Почему он не применил ещё какое-нибудь заклинание, почему не напал, когда внимание всех троих было отвлечено? Любой, даже неопытный тактик понимает всю ценность такого манёвра.
И ещё одна вещь беспокоила его. Повернувшись к Ключу к Тени, он задумался, почему Маци просто не снял чёрный кристалл с подставки и не разбил его. Даже| если подобное деяние требовало гораздо больше усилий чем кажется на первый взгляд. Джарис Хан ясно указал на то, что его бывший друг был отличным колдуном. Грегус Маци наверняка бы сумел превратить кристалл в горстку осколков.
Так почему же он не уничтожил самоцвет?
И это явно не имело ничего общего с ценностью Ключа, хотя Кентрил мог назвать имена нескольких графов, герцогов и ещё кое-кого из знати Западных Пределов, которые заплатили бы за этот камень, не поскупившись. Никто бы не поверил, что он создан магией, — он ничем не отличался от настоящего самородка. В природе не многие самоцветы столь прекрасны и безупречны. Каждая грань кристалла казалась зеркалом. В некоторых капитан даже видел своё отражение. В других он различал смутные фигуры своих спутников и трупики мёртвых бесов. Капитан Дюмон разглядел даже лицо зловещего часового.
Кентрил резко развернулся, взгляд его упёрся в глаза чудовищного изваяния, высеченные из камня с такой точностью, с такой поразительной тщательностью.
Совершенно человеческие глаза.
— Нам нет нужды беспокоиться и разыскивать Грегуса Маци, — медленно проговорил Кентрил. Он пытался силой воли заставить глаза статуи посмотреть на себя, но они не двигались. — Думаю, я нашёл его.
Глава 13
— Ты прав, капитан, — тихо ответил Зэйл, внимательно изучив каменную фигуру. — Я могу поклясться, что в этой статуе есть жизнь.
— Но как? — Кентрил отчаянно пытался понять. — Как такое может быть? Как это могло случиться с Маци?
Некромант нахмурился:
— Могу только предположить, что Джарис Хан был с нами не слишком откровенен.
— Не может быть! Лорд Хан никогда бы такого не сделал! Ты же сам знаешь.
— Я так же глубоко встревожен, как и ты, этим открытием, и так же смущён. Полагаю, лорд Хан и сам может не знать об истинной судьбе своего бывшего друга, а значит, и дочь правителя Уреха — тоже.
— Ну естественно! — фыркнул капитан. Горст покачал головой:
— Ты можешь ему помочь? Можешь снова сделать его человеком?
— Боюсь, что нет. Эти чары куда сложнее, чем проклятие, наложенное на милорда. Я определил только, что Грегус Маци не просто заключён в сталактит. Он самым настоящим образом превратился в часть горы. Такое заклинание нельзя снять.
— Но ты же сказал, он всё ещё жив, — настаивал гигант.
Зэйл пожал плечами — Кентрил видел, что некромант сбит с толку куда больше, чем пытался показать.
— Да, иначе мои заклинания по вызову его тени сработали бы ещё в первый раз. Ну, если это тебя немного успокоит, могу предположить, что если разум его и уцелел после превращения, то теперь уже на это не приходится рассчитывать. Смею сказать, он больше не мучается.
— Я хочу посмотреть, — потребовал хриплый голос. — Вытащи меня и поднеси поближе, чтобы я ничего не упустил.
Зэйл извлёк из мешка череп Хамбарта Вессела. Горст взглянул на него, слегка побледнев, но любопытства во взгляде великана было всё же гораздо больше. Кентрил сообразил, что забыл рассказать своему помощнику о необычном спутнике некроманта.
Высоко подняв череп, Зэйл позволил ему исследовать омерзительное творение, Хамбарт практически ничего не говорил, лишь давал указания заклинателю, как повернуть себя, чтобы пустые глазницы смотрели туда, куда ему хотелось.
— Да, это он, — печально проскрипел он в итоге. — Старину Грегуса постиг ещё более грустный конец, чем меня самого.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — спросил некромант. — Какой-нибудь намёк на то, кто мог это сделать?
— Это могущественный колдун, парень. Не знаю, не могу сказать. Поверь, мне жаль. Однако ты прав в одном: изменить что-либо невозможно. Нет способа снова превратить его в человека.
Кентрил пытался не думать о том, каково это — стать статуей. Страдал ли маг? Могло ли быть так, что, когда проклятие загнало Грегуса Маци в сталактит, разум его, как предположил Зэйл, всё ещё жил? Многие века быть заключённым в эту ловушку, не в силах пошевелиться, не в состоянии что-то сделать…
— Но почему? — спросил, наконец, капитан. — Зачем это делать? Эта кара — нечто большее, чем просто наказание. Ты же видел, что произошло, Зэйл. Он закричал, чтобы предупредить этих крылатых бестий!
— Да, очевидно, он часть какой-то охранной системы. — Некромант повернулся к Ключу к Тени. — Не удивлюсь, если окажется, что он закричал потому, что мы подошли слишком близко к камню.
— Но это же не имеет смысла! Мы — последние, кто может тронуть кристалл! Уреху нужно, чтобы он оставался на месте, а иначе какой толк в том, что мы положили его двойника на вершину Нимир.
Зэйл потянулся к чёрному самоцвету, словно желая | схватить его, одновременно наблюдая за реакцией чудовищной фигуры.
Человеческие глаза изваяния внезапно распахнулись, зрачки повернулись к некроманту. Однако на этот раз предупреждающий крик не раздался, возможно потому, что сил у часового уже не осталось.
Зэйл отдёрнул руку, и глаза статуи перестали сверлить наглеца, а вскоре закрылись снова. Рот оставался полуоткрыт в безмолвном вопле.
— Он сторожит камень. Интересно. Я припоминаю, что, когда ты подошёл к нему, я немного переместился, оказавшись примерно на таком же расстоянии от кристалла, как сейчас. Это-то, должно быть, и вызвало его реакцию.
— И что мы будем делать? — спросил Горст.
Кентрил убрал меч в ножны.
— Кажется, ничего. Мы можем возвращаться назад. Кто знает, как далеко уже продвинулся Цзин со своим заклинанием.
Зэйл поднял глаза к потолку:
— Я всё ещё ощущаю работу мощных сил, но ты прав. Он может скоро закончить, и, как ты сказал, делать нам здесь больше нечего. Вернёмся во дворец и обсудим там все поподробнее.
— Погоди, погоди! — встрял череп Хамбарта Вессела. — Ты не можешь оставить его в таком виде.
— Хамбарт!
Но череп не желал молчать:
— Вы все люди добрые или же мерзавцы, каким, как вы считаете, был старина Грегус? Капитан Дюмон, что бы ты стал делать, если бы кто-то из твоих товарищей попал в западню, истекал бы кровью на поле боя, а ты не мог бы забрать его с собой? Ты бы его оставил на милость врагам?
— Нет, конечно же, нет.
Бывалый офицер понимал, что хочет сказать дух наёмника. Ты никогда не бросишь друга, не позволишь, чтобы неприятели пытали его. Ты либо позволишь ему поступить так, как он пожелает, либо сам, своим мечом, окажешь ему последнюю услугу. Кентрил уже не раз вынужден был поступать так, и хотя дело это никогда не доставляло ему радости, он знал, что должен выполнить эту тяжкую обязанность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
И ещё одна вещь беспокоила его. Повернувшись к Ключу к Тени, он задумался, почему Маци просто не снял чёрный кристалл с подставки и не разбил его. Даже| если подобное деяние требовало гораздо больше усилий чем кажется на первый взгляд. Джарис Хан ясно указал на то, что его бывший друг был отличным колдуном. Грегус Маци наверняка бы сумел превратить кристалл в горстку осколков.
Так почему же он не уничтожил самоцвет?
И это явно не имело ничего общего с ценностью Ключа, хотя Кентрил мог назвать имена нескольких графов, герцогов и ещё кое-кого из знати Западных Пределов, которые заплатили бы за этот камень, не поскупившись. Никто бы не поверил, что он создан магией, — он ничем не отличался от настоящего самородка. В природе не многие самоцветы столь прекрасны и безупречны. Каждая грань кристалла казалась зеркалом. В некоторых капитан даже видел своё отражение. В других он различал смутные фигуры своих спутников и трупики мёртвых бесов. Капитан Дюмон разглядел даже лицо зловещего часового.
Кентрил резко развернулся, взгляд его упёрся в глаза чудовищного изваяния, высеченные из камня с такой точностью, с такой поразительной тщательностью.
Совершенно человеческие глаза.
— Нам нет нужды беспокоиться и разыскивать Грегуса Маци, — медленно проговорил Кентрил. Он пытался силой воли заставить глаза статуи посмотреть на себя, но они не двигались. — Думаю, я нашёл его.
Глава 13
— Ты прав, капитан, — тихо ответил Зэйл, внимательно изучив каменную фигуру. — Я могу поклясться, что в этой статуе есть жизнь.
— Но как? — Кентрил отчаянно пытался понять. — Как такое может быть? Как это могло случиться с Маци?
Некромант нахмурился:
— Могу только предположить, что Джарис Хан был с нами не слишком откровенен.
— Не может быть! Лорд Хан никогда бы такого не сделал! Ты же сам знаешь.
— Я так же глубоко встревожен, как и ты, этим открытием, и так же смущён. Полагаю, лорд Хан и сам может не знать об истинной судьбе своего бывшего друга, а значит, и дочь правителя Уреха — тоже.
— Ну естественно! — фыркнул капитан. Горст покачал головой:
— Ты можешь ему помочь? Можешь снова сделать его человеком?
— Боюсь, что нет. Эти чары куда сложнее, чем проклятие, наложенное на милорда. Я определил только, что Грегус Маци не просто заключён в сталактит. Он самым настоящим образом превратился в часть горы. Такое заклинание нельзя снять.
— Но ты же сказал, он всё ещё жив, — настаивал гигант.
Зэйл пожал плечами — Кентрил видел, что некромант сбит с толку куда больше, чем пытался показать.
— Да, иначе мои заклинания по вызову его тени сработали бы ещё в первый раз. Ну, если это тебя немного успокоит, могу предположить, что если разум его и уцелел после превращения, то теперь уже на это не приходится рассчитывать. Смею сказать, он больше не мучается.
— Я хочу посмотреть, — потребовал хриплый голос. — Вытащи меня и поднеси поближе, чтобы я ничего не упустил.
Зэйл извлёк из мешка череп Хамбарта Вессела. Горст взглянул на него, слегка побледнев, но любопытства во взгляде великана было всё же гораздо больше. Кентрил сообразил, что забыл рассказать своему помощнику о необычном спутнике некроманта.
Высоко подняв череп, Зэйл позволил ему исследовать омерзительное творение, Хамбарт практически ничего не говорил, лишь давал указания заклинателю, как повернуть себя, чтобы пустые глазницы смотрели туда, куда ему хотелось.
— Да, это он, — печально проскрипел он в итоге. — Старину Грегуса постиг ещё более грустный конец, чем меня самого.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — спросил некромант. — Какой-нибудь намёк на то, кто мог это сделать?
— Это могущественный колдун, парень. Не знаю, не могу сказать. Поверь, мне жаль. Однако ты прав в одном: изменить что-либо невозможно. Нет способа снова превратить его в человека.
Кентрил пытался не думать о том, каково это — стать статуей. Страдал ли маг? Могло ли быть так, что, когда проклятие загнало Грегуса Маци в сталактит, разум его, как предположил Зэйл, всё ещё жил? Многие века быть заключённым в эту ловушку, не в силах пошевелиться, не в состоянии что-то сделать…
— Но почему? — спросил, наконец, капитан. — Зачем это делать? Эта кара — нечто большее, чем просто наказание. Ты же видел, что произошло, Зэйл. Он закричал, чтобы предупредить этих крылатых бестий!
— Да, очевидно, он часть какой-то охранной системы. — Некромант повернулся к Ключу к Тени. — Не удивлюсь, если окажется, что он закричал потому, что мы подошли слишком близко к камню.
— Но это же не имеет смысла! Мы — последние, кто может тронуть кристалл! Уреху нужно, чтобы он оставался на месте, а иначе какой толк в том, что мы положили его двойника на вершину Нимир.
Зэйл потянулся к чёрному самоцвету, словно желая | схватить его, одновременно наблюдая за реакцией чудовищной фигуры.
Человеческие глаза изваяния внезапно распахнулись, зрачки повернулись к некроманту. Однако на этот раз предупреждающий крик не раздался, возможно потому, что сил у часового уже не осталось.
Зэйл отдёрнул руку, и глаза статуи перестали сверлить наглеца, а вскоре закрылись снова. Рот оставался полуоткрыт в безмолвном вопле.
— Он сторожит камень. Интересно. Я припоминаю, что, когда ты подошёл к нему, я немного переместился, оказавшись примерно на таком же расстоянии от кристалла, как сейчас. Это-то, должно быть, и вызвало его реакцию.
— И что мы будем делать? — спросил Горст.
Кентрил убрал меч в ножны.
— Кажется, ничего. Мы можем возвращаться назад. Кто знает, как далеко уже продвинулся Цзин со своим заклинанием.
Зэйл поднял глаза к потолку:
— Я всё ещё ощущаю работу мощных сил, но ты прав. Он может скоро закончить, и, как ты сказал, делать нам здесь больше нечего. Вернёмся во дворец и обсудим там все поподробнее.
— Погоди, погоди! — встрял череп Хамбарта Вессела. — Ты не можешь оставить его в таком виде.
— Хамбарт!
Но череп не желал молчать:
— Вы все люди добрые или же мерзавцы, каким, как вы считаете, был старина Грегус? Капитан Дюмон, что бы ты стал делать, если бы кто-то из твоих товарищей попал в западню, истекал бы кровью на поле боя, а ты не мог бы забрать его с собой? Ты бы его оставил на милость врагам?
— Нет, конечно же, нет.
Бывалый офицер понимал, что хочет сказать дух наёмника. Ты никогда не бросишь друга, не позволишь, чтобы неприятели пытали его. Ты либо позволишь ему поступить так, как он пожелает, либо сам, своим мечом, окажешь ему последнюю услугу. Кентрил уже не раз вынужден был поступать так, и хотя дело это никогда не доставляло ему радости, он знал, что должен выполнить эту тяжкую обязанность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81