«Похоже, крупная операция. Одна из самых крупных со времен попытки взрыва Центра международной торговли», — мрачно подумал Смит.
И не успел он серьезно задуматься, как впереди показались силуэты башен этого самого Центра. Именно туда Смит и направлялся.
Нью-Йорк сейчас находился в осаде. Должно быть, предприняты очень жесткие меры безопасности, а все правоохранительные органы приведены в полную готовность. Для Харолда В. Смита это означало одно: ему нужно в Белую комнату.
* * *
Белая комната называлась так отнюдь не из-за цвета, хотя ее стены были действительно выкрашены белым. Располагалась она за незаметной дверью без таблички, единственный ключ от которой находился у комиссара нью-йоркской полиции.
Этой незаметной дверью кончался длинный коридор, расположенный на нижнем этаже башни номер один Центра международной торговли. Белая комната была защищена от прослушивания и имела звуконепроницаемые стены. Телефонные линии также имели защиту. Короче говоря, место было совершенно уединенное.
Вот почему, хотя кабинет комиссара полиции находился всего лишь в нескольких кварталах отсюда, в кризисные моменты его штаб располагался именно здесь. Из Белой комнаты никогда не утекала информация, ни одно подслушивающее устройство никогда не засекало здесь никаких разговоров. О существовании Белой комнаты знала пресса, но добраться до нее не могла — особенно после неудавшейся попытки взрыва Центра международной торговли.
«По иронии судьбы, — думал комиссар полиции, отпирая незаметную дверь, — эта супербезопасная с точки зрения утечки информации комната во время последнего большого кризиса оказалась недоступной, потому что находилась буквально в эпицентре событий». В тот день здесь так никто и не побывал. Впрочем, расследованием попытки взрыва Центра международной торговли занимался предыдущий комиссар полиции. Нынешнему же еще предстояло справиться с новым кризисом.
В середине Белой комнаты стоял длинный, обтянутый буйволовой кожей стол для совещаний. На столе — ничего, одни телефоны. Еще вот большая кофеварка на тележке да кофе шести сортов. Комиссар начал именно с кофе, ибо день обещал быть долгим.
Совещание назначили на два тридцать. Официально оно созывалось для координации действий подразделений объединенных антитеррористических сил, созданных нью-йоркской полицией и ФБР. Впрочем, по мнению комиссара, этим будут заниматься меньше всего. ФБР попытается застолбить территорию за собой, люди из Бюро по контролю за алкоголем, табаком и огнестрельным оружием станут доказывать, что расследованием должны заниматься они. В общем, комиссару придется приложить все усилия, чтобы остаться хозяином положения. В конце-то концов, это его город. И совещание проводит именно он.
Комиссар задумчиво размешивал сахар в чашке, когда раздался властный стук в дверь.
— Кто там? — обернувшись, через плечо спросил комиссар.
— Смит. ФБР.
Комиссар полиции, открыв дверь, удивился:
— Ваши говорили, что будет спецагент Роуленд.
— Роуленд приехать не сможет, — ответил глава КЮРЕ, стремительно шагнув в комнату.
— Ну, все равно вы появились слишком рано.
На взгляд комиссара, Смит выглядел как типичный бюрократ средней руки. Акцент уроженца Новой Англии, серая «тройка», серая личность...
— Кофе?
— Нет времени, — отозвался гость. — У меня уйма дел. Главное — побыстрее уехать отсюда.
Комиссар заморгал глазами.
— Что-то случилось за пределами города?
— Комментировать не буду, — произнес Смит.
— Проклятие!
— Не будем гадать, — оборвал его директор «Фолкрофта». — Кто взял на себя ответственность за теракты?
— Лучше спросите, кто не взял, — проворчал комиссар, вытаскивая из портфеля пачку факсов. — «Хезболлах». «Хамас». «Исламский джихад». «Братья-мусульмане». Национальный фронт спасения Ливии. — Он фыркнул. — Наверное, Каддафи сейчас не пользуется расположением фундаменталистов. Группа Абу Нидаля. ПМ.
— ПМ?
— "Посланники Мохаммеда". Затем идут «Орлы Аллаха», «Воины Аллаха», Исламский фронт спасения, «Вооруженная исламская группировка», «Талибан», Национальный фронт освобождения Палестины, а также Исламский фронт АСЛС. Что такое АСЛС, мы не знаем.
— Другими словами, — заключил Харолд В. Смит, — все активные террористические группы заявили о своей ответственности?
— На сей раз можно спокойно сбросить их со счетов.
— Почему же? — резко поинтересовался гость.
— Мы определили, что бомба во время первого взрыва была заложена в почтовый линейный ящик. На осколке явно читалось «Почта США». Последующие взрывы дали такую же картину. Все они произошли на тротуаре, и везде валяются осколки, окрашенные в оливковый цвет.
Смит сразу же уловил суть дела.
— Линейные ящики недоступны для публики. С другой стороны, практически невозможно организовать дело так, чтобы бомбы в посылках взорвались практически одновременно именно в линейных ящиках, не попав в руки почтовиков или адресатов. Наверное, мы имеем дело с почтовым служащим.
— Совершенно верно. Какой-нибудь почтальон «пошел на почту».
— Но подобная теория не учитывает психологии почтовых служащих, — заметил Смит.
— Почему?
— Почтовые служащие всегда направляют свой гнев на начальников или сослуживцев, а не на публику.
— Несколько лет назад в Бостоне произошел такой инцидент. Рассерженный почтальон взял «АК-47», угнал легкий самолет и на бреющем полете, стреляя наудачу, атаковал почтовое отделение.
— Совершенно верно, — подтвердил глава КЮРЕ. — Он обстрелял учреждение, где работал.
— И все вокруг, что под руку попалось, — возразил комиссар.
— Наверное, у вас есть имена почтовых служащих, которые имели доступ к уничтоженным ящикам?
— Нам их не дали.
— Почему?
— Почтмейстер не отвечает на мои звонки. Говорит, что этот вопрос в компетенции федеральных властей. Может быть, у ФБР есть протекция в почтовом ведомстве?
— Попробую вам помочь, — сказал Смит, забирая свой портфель и устремляясь к двери.
— А как же совещание?
— Я уже все узнал, — захлопывая дверь, откликнулся директор «Фолкрофта».
* * *
Через десять минут появился начальник порта. Он тут же сел, с радостью приняв предложенную ему чашку черного кофе. Затем раздался стук в дверь.
— Кто там? — спросил комиссар полиции.
— ФБР.
— Смит?
— Нет, Роуленд.
Комиссар впустил агента со словами:
— А Смит сообщил мне, что вы не придете.
— Смит?
— Ну да, агент Смит. Вы что, его не знаете?
— Представляете, сколько Смитов работает в Бюро? Как он выглядит?
— Он, — комиссар нахмурился, — седой.
— Таких много.
— Ему за шестьдесят. Серый костюм-тройка. Серые глаза. Пенсне. Седые волосы. И тонкий как жердь.
Во взгляде специального агента Роуленда отразилось недоумение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
И не успел он серьезно задуматься, как впереди показались силуэты башен этого самого Центра. Именно туда Смит и направлялся.
Нью-Йорк сейчас находился в осаде. Должно быть, предприняты очень жесткие меры безопасности, а все правоохранительные органы приведены в полную готовность. Для Харолда В. Смита это означало одно: ему нужно в Белую комнату.
* * *
Белая комната называлась так отнюдь не из-за цвета, хотя ее стены были действительно выкрашены белым. Располагалась она за незаметной дверью без таблички, единственный ключ от которой находился у комиссара нью-йоркской полиции.
Этой незаметной дверью кончался длинный коридор, расположенный на нижнем этаже башни номер один Центра международной торговли. Белая комната была защищена от прослушивания и имела звуконепроницаемые стены. Телефонные линии также имели защиту. Короче говоря, место было совершенно уединенное.
Вот почему, хотя кабинет комиссара полиции находился всего лишь в нескольких кварталах отсюда, в кризисные моменты его штаб располагался именно здесь. Из Белой комнаты никогда не утекала информация, ни одно подслушивающее устройство никогда не засекало здесь никаких разговоров. О существовании Белой комнаты знала пресса, но добраться до нее не могла — особенно после неудавшейся попытки взрыва Центра международной торговли.
«По иронии судьбы, — думал комиссар полиции, отпирая незаметную дверь, — эта супербезопасная с точки зрения утечки информации комната во время последнего большого кризиса оказалась недоступной, потому что находилась буквально в эпицентре событий». В тот день здесь так никто и не побывал. Впрочем, расследованием попытки взрыва Центра международной торговли занимался предыдущий комиссар полиции. Нынешнему же еще предстояло справиться с новым кризисом.
В середине Белой комнаты стоял длинный, обтянутый буйволовой кожей стол для совещаний. На столе — ничего, одни телефоны. Еще вот большая кофеварка на тележке да кофе шести сортов. Комиссар начал именно с кофе, ибо день обещал быть долгим.
Совещание назначили на два тридцать. Официально оно созывалось для координации действий подразделений объединенных антитеррористических сил, созданных нью-йоркской полицией и ФБР. Впрочем, по мнению комиссара, этим будут заниматься меньше всего. ФБР попытается застолбить территорию за собой, люди из Бюро по контролю за алкоголем, табаком и огнестрельным оружием станут доказывать, что расследованием должны заниматься они. В общем, комиссару придется приложить все усилия, чтобы остаться хозяином положения. В конце-то концов, это его город. И совещание проводит именно он.
Комиссар задумчиво размешивал сахар в чашке, когда раздался властный стук в дверь.
— Кто там? — обернувшись, через плечо спросил комиссар.
— Смит. ФБР.
Комиссар полиции, открыв дверь, удивился:
— Ваши говорили, что будет спецагент Роуленд.
— Роуленд приехать не сможет, — ответил глава КЮРЕ, стремительно шагнув в комнату.
— Ну, все равно вы появились слишком рано.
На взгляд комиссара, Смит выглядел как типичный бюрократ средней руки. Акцент уроженца Новой Англии, серая «тройка», серая личность...
— Кофе?
— Нет времени, — отозвался гость. — У меня уйма дел. Главное — побыстрее уехать отсюда.
Комиссар заморгал глазами.
— Что-то случилось за пределами города?
— Комментировать не буду, — произнес Смит.
— Проклятие!
— Не будем гадать, — оборвал его директор «Фолкрофта». — Кто взял на себя ответственность за теракты?
— Лучше спросите, кто не взял, — проворчал комиссар, вытаскивая из портфеля пачку факсов. — «Хезболлах». «Хамас». «Исламский джихад». «Братья-мусульмане». Национальный фронт спасения Ливии. — Он фыркнул. — Наверное, Каддафи сейчас не пользуется расположением фундаменталистов. Группа Абу Нидаля. ПМ.
— ПМ?
— "Посланники Мохаммеда". Затем идут «Орлы Аллаха», «Воины Аллаха», Исламский фронт спасения, «Вооруженная исламская группировка», «Талибан», Национальный фронт освобождения Палестины, а также Исламский фронт АСЛС. Что такое АСЛС, мы не знаем.
— Другими словами, — заключил Харолд В. Смит, — все активные террористические группы заявили о своей ответственности?
— На сей раз можно спокойно сбросить их со счетов.
— Почему же? — резко поинтересовался гость.
— Мы определили, что бомба во время первого взрыва была заложена в почтовый линейный ящик. На осколке явно читалось «Почта США». Последующие взрывы дали такую же картину. Все они произошли на тротуаре, и везде валяются осколки, окрашенные в оливковый цвет.
Смит сразу же уловил суть дела.
— Линейные ящики недоступны для публики. С другой стороны, практически невозможно организовать дело так, чтобы бомбы в посылках взорвались практически одновременно именно в линейных ящиках, не попав в руки почтовиков или адресатов. Наверное, мы имеем дело с почтовым служащим.
— Совершенно верно. Какой-нибудь почтальон «пошел на почту».
— Но подобная теория не учитывает психологии почтовых служащих, — заметил Смит.
— Почему?
— Почтовые служащие всегда направляют свой гнев на начальников или сослуживцев, а не на публику.
— Несколько лет назад в Бостоне произошел такой инцидент. Рассерженный почтальон взял «АК-47», угнал легкий самолет и на бреющем полете, стреляя наудачу, атаковал почтовое отделение.
— Совершенно верно, — подтвердил глава КЮРЕ. — Он обстрелял учреждение, где работал.
— И все вокруг, что под руку попалось, — возразил комиссар.
— Наверное, у вас есть имена почтовых служащих, которые имели доступ к уничтоженным ящикам?
— Нам их не дали.
— Почему?
— Почтмейстер не отвечает на мои звонки. Говорит, что этот вопрос в компетенции федеральных властей. Может быть, у ФБР есть протекция в почтовом ведомстве?
— Попробую вам помочь, — сказал Смит, забирая свой портфель и устремляясь к двери.
— А как же совещание?
— Я уже все узнал, — захлопывая дверь, откликнулся директор «Фолкрофта».
* * *
Через десять минут появился начальник порта. Он тут же сел, с радостью приняв предложенную ему чашку черного кофе. Затем раздался стук в дверь.
— Кто там? — спросил комиссар полиции.
— ФБР.
— Смит?
— Нет, Роуленд.
Комиссар впустил агента со словами:
— А Смит сообщил мне, что вы не придете.
— Смит?
— Ну да, агент Смит. Вы что, его не знаете?
— Представляете, сколько Смитов работает в Бюро? Как он выглядит?
— Он, — комиссар нахмурился, — седой.
— Таких много.
— Ему за шестьдесят. Серый костюм-тройка. Серые глаза. Пенсне. Седые волосы. И тонкий как жердь.
Во взгляде специального агента Роуленда отразилось недоумение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65