— Испытаете еще раз или сразу примете на работу? — повернулся я к Планту.
— А он? — уточнил Плант, кивая на Хоука.
— Давайте так, — сказал я. — Нож сейчас у вас, пусть он отберет.
Хоук дружелюбно и спокойно улыбнулся. Плант слегка отшатнулся, спохватился, нахмурился и уронил нож на землю, рядом со стонущим Чико.
— Не стоит, — пробурчал он. — Если он ни на что не годен, мы в скором времени это выясним.
— Я же сказал вам, мистер Плант, это классные ребята, — вмешался Рыжий.
— Вполне возможно, ты прав, — проговорил Плант. — Помоги Чико. — Затем посмотрел на нас: — А вы, джентльмены, пройдите сюда, подпишем контракт.
Мы направились следом за ним в здание администрации.
Мы продиктовали Планту вымышленные имена, а когда он попросил показать удостоверения личности, лишь загадочно заулыбались, и он понимающе кивнул. Мы подписали контракт, включающий в себя пункт о неразглашении профиля деятельности «Транспена». Затем Плант отправился вместе с нами к ближайшему бараку и показал наше жилище. После чего шофер отвез нас обратно в Пекод, где мы выписались из гостиницы и забрали вещи. К десяти вечера мы оказались на работе у Джерри Костигана и, если чутье меня не подводило, в двухстах ярдах от Сюзан.
Глава 32
Работа оказалась несложной, мы проводили четыре тренировки ежедневно: два часа утром и два вечером. Носили «транспеновскую» униформу. Обедали в столовой для административных работников, где нам прислуживали филиппинцы в белых куртках.
В большинстве своем мы тренировали бывших наемников, типа Рыжего, которые сами неплохо разбирались в рукопашном бое и делали необходимые упражнения, добродушно скучая. Но кое-кто стал настоящей занозой в заднице. Был один светловолосый паренек из Джорджии, приходивший на тренировки с упорством кающегося индуса. Единственной целью в жизни он видел победу над одним из инструкторов. Всякое поражение лишь усиливало решимость побить инструктора в следующем раунде. Он вызывался на все демонстрации приемов.
— Тэйт, — сказал я ему на третий день нашего пребывания в лагере. — По-моему, пора завязывать.
— Тот, кто завязывает, никогда не побеждает, — заявил он, — а победители не завязывают.
Я покачал головой:
— Тебе нелегко придется в жизни.
Был еще приземистый, луноликий приятель из Бруклина по имени Руссо, который с таким упорством старался показать, какой он плохой, что Хоуку наконец-то надоело, и на четвертый день тренировок он сломал парню руку.
На Тэйта это оказало успокаивающее действие.
Каждый день после ужина мы пробегали мимо белого колониального здания, полускрытого от воров экраном форсайтии и сирени. На второй день услыхали, как кто-то плещется в бассейне. Охрана в голубых спортивных куртках патрулировала дощатый заборчик, и иногда рядом с домом можно было увидеть ходящих взад-вперед мужчин в гражданской одежде с оружием в руках.
Лагерь рабочих находился рядом с заводом.
В нем стояли шесть разборных домиков, по три с каждой стороны грязного проезда, на армейском языке называвшегося «улицей». В конце «улицы» стоял седьмой домик, над дверью которого было написано: «ЛАВКА». Дальше высилось отхожее место, сделанное из неокрашенных сосновых досок. Между домиками были натянуты куски непромокаемого просмоленного брезента и положены фанерные перекрытия — там весь день и всю ночь мерцали огни костерков. Рабочими преимущественно были вьетнамцы, и в свободное от работы время они сидели у костров, на которых готовилась пища, и играли в карты на сигареты и виски. Немногочисленные латиноамериканские рабочие занимали место рядом с последним домиком и строго держались своих, стараясь не приближаться к азиатам. В их «квартале» кто-то соорудил из досок станок для поднятия тяжестей, и несколько мужчин регулярно поднимали там штангу и металлические пластины.
Вокруг рабочего поселка никаких заграждений не было, но казалось, что он отделен от остального мира океаном пустоты.
Каждая смена выходила на работу под начальством охранника в голубой форме, и еще парочка всегда виднелась в пределах периметра поселка.
— Держитесь оттуда подальше, — посоветовал Рыжий. — Сучьи дети запросто перережут глотку за пару пачек сигарет.
— А что, с ними много неприятностей? — спросил я.
— Не-а. Охрана держит их под контролем. К тому же мы тут. Пока вы не ходите к ним ночью и по одному, беды не будет.
— Похоже, карьеру они здесь не сделают, — сказал я.
Рыжий захохотал:
— Да уж, это вряд ли. Если откровенно — рабский труд. В лавке они берут товары в кредит. Затем общая сумма вычитается из месячного заработка, и каждый раз они все больше и больше увязаютв долгах.
— "Душу в лавке компании я заложил",— сказал я.
— Во-во. А если будут возникать, их выдадут властям как нелегально проникших в страну.
— С другой стороны, если они расскажут об условиях труда кому-нибудь из Министерства юстиции...
— Тоже верно, — кивнул Рыжий. — Но ведь эти говнюки понятия не имеют, что к чему. Они считают, что все мы, с круглыми глазами, по одну сторону баррикад, а они, косоглазые, — по другую. Они ведь даже по-английски не разумеют, такие дела.
Стоял вечер. Хоук прошел в поселок, присел на корточки рядом с костром и принялся толковать с каким-то вьетнамцем.
— Слушай, убери его оттуда, — сказал Рыжий. — Я ведь предупреждал, это здорово опасно. Даже для такого парня, как он.
— С ним все будет в порядке, — успокоил его я.
— Но ведь это еще и против правил.
— Братание запрещено?
— Разумеется, черт побери, — сказал Рыжий. — Если эта сволота начнет общаться с людьми, то сразу поймет, что ее дурят как хотят.
Хоук подошел к нам.
— Чего говорят? — спросил Рыжак.
— Говорят? Скучно, говорят, — сказал Хоук.
— А ты что, по-ихнему разумеешь?
— Кое-как, да еще по-французски слегка. И на англо-китайском, — сказал Хоук. — Я ведь там служил.
— С французиками, — ухмыльнулся Рыжий.
— Угу.
— Слыхал, что бабы там...
— Даже круче Дорин, — сказал Хоук.
Как-то во время обеда, в конце первой недели существования в лагере, я обратился к Планту:
— А куда потом уезжают те, кого мы тренируем?
— Нашей силы? На постоянную работу в качестве охраны в «транспеновские» филиалы, которые есть во всем мире.
— Охрана?
— Охрана, инструктаж.
— А что там за поместье, недалеко от речки? — спросил Хоук.
— Дом для руководящих работников, — ответил Плант. — Когда сюда приезжают мистер Костиган или его сьш, они останавливаются там.
— Так это Костигану все здесь принадлежит? — спросил я.
— Не только это. Еще много-много чего.
— И сейчас он тут?
— Нет, его сын. А в чем дело?
— Просто видели там кучу охраны, — сказал я. — Кроме того, хотелось бы взглянуть на мистера Костигана. Легендарная личность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61