия, случайно обнаружившая византийцев и, не зная точного их числа, безрассудно решившая вступить с ними в бой, «греческий огонь» и натиск когорт опрокинут русов и проложат путь дальше. Гораздо опасней, если славяне смогли заранее предугадать его отступление и в соответствии с этим приняли ответные меры. Но нечего напрасно гадать — необходимо немедленно действовать.
Василий повернулся в седле, обратился к прискакавшему вместе с ним Петру:
— Повозки с сифонами вперед, в голову колонны. Приготовь пять лучших когорт к атаке завала. Пока славяне не закончили ров, мы должны сбросить их обратно в море либо рассеять по горам. Скачи к легиону, я буду ждать здесь.
Несмотря на полученный приказ, комес не шелохнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Комес гордо выпятил грудь.
— Врагов столько же, сколько воинов у меня с Иоанном. С этим легионом я сражался в Азии и Африке, прошел с ним Италию и Грецию, моим солдатам не страшны русы и болгары. Мы со стратигом бесстрашно вступим с противником в бой и разгромим его. Разве не для этого мы пришли сюда, спафарий?
Василий скривил губы в насмешливой улыбке.
— Я пришел за победой, комес, а ты, как видно, за смертью. Говоришь, славян столько же, сколько и нас? Да, это так, но лишь сейчас. А завтра врагов будет больше, чем сегодня, послезавтра — еще больше, и число их станет расти каждый последующий день. Забудь слова «русы» и «болгары», помни только одно — «славяне». Ибо те и другие — два побега одного и того же славянского древа и издревле считают себя братьями.
Думаешь, русы случайно пристали к здешним берегам? Нет, они твердо знали, что получат здесь все необходимое, будут чувствовать себя на этой земле как дома. Не существуй кмета Младана, побратима киевского воеводы Асмуса, русы обратились бы за помощью к любому болгарину, и, окажись он прибрежным рыбаком или настухом с гор, они не получили бы ни в чем отказа. Знай, воины Младана лишь первые из пришедших на помощь русам болгар, к ним ежечасно станут присоединяться новые. Это будет продолжаться до тех пор, пока последний наш легионер не падет мертвым на окружающие нас песок и камни. Битва со славянами уже проиграна, комес, нам сейчас нужно думать и заботиться не о мифической победе, а о том, как сберечь для империи ее доблестных солдат.
Василий замолчал, пытливо заглянул в глаза Петра. И опять наткнулся на пустоту, словно его речь была обращена не к живому человеку, а к каменному изваянию. Однако спафарий уже не искал советчиков. Приняв окончательное решение, он теперь нуждался как раз в надежных исполнителях задуманного им плана.
— Поэтому, комес, мы поступим так. С рассветом я отправлю к Иоанну гонца с обещанием просимой им помощи и приказом во что бы то ни стало пробиваться к морю. Пусть стратиг соберет вокруг себя как можно больше славян, насколько возможно дольше отвлечет их от нас. Истинная цель отряда стратига, известная только мне и тебе, — отнимать перед собственной гибелью у врага силы и время, поскольку для империи ни он, ни его легионеры уже не существуют. Лишь ускачет гонец, мы двинемся не навстречу Иоанну, а в противоположную сторону… Прикажи легионерам выбросить все лишнее, не нужное для боя, оставь в обозе только продовольствие и воду, удвой число ночной виглы, направь во всех направлениях усиленную разведку. Тебе ясна цель моих действий, комес?
— Да, спафарий, — прозвучал лениво-спокойный ответ. — Если ты сказал все, разреши больше не отнимать твоего времени…
8
Комес на самом деле оказался незаменимым исполнителем. Едва над морем зарозовело небо и в сером утреннем полумраке начали просматриваться очертания ближайших гор, когорты легиона были построены для марша. Солдаты, уже зная о выступлении на стороне русов болгар и отдавая отчет в нависшей над ними опасности, были собраны и внимательны, быстро и четко выполняли приказы. Бывалые воины, они прекрасно понимали, что от послушания и дисциплинированности будет во многом зависеть вопрос их жизни или смерти. В том, что дело обстоит именно так, никто из них не сомневался.
Дорога, вьющаяся то по склонам гор, то почти рядом с кромкой берега, была ровной и ухоженной. Ее спуски и повороты были хорошо изучены предварительно высланной разведкой, поэтому легион двигался со всей возможной в таких случаях скоростью. Первый большой привал Василий разрешил сделать только в полдень, дав легионерам два часа на обед и отдых. Сытно поев и выпив кувшин любимого красного родосского вина, спафарий собрался прилечь вздремнуть, когда невдалеке от него соскочили с коней трое акритов-разведчиков, бегом направились к нему.
— Ну? — предчувствуя недоброе, спросил Василий.
— Спафарий, впереди русы, — взволнованно ответил начальник дозора.
— Не может быть, — усомнился Василий. — Возможно, болгары?
— Нет, русы, мне приходилось встречаться с ними и прежде. Они перегородили дорогу завалом и спешно роют перед ним ров. Их не больше десяти центурий, им помогают мисяне…
Василий, уже не слушая, искал глазами дежурного центуриона, подошедшего вместе с акритами и стоявшего сейчас за их спинами в ожидании возможных распоряжений спафария.
— Коня! — бросил ему Василий и строго посмотрел на начальника дозора. — Поскачешь со мной. Я сам проверю истинность твоих слов.
Разведчик не ошибся — это действительно оказались русы. Хотя по прямой до них было не менее восьми стадий, спафарий сразу узнал их по остроконечным шлемам, длинным прямым мечам, суживающимся книзу вытянутым щитам. Дорога, по которой предстояло после обеда продолжать путь легиону, была преграждена широким, высоким завалом. Перед ним, копая ров, вгрызались в каменистую землю сотни русских дружинников и пришедшие им на помощь болгары из видневшейся невдалеке на склоне горы деревушки. Только вовсе не ров и завал интересовали Василия — его взгляд был прикован к морю. Там, покачиваясь на мелкой волне, одна подле другой стояли у берега русские ладьи.
Сомнений не оставалось: перед спафарием находились пребывавшие до сего дня в море русы. Те, что по расчетам Василия сейчас должны были принимать участие в борьбе с отрядом стратига Иоанна, имея целью не позволить пехоте комеса Петра прийти на помощь окруженной славянами коннице. Если на пути легиона лишь эта таксиархия, случайно обнаружившая византийцев и, не зная точного их числа, безрассудно решившая вступить с ними в бой, «греческий огонь» и натиск когорт опрокинут русов и проложат путь дальше. Гораздо опасней, если славяне смогли заранее предугадать его отступление и в соответствии с этим приняли ответные меры. Но нечего напрасно гадать — необходимо немедленно действовать.
Василий повернулся в седле, обратился к прискакавшему вместе с ним Петру:
— Повозки с сифонами вперед, в голову колонны. Приготовь пять лучших когорт к атаке завала. Пока славяне не закончили ров, мы должны сбросить их обратно в море либо рассеять по горам. Скачи к легиону, я буду ждать здесь.
Несмотря на полученный приказ, комес не шелохнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51