он прикрепил к чемодану использованную квитанцию, а деньги открыто положил в карман. На вокзалах не было ни одного кладовщика, который не проделывал бы то же самое. Администрация отлично это знала. Однако этот сделал все на глазах приехавшего прокурора из провинции. Случай получил огласку — виновного на шесть месяцев пришлось перевести в носильщики.
Авторитет открыто намекал: в качестве ответной услуги Игумнов должен был вернуть неудачника в камеру хранения.
— Жить-то всем надо! А если наказывать, то сначала ветеранов! Ударников комтруда! Ведь так?
Игумнов был с ним согласен, но сейчас его интересовали Голубоглазый и его партнер.
— Что им надо было на вокзале?
— Приехали вроде к директору ресторана.
Игумнов понял, что носильщик в курсе.
— В чем там дело?
— Меня достает этот… — Авторитет хотел определенности. — Молодой! Из камеры хранения… И отец его тоже ходит. Как два телка, честное слово. «Помоги да помоги!»… Могу я им сказать, что вопрос решится положительно?
Он предлагал сделку.
Работать на контору из одного чувства патриотизма охотников находилось мало. Нормальных средств, чтобы расплатиться за получаемые сведения, как водится во всех полициях мира, у милиции никогда не было. Оставалось выручать засыпавшихся жуликов.
Игумнов кивнул.
— Лучше бы уже на этой неделе! — Носильщик сразу успокоился. — А с Голубоглазым вот что… Кто-то сказал, что через директора ресторана можно достать товар.
— Он назвал его?
— Японские головные платки.
— Понял.
С час назад он уже слышал об импортных платках. В отделе разборов ГАИ. Было ли это простым совпадением?
Носильщик бросил монету в автомат, налил еще стакан. За оградой музея-депо показалась крупная высокая женщина, стрелок ВОХРа — форменная юбка облегала ее, как опорную колонну.
— Вообще-то они достали было платки… Но контора накрыла, отобрала товар. Еле ноги унесли…
— Давно? — как перед тем носильщик у Андижанца, спросил Игумнов.
— Чуть не повязали! Вчера.
«Если узнать, кто задерживал, можно попытаться установить бригаду. Надо дать ориентировку по городу…»
— Кто из них об этом рассказал?
— Русак…
Игумнов отметил правдоподобность.
«Верно. Голубоглазого накануне не было в Москве!»
С Голубоглазым вообще выходила неувязка: он выскочил из поезда, хотя не имел никакого отношения к краже у Больших Боссов… А тут, на вокзале, кроме всего, ударял по другому ведомству… Это была родная вотчина ОБХСС!
— Они ходили к директору ресторана?
— По-моему, нет… — Носильщик ни словом не обмолвился о своей роли в происшедшем. — Такие вот дела… — Носильщик для
приличия помолчал. — Так я могу успокоить этого телка?
— Пусть подойдет к начальнику станции. Я позвоню.
Носильщик достал из кармана спичечный коробок.
— Это Голубоглазый оставил. Там номер машины…
Игумнов взял купленный товар. «Томская спичечная фабрика… Из Сибири!» На обратной стороне стояло выведенное шариковым стержнем: «ММТ 71-31».
«Такси… Седьмой парк! Первая колонна!» Игумнов задумался.
— Много платков у них отобрали?
— Не говорили.
— А кто адресовал в ресторан?
— Тоже…
Нового директора ресторана Игумнов не знал. Тот появился в общей волне, хлынувшей на места, освободившиеся с началом Большого московского разбора в торговле.
« Пора и познакомиться!»
В коридоре перед кабинетом стояло несколько человек, все — проштрафившиеся работяги вокзального общепита, ожидавшие выволочку. Никто из них не возвысил голос, когда Игумнов решительно открыл дверь в предбанник.
— Да-а…
При новом хозяине тут стало еще теснее. Разнокалиберная мебель. Стол с пишущей машинкой. Кресло. Вешалка. Перед зеркалом висел дамский длиннющий плащ, предполагавший под собою в носке короткую юбку-мини.
Так и оказалось.
Владелица мини — высокая девица, перегнувшись через стол, поливала цветы, стоявшие на низкой подставке, на полу. Нижняя часть ее туловища находилась на уровне письменного стола.
— Вам директора? — спросила от пола.
— Хочу с ним поговорить. Я начальник розыска.
Девица разогнулась. В узком проходе они почти касались друг друга.
— Он занят.
— Я, между прочим, тоже.
Он с ходу открыл дверь. Лысоватый насупленный человек за столом листал бумаги. Взглянул недовольно. Игумнов, не ожидая приглашения, придвинул кресло. Представился. Начал резко:
— Я по поводу людей, которые интересовались у вас платками. Дело это серьезное!
Он почувствовал, что попал в точку.
— Вы их давно знаете?
— Мы вообще незнакомы… — Директор держал себя уверенно.
— Почему они обратились к вам?
Ответ прозвучал неожиданный:
— Я не могу обсуждать этот вопрос… Меня предупредили.
Игумнов узнал высокий слог инструктажа смежной службы: у кагэбэшников даже для вокзального ресторана существовала совершенно особая государственная тайна.
Директор был не первый, кто пытался играть на взаимоотношениях обоих ведомств.
— Если мы не найдем общий язык, я попрошу вас официально…
Разговор с уголовным розыском оказался тяжелее, чем с чекистами.
— Со мной разговаривал один человек… Я слышал его впервые.
— О каком товаре шла речь?
— Импортные платки.
— Он наверняка вам представился! Кто он или откуда, или кто вас рекомендовал…
— Верно! — Директор вспомнил: — Он сказал, что он из Андижана…
«Снова Центральная Азия!..»
— Вы его видели?
— Он гак и не пришел.
— Кому вы сообщили о звонке?
— Вот телефон… — директор ткнул в календарь.
Мизантропическое настроение, в котором он находился до прихода Игумнова, его быстро покинуло; теперь он был заинтересован в том, чтобы его жизнь на вокзале была такой же, как до этого визита.
Игумнов заглянул:
«Учреждение № 1, Управление КГБ на транспорте… Понятно…»
— Мне сказали, чтобы в подобных случаях я звонил им. Другое дело — работа ресторана: заказы, обеды… Тут — милиция!
— Обеды меня не интересуют…
— И напрасно! — Директор понял, что переборщил. — Я пригласил отличного повара. Такие печеночные паштеты!..
Игумнов поднялся. Дальнейший разговор с директором был беспредметен, а о паштетах Игумнов кое-что знал.
— В них добавляют сердце… — К нему поступала информация. — Сердце много дешевле печенки. Две смены назад купили полтонны сердца на мясокомбинате. За наличные. Так что…
Директор так и отпал.
— Ничего об этом не слышал!
— Неважно.
— Вы уже уходите?
Директор проводил Игумнова в коридор. При их появлении «штрафники»-работяги, как один, поднялись.
— Вы действительно не хотите у нас пообедать? — пропел директор. — Но, может, поужинаете?
— В другой раз…
«Штрафники» заулыбались.
«Голубоглазый и его напарник шли к старому директору… Вокзальный авторитет перехватил их, объяснил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Авторитет открыто намекал: в качестве ответной услуги Игумнов должен был вернуть неудачника в камеру хранения.
— Жить-то всем надо! А если наказывать, то сначала ветеранов! Ударников комтруда! Ведь так?
Игумнов был с ним согласен, но сейчас его интересовали Голубоглазый и его партнер.
— Что им надо было на вокзале?
— Приехали вроде к директору ресторана.
Игумнов понял, что носильщик в курсе.
— В чем там дело?
— Меня достает этот… — Авторитет хотел определенности. — Молодой! Из камеры хранения… И отец его тоже ходит. Как два телка, честное слово. «Помоги да помоги!»… Могу я им сказать, что вопрос решится положительно?
Он предлагал сделку.
Работать на контору из одного чувства патриотизма охотников находилось мало. Нормальных средств, чтобы расплатиться за получаемые сведения, как водится во всех полициях мира, у милиции никогда не было. Оставалось выручать засыпавшихся жуликов.
Игумнов кивнул.
— Лучше бы уже на этой неделе! — Носильщик сразу успокоился. — А с Голубоглазым вот что… Кто-то сказал, что через директора ресторана можно достать товар.
— Он назвал его?
— Японские головные платки.
— Понял.
С час назад он уже слышал об импортных платках. В отделе разборов ГАИ. Было ли это простым совпадением?
Носильщик бросил монету в автомат, налил еще стакан. За оградой музея-депо показалась крупная высокая женщина, стрелок ВОХРа — форменная юбка облегала ее, как опорную колонну.
— Вообще-то они достали было платки… Но контора накрыла, отобрала товар. Еле ноги унесли…
— Давно? — как перед тем носильщик у Андижанца, спросил Игумнов.
— Чуть не повязали! Вчера.
«Если узнать, кто задерживал, можно попытаться установить бригаду. Надо дать ориентировку по городу…»
— Кто из них об этом рассказал?
— Русак…
Игумнов отметил правдоподобность.
«Верно. Голубоглазого накануне не было в Москве!»
С Голубоглазым вообще выходила неувязка: он выскочил из поезда, хотя не имел никакого отношения к краже у Больших Боссов… А тут, на вокзале, кроме всего, ударял по другому ведомству… Это была родная вотчина ОБХСС!
— Они ходили к директору ресторана?
— По-моему, нет… — Носильщик ни словом не обмолвился о своей роли в происшедшем. — Такие вот дела… — Носильщик для
приличия помолчал. — Так я могу успокоить этого телка?
— Пусть подойдет к начальнику станции. Я позвоню.
Носильщик достал из кармана спичечный коробок.
— Это Голубоглазый оставил. Там номер машины…
Игумнов взял купленный товар. «Томская спичечная фабрика… Из Сибири!» На обратной стороне стояло выведенное шариковым стержнем: «ММТ 71-31».
«Такси… Седьмой парк! Первая колонна!» Игумнов задумался.
— Много платков у них отобрали?
— Не говорили.
— А кто адресовал в ресторан?
— Тоже…
Нового директора ресторана Игумнов не знал. Тот появился в общей волне, хлынувшей на места, освободившиеся с началом Большого московского разбора в торговле.
« Пора и познакомиться!»
В коридоре перед кабинетом стояло несколько человек, все — проштрафившиеся работяги вокзального общепита, ожидавшие выволочку. Никто из них не возвысил голос, когда Игумнов решительно открыл дверь в предбанник.
— Да-а…
При новом хозяине тут стало еще теснее. Разнокалиберная мебель. Стол с пишущей машинкой. Кресло. Вешалка. Перед зеркалом висел дамский длиннющий плащ, предполагавший под собою в носке короткую юбку-мини.
Так и оказалось.
Владелица мини — высокая девица, перегнувшись через стол, поливала цветы, стоявшие на низкой подставке, на полу. Нижняя часть ее туловища находилась на уровне письменного стола.
— Вам директора? — спросила от пола.
— Хочу с ним поговорить. Я начальник розыска.
Девица разогнулась. В узком проходе они почти касались друг друга.
— Он занят.
— Я, между прочим, тоже.
Он с ходу открыл дверь. Лысоватый насупленный человек за столом листал бумаги. Взглянул недовольно. Игумнов, не ожидая приглашения, придвинул кресло. Представился. Начал резко:
— Я по поводу людей, которые интересовались у вас платками. Дело это серьезное!
Он почувствовал, что попал в точку.
— Вы их давно знаете?
— Мы вообще незнакомы… — Директор держал себя уверенно.
— Почему они обратились к вам?
Ответ прозвучал неожиданный:
— Я не могу обсуждать этот вопрос… Меня предупредили.
Игумнов узнал высокий слог инструктажа смежной службы: у кагэбэшников даже для вокзального ресторана существовала совершенно особая государственная тайна.
Директор был не первый, кто пытался играть на взаимоотношениях обоих ведомств.
— Если мы не найдем общий язык, я попрошу вас официально…
Разговор с уголовным розыском оказался тяжелее, чем с чекистами.
— Со мной разговаривал один человек… Я слышал его впервые.
— О каком товаре шла речь?
— Импортные платки.
— Он наверняка вам представился! Кто он или откуда, или кто вас рекомендовал…
— Верно! — Директор вспомнил: — Он сказал, что он из Андижана…
«Снова Центральная Азия!..»
— Вы его видели?
— Он гак и не пришел.
— Кому вы сообщили о звонке?
— Вот телефон… — директор ткнул в календарь.
Мизантропическое настроение, в котором он находился до прихода Игумнова, его быстро покинуло; теперь он был заинтересован в том, чтобы его жизнь на вокзале была такой же, как до этого визита.
Игумнов заглянул:
«Учреждение № 1, Управление КГБ на транспорте… Понятно…»
— Мне сказали, чтобы в подобных случаях я звонил им. Другое дело — работа ресторана: заказы, обеды… Тут — милиция!
— Обеды меня не интересуют…
— И напрасно! — Директор понял, что переборщил. — Я пригласил отличного повара. Такие печеночные паштеты!..
Игумнов поднялся. Дальнейший разговор с директором был беспредметен, а о паштетах Игумнов кое-что знал.
— В них добавляют сердце… — К нему поступала информация. — Сердце много дешевле печенки. Две смены назад купили полтонны сердца на мясокомбинате. За наличные. Так что…
Директор так и отпал.
— Ничего об этом не слышал!
— Неважно.
— Вы уже уходите?
Директор проводил Игумнова в коридор. При их появлении «штрафники»-работяги, как один, поднялись.
— Вы действительно не хотите у нас пообедать? — пропел директор. — Но, может, поужинаете?
— В другой раз…
«Штрафники» заулыбались.
«Голубоглазый и его напарник шли к старому директору… Вокзальный авторитет перехватил их, объяснил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49