Гиршфельд не мог ставить вопрос о лечении хотя бы уже потому, что это было не в его власти. Медицина на том уровне развития не давала ему никаких средств даже для того, чтобы начать эксперименты. У моих учителей такие возможности уже были. Они прекрасно сознавали, что средства, которые можно пустить в ход, слабы и несовершенны, но некоторые результаты все же обнадеживали. Сумбаев часто говорил, что надо активнее искать и пробовать. Он верил, что впереди, за темной завесой непознанного, нас ждут фантастические открытия.
Гиршфельд, как и все люди его поколения, был идеалистом. Он преклонялся перед прогрессом, перед преобразующей силой просвещения. Если бы кто-нибудь сказал ему, что меньше чем через полвека в его родной Германии фашизм начнет тысячами истреблять гомосексуалов, как бешенных собак, он бы, наверное, прекратил бы знакомство с этим человеком как со злостным клеветником на человечество. Сумбаев, по рождению и воспитанию, принадлежал к той же эпохе, но страшный опыт ХХ века излечил его от иллюзий. Он не мог надеяться, что общество, каким он его знал, пересмотрит свое отношение к «голубым». В будущем своих пациентов он не видел ничего, кроме страданий и опасностей, – в том случае, если он не поможет им стать «нормальными людьми».
Вскоре после изменения уголовного законодательства социологи снова провели опрос по той же программе, чтобы проверить динамику настроений в обществе. Новые данные выглядят оптимистично. Сторонники вытеснения третьего пола на тот свет или за решетку уже не составляют большинства, хотя их все равно очень много, около 50 процентов. Если вспомнить, как спокойно и открыто существует община гомосексуалов, описанная в дневнике Леонида Петровича, можно усомниться в точности этих данных. Но я отношусь к ним с полным доверием. Мои наблюдения тоже говорят об огромном заряде подавленной, не находящей для себя выхода агрессивности. У нее много объектов – новоявленные богачи, «черные», как всегда – евреи. Но гомосексуалы – на особом счету. Терпимость нынешнего режима по отношению к ним записывается властям не в плюс, а в позорный минус: «вот в какой бардак превратили они страну».
Самым представительным, по результатам этого исследования, оказалось мнение, что «голубых» надо предоставить собственной судьбе. Не давить на них, но и не помогать – оставить в покое, пусть живут, как хотят. На этой точке зрения, наиболее близкой самому третьему полу, стоит без малого треть опрошенных. По этому признаку наблюдается явное размежевание между людьми разных возрастов и разных уровней культуры. Если молодые и образованные не переменят с годами свой взгляд, право на сексуальное самоопределение человека станет и у нас мыслиться как естественное и неотъемлемое.
Но будет ли это означать решение проблемы гомосексуализма?
Несколько лет назад, в Америке, я попал на большой традиционный праздник геев. Огромные толпы красивых, здоровых мужиков всех возрастов веселились от души, пели песни, хохотали во все горло над шутками, не всегда понятными мне даже в дословном переводе. Чужая искренняя радость заразительна. Я, вдвойне гость на этом торжестве, чувствовал себя вполне непринужденно, никто не косился на нас с женой. Чувствовалось, что собрались все эти люди исключительно для собственного удовольствия, а вовсе не для того, чтобы кому-то что-то доказать или продемонстрировать.
На праздниках легко завязываются знакомства. Я разговорился с двумя симпатичными мужчинами средних лет. Они пригласили меня в гости.
Если бы я не знал заранее, что весь микрорайон небольшого городка заселен «голубыми», вряд ли сумел бы догадаться об этом сам. Обычный для провинциальной Америки городской пейзаж, с продуманным расположением не слишком фешенебельных, но и явно не бедных домов. Удивительная чистота, много зелени. Обилие дорогих машин. Яркий дизайн ресторанов, баров, спортивных залов. Элегантные таблички адвокатов, зубных врачей, посреднических фирм.
Мои знакомые предпочитают жить каждый в своем доме, хоть и по соседству. Но многим обитателям городка нравится семейная жизнь. Дело вкуса, не правда ли?
Никто специально не предназначал это место для проживания гомосексуалов. Все получилось само собой. Сначала здесь обосновалась маленькая группка, к ним постепенно присоединился кто-то из друзей. Местное население встретило геев внешне спокойно, столкновений не было, но сначала забеспокоились и стали подыскивать жилье в других частях округа семьи, где подрастали мальчики, потом за ними потянулись другие. Постепенно состав жителей стал однородным. Никто не помешает вам купить или снять в этом районе квартиру, если вам захочется, как и любой гомосексуал волен поселиться, где ему заблагорассудиться. Но так – удобнее для всех. Комфортно, полное взаимопонимание, куда бы человек ни пришел, – в аптеку, в бар, на прием к юристу.
Внешнее впечатление оказалось точным: экономический статус населения городка достаточно высок. Много преуспевающих дельцов, финансистов, врачей. Большие доходы – и налоги значительные, можно не скупиться на благоустройство. Вот почему район выглядит таким процветающим.
Обособившись в смысле проживания, обитатели городка не чувствуют себя изолированными от общества. Большинство читает «свои» газеты и журналы, издаваемые геевскими организациями, следит за новыми книгами и фильмами, изображающими жизнь им подобных, но этим их интересы далеко не ограничиваются. Многие активно участвуют в экологических движениях, поддерживают борьбу с наркобизнесом. Они заботятся о собственном здоровье, но хотят также, чтобы и другие люди как можно меньше страдали от болезней. Особенно дети. В этом нет ничего удивительного. Если гей не испытывают влечения к женщинам, это вовсе не значит, что они равнодушны к детям или не были бы рады их иметь. Когда общество окончательно преодолеет предубеждения и страхи, люди наверняка поймут, что геям вполне можно доверить воспитание осиротевших детей и они справятся с этим уж по крайней мере не хуже, чем иные истеричные дамочки.
Пришел и мой черед рассказывать, кто я, откуда, чем занимаюсь. К слову я упомянул и кого-то из своих пациентов. Это произвело на моих хозяев сильнейшее впечатление. «Разве это болезнь, чтобы от нее можно было лечить? И неужели есть люди, которые согласны лечиться?» – спрашивали они в полном недоумении. Из разговора я понял, что обращение за помощью к психологу или психотерапевту они считают делом ненормальным. У любого из нас могут появиться проблемы, усталость, депрессия. В этом случае они не станут скрывать от врача, кто они такие, что бы тот мог в своей работе учесть их специфику. Но просить врача, чтобы он их переделал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161