Куда только девалась его немощь! Радул быстро вскочил на ноги, опоясался мечом, одним махом взлетел в седло.
— Десятский не сможет перехитрить нас и вернуться обратно? — поинтересовался он у Всеслава.
— Нет. Я следил за ним до тех пор, покуда мог его видеть. Ангел на самом деле поскакал к замку.
— Тогда быстрей в погоню…
Они скакали несколько часов, лишь далеко за полдень боярин остановил коня, спрыгнул на землю. Тропинка, по которой они только что спешили, уходила дальше вниз, в долину: Радул, держа коня в поводу, свернул с тропинки в сторону, углубился в густой подлесок. Спешившись, Всеслав последовал за ним. Через некоторое время они оказались у подножия высокой скалы с крошечной плоской вершиной. Здесь, выбрав заросли погуще, Радул привязал коня к дереву, повернулся к Всеславу.
— Прискакали, сотник. Можно и отдохнуть.
Хватаясь руками за каменные выступы, пучки травы и ветви кустарника, кое-где растущих в трещинах скалы, они взобрались на ее вершину, осмотрелись. Внизу прямо под ними подножие скалы огибала полукругом дорога, к которой вела покинутая ими тропа. Будучи сами невидимыми, Всеслав и Радул со своего места могли наблюдать за всем, что происходило на дороге и окрест ее.
— Не опоздали? — тревожно спросил русич, ложась на траву рядом с боярином.
Тот спокойно снял с головы шлем, расстегнул пояс с тяжелым мечом, глянул на солнце.
— Нет, сотник, прибыли как раз вовремя. Я потому и привел вас в здешние места, что знаю их как свои родные. К сей скале одинаковое расстояние как от оставленной нами пещеры, так и от замка боярина Мануша, куда ускакал Ангел. Так что Цветана и десятский должны очутиться здесь примерно в одно и то же время.
— Но Цветана выехала на час раньше. К тому же Ангел потеряет время в замке, куда должен обязательно явиться, дабы не вызвать твоего подозрения. Ведь кто знает, вдруг ты пожелаешь лечиться в замке у друга-боярина, и тогда любая ложь Ангела раскроется.
— Да, какое-то время он пробудет в замке, — согласился Радул. — Зато у десятского конь намного резвей, чем у Цветаны. Да и сам он куда более ловкий наездник, нежели наша попутчица. Будь спокоен, я учел все.
— Даже то, что Ангелу нужно повстречаться со своими сообщниками? Цветана — честная, открытая девушка, и Ангел мог понять, что она не доверяет ему. Поэтому десятскому куда сподручней и надежней действовать не одному, а вкупе с дружками.
— Учел и это. Но я уверен, что изворотливый Ангел умудрился повстречаться с сообщниками, когда преодолевал с Цветаной перевал. Поэтому они сейчас где-то неподалеку от Орлиного гнезда, и десятскому потребуется не столь много времени, дабы повидаться с ними.
— Но Ангел, если он действительно лазутчик, может перехватить Цветану не обязательно на дороге. К примеру, в том самом месте, где ей надлежит ждать нас следующие двое суток.
Радул хитро усмехнулся.
— Той лесной хижины, куда я отправил Цветану, не знает ни Ангел, ни его сообщники, ни единый человек в замке Мануша, где десятский наверняка постарается разузнать о ней. Ничего не известно о хижине даже Господу Богу, поскольку ее попросту не существует. Я ее придумал, чтобы вынудить десятского к немедленным решительным действиям, которые ясно покажут, кто он. У него сегодня имеется прекрасный случай завладеть грамотой комита Шишмана — догнать Цветану в пути к неизвестной ему хижине. Это случится на дороге у скалы на наших с тобой глазах, сотник.
— Разве Ангел не может настигнуть Цветану в другом месте?
— Я все обдумал и рассчитал, Всеслав, — который раз терпеливо повторил Радул. — Встреча Цветаны и Ангела произойдет именно здесь, потому что за скалой дорога сразу раздваивается, там же с ней сходится несколько лесных троп. Если помнишь, путь от скалы к хижине я объяснял только Цветане, отведя ее от тебя и Ангела к костру. Поэтому, не зная, где находится хижина, а, потому рискуя упустить Цветану после скалы, десятский поневоле вынужден перехватить ее прежде, чем дорога раздвоится и соединится с тропами. А раньше, чем у скалы, они не повстречаются потому, что от замка Мануша к дороге, по которой скачет Цветана, имеется один-единственный путь, выводящий на дорогу как раз у нашей скалы. Это та самая тропа, которую мы недавно оставили…
Воевода оборвал себя на полуслове, прислушался. Напряг слух и Всеслав. Вначале оба услышали далекий, приближающийся топот копыт, затем у подножия скалы в направлении дороги на бешеном галопе пронесся десяток всадников. Все были в длинных темных плащах, шлемах, с копьями в руках.
— Те, кого мы ждем, — сообщил Радул. — Легки на помине.
— Не торопись, боярин, — отозвался Всеслав. — У меня зоркие глаза, однако, я не смог разглядеть ни лиц конников, ни лошади Ангела. Посему проскакавшие могут быть кем угодно.
Но Радул был непоколебим.
— Ничего, сотник, сейчас ты увидишь главное — свершение дела, которое привело их сюда. Смотри внимательней.
Прискакавшие всадники вынеслись на дорогу, остановились. Двое, низко свесившись с седел, тотчас принялись осматривать следы на проезжей части и на обочинах, другие отъехали в тень скалы. После возвращения пары следопытов всадники какое-то время что-то обсуждали, затем разбились на две равные группы и скрылись в кустах по обе стороны дороги. Едва они успели исчезнуть, вдалеке на дороге появилось и стало быстро приближаться к скале облачко пыли. Вот уже хорошо виден рослый гнедой жеребец и прильнувший к его шее миниатюрный всадник в развевавшемся алом плаще.
— Цветана, — проговорил Всеслав осевшим голосом.
Ни он, ни Радул не слышали звуков и не видели полета поразившей девушку стрелы. Но та вдруг резко вздрогнула, выронила из рук поводья, повалилась под копыта жеребца. Из придорожных кустов выехали находившиеся в засаде всадники, окружили тело Цветаны. Один, соскочив на землю и склонившись над трупом, тщательно обыскал его. Обнаружив грамоту, полученную утром Цветаной от Радула, всадник внимательно осмотрел ее, спрятал за пазухой, вскочил па коня. Оттащив труп Цветаны подальше в кусты и прихватив с собой ее жеребца, отряд тронулся мимо скалы в обратный путь. Всеслав, закусив губу, не сводил глаз с завладевшего грамотой всадника.
— Что молвишь теперь, сотник? — угрюмо спросил боярин.
Всеслав не ответил. Напрягшись, он столкнул с места большой камень, пустил его вниз по склону. Всадники, скакавшие в это время как раз под ними, услышали грохот падавшего камня, пугливо повернули головы в направлении шума. И в человеке, который обыскивал мертвую Цветану, Всеслав безошибочно узнал Ангела. Недобро сузив глаза, русич схватил в руки лук, рванул из колчана стрелу. Но рука боярина тяжело легла на тетиву.
— Не спеши, сотник. Предатель сполна ответит нам за все содеянное, однако, не сейчас и не здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Десятский не сможет перехитрить нас и вернуться обратно? — поинтересовался он у Всеслава.
— Нет. Я следил за ним до тех пор, покуда мог его видеть. Ангел на самом деле поскакал к замку.
— Тогда быстрей в погоню…
Они скакали несколько часов, лишь далеко за полдень боярин остановил коня, спрыгнул на землю. Тропинка, по которой они только что спешили, уходила дальше вниз, в долину: Радул, держа коня в поводу, свернул с тропинки в сторону, углубился в густой подлесок. Спешившись, Всеслав последовал за ним. Через некоторое время они оказались у подножия высокой скалы с крошечной плоской вершиной. Здесь, выбрав заросли погуще, Радул привязал коня к дереву, повернулся к Всеславу.
— Прискакали, сотник. Можно и отдохнуть.
Хватаясь руками за каменные выступы, пучки травы и ветви кустарника, кое-где растущих в трещинах скалы, они взобрались на ее вершину, осмотрелись. Внизу прямо под ними подножие скалы огибала полукругом дорога, к которой вела покинутая ими тропа. Будучи сами невидимыми, Всеслав и Радул со своего места могли наблюдать за всем, что происходило на дороге и окрест ее.
— Не опоздали? — тревожно спросил русич, ложась на траву рядом с боярином.
Тот спокойно снял с головы шлем, расстегнул пояс с тяжелым мечом, глянул на солнце.
— Нет, сотник, прибыли как раз вовремя. Я потому и привел вас в здешние места, что знаю их как свои родные. К сей скале одинаковое расстояние как от оставленной нами пещеры, так и от замка боярина Мануша, куда ускакал Ангел. Так что Цветана и десятский должны очутиться здесь примерно в одно и то же время.
— Но Цветана выехала на час раньше. К тому же Ангел потеряет время в замке, куда должен обязательно явиться, дабы не вызвать твоего подозрения. Ведь кто знает, вдруг ты пожелаешь лечиться в замке у друга-боярина, и тогда любая ложь Ангела раскроется.
— Да, какое-то время он пробудет в замке, — согласился Радул. — Зато у десятского конь намного резвей, чем у Цветаны. Да и сам он куда более ловкий наездник, нежели наша попутчица. Будь спокоен, я учел все.
— Даже то, что Ангелу нужно повстречаться со своими сообщниками? Цветана — честная, открытая девушка, и Ангел мог понять, что она не доверяет ему. Поэтому десятскому куда сподручней и надежней действовать не одному, а вкупе с дружками.
— Учел и это. Но я уверен, что изворотливый Ангел умудрился повстречаться с сообщниками, когда преодолевал с Цветаной перевал. Поэтому они сейчас где-то неподалеку от Орлиного гнезда, и десятскому потребуется не столь много времени, дабы повидаться с ними.
— Но Ангел, если он действительно лазутчик, может перехватить Цветану не обязательно на дороге. К примеру, в том самом месте, где ей надлежит ждать нас следующие двое суток.
Радул хитро усмехнулся.
— Той лесной хижины, куда я отправил Цветану, не знает ни Ангел, ни его сообщники, ни единый человек в замке Мануша, где десятский наверняка постарается разузнать о ней. Ничего не известно о хижине даже Господу Богу, поскольку ее попросту не существует. Я ее придумал, чтобы вынудить десятского к немедленным решительным действиям, которые ясно покажут, кто он. У него сегодня имеется прекрасный случай завладеть грамотой комита Шишмана — догнать Цветану в пути к неизвестной ему хижине. Это случится на дороге у скалы на наших с тобой глазах, сотник.
— Разве Ангел не может настигнуть Цветану в другом месте?
— Я все обдумал и рассчитал, Всеслав, — который раз терпеливо повторил Радул. — Встреча Цветаны и Ангела произойдет именно здесь, потому что за скалой дорога сразу раздваивается, там же с ней сходится несколько лесных троп. Если помнишь, путь от скалы к хижине я объяснял только Цветане, отведя ее от тебя и Ангела к костру. Поэтому, не зная, где находится хижина, а, потому рискуя упустить Цветану после скалы, десятский поневоле вынужден перехватить ее прежде, чем дорога раздвоится и соединится с тропами. А раньше, чем у скалы, они не повстречаются потому, что от замка Мануша к дороге, по которой скачет Цветана, имеется один-единственный путь, выводящий на дорогу как раз у нашей скалы. Это та самая тропа, которую мы недавно оставили…
Воевода оборвал себя на полуслове, прислушался. Напряг слух и Всеслав. Вначале оба услышали далекий, приближающийся топот копыт, затем у подножия скалы в направлении дороги на бешеном галопе пронесся десяток всадников. Все были в длинных темных плащах, шлемах, с копьями в руках.
— Те, кого мы ждем, — сообщил Радул. — Легки на помине.
— Не торопись, боярин, — отозвался Всеслав. — У меня зоркие глаза, однако, я не смог разглядеть ни лиц конников, ни лошади Ангела. Посему проскакавшие могут быть кем угодно.
Но Радул был непоколебим.
— Ничего, сотник, сейчас ты увидишь главное — свершение дела, которое привело их сюда. Смотри внимательней.
Прискакавшие всадники вынеслись на дорогу, остановились. Двое, низко свесившись с седел, тотчас принялись осматривать следы на проезжей части и на обочинах, другие отъехали в тень скалы. После возвращения пары следопытов всадники какое-то время что-то обсуждали, затем разбились на две равные группы и скрылись в кустах по обе стороны дороги. Едва они успели исчезнуть, вдалеке на дороге появилось и стало быстро приближаться к скале облачко пыли. Вот уже хорошо виден рослый гнедой жеребец и прильнувший к его шее миниатюрный всадник в развевавшемся алом плаще.
— Цветана, — проговорил Всеслав осевшим голосом.
Ни он, ни Радул не слышали звуков и не видели полета поразившей девушку стрелы. Но та вдруг резко вздрогнула, выронила из рук поводья, повалилась под копыта жеребца. Из придорожных кустов выехали находившиеся в засаде всадники, окружили тело Цветаны. Один, соскочив на землю и склонившись над трупом, тщательно обыскал его. Обнаружив грамоту, полученную утром Цветаной от Радула, всадник внимательно осмотрел ее, спрятал за пазухой, вскочил па коня. Оттащив труп Цветаны подальше в кусты и прихватив с собой ее жеребца, отряд тронулся мимо скалы в обратный путь. Всеслав, закусив губу, не сводил глаз с завладевшего грамотой всадника.
— Что молвишь теперь, сотник? — угрюмо спросил боярин.
Всеслав не ответил. Напрягшись, он столкнул с места большой камень, пустил его вниз по склону. Всадники, скакавшие в это время как раз под ними, услышали грохот падавшего камня, пугливо повернули головы в направлении шума. И в человеке, который обыскивал мертвую Цветану, Всеслав безошибочно узнал Ангела. Недобро сузив глаза, русич схватил в руки лук, рванул из колчана стрелу. Но рука боярина тяжело легла на тетиву.
— Не спеши, сотник. Предатель сполна ответит нам за все содеянное, однако, не сейчас и не здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41