Это доподлинно известно. Стража преследовала их, но безрезультатно.
– Они будут найдены.
– Мной?
– Нет, капитаном стражи сэром ок-Эргитом Нынче же он с несколькими верными стражниками отыщет логово злодеев. Но ведь не так важно кто именно задержит последних разбойников, верно? В конце концов, ок-Эргит может действовать по вашей наводке, мастер Золотая Маска, а?
– Допустим. Не будут ли показания этих, последних преступников…
– Они окажут сопротивление, думается мне, и будут убиты стражниками.
– Тогда остаются двое, арестованные мною.
– Ну-у… Это, должно быть, отчаянные бандиты. Они будут молчать под пытками… до самой смерти… Так я думаю.
Хромой легонько ткнул в бок Лотрика и, ухмыляясь, выразительно провел указательным пальцем по горлу. Эрствин сердито покосился на приятеля, но, разумеется, смолчал.
– Ну что ж. Тогда последний вопрос. – Звяканье бороды. – Что с награбленным добром? По самым скромным подсчетам – это больше двух тысяч келатов. Даже намного больше. Как с ними?
– Их не найдут, – веселым тоном сообщил Турин.
Послышалось новое звяканье, более глухое, нежели звон бороды Золотой Маски – синдик извлек из-под плаща мешочек с серебром. Эрствин оглянулся на старичков, замерших с раскрытыми ртами, затем решительно рванул в стороны завесу, распахивая ее.
– Довольно! – звонким голосом крикнул он. – Довольно, почтенный мастер предатель! Вы предлагаете взятку чародею, чтобы отвести обвинения, которые по справедливости должны быть предъявлены вам! Гойдель, живо вниз! Арестовать капитана ок-Эргита, он, должно быть, ждет внизу… Сюда пришлешь сержанта этого… как же его… как его, лысого этого…
– Коль Токит, – подсказал Хромой. – Сэр Эрствин, можно два слова?
Хромой, нагнувшись, что-то прошептал на ухо мальчику, тот кивнул, затем велел оруженосцу:
– Гойдель, проследи, чтобы капитана заперли где-нибудь здесь, в Большом Доме. Не надо тюрьмы, и не надо, чтобы его кто-нибудь вообще видел. Хорошо, если об аресте в городе не узнают… до завтра… Ступай!
Только теперь Турин пришел в себя настолько, что к нему вернулся дар речи.
– Ваша светлость… – простонал он. – Это ошибка… Вы не так поняли, я всего лишь…
– Стоп! – поднял руку граф. – Мы еще поговорим обо всем и очень подробно, уверяю вас, мастер. Но сперва будет арестован капитан и… Нурис, Мердин… кто там еще с вами в сговоре? Только тогда мы и начнем говорить серьезно, и учтите – все, что утаите вы, расскажут мне остальные. И я советую вам поторопиться, ибо именно против вас – самые весомые улики!
Эрствин вынул из безвольных пальцев Турина мешок с келатами и встряхнул им – словно в подтверждение своих слов о весомости улик. Серебро глухо звякнуло.
– Жадный все-таки ваш граф! – буркнул Лотрик. – Этот… как его… Турин – сто пятьдесят келатов Золотой Маске сулил…
– Двести, – поправил Томен, зябко поеживаясь, утро выдалось довольно прохладное. – Ну и где твой баркас?
– Погоди, сейчас подгребут.
«Одада» была загружена и готова к отплытию, ожидался только буксирный баркас, который должен вывести судно из гавани. Лотрик и Великолепный стояли у борта, а на причале – пришедшие проводить барку Коль с Хромым.
– Ну, вот я и говорю, – снова завел Лотрик, – двести келатов! А граф ваш – всего-то десятку нашему Великолепному прибавил.
– Он не жадный, – вступился за мальчика Хромой. – Наоборот, щедрый. Великолепный подрядился за пятьдесят монет бандитов поймать, а получил шестьдесят. Это и есть – графская щедрость.
– Так ведь Турин-то… двести…
– Перестань, Лотрик, – оборвал приятеля колдун. – Хромой прав. Если бы мне не помогли, то я бы вообще никого не поймал. Как Дудочка… Так что спасибо и на том, что премию дали. Ты лучше подумай, как деньги с пользой вложить.
– Да ты что? Мне доверишь? С пользой вложить? – Лотрик поглядел на мага с радостным недоумением. Обычно ему никто не доверял, хотя Лотрик всегда клялся, что знает, как нажить деньгу. Дай, мол, ему только толику серебра в качестве начального капитала… Но никто не давал – все знали о способности шкипера пропивать всю наличность, когда он бывал в соответствующем настроении. Приступы соответствующего настроения случались у Лотрика с пугающей регулярностью…
– А что? Куда я в нашей Мирене столько серебра дену? – пожал плечами Томен. – Хочу вот с тобой в долю войти…
– А вон и ваш баркас! – заметил Хромой. – Ну, счастливого пути, попутного ветра! Прощайте!
– Спасибо тебе!.. – запоздало выкрикнул Томен, поднимая руку в прощальном приветствии.
Хромой неуверенно улыбнулся, махнул в ответ и. повернувшись, медленно побрел по причалу прочь. Лотрик, буркнул что-то на прощание и пошел на нос – принять канат у буксира.
– Вот так он всегда, – заметил Лысый. – Опять забьется в свою лавку, как сыч, и будет там сидеть.
– А у него, что – своя лавка? – удивленно опросил маг. – Никогда бы не подумал…
– Ага, лавка, – подтвердил Коль. – Меняльная. Меняла он вообще-то. Ну что, будете отваливать?
– Отдай конец! – рявкнул Лотрик, бегом направляясь на свое место у руля. – И счастливо оставаться!
Лысый отвязал причальный конец, и «Одада» отвалила от пристани. Лотрик переложил рулевое весло, направляя барку, и помахал Лысому. Гребцы на буксирном баркасе неторопливо трудились, ведя судно к выходу из гавани. Великолепный поглядел на оставленный причал, на Лысого… пожал плечами и полез наверх к Лотрику. Присев на свернутый канат, колдун задумчиво глянул на приятеля снизу вверх. Вдруг его посетила неожиданная мысль:
– Лотрик, а помнишь, ты мне рассказывал о своей молодости? Про сеньора рассказывал, графа Карикана? Про эту девушку, Лауру?
– Ну… Томен, забудь лучше. Моя тайна никому не принесет добра, уж поверь…
– Да я никому не собираюсь… Слушай, ты мне говорил, кажется, что их сын – меняла в Ливде, а? А Лысый мне сейчас сказал, что этот самый парень, Хромой, – как раз меняла…
– Конечно, меняла, – кивнул шкипер. – Он и есть – сын Кари и Лауры. Я и то гляжу, на папашу он больше стал походить. И еще вижу… Ты чего?
Томен вскочил на ноги и заметался по надстройке.
– Как что? Но ведь это же… Ты ведь мог ему сказать!.. Может, он и не знает!.. Ты!.. Это же… Как же это…
– Остынь, Томен. Сядь… Эй, кто там!.. Отдай конец буксиру!.. Керт, ставьте парус!.. – Шкипер снова обернулся к приятелю: – Ну вот приду я к нему… И что? Что я ему скажу? Что я познакомился с его покойной матерью, когда пытался стащить у нее корзину? Что я был вассалом его папаши, да сбежал, прихватив господские деньги? Нет уж – пусть все идет, как идет.
Томен кивнул. «Одада» разворачивалась у выхода из гавани, ловя ветер. С хлопками и треском расправился тяжелый парус, наполняясь соленым морским воздухом… Ливда осталась за кормой… И в самом деле, что можно сейчас сказать меняле?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Они будут найдены.
– Мной?
– Нет, капитаном стражи сэром ок-Эргитом Нынче же он с несколькими верными стражниками отыщет логово злодеев. Но ведь не так важно кто именно задержит последних разбойников, верно? В конце концов, ок-Эргит может действовать по вашей наводке, мастер Золотая Маска, а?
– Допустим. Не будут ли показания этих, последних преступников…
– Они окажут сопротивление, думается мне, и будут убиты стражниками.
– Тогда остаются двое, арестованные мною.
– Ну-у… Это, должно быть, отчаянные бандиты. Они будут молчать под пытками… до самой смерти… Так я думаю.
Хромой легонько ткнул в бок Лотрика и, ухмыляясь, выразительно провел указательным пальцем по горлу. Эрствин сердито покосился на приятеля, но, разумеется, смолчал.
– Ну что ж. Тогда последний вопрос. – Звяканье бороды. – Что с награбленным добром? По самым скромным подсчетам – это больше двух тысяч келатов. Даже намного больше. Как с ними?
– Их не найдут, – веселым тоном сообщил Турин.
Послышалось новое звяканье, более глухое, нежели звон бороды Золотой Маски – синдик извлек из-под плаща мешочек с серебром. Эрствин оглянулся на старичков, замерших с раскрытыми ртами, затем решительно рванул в стороны завесу, распахивая ее.
– Довольно! – звонким голосом крикнул он. – Довольно, почтенный мастер предатель! Вы предлагаете взятку чародею, чтобы отвести обвинения, которые по справедливости должны быть предъявлены вам! Гойдель, живо вниз! Арестовать капитана ок-Эргита, он, должно быть, ждет внизу… Сюда пришлешь сержанта этого… как же его… как его, лысого этого…
– Коль Токит, – подсказал Хромой. – Сэр Эрствин, можно два слова?
Хромой, нагнувшись, что-то прошептал на ухо мальчику, тот кивнул, затем велел оруженосцу:
– Гойдель, проследи, чтобы капитана заперли где-нибудь здесь, в Большом Доме. Не надо тюрьмы, и не надо, чтобы его кто-нибудь вообще видел. Хорошо, если об аресте в городе не узнают… до завтра… Ступай!
Только теперь Турин пришел в себя настолько, что к нему вернулся дар речи.
– Ваша светлость… – простонал он. – Это ошибка… Вы не так поняли, я всего лишь…
– Стоп! – поднял руку граф. – Мы еще поговорим обо всем и очень подробно, уверяю вас, мастер. Но сперва будет арестован капитан и… Нурис, Мердин… кто там еще с вами в сговоре? Только тогда мы и начнем говорить серьезно, и учтите – все, что утаите вы, расскажут мне остальные. И я советую вам поторопиться, ибо именно против вас – самые весомые улики!
Эрствин вынул из безвольных пальцев Турина мешок с келатами и встряхнул им – словно в подтверждение своих слов о весомости улик. Серебро глухо звякнуло.
– Жадный все-таки ваш граф! – буркнул Лотрик. – Этот… как его… Турин – сто пятьдесят келатов Золотой Маске сулил…
– Двести, – поправил Томен, зябко поеживаясь, утро выдалось довольно прохладное. – Ну и где твой баркас?
– Погоди, сейчас подгребут.
«Одада» была загружена и готова к отплытию, ожидался только буксирный баркас, который должен вывести судно из гавани. Лотрик и Великолепный стояли у борта, а на причале – пришедшие проводить барку Коль с Хромым.
– Ну, вот я и говорю, – снова завел Лотрик, – двести келатов! А граф ваш – всего-то десятку нашему Великолепному прибавил.
– Он не жадный, – вступился за мальчика Хромой. – Наоборот, щедрый. Великолепный подрядился за пятьдесят монет бандитов поймать, а получил шестьдесят. Это и есть – графская щедрость.
– Так ведь Турин-то… двести…
– Перестань, Лотрик, – оборвал приятеля колдун. – Хромой прав. Если бы мне не помогли, то я бы вообще никого не поймал. Как Дудочка… Так что спасибо и на том, что премию дали. Ты лучше подумай, как деньги с пользой вложить.
– Да ты что? Мне доверишь? С пользой вложить? – Лотрик поглядел на мага с радостным недоумением. Обычно ему никто не доверял, хотя Лотрик всегда клялся, что знает, как нажить деньгу. Дай, мол, ему только толику серебра в качестве начального капитала… Но никто не давал – все знали о способности шкипера пропивать всю наличность, когда он бывал в соответствующем настроении. Приступы соответствующего настроения случались у Лотрика с пугающей регулярностью…
– А что? Куда я в нашей Мирене столько серебра дену? – пожал плечами Томен. – Хочу вот с тобой в долю войти…
– А вон и ваш баркас! – заметил Хромой. – Ну, счастливого пути, попутного ветра! Прощайте!
– Спасибо тебе!.. – запоздало выкрикнул Томен, поднимая руку в прощальном приветствии.
Хромой неуверенно улыбнулся, махнул в ответ и. повернувшись, медленно побрел по причалу прочь. Лотрик, буркнул что-то на прощание и пошел на нос – принять канат у буксира.
– Вот так он всегда, – заметил Лысый. – Опять забьется в свою лавку, как сыч, и будет там сидеть.
– А у него, что – своя лавка? – удивленно опросил маг. – Никогда бы не подумал…
– Ага, лавка, – подтвердил Коль. – Меняльная. Меняла он вообще-то. Ну что, будете отваливать?
– Отдай конец! – рявкнул Лотрик, бегом направляясь на свое место у руля. – И счастливо оставаться!
Лысый отвязал причальный конец, и «Одада» отвалила от пристани. Лотрик переложил рулевое весло, направляя барку, и помахал Лысому. Гребцы на буксирном баркасе неторопливо трудились, ведя судно к выходу из гавани. Великолепный поглядел на оставленный причал, на Лысого… пожал плечами и полез наверх к Лотрику. Присев на свернутый канат, колдун задумчиво глянул на приятеля снизу вверх. Вдруг его посетила неожиданная мысль:
– Лотрик, а помнишь, ты мне рассказывал о своей молодости? Про сеньора рассказывал, графа Карикана? Про эту девушку, Лауру?
– Ну… Томен, забудь лучше. Моя тайна никому не принесет добра, уж поверь…
– Да я никому не собираюсь… Слушай, ты мне говорил, кажется, что их сын – меняла в Ливде, а? А Лысый мне сейчас сказал, что этот самый парень, Хромой, – как раз меняла…
– Конечно, меняла, – кивнул шкипер. – Он и есть – сын Кари и Лауры. Я и то гляжу, на папашу он больше стал походить. И еще вижу… Ты чего?
Томен вскочил на ноги и заметался по надстройке.
– Как что? Но ведь это же… Ты ведь мог ему сказать!.. Может, он и не знает!.. Ты!.. Это же… Как же это…
– Остынь, Томен. Сядь… Эй, кто там!.. Отдай конец буксиру!.. Керт, ставьте парус!.. – Шкипер снова обернулся к приятелю: – Ну вот приду я к нему… И что? Что я ему скажу? Что я познакомился с его покойной матерью, когда пытался стащить у нее корзину? Что я был вассалом его папаши, да сбежал, прихватив господские деньги? Нет уж – пусть все идет, как идет.
Томен кивнул. «Одада» разворачивалась у выхода из гавани, ловя ветер. С хлопками и треском расправился тяжелый парус, наполняясь соленым морским воздухом… Ливда осталась за кормой… И в самом деле, что можно сейчас сказать меняле?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88