У Брин ослабели колени.
– Так нечестно.
– Чертовски верно подмечено. Я хочу, чтобы на тебе не было одежды.
– Нет, я имела в виду… – Брин едва дышала. – О, так бы и убила тебя за это.
Райли беззвучно рассмеялся, дыша ей в ухо.
– Разве можно меня винить? Ты сегодня так соблазнительно выглядишь. Тебе всегда очень шло черное.
Вечернее платье из черного бархата было редкостной находкой, едва увидев его на вешалке в бутике Магнина, Брин сразу поняла, что оно создано для нее. Длинные рукава плавно сужались к запястьям, узкая юбка превосходно подчеркивала стройность бедер, а по низу, чуть ниже колен шла оборка из черного атласа. Прямоугольный вырез на груди был довольно прост, зато на спине глубокий каплеобразный вырез спускался почти до самой талии, не доходя до нее лишь на несколько дюймов.
Пальцы Райли игриво заскользили по спине Брин, повергая ее в трепет и заставляя сожалеть о слишком смелом вырезе на спине. «Ну почему, почему я позволяю проделывать с собой все это? – спрашивала себя Брин. И сама же отвечала:
– Да потому, что я слабая, вот почему». Когда дело касалось Райли, ей вечно не хватало силы воли. Она повела себя глупо и безответственно, совершила опрометчивый поступок и поплатилась за это. Неужели она никогда не станет серьезнее? Разве ей мало уроков, которые уже преподала судьба? Неужели ради нескольких поцелуев она готова пожертвовать своей независимостью? Нет!
Брин оттолкнула Райли. Он не выпустил ее из объятий, но поднял голову и заглянул в ее мятежные глаза.
– Все еще бесишься? Почему ты не скажешь, в чем я провинился?
– Я никогда не бешусь, разве я похожа на человека, который сошел с ума?
– А, ясно, ты ушла потому, что не сходила по мне с ума.
– Райли, я не хочу играть в словесные игры, а даже если бы и хотела, сейчас не время. Ты что, забыл, что у меня полон дом гостей?
– Ты по-прежнему хранишь в заначке «эм-энд-эмс»?
– Что?!
В возгласе Брин смешались изумление и возмущение.
– Да ладно тебе, не притворяйся, будто не понимаешь, о чем я говорю, – поддел Райли. – Ты всегда прятала в кладовке маленькую корзиночку с орешками в шоколаде «эм-энд-эмс».
– Ничего подобного!
– Я знаю, почему ты это делала. – Райли рассмеялся и шутливо дернул ее за нос. – Ты же поклялась не есть шоколада, вот и не хотела, чтобы я знал, как ты тайком их таскаешь.
– Но ты тоже их таскал!
Брин густо покраснела, сообразив, что попалась в ловушку и во всем призналась.
Пока они разговаривали, Райли осматривал полки, заставленные консервными банками, пакетами с крупой и бутылками растительного масла. Найдя то, что искал, он испустил победный клич и протянул руку за корзиночкой конфет, спрятанной позади двух банок грейпфрутового сока. Открыв корзинку, он достал горошину «эм-энд-эмс» и бросил себе в рот, потом достал еще одну и, прежде чем Брин успела увернуться или отвести его руку, просунул конфету между ее губами.
– Почему ты никогда не говорил, что знаешь мою тайну?
– Ты же знала, что я знаю, разве нет? – мягко спросил Райли, улыбнувшись той самой подкупающей улыбкой, перед которой Брин никогда не могла устоять.
Она невольно улыбнулась в ответ:
– Да. Почему мы оба делали вид, что это тайна?
– Потому что так было интереснее. Зачем портить игру? – Озорные искорки в его глазах перешли в ровное голубое пламя. – В нашей жизни было много интересного, правда, Брин?
– Но и трудностей хватало.
– Они есть в каждой семье. Не думаю, что у нас их было больше, чем у других.
– Знаю, – тихо ответила Брин, опуская глаза. – Но это были мои проблемы, не твои.
– И ты решила страдать молча? Брин, почему ты не рассказала мне о своих проблемах тогда, раньше?
– Я не хочу об этом говорить.
Брин протянула руку за спину Райли и дернула ручку. Дверь не поддавалась, потому что Райли придерживал ее рукой, не позволяя открыть.
– Зато я хочу, черт возьми!
– Сейчас не время для таких разговоров.
– Время давно прошло. Черт побери, женщина, прошло семь месяцев! Я хочу знать, и немедленно, почему моя жена, моя возлюбленная ушла от меня!
Райли взорвался, что случалось с ним нередко. Его ярость могла привести в ужас операторов и инженеров, даже менеджеров телестудии, но Брин еще в самом начале их знакомства научилась не пасовать перед ним. И сейчас она тоже не собиралась отступать перед его гневом. Пусть Райли превосходил ее силой и ростом, но по воинственности Брин нисколько ему не уступала. Она с вызовом посмотрела ему в глаза.
– Я не собираюсь говорить на эту тему, это бесполезно и ни к чему хорошему не приведет.
– Ты хочешь сказать, что мы не в состоянии разрешить твои проблемы?
– Да, вроде того.
– Не верю!
– Поверь мне на слово.
– Здесь замешан другой мужчина? Говори, в этом все дело?
– Нет.
– Тогда в чем же? Какая еще проблема может быть настолько безнадежно неразрешимой, что мы не в состоянии вместе справиться с ней?
– Райли, ты ошибаешься.
– Это Эйбел Уинн?
– Что-что?
– Ты ушла от меня к Эйбелу Уинну? Бросила меня, чтобы спать с ним?
Брин залепила ему пощечину. Залепила со всего маху. Это был первый случай, когда один из них поднял руку на другого. Брин в ужасе смотрела, как на щеке Райли проступает отпечаток ее руки. «Неужели я действительно это сделала?» – мысленно ужаснулась она. Она бы, наверное, не поверила, если бы рука не горела так, словно в нее вонзаются тысячи булавок. И теперь она с ужасом ожидала ответной реакции Райли.
Но Райли, вместо того чтобы прийти в ярость, улыбнулся. Он испытал неимоверное облегчение: реакция Брин показала, что его обвинения несправедливы. То, чего он боялся больше всего на свете, не подтвердилось: Брин не полюбила другого. Собираясь сегодня к ней, Райли был готов на все, чтобы ее вернуть, пойти на любые компромиссы, залечить любые раны. Но если бы она полюбила другого мужчину, тем более такого влиятельного и богатого, как Уинн, у него бы не было никаких шансов.
Улыбка Райли заставила Брин вмиг позабыть все страхи и подлила масла в огонь ее гнева.
– Как ты смеешь говорить такое? – яростно прошипела она. – Я была тебе верна. Неужели тебе могло прийти в голову… У-ух!
Брин рванула ручку двери, и на этот раз Райли не стал ей препятствовать. Однако он и не думал оставлять ее в покое. Когда Брин вышла из кладовки, он последовал за ней, отставая на каких-нибудь полшага.
– В гневе ты всегда была восхитительна, – поддразнил он. – Помнишь, в день, когда мы познакомились, ты была похожа на фурию.
– Нет.
Райли схватил ее за плечи и рывком повернул к себе лицом. Брин оказалась слишком близко к нему; голова ее запрокинулась, грудь прижалась к его груди.
– Черта с два «нет»! – прорычал Райли.
А в следующее мгновение он звонко поцеловал ее.
– Честное слово, ребята, всякий раз, когда я застаю вас одних, вы приводите меня в изумление, – протянул стоящий в дверях Стюарт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
– Так нечестно.
– Чертовски верно подмечено. Я хочу, чтобы на тебе не было одежды.
– Нет, я имела в виду… – Брин едва дышала. – О, так бы и убила тебя за это.
Райли беззвучно рассмеялся, дыша ей в ухо.
– Разве можно меня винить? Ты сегодня так соблазнительно выглядишь. Тебе всегда очень шло черное.
Вечернее платье из черного бархата было редкостной находкой, едва увидев его на вешалке в бутике Магнина, Брин сразу поняла, что оно создано для нее. Длинные рукава плавно сужались к запястьям, узкая юбка превосходно подчеркивала стройность бедер, а по низу, чуть ниже колен шла оборка из черного атласа. Прямоугольный вырез на груди был довольно прост, зато на спине глубокий каплеобразный вырез спускался почти до самой талии, не доходя до нее лишь на несколько дюймов.
Пальцы Райли игриво заскользили по спине Брин, повергая ее в трепет и заставляя сожалеть о слишком смелом вырезе на спине. «Ну почему, почему я позволяю проделывать с собой все это? – спрашивала себя Брин. И сама же отвечала:
– Да потому, что я слабая, вот почему». Когда дело касалось Райли, ей вечно не хватало силы воли. Она повела себя глупо и безответственно, совершила опрометчивый поступок и поплатилась за это. Неужели она никогда не станет серьезнее? Разве ей мало уроков, которые уже преподала судьба? Неужели ради нескольких поцелуев она готова пожертвовать своей независимостью? Нет!
Брин оттолкнула Райли. Он не выпустил ее из объятий, но поднял голову и заглянул в ее мятежные глаза.
– Все еще бесишься? Почему ты не скажешь, в чем я провинился?
– Я никогда не бешусь, разве я похожа на человека, который сошел с ума?
– А, ясно, ты ушла потому, что не сходила по мне с ума.
– Райли, я не хочу играть в словесные игры, а даже если бы и хотела, сейчас не время. Ты что, забыл, что у меня полон дом гостей?
– Ты по-прежнему хранишь в заначке «эм-энд-эмс»?
– Что?!
В возгласе Брин смешались изумление и возмущение.
– Да ладно тебе, не притворяйся, будто не понимаешь, о чем я говорю, – поддел Райли. – Ты всегда прятала в кладовке маленькую корзиночку с орешками в шоколаде «эм-энд-эмс».
– Ничего подобного!
– Я знаю, почему ты это делала. – Райли рассмеялся и шутливо дернул ее за нос. – Ты же поклялась не есть шоколада, вот и не хотела, чтобы я знал, как ты тайком их таскаешь.
– Но ты тоже их таскал!
Брин густо покраснела, сообразив, что попалась в ловушку и во всем призналась.
Пока они разговаривали, Райли осматривал полки, заставленные консервными банками, пакетами с крупой и бутылками растительного масла. Найдя то, что искал, он испустил победный клич и протянул руку за корзиночкой конфет, спрятанной позади двух банок грейпфрутового сока. Открыв корзинку, он достал горошину «эм-энд-эмс» и бросил себе в рот, потом достал еще одну и, прежде чем Брин успела увернуться или отвести его руку, просунул конфету между ее губами.
– Почему ты никогда не говорил, что знаешь мою тайну?
– Ты же знала, что я знаю, разве нет? – мягко спросил Райли, улыбнувшись той самой подкупающей улыбкой, перед которой Брин никогда не могла устоять.
Она невольно улыбнулась в ответ:
– Да. Почему мы оба делали вид, что это тайна?
– Потому что так было интереснее. Зачем портить игру? – Озорные искорки в его глазах перешли в ровное голубое пламя. – В нашей жизни было много интересного, правда, Брин?
– Но и трудностей хватало.
– Они есть в каждой семье. Не думаю, что у нас их было больше, чем у других.
– Знаю, – тихо ответила Брин, опуская глаза. – Но это были мои проблемы, не твои.
– И ты решила страдать молча? Брин, почему ты не рассказала мне о своих проблемах тогда, раньше?
– Я не хочу об этом говорить.
Брин протянула руку за спину Райли и дернула ручку. Дверь не поддавалась, потому что Райли придерживал ее рукой, не позволяя открыть.
– Зато я хочу, черт возьми!
– Сейчас не время для таких разговоров.
– Время давно прошло. Черт побери, женщина, прошло семь месяцев! Я хочу знать, и немедленно, почему моя жена, моя возлюбленная ушла от меня!
Райли взорвался, что случалось с ним нередко. Его ярость могла привести в ужас операторов и инженеров, даже менеджеров телестудии, но Брин еще в самом начале их знакомства научилась не пасовать перед ним. И сейчас она тоже не собиралась отступать перед его гневом. Пусть Райли превосходил ее силой и ростом, но по воинственности Брин нисколько ему не уступала. Она с вызовом посмотрела ему в глаза.
– Я не собираюсь говорить на эту тему, это бесполезно и ни к чему хорошему не приведет.
– Ты хочешь сказать, что мы не в состоянии разрешить твои проблемы?
– Да, вроде того.
– Не верю!
– Поверь мне на слово.
– Здесь замешан другой мужчина? Говори, в этом все дело?
– Нет.
– Тогда в чем же? Какая еще проблема может быть настолько безнадежно неразрешимой, что мы не в состоянии вместе справиться с ней?
– Райли, ты ошибаешься.
– Это Эйбел Уинн?
– Что-что?
– Ты ушла от меня к Эйбелу Уинну? Бросила меня, чтобы спать с ним?
Брин залепила ему пощечину. Залепила со всего маху. Это был первый случай, когда один из них поднял руку на другого. Брин в ужасе смотрела, как на щеке Райли проступает отпечаток ее руки. «Неужели я действительно это сделала?» – мысленно ужаснулась она. Она бы, наверное, не поверила, если бы рука не горела так, словно в нее вонзаются тысячи булавок. И теперь она с ужасом ожидала ответной реакции Райли.
Но Райли, вместо того чтобы прийти в ярость, улыбнулся. Он испытал неимоверное облегчение: реакция Брин показала, что его обвинения несправедливы. То, чего он боялся больше всего на свете, не подтвердилось: Брин не полюбила другого. Собираясь сегодня к ней, Райли был готов на все, чтобы ее вернуть, пойти на любые компромиссы, залечить любые раны. Но если бы она полюбила другого мужчину, тем более такого влиятельного и богатого, как Уинн, у него бы не было никаких шансов.
Улыбка Райли заставила Брин вмиг позабыть все страхи и подлила масла в огонь ее гнева.
– Как ты смеешь говорить такое? – яростно прошипела она. – Я была тебе верна. Неужели тебе могло прийти в голову… У-ух!
Брин рванула ручку двери, и на этот раз Райли не стал ей препятствовать. Однако он и не думал оставлять ее в покое. Когда Брин вышла из кладовки, он последовал за ней, отставая на каких-нибудь полшага.
– В гневе ты всегда была восхитительна, – поддразнил он. – Помнишь, в день, когда мы познакомились, ты была похожа на фурию.
– Нет.
Райли схватил ее за плечи и рывком повернул к себе лицом. Брин оказалась слишком близко к нему; голова ее запрокинулась, грудь прижалась к его груди.
– Черта с два «нет»! – прорычал Райли.
А в следующее мгновение он звонко поцеловал ее.
– Честное слово, ребята, всякий раз, когда я застаю вас одних, вы приводите меня в изумление, – протянул стоящий в дверях Стюарт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42