И он остановился. Что-то в глазах Филиппа подсказало ему, что лучше не продолжать. Он был бесстрашен, но еще больше бесстрашия прочел в глазах человека, рядом с которым стоял.
— Во всем том, что я сейчас рассказал вам, нет ничего, кроме правды! — энергично заявил Филипп.
Пьер коротко и резко засмеялся и в знак полного доверия протянул руку.
— Я вполне верю вам теперь, мсье! — сказал он, делая над собой видимые усилия для того, чтобы говорить. — Но знаете, какая мысль мучает меня! Если вы рассказали обо всем этом Жанне до моего прихода сюда, то…
— То?
— То я думаю, что Жанна сознательно бросилась в водопад, желая разбиться о пороги! Вот в чем я определенно убежден!
— Господи, боже мой! Правда?
— Ничего больше я, не могу прибавить!
Он вдруг воскликнул:
— А вот и Жанна! Мы можем теперь сложить палатку и двинуться дальше. — Жанна стояла на расстоянии нескольких шагов позади, когда Филипп повернулся. Она приветливо улыбнулась ему и поспешила к Пьеру, который уже начал собирать вещи. Филипп сразу же обратил внимание на то, что она избегает его и что она облегченно вздохнула, когда они втроем очутились в лодке Пьера, которая начала подниматься вверх по течению. Они шли до самого вечера, и палатка Жанны была поставлена уже при свете звезд. Отдых продолжался до самой зари, и на следующий день лодка долго ползла вдоль низкой, безлесной местности, которая называлась долиной Белой Лисицы. На далеком горизонте виднелись горы и леса; над ними высилась отдельная, совершенно одинокая скала, за которой медленно Садилось солнце и которая горела, как вулкан.
Лодка остановилась. Жанна и Пьер долго смотрели на пылающую гору. Затем девушка, которая все время сидела на носу, повернула свое ярко-красное от закатных огней лицо к равнине.
— Мсье Филипп! — сказала она. — Мы находимся у самого Божьего Форта.
ГЛАВА XVI
Голос Жанны дрожал, когда она произнесла эти слова.
Лодка снова медленно поплыла вдоль берега,, и Филипп долго не отрывал взора от внезапно изменившегося лица Пьера, который очень устал от продолжительной гребли, но при виде родных гор, объятых малиновым пламенем, опустился на колени, словно хотел молиться.
Его глаза были широко раскрыты, легкая улыбка легла на его губы, и из груди вырывалось учащенное дыхание. Гордость и великая радость читались на липе, которое еще час назад выражало сильнейшее утомление и горе. Он откинул назад плечи, высоко поднял голову, и в глазах его загорелись отблески небесного пожара.
Филипп, наконец, отвернулся от него для того, чтобы взглянуть на Жанну. В ней произошла такая же разительная перемена, и Филиппу показалось, что она и ее брат были в эту минуту точно такими, какими он впервые увидел их ночью на скале. Пьер уже не производил впечатления полукровки, а походил на рыцаря старых времен, никогда не расстававшегося с рапирой и широкими манжетами. Жанна, горделиво улыбаясь Филиппу, слегка приподнялась на носу и отвесила ему поклон, за которым последовал столь же учтивый реверанс. Она сказала:
— Мсье Филипп, будьте желанным гостем в нашем Форте.
— Благодарю вас! — ответил он и повернулся к той же пылающей в закате горе.
Казалось, что в эту минуту он не видел ничего, кроме этой скалы, леса, маячившего на далеком горизонте, и унылой равнины, простиравшейся до этого леса. Божий Форт казался ему тайной, прячущейся в сумерках. Лодка продолжала неторопливо двигаться, и Жанна повернулась так, что все время смотрела на торопливо бегущую воду. Никто не произносил ни слова. Филипп напряженно прислушивался, но абсолютно ничего не слышал, — даже самого отдаленного лая собаки. Тишина и молчание мало-помалу становились угнетающими, давящими. Точно такое же впечатление производили и сумерки. Так продолжалось около получаса, после чего Пьер направил лодку в маленький, узкий канал и стал пробиваться между камышом и диким рисом. Вдоль берега росло огромное количество кедров, сосен и болотного орешника. Выше всех остальных деревьев поднимался ветвистый кедр, листва которого скрадывала и без того слабый дневной свет. В сгущающемся Мраке Филипп видел только очертания фигуры Жанны.
И вдруг произошла неожиданная перемена. Они как-то сразу вырвались из темноты, словно из длинного, узкого туннеля. Это произошло так тихо, что человек, находившийся на расстоянии нескольких шагов от них, не услышал бы шума капель, падающих с весел Пьера. Лодка бесшумно ударилась о песчаный берег. Пьер так же бесшумно выскочил на берег и за ним тотчас последовала Жанна. Филипп вышел последним.
Пьер вытащил лодку на сушу, а Жанна тем временем подошла к Филиппу и еще на расстоянии двух-трех шагов протянула ему обе руки. Снова сгустились тени, и на этом фоне чудесным пятном выделялось ее белое лицо. Она почти прижалась к молодому человеку, и в этот миг он уловил такое сияние в ее глазах, что сердце его остановилось. Не выпуская его рук, она сказала:
— Обратили ли вы, мсье Филипп, внимание на то, как тихо мы подошли к берегу? Мы даже собак не вспугнули! Ведь это замечательно! Я бегу к отцу, хочу поразить его нашим неожиданным приездом, а вы придете попозже вместе с Пьером. Мы скоро увидимся, не так ли?
Она поднялась на цыпочках и приблизила личико к Филиппу.
— Мсье Филипп, я не могу сказать вам, каким желанным гостем вы будете в нашем форте!
Она скользнула в темноту.
Посмотрев, в сторону, Филипп увидел Пьера, белые зубы которого странно сверкнули, когда он произнес мягким голосом:
— Мсье, впервые в жизни я слышу подобные слова! Ни единый человек вашей, расы и вашей цивилизации не был желанным гостем в Божьем Форте.
— Теперь я начинаю понимать! — воскликнул Филипп. — Жанна хочет, так сказать, подготовить дорожку для меня?
— Совершенно правильно! — искренне ответил Пьер. — Очень может быть, что без предварительного вступления со стороны Жанны хозяин нашего форта не встретил бы вас так ласково и радушно. Вот почему, в ожидании дорожки, как вы выразились, мы неторопливо направимся к нашему дому.
Он пошел вперед, а Филипп последовал за ним. Еще в тот момент, когда они причалили к берегу, Филипп обратил внимание на громадное строение, высившееся на значительном расстоянии. Теперь, по мере их продвижения вперед, очертания дома становились все яснее. Это было массивное деревянное здание в два этажа, нижняя часть которого скрывалась в непроницаемой тени, отбрасываемой большой скалой. Глаза Филиппа скользнули по этой скале. Он был уверен, что именно на ней скрывались последние багряные лучи заходящего солнца, когда они находились еще на реке.
Вокруг не было ни малейших признаков других строений и какой бы то ни было жизни, Пьер довольно быстро шел вперед, и они вскоре миновали небольшое освещенное окно, повернули за угол и снова очутились в кромешной тьме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60