Он наполнил бокалы и подач их гостям и своему капитану. Во всех его движениях ощущалась некоторая суетливость.
– За завтрашний успех и за нового чемпиона Кауса! – с энтузиазмом воскликнул он и поднял свой бокал.
– За успех! – эхом отозвался Брекинридж.
Мартин стоял за штурвалом «Орфея» и держал курс на юг. Они уже возвращались на берег. Сегодня им не слишком повезло. Ветра почти не было, поэтому ни о какой скорости речь вообще не могла идти. И самым разумным сейчас было вернуться на берег и дать команде отдохнуть перед гонками.
Спенс стоял на носу яхты, держась руками за фал. Вдруг он повернулся к Мартину и сказал:
– К нам приближается «Стремительный».
Затем старший помощник прикрыл глаза рукой и снова стал внимательно смотреть на приближающуюся к ним яхту.
Мартин тоже бросил взгляд на «Стремительного». Он знал, что на его борту была Эвелин. Сейчас они проплывут мимо друг друга… Яхта графа шла в открытое море, а «Орфей» возвращался к берегу.
Спенс с улыбкой подошел к Мартину и встал рядом со штурвалом.
– Сегодня можно не волноваться, столкновение нам не грозит. У него на борту целая толпа.
В эту самую минуту мимо них проплыл Брекинридж.
Мартин смотрел на Эвелин, стоявшую у штурвала рядом с графом. У нее в руках был бокал шампанского. Все остальные пассажиры сгрудились на одном борту яхты и приветственно махали руками «Орфею».
– Эге-ге-ей, там, на палубе! – громко закричала леди Рэдли.
– Эге-гей! – прокричал Спенс в ответ.
Мартин подавленно молчал.
Она там, с Брекинриджем. Все эти дни Мартин чувствовал себя счастливым. Этой женщине удалось сделать нечто невероятное. Она заставила его забыть о регате, о том, что он должен победить любой ценой. Даже боль, поселившаяся в его сердце после гибели его семьи, стала как будто слабее. И сейчас ему больше всего хотелось, чтобы Эвелин была рядом с ним. Чтобы она не выходила замуж ни за Брекинриджа, ни за кого бы то ни было еще.
Мартин тяжело вздохнул и посмотрел вслед удаляющемуся «Стремительному». Эвелин стояла на корме, провожая взглядом «Орфея».
Руки Мартина вдруг отпустили штурвал, который сразу же резко дернулся, и Мартин качнулся назад. К счастью. Спенс успел удержать руль.
– Не волнуйся, – сказал он, – все уже в порядке.
Мартин продолжал стоять словно в оцепенении и молчать.
– Ты такой бледный, – удивился Спенс. – Присядь-ка, а то упадешь. Или, может, нам лучше припустить за ней?
Мартин бросил настороженный взгляд на своего старшего помощника:
– За яхтой или за вдовой?
Спенс многозначительно приподнял брови и ничего не ответил.
– Черт возьми, – проворчал Мартин, опускаясь на лавку. Ноги не слушались его. – Ты все знаешь?
– Конечно. Я не дурак.
Мартин наклонился вперед.
– И когда ты догадался?
Спенс повернул штурвал и бросил взгляд на паруса.
– Лет десять назад. Она была единственной девочкой в Итоне, на которую ты все время сердился и жаловался. И с ней единственной ты вел себя как джентльмен, не желая терять свое лицо.
– Какое еще лицо?
– Не ворчи, ты все прекрасно понимаешь.
Мартин вздохнул и с упреком посмотрел на своего старшего помощника:
– И тем не менее ты посоветовал мне не трогать ее.
– Ничего подобного я тебе не говорил, – возразил Спенс. – Я только предупредил тебя, что с ней не стоит играть. Между «не трогать» и «не играть» большая разница.
– Но почему тогда на этой неделе ты мне ничего не сказал? Ты позволил мне сделать то, что я сделал.
Спенс слегка сжат руками штурвал.
– Я не стал тебе ничего говорить по той причине, что потом ты бы начал слишком много думать, правильно ли ты поступаешь или неправильно, стоило ли тебе все это начинать или не стоило. Ты и так чересчур долго запрещал себе быть счастливым, тебя постоянно преследовало чувство вины. Я надеялся, что эти отношения вернут тебя к жизни в каком-то смысле…
Мартин уперся локтями в колени.
– Да, я действительно был счастлив.
– Что ж, я рад за тебя, – сказал Спенс.
– Я не могу потерять ее.
– Нет, не можешь. Так что же мы будем делать сейчас? Возвратимся в клуб или догоним леди?
Мартин молча поднялся с лавки и занял свое место у штурвала.
– Мы возвращаемся в яхт-клуб.
Спенс нахмурился:
– Трус!
– Ты не дал мне закончить, – проговорил Мартин. – Я доставлю тебя и парней в яхт-клуб, а сам снова выйду в море, догоню «Стремительного» и похищу вдову. Нам свидетели ни к чему.
Спенс громко засмеялся и хлопнул Мартина по спине:
– Ай да капитан!
Затем помощник подошел к кубрику и крикнул:
– Спустить кливер! И поторопитесь, джентльмены! Если мы будем медлить, капитан выбросит нас за борт!
«Стремительный» и в самом деле удивительно быстрая яхта, подумала Эвелин, когда они проплывали мимо Нидлз, держа курс на север, в открытое море. А Брекинридж действительно серьезный претендент на звание чемпиона.
– Какой чудесный вид! – воскликнула леди Рэдли, схватившись руками за поля своей шляпы. Они только что миновали стоящий на вершине горы маяк. – Как вам это нравится, Эвелин? Ничего не видела прекраснее!
Эвелин тоже придерживала рукой шляпу.
– Да, абсолютно согласна с вами, – сказала она.
Но на самом деле Эвелин думала, что этот маяк и эти скалы выглядели куда красивее неделю назад, когда она впервые вышла в море с Мартином.
Эвелин посмотрела на Брекинриджа. Он о чем-то оживленно разговаривал с лордом Рэдли, а стоящий за штурвалом Хатфилд с умиротворенным видом потягивал шампанское.
Нет, думала Эвелин, она никогда не выйдет замуж за графа. Защищенность и респектабельность – это хорошо, женщины всегда хотят этого, но теперь это для нее не главное. И она не хочет, чтобы на ней женились только из-за денег. Она заслуживает большего: любви, преданности, страсти.
Мысль, что они с Мартином больше никогда не увидятся, казалась ей невыносимой. Эвелин уже начала корить себя за то, что все сложилось именно так. Возможно, она требовала слишком многого. Они могли бы остаться любовниками и спокойно встречаться еще какое-то время. Может быть, если бы она не торопила Мартина, он смог бы полюбить ее.
Внезапный порыв ветра сорвал с Эвелин шляпу. Шляпа вспорхнула вверх, перевернулась в воздухе и плавно опустилась на белый гребень волны.
– Эвелин! Ваша шляпа! – вскрикнула леди Рэдли, показывая рукой на тянущийся за яхтой и расходящийся веером белый пенистый хвост, посередине которого покачивалась и кружилась кремовая шляпа Эвелин.
Но Эвелин не было до нее никакого дела. Как, впрочем, и до всего остального. Все ее мысли сейчас были заняты одним-единственным мужчиной, который уже, должно быть, вернулся в Каус и теперь занимается там бог знает чем. Может, в эту самую минуту он соблазняет еще одну вдовушку? Или, может, он все-таки скучает по ней, Эвелин?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– За завтрашний успех и за нового чемпиона Кауса! – с энтузиазмом воскликнул он и поднял свой бокал.
– За успех! – эхом отозвался Брекинридж.
Мартин стоял за штурвалом «Орфея» и держал курс на юг. Они уже возвращались на берег. Сегодня им не слишком повезло. Ветра почти не было, поэтому ни о какой скорости речь вообще не могла идти. И самым разумным сейчас было вернуться на берег и дать команде отдохнуть перед гонками.
Спенс стоял на носу яхты, держась руками за фал. Вдруг он повернулся к Мартину и сказал:
– К нам приближается «Стремительный».
Затем старший помощник прикрыл глаза рукой и снова стал внимательно смотреть на приближающуюся к ним яхту.
Мартин тоже бросил взгляд на «Стремительного». Он знал, что на его борту была Эвелин. Сейчас они проплывут мимо друг друга… Яхта графа шла в открытое море, а «Орфей» возвращался к берегу.
Спенс с улыбкой подошел к Мартину и встал рядом со штурвалом.
– Сегодня можно не волноваться, столкновение нам не грозит. У него на борту целая толпа.
В эту самую минуту мимо них проплыл Брекинридж.
Мартин смотрел на Эвелин, стоявшую у штурвала рядом с графом. У нее в руках был бокал шампанского. Все остальные пассажиры сгрудились на одном борту яхты и приветственно махали руками «Орфею».
– Эге-ге-ей, там, на палубе! – громко закричала леди Рэдли.
– Эге-гей! – прокричал Спенс в ответ.
Мартин подавленно молчал.
Она там, с Брекинриджем. Все эти дни Мартин чувствовал себя счастливым. Этой женщине удалось сделать нечто невероятное. Она заставила его забыть о регате, о том, что он должен победить любой ценой. Даже боль, поселившаяся в его сердце после гибели его семьи, стала как будто слабее. И сейчас ему больше всего хотелось, чтобы Эвелин была рядом с ним. Чтобы она не выходила замуж ни за Брекинриджа, ни за кого бы то ни было еще.
Мартин тяжело вздохнул и посмотрел вслед удаляющемуся «Стремительному». Эвелин стояла на корме, провожая взглядом «Орфея».
Руки Мартина вдруг отпустили штурвал, который сразу же резко дернулся, и Мартин качнулся назад. К счастью. Спенс успел удержать руль.
– Не волнуйся, – сказал он, – все уже в порядке.
Мартин продолжал стоять словно в оцепенении и молчать.
– Ты такой бледный, – удивился Спенс. – Присядь-ка, а то упадешь. Или, может, нам лучше припустить за ней?
Мартин бросил настороженный взгляд на своего старшего помощника:
– За яхтой или за вдовой?
Спенс многозначительно приподнял брови и ничего не ответил.
– Черт возьми, – проворчал Мартин, опускаясь на лавку. Ноги не слушались его. – Ты все знаешь?
– Конечно. Я не дурак.
Мартин наклонился вперед.
– И когда ты догадался?
Спенс повернул штурвал и бросил взгляд на паруса.
– Лет десять назад. Она была единственной девочкой в Итоне, на которую ты все время сердился и жаловался. И с ней единственной ты вел себя как джентльмен, не желая терять свое лицо.
– Какое еще лицо?
– Не ворчи, ты все прекрасно понимаешь.
Мартин вздохнул и с упреком посмотрел на своего старшего помощника:
– И тем не менее ты посоветовал мне не трогать ее.
– Ничего подобного я тебе не говорил, – возразил Спенс. – Я только предупредил тебя, что с ней не стоит играть. Между «не трогать» и «не играть» большая разница.
– Но почему тогда на этой неделе ты мне ничего не сказал? Ты позволил мне сделать то, что я сделал.
Спенс слегка сжат руками штурвал.
– Я не стал тебе ничего говорить по той причине, что потом ты бы начал слишком много думать, правильно ли ты поступаешь или неправильно, стоило ли тебе все это начинать или не стоило. Ты и так чересчур долго запрещал себе быть счастливым, тебя постоянно преследовало чувство вины. Я надеялся, что эти отношения вернут тебя к жизни в каком-то смысле…
Мартин уперся локтями в колени.
– Да, я действительно был счастлив.
– Что ж, я рад за тебя, – сказал Спенс.
– Я не могу потерять ее.
– Нет, не можешь. Так что же мы будем делать сейчас? Возвратимся в клуб или догоним леди?
Мартин молча поднялся с лавки и занял свое место у штурвала.
– Мы возвращаемся в яхт-клуб.
Спенс нахмурился:
– Трус!
– Ты не дал мне закончить, – проговорил Мартин. – Я доставлю тебя и парней в яхт-клуб, а сам снова выйду в море, догоню «Стремительного» и похищу вдову. Нам свидетели ни к чему.
Спенс громко засмеялся и хлопнул Мартина по спине:
– Ай да капитан!
Затем помощник подошел к кубрику и крикнул:
– Спустить кливер! И поторопитесь, джентльмены! Если мы будем медлить, капитан выбросит нас за борт!
«Стремительный» и в самом деле удивительно быстрая яхта, подумала Эвелин, когда они проплывали мимо Нидлз, держа курс на север, в открытое море. А Брекинридж действительно серьезный претендент на звание чемпиона.
– Какой чудесный вид! – воскликнула леди Рэдли, схватившись руками за поля своей шляпы. Они только что миновали стоящий на вершине горы маяк. – Как вам это нравится, Эвелин? Ничего не видела прекраснее!
Эвелин тоже придерживала рукой шляпу.
– Да, абсолютно согласна с вами, – сказала она.
Но на самом деле Эвелин думала, что этот маяк и эти скалы выглядели куда красивее неделю назад, когда она впервые вышла в море с Мартином.
Эвелин посмотрела на Брекинриджа. Он о чем-то оживленно разговаривал с лордом Рэдли, а стоящий за штурвалом Хатфилд с умиротворенным видом потягивал шампанское.
Нет, думала Эвелин, она никогда не выйдет замуж за графа. Защищенность и респектабельность – это хорошо, женщины всегда хотят этого, но теперь это для нее не главное. И она не хочет, чтобы на ней женились только из-за денег. Она заслуживает большего: любви, преданности, страсти.
Мысль, что они с Мартином больше никогда не увидятся, казалась ей невыносимой. Эвелин уже начала корить себя за то, что все сложилось именно так. Возможно, она требовала слишком многого. Они могли бы остаться любовниками и спокойно встречаться еще какое-то время. Может быть, если бы она не торопила Мартина, он смог бы полюбить ее.
Внезапный порыв ветра сорвал с Эвелин шляпу. Шляпа вспорхнула вверх, перевернулась в воздухе и плавно опустилась на белый гребень волны.
– Эвелин! Ваша шляпа! – вскрикнула леди Рэдли, показывая рукой на тянущийся за яхтой и расходящийся веером белый пенистый хвост, посередине которого покачивалась и кружилась кремовая шляпа Эвелин.
Но Эвелин не было до нее никакого дела. Как, впрочем, и до всего остального. Все ее мысли сейчас были заняты одним-единственным мужчиной, который уже, должно быть, вернулся в Каус и теперь занимается там бог знает чем. Может, в эту самую минуту он соблазняет еще одну вдовушку? Или, может, он все-таки скучает по ней, Эвелин?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69