– Что? – спросил я.– За разные бытовые мелочи – обязанности по дому и тому подобное – ты опять заработал довольно много. Думаю, незначительными различиями можно пренебречь. Вот, например, в первый раз ты дважды пропылесосил лестницу, а на этой неделе сделал это только один раз, но, – он поднял вверх указательный палец, – зато на этот раз ты «за семь дней ни разу не оставил следов джема на масле», что, безусловно, не менее ценно, чем однократная уборка лестницы. Согласны?Мы посмотрели на Пита, который утвердительно кивнул.– Поэтому резких различий по этой части быть не должно, – продолжал Джордж. – К тому же на этот раз у тебя есть «утешил Керсти, которая была расстроена проблемами на работе». А значит, ты никак не мог заработать меньше, чем на прошлой неделе. Следовательно, ты опять сделал нечто такое, что привело к потере баллов. Возможно, ты совершал поступки, которые вели к потере баллов чаще, чем на прошлой неделе.– Логика твоих рассуждений понятна, – сказал я, – но мы по-прежнему не знаем, за что снижается оценка.Джордж сокрушенно покачал головой. Я повернулся к Питу:– А ты как считаешь? У тебя было столько девчонок Вспомни, что их обижает?Он задумчиво поскреб в затылке. В конце концов он изрек:– Был один случай. Одна моя подружка страшно разозлилась, когда я сказал, что, по-моему, ее мать очень недурна собой. Ты ведь такого не делал?– Нет. – Я хмуро вертел на стойке подставку для кружки. – Погоди, что в этом плохого? Большинство девушек в восторге, если кто-то хорошо отзывается об их матери.– Видно, я в тот раз не очень удачно выразился, – поморщившись при неприятном воспоминании, промолвил Пит. – Да еще задал потом один вопрос. И, наверное, зря.Черт побери!– Хватит, Пит, это не смешно. В моем случае подобное исключено.– Просто вспомнил. Я тогда здорово надрался. Воцарилась тишина. В этот момент я понял, чтов пабе не осталось никого, кроме нас. Смолк даже музыкальный автомат. Единственным аккомпанементом нашему совещанию было отрывистое похрапывание Рэя.Внезапно Джордж ударил кулаком по стойке.– Пападамы!(1) – воскликнул он.– Что?– О чем ты?– Пападамы. Однажды я со своей девушкой отправился поесть карри. Заметьте, к этому моменту мы встречались уже полгода. Это говорит о том, что женщины – страшно злопамятные создания. Так ют, едим мы себе пападамы, и вдруг как гром среди ясного неба – она перестает улыбаться и говорит: «Ты опять это сделал». «Сделал что?» – спрашиваю я, и она изрекает: «Ты съел последний кусок последнего пападама». И я смотрю на тарелку и вижу, что она права, кусочек, который я только что взял и съел, обмакнув в манговый соус, и впрямь был последним.Мы с Питом кивнули, не понимая, к чему он клонит.– Я извинился, а она сказала «Ерунда» таким тоном, каким умеют говорить только женщины. На самом деле это значит: «Черта лысого это ерунда, но я ни за что не скажу это вслух». Было ясно, что ужин, а точнее, весь вечер испорчен, и... в общем, я хочу сказать, что, если бы ты ел карри с приятелем и съел бы последний кусок последнего пападама, вряд ли у него бы испортилось настроение.– Я никогда не замечаю, кто съел последний кусок, – сказал Пит.– Вот именно, – провозгласил Джордж. – Нам на это наплевать. Ты просто ешь себе и ешь, пока не увидишь, что пападамов не осталось, и тогда говоришь «Ага!» и ждешь курицу в остром соусе. Женщины на такое не способны.– Конечно нет, – весело вставил Пит. – Они ждут курицу с соусом карри.– Да нет же, – с досадой сказал Джордж. – То есть да. Но я о другом. Они всегда замечают, кто взял последний кусок. После той истории с Мадлен я тоже стал следить за этим. Когда мы в следующий раз ели карри, я сделал всё, чтобы последний кусочек достался ей. И знаете что?Мы дружно помотали головами.– Она отказалась от него. Она сказала: «Нет, ешь ты». Я продолжал настаивать, но она не сдавалась, и мне таки пришлось его съесть. С тех пор я всегда замечал, что, когда ты предлагаешь женщине съесть последний кусочек пападама, она требует, чтобы его съел ты. Из этого, господа министры, следует вывод. – Джордж подался вперед с видом Сократа: еще немного – и изречет вечную истину, которая откроет нам смысл жизни. – Последний кусок пападама всегда нужно предложить женщине. Но она ни за что не согласится съесть последний кусок пападама.Мы с Питом переглянулись.– Все это очень интересно, Джордж, – сказал я. – С одной небольшой оговоркой.– Какой?– На этой неделе мы с Керсти не ели карри.Эта новость огорошила Джорджа.– Вот как?– И на прошлой неделе тоже. И мне непонятно, какое отношение имеют проклятые пападамы к моей оценке. Нельзя ли поближе к делу? Решается моя судьба, а вы городите какую-то чепуху.Мы задумались, и в пабе опять воцарилась тишина. Но мы напрасно ждали озарения. Вместо этого послышался шорох, за которым последовал негромкий глухой удар. Это Рэй в конце концов потерял равновесие и рухнул на пол.Пожалуй, если бы у Дизраэли были министры вроде моих, едва ли ему удалось бы оставить след в истории. Представьте, как бы он мог заниматься созданием колониальной империи, отхватывая лакомые куски территорий по всему миру, если бы лорд Такой-то грезил о групповом сексе с участием тещи, граф Сякой-то без умолку рассказывал о том, что ему подали на закуску, а одноногий лакей в углу день напролет уничтожал запасы бренди.
Третья неделя
В начале третьей недели, так и не поняв, в чем дело, я сделал однозначный вывод: женщины – это неведомая страна, ее законы непостижимы.Мне не обойтись без того, кто в них разбирается. Так я понял, что мне нужна Аманда. В понедельник утром я двинулся прямиком к ней. Она тоже работает в нашем отделе, но сидит этажом выше.По пути я на минутку остановился у стола Джорджа.– Извини за вчерашнее, – сказал я. – Зря я набросился на тебя из-за этих пападамов.– Ничего, бывает.– На самом деле твой совет мне обязательно пригодится. Да, в последнее время мы с Керсти не ели карри, но ведь впереди еще десять недель, и наверняка твоя история про пападамы будет очень кстати. Не сердись.По дороге домой я размышлял над историей Джорджа и понял, что она не лишена смысла. Женщины частенько ведут себя подобным образом. К Керсти это тоже относится. Она всегда заставляетменя съесть последний кусок. Правда, похоже, дело здесь не в воспитании; по-моему, ей просто приятно заботиться обо мне, и она довольна, когда я сыт. Рискуя показаться банальным, могу сказать, что это что-то вроде материнской заботы. Мне кажется, такой материнский инстинкт в той или иной мере присущ почти всем женщинам.Джордж улыбнулся, и я понял, что он не обиделся.– Увидишь, Сэм, у нас все получится.Я чуть было не сознался, что собираюсь посоветоваться кое с кем со стороны, но решил, что это может омрачить примирение. Про Аманду я расскажу позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67