- Дана, - мягко произнес я. - Все это наваждение. Оно пройдет, поверь мне. Это какой-то побочный эффект от взаимодействия камней в процессе открытия Врат к Источнику.
- Да, я понимаю, - сказала она. - Мое первое наваждение уже прошло. А второе... Дело не в том, Артур!
- А в чем же?
Дана уставилась взглядом в противоположную стену и долго молчала, сплетая и расплетая пальцы рук. Наконец она заговорила:
- Знаешь, Артур, я действительно любила Колина. По-детски, не по-детски, это неважно. Главное, что я любила его. А потом появился ты... Ты мне сразу понравился, очень понравился, но не более того. Ты нравился мне так же, как, например, нравится мне Морган Фергюсон и некоторые другие мои знакомые. То, что девушке нравятся многие молодые люди, еще ничего не значит; в этом нет ничего предосудительного. Но когда ты вошел во Врата, со мной что-то произошло, во мне что-то сломалось. И беда не в том, что теперь меня влечет к тебе; в конце концов, ты прав - это преходящее. Куда хуже то, что после этого события все мои чувства к Колину умерли, он стал мне безразличен. Я потеряла любовь, а взамен получила некий суррогат любви, дешевую смесь похоти и дружеской симпатии... Только, пожалуйста, не обижайся.
- Я не обижаюсь, Дана. Я понимаю тебя. ("Ах, если бы ты знала, как я тебя понимаю!" - мысленно добавил я). Наоборот, это я должен просить у тебя прощения за то, что сделал с тобой, что отнял у тебя любовь к достойному человеку...
- Нет, - твердо сказала Дана, вставая с кресла. - Не вини себя в том, чего ты не совершал. Ты ничего не отнимал у меня, ты просто подвергнул мои чувства суровому испытанию, которого они не выдержали. - Она подошла ко мне и взяла меня за руку. - Я даже благодарна тебе за это. Обычно испытание для любви начинается в браке, когда уже поздно что-либо менять, идти на попятную, - и слава богу, что я избежала такой участи. Теперь я свободна и не жалею об утраченной короне, которую почти что держала в руках.
- Совсем не жалеешь?
- Совсем... Ну, разве что немного досадно.
- А если я предложу тебе корону? - вдруг вырвалось у меня.
Это было так неожиданно для нас обоих, что мы несколько секунд потрясенно смотрели друг на друга, не в силах произнести ни слова.
Первой опомнилась Дана.
- Я откажусь, - ответила она. - И не только потому, что тебя провозгласили королем, подразумевая, что ты непременно женишься на Дейрдре. Для меня важнее то, что по-настоящему ты любишь ее. Так ведь?
Я молча кивнул в ответ, все еще не в состоянии поверить до конца, что я мог сказать то, что сказал.
- Значит, - продолжала Дана, - ты успешно прошел испытание... Во всяком случае, успешно проходишь его.
Одно испытание, с Бранвеной, я уже прошел, подумал я, восхищенно глядя на Дану. И тут мне в голову пришла мысль, сразившая меня наповал: "Она так прекрасна! Я обожаю ее!" Да, второе испытание мне предстоит потруднее первого.
Дана вернулась к креслу и снова села. По всем правилам приличия и здравого смысла она должна была уйти, но не сделала этого. Ей хотелось еще немного побыть со мной, а я хотел, чтобы она подольше оставалась в моем обществе, даже несмотря на то, что в любой момент сюда могла заявиться Дейрдра.
Следующая мысль, посетившая меня, была глупее предыдущих, а если называть вещи своими именами, она была попросту пошлой. Я не собирался высказывать ее вслух, но тут я перехитрил самого себя, позволив Дане подслушать то, о чем я только подумал.
Дана посмотрела на меня с таким несчастным видом, будто я предложил ей коробку ее любимых шоколадных конфет, от которых она вынуждена отказаться, потому как бережет свою фигуру.
- Я бы согласилась, - медленно произнесла она, - если бы не Дейрдра. Будь ты свободен, как я, я бы приняла твое предложение в надежде, что когда-нибудь мы полюбим друг друга по-настоящему. Однако у тебя есть Дейрдра, а я слишком высоко ценю себя, чтобы стать твоей женщиной номер два, пусть даже ты - правнук великого Артура.
Я в замешательстве опустил глаза.
- Прости, Дана. Ты... Ты замечательная девушка. Ты совсем не похожа на Бранвену.
- А Бранвена согласна?
- Да, - после некоторых колебаний ответил я. - Зато я не согласен.
- Вот видишь. А прими я твое предложение, ты бы сразу передумал. Я мало знаю тебя, однако достаточно для того, чтобы понять, что ты по натуре своей однолюб. Когда-то я бегала за Колином, но за тобой я бегать не стану, ибо, в отличие от него, ты любим Дейрдрой. Я не унижусь подобно Бранвене до того, чтобы пытаться увести тебя.
- Тогда почему вы с Дейрдрой не помиритесь? - спросил я.
- Мы обе хотим этого. Во всяком случае, я искренне хочу помириться с Дейрдрой, и в частности по этой причине я согласилась стать ее компаньонкой.
- Ну и как ваши успехи?
Дана вздохнула, затем улыбнулась.
- И смех и грех, Артур. Ночью мы добрые подруги, а днем - как две гремучие змеи.
- С чего бы такие перепады? - удивился я.
- Это Дейрдра так мстит мне, - объяснила Дана. - Ведь неприязнь между нами возникла по моей инициативе, из-за Колина, к которому Дейрдра всегда была равнодушна. Теперь она отыгрывается; так сказать, возвращает мне долги.
- А что же ты?
- А что мне остается делать? Я отвечаю ей той же монетой. Вот мы и грыземся дни напролет, хотя каждый вечер миримся, обещаем больше не ссориться, клянемся в вечной дружбе - но с утра все начинается по-новому. Первое, что мы делаем, проснувшись, так это находим повод для очередной размолвки.
Нет, подумал я, умом женщин никогда не понять, и судить их по мужским меркам так же нелепо, как измерять длину в килограммах. При всем своем рационализме, здравомыслии и практичности, они начисто отвергают обычную логику, противопоставляя ей нечто совершенно несуразное и непостижимое мужскому уму - так называемую логику женскую.
- У нас получился весьма откровенный разговор, - заметил я.
- Да, - кивнула Дана. - А раньше ты держался со мной очень сухо.
- Это ты сторонилась меня.
Мы улыбнулись друг другу.
- Я рада, что ты вернулся, Кевин-Артур, - сказала Дана.
- Я тоже рад тебя видеть, - искренне и нежно ответил я.
Она поднялась с кресла, я встал с кровати.
- Ну ладно, мне пора уходить. Скоро пир закончится, а если Дейрдра застанет нас вдвоем, да еще в спальне, то скандала не миновать.
Дана было протянула мне руку, но затем передумала и подставила мне для поцелуя щеку. Я с превеликим удовольствием поцеловал ее, хотя, как подумал в тот же миг, предпочел бы губы. Ее сладкие невинные губы, которые так жарко и неумело ответили на мой первый поцелуй... Впрочем, целовалась она не так уж и неумело.
Когда Дана ушла, я достал зеркальце и сосредоточился, вызывая Моргана. Зеркальце тотчас помутнело, а спустя несколько секунд в моей голове раздался голос:
- Кевин? - Морган отозвался мысленно.
- Да.
- Прекрати пищать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44