— вскричал капитан, яростно топая ногами. — Мы попались в ловушку, как мыши.
— Стой! — произнес Валентин с ироническим смехом. — Значит, вы не состоите больше в управляющих, сеньор дон Исидро Варгас?
— А вы, — в ярости ответил тот, — разве вы уже больше не торгуете быками, сеньор дон Валентин?
— Что поделаешь, — насмешливо заметил Валентин, — торговля идет очень плохо.
— Гм! Так я вам и поверил!
— Бог мой! Всякий занимается тем, чем может. Дорогой капитан, — продолжал Валентин, обращаясь уже к де Лавилю, — у всех этих кабальерос есть с собой веревки. Будьте добры, свяжите их покрепче.
— Э! Сеньор дон Валентин, — заметил бывший управляющий, — вас нельзя упрекнуть в излишней нежности.
— Меня?! Какие ужасные вещи вы говорите, дон Исидро! Но ведь вы понимаете, что на войне бывают свои особые условия, я только принимаю меры предосторожности — вот и все.
— Что вы станете с нами делать?
— Вы сами увидите — не хочу лишать вас удовольствия получить сюрприз. Кстати, капитан, скажите, как вы находите мою шутку, сыгранную с вами. Стоит ли она той, которую вы готовили нам?
Капитан Варгас не нашелся, как, в свою очередь, уязвить охотника, он принялся только яростно грызть пальцы, убедившись, что никакое бегство невозможно.
В эту минуту вернулся человек, посланный Валентином, и доложил ему о чем-то на ухо.
Охотник побледнел и так взглянул на мексиканского капитана, что тот почувствовал невольную дрожь.
— Пусть десять человек немедленно садятся на коней! — отрывисто распорядился он. — Капитан де Лавиль, вы отвечаете мне головой за бандитов, которых я оставляю на ваше попечение. Двигайтесь потихоньку в наш лагерь, я догоню вас дорогой. Если кто попытается бежать во время пути, стреляйте в него без всяких колебаний. Вы слышали?
— Не беспокойтесь — все будет исполнено в точности. Но что случилось?
— Бандиты, которых мы видели удаляющимися из лагеря, хотят напасть на отца Серафима.
— Черт побери! Нужно поторопиться.
— Я и так тороплюсь. Прощайте! Горе вам, несчастные, если хоть один волос упадет с головы миссионера, вы все будете расстреляны, — добавил он, обращаясь к испуганным пленникам.
С этими словами Валентин ускакал в сопровождении других авантюристов.
У входа в ущелье охотнику попались навстречу несколько беглецов, за которыми он немедленно пустился в погоню. Но, к несчастью, те заметили его издали и успели скрыться, побросав лошадей и вскарабкавшись, как кошки, на самую вершину утеса.
Валентин не захотел терять времени на бесполезное преследование и поспешил к миссионеру.
— А-а! — вскричал тот при виде охотника. — Друг мой Валентин, без Курумиллы мы бы непременно погибли.
— А донья Анжела?
— Слава Богу, она спасена.
— Да, — сказала девушка, радостно бросаясь к охотнику, — мы обязаны своим спасением Богу, а также этим кабальерос, которые оказали нам свою поддержку в самый критический момент.
Один из незнакомцев подошел к собеседникам.
— Извините, мсье, — сказал он на прекрасном французском языке, — если я только не ошибаюсь, вы — знаменитый французский охотник Валентин Гилуа?
— Да, — удивленно ответил Валентин.
— А меня, мсье, зовут Весельчаком.
— Я вас знаю: мой молочный брат называл вас своим лучшим другом.
— Счастлив это слышать. Позвольте представить вам дона Рафаэля Гарильяса де Сааведра.
Оба новых знакомых поклонились и пожали друг другу руки.
— Мы рады встрече друг с другом от чистого сердца, — заметил Валентин.
— Это важнее всего.
— Но нам нельзя больше здесь оставаться, — заметил отец Серафим.
— Я пойду вместе с вами, senor padre, — предложил дон Рафаэль, — сначала я хотел отправиться в лагерь графа, но теперь нашел лучший способ увидеться с ним.
— Что же это за способ?
— Предложить приют донье Анжеле на асиенде дель-Милагро, которая принадлежит мне.
— Да, действительно! — сказал миссионер. — Простите меня, дон Рафаэль, я сам об этом не догадался, ваше предложение как нельзя более кстати.
— Я принимаю его с благодарностью, — прошептала молодая девушка.
Затем она наклонилась к уху охотника.
— Дон Валентин, — сказала она, краснея и в то же время улыбаясь, — прошу вас передать от меня дону Луи только одно слово.
— Одно слово! — воскликнул тот. — Какое же?
— «Всегда!»
— Хорошо, я ему передам, — ответил охотник, стараясь смягчить свой суровый, выстуженный ветром голос. — Вы ангел, я кончу тем, что влюблюсь в вас до безумия.
— В путь! В путь! — вскричала она.
— Вы поедете с нами, Весельчак? — спросил Валентин.
— Да, я должен переговорить с доном Луи.
— Решено, — прибавил дон Рафаэль. — Я вместе с Черным Лосем и Орлиной Головой буду сопровождать нашего духовного отца, а Весельчак останется и позднее проводит вас, сеньор дон Валентин, на асиенду дель-Милагро.
— Pardieu! — засмеялся охотник. — Вы увидите меня гораздо раньше, чем думаете.
— Вы всегда встретите у нас радушный прием. Обменявшись прощальными приветствиями, оба отряда покинули ущелье, направляясь в противоположные стороны.
ГЛАВА XIX. Возвращение в лагерь
Солнце стояло уже высоко, когда Валентин со своим небольшим отрядом присоединился к капитану де Лавилю и его пленникам. До Магдалены оставалось не более полутора миль. Мексиканцы шли между двумя рядами французских всадников, потупив головы, с руками, связанными за спиной. Капитан де Лавиль ехал во главе отряда. Он разговаривал со старым мексиканским офицером. За то, что тот хотел бежать, его усадили верхом и связали ноги под брюхом лошади.
За людьми шли лошади пленных бандитов, на них нагрузили оружие и прочие пожитки их хозяев.
После того как оба отряда соединились, все ускорили шаг.
Валентин мог бы прибыть в лагерь еще до восхода солнца, но опоздал с особенной целью: для успеха предприятия графа было очень важно, чтобы жители Магдалены и других местностей, гостившие в ней по случаю престольного праздника, видели пленных мексиканцев. Это убедило бы их, что экспедиция графа вовсе не так безрассудна, как предполагали, или, по крайней мере, как стремилось доказать мексиканское правительство.
Граф, к которому Валентин заранее отправил Курумиллу с известием о происшедшем, решил придать всему делу как можно больше важности и пышности. Вся армия стояла под ружьем и под звуки барабана и труб приветствовала знамя, водруженное перед палаткой графа.
Как и предвидел граф, жители Магдалены сбежались в лагерь, чтобы присутствовать при этом зрелище, дорога была покрыта спешащими любопытными, кто шел пешком, кто ехал верхом, все старались перегнать друг друга и увидеть раньше других, что делается у французов.
Когда авангард дошел до ограды лагеря, все остановились по знаку Валентина.
Заиграл рожок, на зов вышел офицер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
— Стой! — произнес Валентин с ироническим смехом. — Значит, вы не состоите больше в управляющих, сеньор дон Исидро Варгас?
— А вы, — в ярости ответил тот, — разве вы уже больше не торгуете быками, сеньор дон Валентин?
— Что поделаешь, — насмешливо заметил Валентин, — торговля идет очень плохо.
— Гм! Так я вам и поверил!
— Бог мой! Всякий занимается тем, чем может. Дорогой капитан, — продолжал Валентин, обращаясь уже к де Лавилю, — у всех этих кабальерос есть с собой веревки. Будьте добры, свяжите их покрепче.
— Э! Сеньор дон Валентин, — заметил бывший управляющий, — вас нельзя упрекнуть в излишней нежности.
— Меня?! Какие ужасные вещи вы говорите, дон Исидро! Но ведь вы понимаете, что на войне бывают свои особые условия, я только принимаю меры предосторожности — вот и все.
— Что вы станете с нами делать?
— Вы сами увидите — не хочу лишать вас удовольствия получить сюрприз. Кстати, капитан, скажите, как вы находите мою шутку, сыгранную с вами. Стоит ли она той, которую вы готовили нам?
Капитан Варгас не нашелся, как, в свою очередь, уязвить охотника, он принялся только яростно грызть пальцы, убедившись, что никакое бегство невозможно.
В эту минуту вернулся человек, посланный Валентином, и доложил ему о чем-то на ухо.
Охотник побледнел и так взглянул на мексиканского капитана, что тот почувствовал невольную дрожь.
— Пусть десять человек немедленно садятся на коней! — отрывисто распорядился он. — Капитан де Лавиль, вы отвечаете мне головой за бандитов, которых я оставляю на ваше попечение. Двигайтесь потихоньку в наш лагерь, я догоню вас дорогой. Если кто попытается бежать во время пути, стреляйте в него без всяких колебаний. Вы слышали?
— Не беспокойтесь — все будет исполнено в точности. Но что случилось?
— Бандиты, которых мы видели удаляющимися из лагеря, хотят напасть на отца Серафима.
— Черт побери! Нужно поторопиться.
— Я и так тороплюсь. Прощайте! Горе вам, несчастные, если хоть один волос упадет с головы миссионера, вы все будете расстреляны, — добавил он, обращаясь к испуганным пленникам.
С этими словами Валентин ускакал в сопровождении других авантюристов.
У входа в ущелье охотнику попались навстречу несколько беглецов, за которыми он немедленно пустился в погоню. Но, к несчастью, те заметили его издали и успели скрыться, побросав лошадей и вскарабкавшись, как кошки, на самую вершину утеса.
Валентин не захотел терять времени на бесполезное преследование и поспешил к миссионеру.
— А-а! — вскричал тот при виде охотника. — Друг мой Валентин, без Курумиллы мы бы непременно погибли.
— А донья Анжела?
— Слава Богу, она спасена.
— Да, — сказала девушка, радостно бросаясь к охотнику, — мы обязаны своим спасением Богу, а также этим кабальерос, которые оказали нам свою поддержку в самый критический момент.
Один из незнакомцев подошел к собеседникам.
— Извините, мсье, — сказал он на прекрасном французском языке, — если я только не ошибаюсь, вы — знаменитый французский охотник Валентин Гилуа?
— Да, — удивленно ответил Валентин.
— А меня, мсье, зовут Весельчаком.
— Я вас знаю: мой молочный брат называл вас своим лучшим другом.
— Счастлив это слышать. Позвольте представить вам дона Рафаэля Гарильяса де Сааведра.
Оба новых знакомых поклонились и пожали друг другу руки.
— Мы рады встрече друг с другом от чистого сердца, — заметил Валентин.
— Это важнее всего.
— Но нам нельзя больше здесь оставаться, — заметил отец Серафим.
— Я пойду вместе с вами, senor padre, — предложил дон Рафаэль, — сначала я хотел отправиться в лагерь графа, но теперь нашел лучший способ увидеться с ним.
— Что же это за способ?
— Предложить приют донье Анжеле на асиенде дель-Милагро, которая принадлежит мне.
— Да, действительно! — сказал миссионер. — Простите меня, дон Рафаэль, я сам об этом не догадался, ваше предложение как нельзя более кстати.
— Я принимаю его с благодарностью, — прошептала молодая девушка.
Затем она наклонилась к уху охотника.
— Дон Валентин, — сказала она, краснея и в то же время улыбаясь, — прошу вас передать от меня дону Луи только одно слово.
— Одно слово! — воскликнул тот. — Какое же?
— «Всегда!»
— Хорошо, я ему передам, — ответил охотник, стараясь смягчить свой суровый, выстуженный ветром голос. — Вы ангел, я кончу тем, что влюблюсь в вас до безумия.
— В путь! В путь! — вскричала она.
— Вы поедете с нами, Весельчак? — спросил Валентин.
— Да, я должен переговорить с доном Луи.
— Решено, — прибавил дон Рафаэль. — Я вместе с Черным Лосем и Орлиной Головой буду сопровождать нашего духовного отца, а Весельчак останется и позднее проводит вас, сеньор дон Валентин, на асиенду дель-Милагро.
— Pardieu! — засмеялся охотник. — Вы увидите меня гораздо раньше, чем думаете.
— Вы всегда встретите у нас радушный прием. Обменявшись прощальными приветствиями, оба отряда покинули ущелье, направляясь в противоположные стороны.
ГЛАВА XIX. Возвращение в лагерь
Солнце стояло уже высоко, когда Валентин со своим небольшим отрядом присоединился к капитану де Лавилю и его пленникам. До Магдалены оставалось не более полутора миль. Мексиканцы шли между двумя рядами французских всадников, потупив головы, с руками, связанными за спиной. Капитан де Лавиль ехал во главе отряда. Он разговаривал со старым мексиканским офицером. За то, что тот хотел бежать, его усадили верхом и связали ноги под брюхом лошади.
За людьми шли лошади пленных бандитов, на них нагрузили оружие и прочие пожитки их хозяев.
После того как оба отряда соединились, все ускорили шаг.
Валентин мог бы прибыть в лагерь еще до восхода солнца, но опоздал с особенной целью: для успеха предприятия графа было очень важно, чтобы жители Магдалены и других местностей, гостившие в ней по случаю престольного праздника, видели пленных мексиканцев. Это убедило бы их, что экспедиция графа вовсе не так безрассудна, как предполагали, или, по крайней мере, как стремилось доказать мексиканское правительство.
Граф, к которому Валентин заранее отправил Курумиллу с известием о происшедшем, решил придать всему делу как можно больше важности и пышности. Вся армия стояла под ружьем и под звуки барабана и труб приветствовала знамя, водруженное перед палаткой графа.
Как и предвидел граф, жители Магдалены сбежались в лагерь, чтобы присутствовать при этом зрелище, дорога была покрыта спешащими любопытными, кто шел пешком, кто ехал верхом, все старались перегнать друг друга и увидеть раньше других, что делается у французов.
Когда авангард дошел до ограды лагеря, все остановились по знаку Валентина.
Заиграл рожок, на зов вышел офицер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59