Они решительны, тверды, при этом держатся естественно, сохраняют дистанцию в общении с врачами, с администрацией. Даже при наличии явных психопатических черт умеют, когда нужно, держать себя в руках и что еще важнее – реалистически оценивать происходящее. У мужчин все эти качества представлены с обратным знаком, а самым, пожалуй, слабым местом в их психологической «экипировке» часто бывает отсутствие реализма в восприятии. Порой сердце начинает щемить от сострадания, когда вслушиваешься в наивный лепет пациента. Он свято верит, что стоит только врачам захотеть – и он превратиться в прекрасную женщину. Но при этом совершенно не принимает в расчет, что никакой медицине не под силу подарить ему другие черты лица, другие глаза или зубы…
Статистическая обработка биографических данных 72 пациентов обоего пола позволила составить в высшей степени выразительную таблицу. Оказалось, что 100 процентов мужчин на протяжении всей своей жизни последовательно избегали вступать с кем-то в соревнование или в конкурентную борьбу. Среди женщин такой линии поведения придерживались лишь неполные 10 процентов. Для 97 процентов мужчин главный принцип существования – физическая безопасность, необходимость гарантировать себя от телесных травм. Среди женщин таких – 0 процентов. Все мужчины поголовно избегают драк. Женщины – тоже все до одной – всегда готовы постоять за себя, в том числе и с помощью кулаков. Целая пропасть обозначается между моделями поведения, системами житейских приоритетов, способами самоутверждения и самозащиты! А в основе этих сложнейших психологических образований лежит одна очень простая вещь. У мужчин-транссексуалов повышенная чувствительность к физической боли, а у женщин, наоборот – пониженная…
Так постепенно корректируется в наших представлениях сакраментальная формула о душе, залетевшей по ошибке в чуждое ей тело. В самом теле наука мало-помалу распознает признаки, позволяющие не более чем условно называть его мужским или женским. Жалобы пациентов, которые некогда могли казаться надуманными, нелепыми, получают объективное обоснование. Во всяком случае, практикующий врач сегодня достаточно вооружен, чтобы отличить истинных транссексуалов от имитаторов, чья подкупающая искренность соответствует глубине самообмана. Врач вполне способен оценить истинную тяжесть состояния: когда пациент говорит, что не может жить в условиях мучительнейшего раздвоения, то эти признания полностью соответствуют действительности.
И все равно каждый раз заново приходится решать поистине проклятый вопрос: что делать дальше?
«Что Вы со мной сделали?»
Эта давняя телепередача в популярной рубрике «Тема» запомнилась, я уверен, не только мне. Нельзя сказать, что до нее свет гласности не проникал в эту область жизни. Печатались рассказы о судьбах транссексуалов, очерки о медицинских центрах, журналисты брали интервью у специалистов. Но глубоко эти публикации не копали. Авторы, что называется, били на сенсацию и не делали из этого особого секрета. Вот какие бывают на свете необычные люди! Или: вот какие чудеса творит современная наука! Разумеется, для этих целей подходил только сугубо позитивный материал: успешно завершившаяся трансформация пола, благополучно сложившаяся дальнейшая судьба. Все улыбаются! Доволен врач, чье искусство уменьшило количество несчастья на земли и увеличило количество счастья. Доволен пациент, осуществивший свою мечту. Доволен и журналист, удовлетворяющий вечную потребность публики в необычном, экстравагантном, возбуждающем любопытство. В этой оптимистической, улыбчивой тональности и входила данная информация в массовое сознание.
Телепередача, о которой я говорю, одной из первых показала транссексуализм как острую социальную проблему, ждущую принципиального разрешения. Жизнь открывала для такого показа широкий веер возможностей. Кто-то из великих назвал это явление «вызовом природе», но в ничуть не меньшей степени это и вызов обществу, которое зачастую и не готово, и не располагает средствами, чтобы вызов принять. Из всех этих сложных драматических коллизию авторы программы выбрали одну: человек нуждается в помощи, но не может ее получить. Мне было понятно, почему именно этому повороту было отдано такое предпочтение. Локальный сюжет, перегруженный узко профессиональными подробностями, выходил на дискуссию о правах человека, необычайно актуальную в тот период, приобретал политическое звучание. Что ж, можно было, наверное, рассмотреть судьбу наших пациентов и с этих позиций. Но тут в полный голос заговорили стереотипы, диктующие журналистам приемы подачи материала. И вот что получилось в результате.
Сценарий был построен по одной из самых беспроигрышных схем – судебного разбирательства. Стороны, истец и ответчик, выясняют свои отношения. Суд взвешивает их доводы и решает, кто прав. Судейские функции были возложены на сидевшую в студии массовку. Настоящие судьи в делах, требующих специальных познаний, прибегают к помощи экспертов. В этом «процессе» обошлись без таковых. Правда, в число участников были включены представители медицины, но им досталась другая роль – ответчиков. Если же у суда все же возникали какие-то недоумения, то нужную информацию они получали от свидетеля. Им, по воле судьбы, оказался один из наших давних пациентов, переживший все стадии трансформации и благополучно перешедший в женский пол.
При всей серьезности замысла обойтись совсем без экзотики было, наверное, слишком трудно. В кадре царил истец – молодой транссексуал, выглядевший, сказать по правде, очень эффектно. Если бы не подчеркивалось поминутно, что перед нами мужчина – настоящий мужчина, вы только подумайте! – ошибиться и в самом деле было бы немудрено. Он рассказывал о страданиях, терзавших его с самого детства, о бесчисленных мытарствах, которым его подвергают бюрократы от медицины, о том, что теряет последнюю надежду. Но глаза его при этом сияли, голос звенел от радостного возбуждения. Да, так уж они устроены, эти наши пациенты. Сидеть перед телекамерами, чувствовать себя в центре внимания, можно сказать, всей страны, ловить восхищенные, ободряющие взгляды… Звездный час!
Что должен был вынести из этого яркого шоу зритель, впервые столкнувшийся с этой проблемой? Ему показали человека, обреченного нести тяжелейший крест (что, как мы знаем, полностью соответствует действительности). Но тут же и убедили, что снять этот крест ровно ничего не стоит! Вот сидит товарищ этого человека по несчастью, и он свидетельствует, что для современной медицины это буквально пара пустяков. Какие еще нужны доказательства? Но вместо того, чтобы оказать герою передачи незамедлительную помощь, его отфутболивают от одного врача к другому, заставляют проходить какие-то бесконечные обследования, хотя кто лучше него самого может сказать, кем он себя ощущает и что ему требуется для нормальной жизни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161