Какие могут быть дела, когда все государственные учреждения уже шесть часов как закрыты!
Просто не хотелось ехать домой.
В последние дни к неприятностям, связанным с квартирой этого Рокотова, прибавились еще и неурядицы в личной жизни. Глупая, как пробка, жена Диана обнаружила отложенные на личные нужды Николая деньги и накупила на них шмотья в дорогущем бутике на Невском. Не предупредив мужа и не подумав, что четыре тысячи долларов предназначались отнюдь не на тряпки, а на передачу в конвертике одному из чиновников городского бюро регистрации недвижимости. Теперь приходилось изыскивать деньги из других источников. Чиновник оправданий слушать не будет. Так что в ближайшие два дня Ковалевскому придется в срочном порядке провести собрание актива «очередников» и собрать с поверивших ему людей взносы за следующий месяц.
Пока с обществом, где жадный Коля занимал должность председателя совета, все было в порядке.
Горы бумаг и красиво исполненных справок убеждали мыкающихся по коммуналкам людей в серьезности подхода к делу и честности Ковалевского. Николай старался их не разочаровывать, каждый месяц предъявляя отчеты о проделанной работе и представляясь таким же нищим, как и члены его общества. Свою машину он ставил подальше от одного из офисов, где вел прием граждан, одевался нарочито просто, оставался прописанным на площади своей первой супруги в однокомнатной квартирке на первом этаже непрестижного дома. Вторая сторона жизни председателя, где он обедал в дорогих ресторанах, являлся владельцем семи квартир и девяти комнат, снимал девочек по сто долларов за ночь, оставалась тайной. Очередники видели пред собой лишь велеречивого и сопереживающего Ковалевского, мужественно переносящего тяготы жизни и удары судьбы. Вроде хамской статьи в одной из питерских газет…
Николай в ярости стукнул кулаком по столу.
Журналисты раскопали-таки подробности давно прекращенных по амнистии уголовных дел и вывалили эту грязь на страницы. Статья заканчивалась вопросом: а как это человек, обвиненный в десятке преступлений и амнистированный по сомнительным основаниям, получает доступ к огромным финансовым средствам?
Почти два месяца Коля только и делал, что оправдывался. В конце концов ему удалось убедить окружающих, что статья явилась результатом гнусного навета и происков коммерческих фирм, занятых строительством элитного жилья. Но крови себе председатель попортил изрядно.
Ковалевский засопел и налил еще стопочку виски. Неприятные воспоминания требовалось запить.
В сотне метров от офиса в «Жигулях» четвертой модели двое стажеров службы наружного наблюдения ГРУ уже третий час слушали сопение и кряхтение сидящего в одиночестве объекта и шуршание газетных страниц. Николай подбирал выгодные варианты обмена трех своих комнат на квартиру в Приморском районе.
Вход в офис стажеры не контролировали, чтобы лишний раз не светить свою машину. Да и зачем, если в их задачу входил лишь аудио-контроль. Поэтому три темные фигуры, расположившиеся на лавочке в глубине заваленного мусором двора, Валентину с Кириллом не были видны.
Трое молодых людей сидели на скамейке с десяти вечера. Они уже успели выкурить по «косячку» и теперь меланхолично следили за входной дверью и одиноким светящимся окном. Оружия у них с собой не было, да и Вестибюль-оглы запретил брать на дело даже перочинный нож.
Хорошие мысли иногда приходят одновременно в головы совершенно незнакомых друг с другом людей.
Как и стажерам ГРУ, занятым разработкой Очередника, так и мелкому наркоторговцу Азаду Ибрагимову захотелось немного попугать трусливого Ковалевского. Вестибюль-оглы отрядил для этого трех «торчков», строго настрого предупредив о важности поручения и пообещав за исполнение по целому пакету анаши. История с квартирой соседа не давала Азаду покоя. Побывав у паспортистки, маленький азербайджанец выяснил, что Рокотов якобы погиб и теперь его «двушка» принадлежит неизвестно откуда взявшемуся родственнику. В смерть Влада Ибрагимов не поверил, равно как и в появление пятиюродного дядюшки, быстро переоформившего квартиру еще на одного племянника.
Но без провокации ситуация оставалась на точке замерзания.
У Азада был свой кодекс чести. Владислав всегда приходил на помощь, не позволял местечковым «анискиным» подсовывать Ибрагимову чужую наркоту, предупреждал о визитах милиционеров и строго следил за их передвижениями во время частых обысков. Будь Влад другим, менее порядочным человеком, Вестибюль-оглы давно бы полировал своим задом нары следственного изолятора. Долг платежом красен. Поэтому Азад забросил на время дела и принялся в своей манере выяснять правду…
Ковалевский запер железную дверь офиса, постоял на крылечке, вдыхая свежий ночной воздух, и спустился во двор к машине. Он только успел выключить сигнализацию и протянуть руку к дверце, как его схватили за плечи, ударили в поддых и посадили жирным задом на холодный асфальт.
— Поговорим? — неприятным голосом осведомился худой субъект с редкой щетиной на изможденном морщинистом лице.
Николай захрипел, попытался вывернуться и откатиться назад, но в спину ткнулся носок ботинка.
— Сидеть, урод!
В «Жигулях» Валентин подпрыгнул на сиденье. Кирилл завел двигатель.
— Что будем делать?
— Приказа на вмешательство не было, — быстро ответил водитель. — Звони Борису.
Магнитофон продолжал наматывать сантиметры тонкой проволоки, фиксируя разговор…
Ковалевского пихнули в лужу возле левого переднего колеса «вольво».
— Страх потерял, недоносок? — продолжал нагнетать худощавый. — Квартирки приобретаешь, а братве не платишь?
Коммерсант заскулил.
— Где бабки, сучок?
— К-к-какие бабки? — залепетал Ковалевский, тщетно пытаясь выбраться из лужи. Длиннополое пальто намокло, радиотелефон отлетел в сторону, вода начала проникать под брюки и неприятно холодить тело.
— За квартиру на Ваське. Ту, что ты месяц назад схавал, — пояснил один из ранее молчавших.
— Вот это да! — Валентин держал трубку у уха. — Они его на ту же хату разводят, что и мы!.. Борис, это третий… На Очередника наехали с квартирой. Требуют деньги… Не знаю, кто. Квартира та же, по объекту… Мочить? Да нет, не похоже. Пока беседуют… Понял. Конец связи.
— Ну? — Кирилл пожевал спичку.
— Продолжаем наблюдение, по возможности — определяем нападавших. Плохо то, что во двор уже не въехать. Засветимся…
В голове у бизнесмена все перемешалось.
— Ваши уже приходили. Я все понял… Вы же неделю дали!
— Какую неделю, ты, жертва аборта?! — загундосил невысокий крепыш. — В мусарне байки рассказывать будешь! Гони сорок штук баксов. Сроку — три дня! Не управишься — на ленточки порежем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Просто не хотелось ехать домой.
В последние дни к неприятностям, связанным с квартирой этого Рокотова, прибавились еще и неурядицы в личной жизни. Глупая, как пробка, жена Диана обнаружила отложенные на личные нужды Николая деньги и накупила на них шмотья в дорогущем бутике на Невском. Не предупредив мужа и не подумав, что четыре тысячи долларов предназначались отнюдь не на тряпки, а на передачу в конвертике одному из чиновников городского бюро регистрации недвижимости. Теперь приходилось изыскивать деньги из других источников. Чиновник оправданий слушать не будет. Так что в ближайшие два дня Ковалевскому придется в срочном порядке провести собрание актива «очередников» и собрать с поверивших ему людей взносы за следующий месяц.
Пока с обществом, где жадный Коля занимал должность председателя совета, все было в порядке.
Горы бумаг и красиво исполненных справок убеждали мыкающихся по коммуналкам людей в серьезности подхода к делу и честности Ковалевского. Николай старался их не разочаровывать, каждый месяц предъявляя отчеты о проделанной работе и представляясь таким же нищим, как и члены его общества. Свою машину он ставил подальше от одного из офисов, где вел прием граждан, одевался нарочито просто, оставался прописанным на площади своей первой супруги в однокомнатной квартирке на первом этаже непрестижного дома. Вторая сторона жизни председателя, где он обедал в дорогих ресторанах, являлся владельцем семи квартир и девяти комнат, снимал девочек по сто долларов за ночь, оставалась тайной. Очередники видели пред собой лишь велеречивого и сопереживающего Ковалевского, мужественно переносящего тяготы жизни и удары судьбы. Вроде хамской статьи в одной из питерских газет…
Николай в ярости стукнул кулаком по столу.
Журналисты раскопали-таки подробности давно прекращенных по амнистии уголовных дел и вывалили эту грязь на страницы. Статья заканчивалась вопросом: а как это человек, обвиненный в десятке преступлений и амнистированный по сомнительным основаниям, получает доступ к огромным финансовым средствам?
Почти два месяца Коля только и делал, что оправдывался. В конце концов ему удалось убедить окружающих, что статья явилась результатом гнусного навета и происков коммерческих фирм, занятых строительством элитного жилья. Но крови себе председатель попортил изрядно.
Ковалевский засопел и налил еще стопочку виски. Неприятные воспоминания требовалось запить.
В сотне метров от офиса в «Жигулях» четвертой модели двое стажеров службы наружного наблюдения ГРУ уже третий час слушали сопение и кряхтение сидящего в одиночестве объекта и шуршание газетных страниц. Николай подбирал выгодные варианты обмена трех своих комнат на квартиру в Приморском районе.
Вход в офис стажеры не контролировали, чтобы лишний раз не светить свою машину. Да и зачем, если в их задачу входил лишь аудио-контроль. Поэтому три темные фигуры, расположившиеся на лавочке в глубине заваленного мусором двора, Валентину с Кириллом не были видны.
Трое молодых людей сидели на скамейке с десяти вечера. Они уже успели выкурить по «косячку» и теперь меланхолично следили за входной дверью и одиноким светящимся окном. Оружия у них с собой не было, да и Вестибюль-оглы запретил брать на дело даже перочинный нож.
Хорошие мысли иногда приходят одновременно в головы совершенно незнакомых друг с другом людей.
Как и стажерам ГРУ, занятым разработкой Очередника, так и мелкому наркоторговцу Азаду Ибрагимову захотелось немного попугать трусливого Ковалевского. Вестибюль-оглы отрядил для этого трех «торчков», строго настрого предупредив о важности поручения и пообещав за исполнение по целому пакету анаши. История с квартирой соседа не давала Азаду покоя. Побывав у паспортистки, маленький азербайджанец выяснил, что Рокотов якобы погиб и теперь его «двушка» принадлежит неизвестно откуда взявшемуся родственнику. В смерть Влада Ибрагимов не поверил, равно как и в появление пятиюродного дядюшки, быстро переоформившего квартиру еще на одного племянника.
Но без провокации ситуация оставалась на точке замерзания.
У Азада был свой кодекс чести. Владислав всегда приходил на помощь, не позволял местечковым «анискиным» подсовывать Ибрагимову чужую наркоту, предупреждал о визитах милиционеров и строго следил за их передвижениями во время частых обысков. Будь Влад другим, менее порядочным человеком, Вестибюль-оглы давно бы полировал своим задом нары следственного изолятора. Долг платежом красен. Поэтому Азад забросил на время дела и принялся в своей манере выяснять правду…
Ковалевский запер железную дверь офиса, постоял на крылечке, вдыхая свежий ночной воздух, и спустился во двор к машине. Он только успел выключить сигнализацию и протянуть руку к дверце, как его схватили за плечи, ударили в поддых и посадили жирным задом на холодный асфальт.
— Поговорим? — неприятным голосом осведомился худой субъект с редкой щетиной на изможденном морщинистом лице.
Николай захрипел, попытался вывернуться и откатиться назад, но в спину ткнулся носок ботинка.
— Сидеть, урод!
В «Жигулях» Валентин подпрыгнул на сиденье. Кирилл завел двигатель.
— Что будем делать?
— Приказа на вмешательство не было, — быстро ответил водитель. — Звони Борису.
Магнитофон продолжал наматывать сантиметры тонкой проволоки, фиксируя разговор…
Ковалевского пихнули в лужу возле левого переднего колеса «вольво».
— Страх потерял, недоносок? — продолжал нагнетать худощавый. — Квартирки приобретаешь, а братве не платишь?
Коммерсант заскулил.
— Где бабки, сучок?
— К-к-какие бабки? — залепетал Ковалевский, тщетно пытаясь выбраться из лужи. Длиннополое пальто намокло, радиотелефон отлетел в сторону, вода начала проникать под брюки и неприятно холодить тело.
— За квартиру на Ваське. Ту, что ты месяц назад схавал, — пояснил один из ранее молчавших.
— Вот это да! — Валентин держал трубку у уха. — Они его на ту же хату разводят, что и мы!.. Борис, это третий… На Очередника наехали с квартирой. Требуют деньги… Не знаю, кто. Квартира та же, по объекту… Мочить? Да нет, не похоже. Пока беседуют… Понял. Конец связи.
— Ну? — Кирилл пожевал спичку.
— Продолжаем наблюдение, по возможности — определяем нападавших. Плохо то, что во двор уже не въехать. Засветимся…
В голове у бизнесмена все перемешалось.
— Ваши уже приходили. Я все понял… Вы же неделю дали!
— Какую неделю, ты, жертва аборта?! — загундосил невысокий крепыш. — В мусарне байки рассказывать будешь! Гони сорок штук баксов. Сроку — три дня! Не управишься — на ленточки порежем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80