– Передайте ему, – отвечала она, – что он не только получит сто обещанных унций, если сможет, но получит еще сто вдобавок... Скажите ему, чтобы он не сомневался в моем обещании, – прибавила она, вставая и вынув из комода довольно тяжелый кошелек, который подала разбойнику, – отдайте ему это, здесь половина суммы, но пусть он поспешит.
Человек поклонился.
– А вы, Хуанито, – продолжала донна Мария, – как только исполните поручение, которое я вам даю, вернитесь сюда; может быть, вы будете мне нужны. Ступайте!
Разбойник быстро удалился.
– Кто такой этот человек? – спросил генерал.
– Бедняга, которого я спасла несколько лет тому назад от верной смерти. Он мне предан телом и душой.
– Гм! – сказал Бустаменте. – У него взгляд проходимца.
Красавица пожала плечами.
– Вы всех подозреваете, – сказала она.
– Это лучшее средство не быть обманутым.
– Или обмануться еще более.
– Может быть! Но, вы видите, что похищение, так хорошо продуманное, успех которого был так близок, не удалось.
– Я вам повторю то же, что вы сами сказали мне.
– Что такое?
– Терпение!.. Теперь, скажите же мне, что вы намерены делать?
Бустаменте встал.
– Между тем, как вы ведете с вашими врагами войну засад и измен, – сказал он сухим и отрывистым голосом, – я буду сражаться с ними при дневном свете, открыто и безжалостно. Кровь их зальет землю республики. Мрачные Сердца требуют меня на суд через девяносто три дня. Я поднимаю перчатку, которую они мне бросили!
– Хорошо, – отвечала Красавица. – Теперь сговоримся, чтобы и на этот раз не получить неудачи как прежде. Надо покончить с этими негодяями и, в особенности, надо им примерно отомстить!
– Это будет сделано. На карту поставлена моя жизнь. О! – прибавил он. – Я нашел средство захватить их в мои руки!.. Пусть они заснут на время в обманчивой безопасности... пробуждение их будет тем ужаснее!
Поклонившись Красавице с изящной вежливостью, генерал удалился, но уходя сказал:
– Оставляю вам несколько солдат для безопасности, до возвращения ваших слуг.
– Благодарю, – отвечала донна Мария с улыбкой. Оставшись одна, Красавица погрузилась в серьезные размышления.
Когда рассвело, она все еще сидела на том же самом месте, в том же самом положении; она все еще размышляла. Вдруг черты ее оживились; зловещая улыбка сжала губы. Она встала и, проведя рукой по лбу, вскричала с торжеством:
– О! И я также успею!..
ГЛАВА XII
Шпион
Освободив молодую девушку, четверо мужчин поскакали во весь опор. Через десять минут они выехали из города. По широкой дороге, которая вела в Тальку, они помчались еще быстрее.
– Э! Э! – сказал Валентин своему молочному брату. – Мы въехали в одни ворота только затем, чтобы выехать в другие. Кажется, на этот раз мы не увидим столицу Чили.
Кроме этих слов, на которые Луи отвечал только легким пожатием плеч, ни одно слово не было сказано во время целого часа, который продолжалась эта бешеная скачка. В бледном свете луны деревья, стоявшие по обеим сторонам дороги, казались легионом зловещих призраков. Скоро белые стены большой фермы обрисовались на горизонте.
– Сюда! – сказал дон Грегорио, указывая на строение пальцем.
Ворота были раскрыты и около них стоял человек, неподвижно, как часовой. Беглецы как ураган влетели во двор. Ворота немедленно затворились за ними.
– Что нового, Пепито? – спросил дон Грегорио, сходя с лошади, у человека, который, казалось, ждал его приезда.
– Ничего! Ничего очень важного, – отвечал Пепито, низенький, коренастый человечек, с круглым лицом и серыми глазами, исполненными лукавства.
– Те, кого я ждал, разве еще не приехали?
– Уже час как они здесь. Они говорят, что им надо сейчас вернуться назад и ожидают вас с нетерпением.
– Очень хорошо! Скажите им, что я приехал и что сейчас же буду готов к их услугам.
Управляющий пошел в дом. Дон Тадео, казалось, хорошо знавший это место, также исчез, унеся на руках бесчувственную девушку. Французы остались одни с доном Грегорио, который подошел к ним.
– Теперь, когда, по нашему мнению, вы находитесь в безопасности, – сказал ему Валентин, – нам остается только проститься с вами.
– Нет! – вскричал дон Грегорио. – Случай не так часто доставляет нам таких надежных друзей, чтобы мы не старались удержать их. Останьтесь здесь! Наше знакомство не должно ограничиться этим.
– Если наше содействие может еще быть вам полезно, – с благородством сказал граф, – мы к вашим услугам.
– Благодарю! – отвечал дон Грегорио взволнованным голосом и с жаром пожимая братьям руки. – Я никогда не забуду, что обязан вам жизнью своей и моего друга. Чем могу я быть вам полезен?
– Ни в чем или во всем, смотря по обстоятельствам! – отвечал Валентин смеясь.
– Объяснитесь, – сказал дон Грегорио.
– Вы понимаете: мы иностранцы.
Дон Грегорио внимательно посмотрел на молодых людей и спросил:
– Когда вы приехали?
– Сию минуту. Вы первые, с кем мы имели дело.
– Хорошо! – медленно сказал дон Грегорио. – Я вам уже говорил, что готов быть вам полезным.
– Мы искренно благодарим вас, хотя думаем, что никогда не будем иметь нужды напоминать вам об этом предложении.
– Я понимаю вашу деликатность; но такая услуга как та, которую вы оказали моему другу и мне, связывает вечно. Не заботьтесь о вашей будущности... она устроена...
– Извините! Извините! – возразил Валентин. – Мы совсем не понимаем друг друга; вы ошибаетесь на наш счет; мы не из таких людей, которые берут плату за то, что поступили по внушению своего сердца; вы ничего нам не должны.
– Я не намерен платить вам, господа; я хочу только предложить вам разделить со мной удачи и неудачи, словом, я предлагаю вам быть вашим братом.
– В этом смысле мы принимаем ваше предложение, – отвечал Луи, – и сумеем выказать себя достойными такой драгоценной милости.
– Не сомневаюсь в этом; только не обманитесь в смысле моих слов; жизнь, которую я веду, исполнена опасности.
– Я думаю! – сказал Валентин смеясь. – Сцена, при которой мы присутствовали и которой развязку, может быть, немножко ускорили, заставляет нас предполагать, что ваша жизнь не из самых спокойных.
– То, что вы видели, еще ничего. Вы не знаете здесь никого?
– Никого.
– И не имеете вовсе политических мнений?
– С точки зрения чилийской, решительно никаких.
– Браво! – вскричал дон Грегорио с восторгом. – Пожмите мою руку; мы связаны на жизнь и на смерть!
Трое мужчин обменялись дружеским пожатием рук; дон Грегорио велел управителю отвести гостей в комнату, где все уже было приготовлено для их приема.
– Спокойной ночи и до завтра! – сказал он, оставляя их.
– Ну! – сказал Валентин, потирая себе руки. – Начинается! Скучать нам по-моему не придется.
– Гм! – отвечал Луи с некоторым беспокойством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146