Но еще он был бизнесменом, и там, где дело касалось денег, не упускал своего случая. Он вмешается только тогда, когда соберет достаточно сил. Если ваши карманы набиты деньгами, на севере вы найдете много желающих, не брезгающих никакими заработками. Джони взволнованно наблюдал за мной.
– Согласны, Ренбосс?
– Да, Джони.
– Что вы собираетесь делать?
– Что ты от меня хочешь?
Он долго обдумывал вопрос прежде чем ответить:
– Мы должны остаться и бороться. Но среди нас девушка...
Я понял его. Пэт окажется в середине свалки, когда на нас кинутся эти звери и начнут рвать зубами. Что делать? Не позавидуешь любой девушке в таком положении, но это была моя любимая. Я видел только один выход.
– Хорошо, Джони. Утром отошлем ее назад. Если погода будет хорошей, она доберется сама. Не обязательно уезжать на берег, Пэт может подождать, пока все уляжется на одном из островов.
Джони Акимото выпрямился. С его плеч свалился тяжелый груз. Он улыбнулся и пожал мне руку.
– Поверьте, Ренбосс, так лучше! Конечно вы не хотите, чтобы она уезжала. Но с ней у вас будут связаны руки. Спокойной ночи, Ренбосс!
– Спокойной ночи, Джони?
Я увидел, как он столкнул лодку, перешел на корму, легкими ударами весел погнал ее к "Вэхайн".
Когда я вошел к Пэт, она встала. Мы поцеловались, обняли друг друга.
– Дорогая, – решительно начал я, – завтра ты уедешь. Здесь становится опасно. Поплывешь на острова Лэндберд или Саусэкс. Будешь находиться там, пока мы за тобой не приедем.
Она долго смотрела на меня, ее губы дрожали, на глазах выступили слезы. Наконец, взяв себя в руки, спросила:
– Ты хочешь этого, Ренн?
– Нет. Не хочу. Но думаю, что тебе нужно ехать.
– А Джони?
– Он полностью согласен со мной.
Она отвернулась, промокнула глаза платком. Когда Пэт снова посмотрела на меня, ее губы были твердо сжаты, а подбородок гордо поднят. В ее голосе звучали новые нотки.
– Вы будете драться, Ренн?
– Да.
– За корабль?
– Отчасти... Но не только за него, – мучительно я попытался оформить мысль, которая появилась у меня в последние дни. – Я знаю, можем не найти золото, хотя у нас есть шанс. Но, похоже, клад находится так глубоко, что нам до него не добраться. Даже если будем копать миллион лет. В этом случае драка – настоящее безумие. Разве ты не понимаешь? Здесь – совсем другое: жизнь, друзья, этот остров. Впервые я свободен. У меня под ногами моя земля. За это, дорогая, я и буду драться. Может быть, даже убивать.
– А за свою женщину, Ренн? – прошептала она. – Я твоя женщина, правда?
– Да. До последнего вздоха.
Встав, я хотел ее обнять, но она мягко оттолкнула меня.
– Тогда я остаюсь. Ты – мой мужчина и не можешь отослать меня.
Я попытался спорить, она закрыла мой рот поцелуями; стал угрожать, она рассмеялась мне в лицо. Я изменил тактику и перешел к уговорам. Она неохотно отпустила меня.
– Иди спать. Завтра – трудный день. Когда все кончится, у нас будет много времени – до последнего вздоха, как ты сказал.
Нино Феррари сидел у костра и перебирал сложный механизм регуляторов. Услышав мои шаги, он поднял голову и криво усмехнулся.
– У тебя отличная девчонка! Настоящая жена водолаза. Запомни, ныряльщик должен много спать. – Тебя что-то тревожит?
– Да. Нам предстоит драться. Так думает Джони, и я согласен с ним.
Нино наклонил темноволосую голову и беззвучно свистнул.
– Вот в чем дело! Знакомая история среди ловцов губок в Эгейском море. Они могут быть задирами. Когда льется вино, они достают длинные ножи, – он многозначительно провел пальцем по горлу. – А что с девушкой?
– Я хотел, чтобы она уехала. Пэт отказалась. Мы не можем увезти ее силой.
Нино завинтил последний винт, аккуратно завернул регулятор в чистую тряпку, чтобы не попал песок, и положил в коробку, щелкнув замком.
– Первое правило аквалангиста, – невпопад сказал он. – Чистить регулятор после каждого погружения. Если он откажет, можешь считать себя покойником.
Сзади в кустах заливались сверчки и цикады. Над нами пролетела летучая мышь.
– Сегодня утром ты намекнул, что у нас в запасе есть пара сюрпризов для Мэнни Маникса. Каких?
Нино искоса посмотрел на меня, нагнул голову, как будто хотел рассмотреть тыльную часть ладоней и совершенно спокойно сказал:
– Нельзя давать нож в руки ребенка или пистолет разгневанному мужчине. Я понял это во время войны, когда вокруг царили ненависть и разрушение. Ты мой друг, но за все последствия отвечаю я.
Мне пришлось удовлетвориться таким ответом. Я встал, похлопал его по плечу и пошел спать. Мне приснилась война, пляж, мертвые тела в волнах прибоя. Человек в окопе. Его поливают сверху из пулемета. В окопе лежал я, за пулеметом – Мэнни Маникс.
Глава 14
На следующий день, в семь часов утра, мы бросили якорь у "Донны Люсии". Мы собирались делать три погружения. Вместе с отдыхом и временем спуска каждое продолжалось три часа. Я настаивал на четырех, но Нино был непреклонен, утверждая, что выигранное время – иллюзия.
– Через два-три дня мы почувствуем усталость и не сможем продолжать работу.
Преодолев страх ожидания, я прыгнул за борт и поплыл за Нино, наблюдая за поднимавшимися перед моей маской пузырьками воздуха. Сегодня мы должны обследовать трюм.
Проплыв над колыхающимися водорослями на палубе, остановились у заросшей слизью и острыми кораллами зияющей дыры. Нино подал знак остановиться. Осторожно, пытаясь не зацепиться за острые края, он нырнул за лучом своего фонарика в трюм. Потом посветил мне.
Мы оказались в помещении, которое было в три раза больше вчерашней каюты. Песок поднимался под углом вверх, покрытие тиной шпангоуты сходились сзади на нет. Луч фонарика вырвал из темноты колонию лангустов, уцепившихся за верхние балки. Я решил захватить одного на завтрак, но, почувствовав прикосновение, резко обернулся и осветил большого осьминога: черный, как у попугая, клюв, глаза-блюдца. Он подобрал щупальца и устремился наверх, выпустив облако чернил.
Местами нам приходилось пробираться ползком. Мы осторожно ощупывали очертания старинных бимсов под колыхающейся растительностью, делали аккуратные отметки – они помогут, когда мы разобьем всю площадь на квадраты. Описав круг, мы стали разрыхлять песок, тину и кораллы в поисках предметов, напоминающих сундуки. Поверхностный осмотр – неблагодарная работа, но пришлось им заняться. Нам предстояло выполнить головокружительную задачу – разгрести руками сотни квадратных метров.
Обследование трюма закончилось, Нино подал знак остановиться. Несколько минут мы строили друг другу гримасы и размахивали руками, как сумасшедшие. Затем он просигналил, чтобы я посветил на стену. Поплыл в угол, расставил руки и, отмерив расстояние, отошел назад. Наконец я догадался:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Согласны, Ренбосс?
– Да, Джони.
– Что вы собираетесь делать?
– Что ты от меня хочешь?
Он долго обдумывал вопрос прежде чем ответить:
– Мы должны остаться и бороться. Но среди нас девушка...
Я понял его. Пэт окажется в середине свалки, когда на нас кинутся эти звери и начнут рвать зубами. Что делать? Не позавидуешь любой девушке в таком положении, но это была моя любимая. Я видел только один выход.
– Хорошо, Джони. Утром отошлем ее назад. Если погода будет хорошей, она доберется сама. Не обязательно уезжать на берег, Пэт может подождать, пока все уляжется на одном из островов.
Джони Акимото выпрямился. С его плеч свалился тяжелый груз. Он улыбнулся и пожал мне руку.
– Поверьте, Ренбосс, так лучше! Конечно вы не хотите, чтобы она уезжала. Но с ней у вас будут связаны руки. Спокойной ночи, Ренбосс!
– Спокойной ночи, Джони?
Я увидел, как он столкнул лодку, перешел на корму, легкими ударами весел погнал ее к "Вэхайн".
Когда я вошел к Пэт, она встала. Мы поцеловались, обняли друг друга.
– Дорогая, – решительно начал я, – завтра ты уедешь. Здесь становится опасно. Поплывешь на острова Лэндберд или Саусэкс. Будешь находиться там, пока мы за тобой не приедем.
Она долго смотрела на меня, ее губы дрожали, на глазах выступили слезы. Наконец, взяв себя в руки, спросила:
– Ты хочешь этого, Ренн?
– Нет. Не хочу. Но думаю, что тебе нужно ехать.
– А Джони?
– Он полностью согласен со мной.
Она отвернулась, промокнула глаза платком. Когда Пэт снова посмотрела на меня, ее губы были твердо сжаты, а подбородок гордо поднят. В ее голосе звучали новые нотки.
– Вы будете драться, Ренн?
– Да.
– За корабль?
– Отчасти... Но не только за него, – мучительно я попытался оформить мысль, которая появилась у меня в последние дни. – Я знаю, можем не найти золото, хотя у нас есть шанс. Но, похоже, клад находится так глубоко, что нам до него не добраться. Даже если будем копать миллион лет. В этом случае драка – настоящее безумие. Разве ты не понимаешь? Здесь – совсем другое: жизнь, друзья, этот остров. Впервые я свободен. У меня под ногами моя земля. За это, дорогая, я и буду драться. Может быть, даже убивать.
– А за свою женщину, Ренн? – прошептала она. – Я твоя женщина, правда?
– Да. До последнего вздоха.
Встав, я хотел ее обнять, но она мягко оттолкнула меня.
– Тогда я остаюсь. Ты – мой мужчина и не можешь отослать меня.
Я попытался спорить, она закрыла мой рот поцелуями; стал угрожать, она рассмеялась мне в лицо. Я изменил тактику и перешел к уговорам. Она неохотно отпустила меня.
– Иди спать. Завтра – трудный день. Когда все кончится, у нас будет много времени – до последнего вздоха, как ты сказал.
Нино Феррари сидел у костра и перебирал сложный механизм регуляторов. Услышав мои шаги, он поднял голову и криво усмехнулся.
– У тебя отличная девчонка! Настоящая жена водолаза. Запомни, ныряльщик должен много спать. – Тебя что-то тревожит?
– Да. Нам предстоит драться. Так думает Джони, и я согласен с ним.
Нино наклонил темноволосую голову и беззвучно свистнул.
– Вот в чем дело! Знакомая история среди ловцов губок в Эгейском море. Они могут быть задирами. Когда льется вино, они достают длинные ножи, – он многозначительно провел пальцем по горлу. – А что с девушкой?
– Я хотел, чтобы она уехала. Пэт отказалась. Мы не можем увезти ее силой.
Нино завинтил последний винт, аккуратно завернул регулятор в чистую тряпку, чтобы не попал песок, и положил в коробку, щелкнув замком.
– Первое правило аквалангиста, – невпопад сказал он. – Чистить регулятор после каждого погружения. Если он откажет, можешь считать себя покойником.
Сзади в кустах заливались сверчки и цикады. Над нами пролетела летучая мышь.
– Сегодня утром ты намекнул, что у нас в запасе есть пара сюрпризов для Мэнни Маникса. Каких?
Нино искоса посмотрел на меня, нагнул голову, как будто хотел рассмотреть тыльную часть ладоней и совершенно спокойно сказал:
– Нельзя давать нож в руки ребенка или пистолет разгневанному мужчине. Я понял это во время войны, когда вокруг царили ненависть и разрушение. Ты мой друг, но за все последствия отвечаю я.
Мне пришлось удовлетвориться таким ответом. Я встал, похлопал его по плечу и пошел спать. Мне приснилась война, пляж, мертвые тела в волнах прибоя. Человек в окопе. Его поливают сверху из пулемета. В окопе лежал я, за пулеметом – Мэнни Маникс.
Глава 14
На следующий день, в семь часов утра, мы бросили якорь у "Донны Люсии". Мы собирались делать три погружения. Вместе с отдыхом и временем спуска каждое продолжалось три часа. Я настаивал на четырех, но Нино был непреклонен, утверждая, что выигранное время – иллюзия.
– Через два-три дня мы почувствуем усталость и не сможем продолжать работу.
Преодолев страх ожидания, я прыгнул за борт и поплыл за Нино, наблюдая за поднимавшимися перед моей маской пузырьками воздуха. Сегодня мы должны обследовать трюм.
Проплыв над колыхающимися водорослями на палубе, остановились у заросшей слизью и острыми кораллами зияющей дыры. Нино подал знак остановиться. Осторожно, пытаясь не зацепиться за острые края, он нырнул за лучом своего фонарика в трюм. Потом посветил мне.
Мы оказались в помещении, которое было в три раза больше вчерашней каюты. Песок поднимался под углом вверх, покрытие тиной шпангоуты сходились сзади на нет. Луч фонарика вырвал из темноты колонию лангустов, уцепившихся за верхние балки. Я решил захватить одного на завтрак, но, почувствовав прикосновение, резко обернулся и осветил большого осьминога: черный, как у попугая, клюв, глаза-блюдца. Он подобрал щупальца и устремился наверх, выпустив облако чернил.
Местами нам приходилось пробираться ползком. Мы осторожно ощупывали очертания старинных бимсов под колыхающейся растительностью, делали аккуратные отметки – они помогут, когда мы разобьем всю площадь на квадраты. Описав круг, мы стали разрыхлять песок, тину и кораллы в поисках предметов, напоминающих сундуки. Поверхностный осмотр – неблагодарная работа, но пришлось им заняться. Нам предстояло выполнить головокружительную задачу – разгрести руками сотни квадратных метров.
Обследование трюма закончилось, Нино подал знак остановиться. Несколько минут мы строили друг другу гримасы и размахивали руками, как сумасшедшие. Затем он просигналил, чтобы я посветил на стену. Поплыл в угол, расставил руки и, отмерив расстояние, отошел назад. Наконец я догадался:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36