Ланс был энергичен, как и подобает Фолксу, увлекался артистками мюзик-холла, знал подробности из жизни чуть ли не всех победителей скачек в Дерби со времени их основания. К тому же Гай в жизни не видел лучшего стрелка по птицам влет при охоте с собаками или загонщиками. Помимо всего этого Ланс обладал острым умом; впрочем, ценой немалых усилий он скрывал это. А самое главное, по мнению Гая, заключалось в том, что он был вторым сыном в аристократической семье и в соответствии с правом первородства имел не самые блестящие перспективы в Англии. Гай видел в нем идеального мужа для Джуди, если бы, конечно, он согласился перебраться в Штаты.
И вот, обдумав все это, весной 1884 года Гай вновь отправился в Англию. Он собирался раз и навсегда решить этот вопрос, но не знал, да и не мог знать, что покидает семью и друзей как раз тогда, когда они больше всего в нем нуждались.
18 сентября 1884 года Джо Энн Фолкс на большой галерее Фэроукса беседовала с Грейс Мэллори. Разговор был серьезным и долгим, поскольку затрагивал тему, важную для них обеих.
– Люди, – сказала Грейс сухо, – придают огромное значение возрасту и жизненному опыту, но вот тебе шестьдесят лет, а мне пятьдесят один, и ни одной из нас недостает ни здравого смысла, ни сообразительности, чтобы, потратив столько времени, прийти к какому-нибудь решению…
– А что говорит Фитц? – спросила Джо Энн.
– Фитц? Что ты, не знаешь его? От него нет никакого проку. Всегда видит в людях только хорошее. Поверь мне, Джо, что-то с ним неладно, с этим Уилкоксом Тернером, но в чем здесь дело, никак не могу понять. Должна сказать тебе, что большая доля вины в том, что все так сложилось, лежит на Ханте. Унаследуй он от отца хотя бы половину его предприимчивости и умения найти правильный подход… Не могла бы ты с ним поговорить? Он чудесный мальчик, и мы с Фитцем оба, откровенно говоря, очень бы хотели, чтобы он женился на Трилби. Фитц говорил, что и Гай не против. Все было так хорошо, казалось, что дети питают привязанность друг к другу, пока не появился этот таинственный мистер Тернер. Страшно богатый, обходительный, говорит, как университетский профессор, но, послушав его часа два, внезапно понимаешь, что он ничего толком и не сказал. Ты по-прежнему не знаешь, кто он, из какой семьи, как разбогател, чем занимается, есть ли вообще у него какая-нибудь профессия – ровным счетом ничего! Он умеет уходить от ответа на неприятные вопросы ловко, как никто другой…
– А что же малютка Трилби?
– Он совсем вскружил ей голову. Думает, что прекрасен, как плавучий театр, где играют на каллиопе. И он такой сладкоречивый, Джо, ох, как меня пугает все это!
– «Мы счастья ждем, а на порог валит беда…», – задумчиво сказала Джо. – Гай с Фитцем разве что не подписали брачные контракты за наших детей еще до их рождения. И что же? Трилби и Хант послушно делают все, что велят им родители, но это только послушание, не более того, а тут как раз появляется этот нью-йоркский пройдоха – и все планы рушатся. А взять твоего Уилтона и мою Джуди: оставь их вместе на пять минут, и они сразу сцепятся как кошка с собакой…
– В этом нет ничего дурного, – сказала Грейс. – В конце концов они найдут дорогу к любви, несмотря на эту драчливость…
– Кстати, о драчливости, – сказала Грейс. – Если бы у Ханта было ее хоть немного больше…
– Он не сможет, Грейс, – тихо сказала Джо Энн. – Это умение ему, увы, не дано.
– Слоняется все время с этим придурковатым Натаном Джеймсом. Бедняга Уилл! Какой тяжкий крест он несет!
– Нат хороший, – сказала Джо Энн, – просто он тихий и медлительный. Они ладят с Хантом, потому что оба молчаливы и не действуют друг другу на нервы. И Франсуаза такая же, а какая хорошая жена твоему Престону…
– Я была против женитьбы Преса на Франсуазе Джеймс, – сказала Грейс, – но все вышло куда лучше, чем я ожидала. Нужно время, чтобы увидеть, что к чему. Может, и нам не стоит так уж сильно волноваться, что Трилби увлеклась мистером Тернером…
– Если бы Гай был здесь… – сказала Джо Энн. – Он бы придумал, что делать…
– Ей-богу, придумал бы! – воскликнула Грейс. – Самый решительный человек, которого я знаю… Господи Боже, как поздно! Тебе, наверно, надо еще сделать миллион дел, ведь завтра у Ханта день рождения!
– Еще бы! – сказала Джо Энн. – Я как раз собиралась попросить у тебя прощения и закончить разговор…
Первое, что увидела Джо, войдя на кухню, где хлопотала тетушка Руфь, была Джуди. В свои восемнадцать Джуди Фолкс была изумительно красива. Вылитый отец, говорили о ней. Так оно и было, только к этому надо добавить, что смуглая красота Гая была в ней смягчена женственностью и являлась предметом растущего беспокойства Джо Энн.
– Джуди, – тяжело вздыхал Уолт Мэллори, – напоминает мне пороховую бочку с зажженным фитилем! Если бы только она обращала на меня хоть немного внимания…
Джуди обернулась и поцеловала мать в поблекшую щеку.
– Гости те же, что и всегда, мама? – протянула она.
– Да, – ответила Джо Энн. – Престон с Франсуазой, Нат, Уолт, Трилби, девушки Клайвов – они нужны, чтобы было достаточно партнерш для наших мужчин, – придется и гостя семейства Мэллори пригласить, хотя, надо сказать, мне он не нравится…
– Уилкокс Тернер? – спросила Джуди с томным видом. – Я определенно нахожу его обаятельным. Самый интересный мужчина, которого мне доводилось видеть. Такой обходительный…
– Даже чересчур обходительный, – оборвала ее Джо Энн. – Неужели и тебе вскружил голову этот нью-йоркский пройдоха? Начнем с того, что он слишком стар для тебя. Во-вторых, никто не знает, что это за человек и каковы его виды на будущее…
– Он говорит, что его мать – старая знакомая нашего папы, – сказала Джуди. – Из Нью-Орлеана. Если б он еще хоть немного был похож на папу, я бы подумала…
– Джуди! – воскликнула Джо Энн.
– Господи, мама, да не будь ты такой праведной! Я же знаю, что папа был в свое время парень не промах…
– Ты употребляешь совершенно недопустимые выражения, Джуди. Сколько раз я тебе говорила…
– По меньшей мере, миллион. Пустая трата слов, мама. Ты не в силах изменить мои привычки, как и привычки отца. Поскорей бы он вернулся. Вечно он уезжает в Англию навещать своих скучных британских кузенов…
– Ведь ты их даже не помнишь, – сказала Джо. – Как же ты можешь судить, скучные они или нет? Я, например, нахожу, что они очень приятные люди.
– О вкусах не спорят.
– Ты совершенно невыносима, – сказала Джо Энн. – Хорошо бы, чтоб ты поскорей вышла замуж, с глаз долой…
– Боюсь, тебе не скоро удастся от меня отделаться, мама. За кого мне выходить? За первого же, кто будет свататься, чтобы только не видеть этого вечно скалящегося идиота Уолта, которого я готова отхлестать кнутом? Конечно, – вкрадчиво добавила она, – есть еще мистер Тернер…
– И думать забудь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
И вот, обдумав все это, весной 1884 года Гай вновь отправился в Англию. Он собирался раз и навсегда решить этот вопрос, но не знал, да и не мог знать, что покидает семью и друзей как раз тогда, когда они больше всего в нем нуждались.
18 сентября 1884 года Джо Энн Фолкс на большой галерее Фэроукса беседовала с Грейс Мэллори. Разговор был серьезным и долгим, поскольку затрагивал тему, важную для них обеих.
– Люди, – сказала Грейс сухо, – придают огромное значение возрасту и жизненному опыту, но вот тебе шестьдесят лет, а мне пятьдесят один, и ни одной из нас недостает ни здравого смысла, ни сообразительности, чтобы, потратив столько времени, прийти к какому-нибудь решению…
– А что говорит Фитц? – спросила Джо Энн.
– Фитц? Что ты, не знаешь его? От него нет никакого проку. Всегда видит в людях только хорошее. Поверь мне, Джо, что-то с ним неладно, с этим Уилкоксом Тернером, но в чем здесь дело, никак не могу понять. Должна сказать тебе, что большая доля вины в том, что все так сложилось, лежит на Ханте. Унаследуй он от отца хотя бы половину его предприимчивости и умения найти правильный подход… Не могла бы ты с ним поговорить? Он чудесный мальчик, и мы с Фитцем оба, откровенно говоря, очень бы хотели, чтобы он женился на Трилби. Фитц говорил, что и Гай не против. Все было так хорошо, казалось, что дети питают привязанность друг к другу, пока не появился этот таинственный мистер Тернер. Страшно богатый, обходительный, говорит, как университетский профессор, но, послушав его часа два, внезапно понимаешь, что он ничего толком и не сказал. Ты по-прежнему не знаешь, кто он, из какой семьи, как разбогател, чем занимается, есть ли вообще у него какая-нибудь профессия – ровным счетом ничего! Он умеет уходить от ответа на неприятные вопросы ловко, как никто другой…
– А что же малютка Трилби?
– Он совсем вскружил ей голову. Думает, что прекрасен, как плавучий театр, где играют на каллиопе. И он такой сладкоречивый, Джо, ох, как меня пугает все это!
– «Мы счастья ждем, а на порог валит беда…», – задумчиво сказала Джо. – Гай с Фитцем разве что не подписали брачные контракты за наших детей еще до их рождения. И что же? Трилби и Хант послушно делают все, что велят им родители, но это только послушание, не более того, а тут как раз появляется этот нью-йоркский пройдоха – и все планы рушатся. А взять твоего Уилтона и мою Джуди: оставь их вместе на пять минут, и они сразу сцепятся как кошка с собакой…
– В этом нет ничего дурного, – сказала Грейс. – В конце концов они найдут дорогу к любви, несмотря на эту драчливость…
– Кстати, о драчливости, – сказала Грейс. – Если бы у Ханта было ее хоть немного больше…
– Он не сможет, Грейс, – тихо сказала Джо Энн. – Это умение ему, увы, не дано.
– Слоняется все время с этим придурковатым Натаном Джеймсом. Бедняга Уилл! Какой тяжкий крест он несет!
– Нат хороший, – сказала Джо Энн, – просто он тихий и медлительный. Они ладят с Хантом, потому что оба молчаливы и не действуют друг другу на нервы. И Франсуаза такая же, а какая хорошая жена твоему Престону…
– Я была против женитьбы Преса на Франсуазе Джеймс, – сказала Грейс, – но все вышло куда лучше, чем я ожидала. Нужно время, чтобы увидеть, что к чему. Может, и нам не стоит так уж сильно волноваться, что Трилби увлеклась мистером Тернером…
– Если бы Гай был здесь… – сказала Джо Энн. – Он бы придумал, что делать…
– Ей-богу, придумал бы! – воскликнула Грейс. – Самый решительный человек, которого я знаю… Господи Боже, как поздно! Тебе, наверно, надо еще сделать миллион дел, ведь завтра у Ханта день рождения!
– Еще бы! – сказала Джо Энн. – Я как раз собиралась попросить у тебя прощения и закончить разговор…
Первое, что увидела Джо, войдя на кухню, где хлопотала тетушка Руфь, была Джуди. В свои восемнадцать Джуди Фолкс была изумительно красива. Вылитый отец, говорили о ней. Так оно и было, только к этому надо добавить, что смуглая красота Гая была в ней смягчена женственностью и являлась предметом растущего беспокойства Джо Энн.
– Джуди, – тяжело вздыхал Уолт Мэллори, – напоминает мне пороховую бочку с зажженным фитилем! Если бы только она обращала на меня хоть немного внимания…
Джуди обернулась и поцеловала мать в поблекшую щеку.
– Гости те же, что и всегда, мама? – протянула она.
– Да, – ответила Джо Энн. – Престон с Франсуазой, Нат, Уолт, Трилби, девушки Клайвов – они нужны, чтобы было достаточно партнерш для наших мужчин, – придется и гостя семейства Мэллори пригласить, хотя, надо сказать, мне он не нравится…
– Уилкокс Тернер? – спросила Джуди с томным видом. – Я определенно нахожу его обаятельным. Самый интересный мужчина, которого мне доводилось видеть. Такой обходительный…
– Даже чересчур обходительный, – оборвала ее Джо Энн. – Неужели и тебе вскружил голову этот нью-йоркский пройдоха? Начнем с того, что он слишком стар для тебя. Во-вторых, никто не знает, что это за человек и каковы его виды на будущее…
– Он говорит, что его мать – старая знакомая нашего папы, – сказала Джуди. – Из Нью-Орлеана. Если б он еще хоть немного был похож на папу, я бы подумала…
– Джуди! – воскликнула Джо Энн.
– Господи, мама, да не будь ты такой праведной! Я же знаю, что папа был в свое время парень не промах…
– Ты употребляешь совершенно недопустимые выражения, Джуди. Сколько раз я тебе говорила…
– По меньшей мере, миллион. Пустая трата слов, мама. Ты не в силах изменить мои привычки, как и привычки отца. Поскорей бы он вернулся. Вечно он уезжает в Англию навещать своих скучных британских кузенов…
– Ведь ты их даже не помнишь, – сказала Джо. – Как же ты можешь судить, скучные они или нет? Я, например, нахожу, что они очень приятные люди.
– О вкусах не спорят.
– Ты совершенно невыносима, – сказала Джо Энн. – Хорошо бы, чтоб ты поскорей вышла замуж, с глаз долой…
– Боюсь, тебе не скоро удастся от меня отделаться, мама. За кого мне выходить? За первого же, кто будет свататься, чтобы только не видеть этого вечно скалящегося идиота Уолта, которого я готова отхлестать кнутом? Конечно, – вкрадчиво добавила она, – есть еще мистер Тернер…
– И думать забудь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119