– Вы только можете отказаться от предыдущих показаний и написать другое заявление, противоположного содержания.
– Я согласна.
Вершков догадался, что в его отсутствие что-то произошло и вероятнее всего на женщину оказали давление.
– Но тогда вам придется нести ответственность за дачу заведомо ложных показаний, – строго предупредил он.
– Ну что ж, я признаю, что оговорила хорошего человека в лице своего начальника Панина Григория Игнатьевича и готова понести за это любое наказание, которое предусматривает закон.
«Да, – подумал Александр. – Ее шантажировали. А это означает, что произошла утечка информации. Значит могли и северян предупредить». Он внимательно посмотрел на Вихрову: – Ради выявления истины, я готов пойти с вами на сговор, главный виновник должен оказаться на скамье подсудимых. Если вы честно расскажете мне о своей причастности к данному хищению, то я обещаю не отображать ваше признание в материалах дела.
Следователь даже пошел на частичное нарушение закона, ему не терпелось прижать фактами хитрого противника, а не просто закрыть дело.
«Вот сволочь! – мелькнула мысль в голове женщины. – Хочет собрать побольше компрометирующего материала на своих благодетелей, чтобы при необходимости можно было давить на них или, в крайнем случае, поднять планку своего материального вознаграждения. А как они при этом поступят со мной, ему глубоко наплевать».
– Вы меня принимаете за полную дуру? – спросила она с вызовом.
– Зачем же так категорично? У меня этого и в мыслях не было. Просто мне кажется, что вы кому-то рассказали о своем заявлении и слухи докатились до Панина. А тот, в свою очередь, нашел способ повлиять на ваше сегодняшнее решение.
– Меня удивляет ваша наглость! – В словах женщины звучала ненависть. – Прикинулся паинькой!
– Вам и про меня что-то наговорили? – предположил следователь, соблюдая спокойствие.
– Что, интересно, можно наговорить на честного молодого, подающего большие надежды следователя?
– Теперь в ее голосе скользила неприкрытая ирония.
– Довольно ломать комедию! Лично я никому и ничего не рассказывала, еще не совсем из ума выжила!
– Но об этом заявлении знали только три человека: вы, я и начальник следственного отдела. – Александр все еще старался вернуть расположение женщины и перевести беседу в спокойное русло.
– А начальник следственного отдела не мог кому-нибудь проболтаться? – и свидетельница хитро прищурилась.
– Исключено! – заверил Вершков. – Он один из самых старых и порядочных работников нашего отдела.
– Очень приятно! – Виктория Самойловна даже улыбнулась. – А вы случайно не допускаете мысль, что утечка информации произошла именно благодаря вашей расчетливой неосторожности?
– Что за глупое обвинение? – опешил следователь. – Еще понимаю подозрение на неосторожность. Но расчетливость!
– Я придерживаюсь иного мнения, – заявила посетительница.
– Но позвольте…
– Достаточно, – перебила она хозяина кабинета. – Не нужно считать себя умнее других. – Она не отвела взгляда. – Переигрываете, уважаемый следователь.
– Я вижу, что здесь не обошлось без постороннего вмешательства…
Но она опять его перебила:
– Не нужно казаться смешным. Мне надоело играть в кошки-мышки. Давайте уже перейдем к делу, из-за которого вы вызвали меня повесткой.
В конце концов, Вихрова изменила свои показания и Вершков был вынужден зафиксировать все в протоколе.
После ее ухода, он еще долго сидел за рабочим столом в глубоком раздумье.
«Похоже на то, что и меня оклеветали, – роились в его голове тревожные мысли. А это может означать только одно, что проболтался кто угодно, только не весовщица. Если не Вихрова и не начальник следственного отдела, то остаюсь только я. Нужно подумать, нельзя исключать любую возможность».
В результате длительных раздумий он пришел к выводу, что вскользь упомянул имя Панина в кругу семьи Кожевниковых. «Но они честные и абсолютно посторонние люди», – подумал он.
Он упорно не допускал подозрений на Ксюшу и ее близких. Однако сколько ни ломал он голову, вновь возвращался к Кожевниковым: «Если утечка информации произошла через меня, то других вариантов у меня нет и я обязан его проверить».
Настойчивый автомобильный сигнал прервал его размышления. Вершков выглянул в окно и увидел новенький «жигуленок» Ксюши. Девушка стояла рядом с машиной и приветливо махала ему рукой. У Александра учащенно забилось сердце, он давно находился под воздействием ее чар.
«Как я только посмел плохо о ней подумать?» – Он посмотрел на часы. Стрелки показывали начало седьмого. Он махнул Ксюше, вышел из кабинета, закрыл дверь на замок и, уже шагая по длинному коридору, произнес вслух: – Бред какой-то…
Любовь Леонидовна Казакова сошла с трапа самолета. Она звонила брату и предупредила, что прилетит, но не просила, чтобы тот ее встретил. Тем приятнее было увидеть среди встречающих Ксюшу.
– Привет, племянница! Соскучилась по тетке? – пошутила она, разводя руки в стороны для объятий.
– Привет, моя престарелая тетушка, – пошутила Ксюша и они обнялись.
– Рассказывай, как вы тут без меня? – спросила Казакова уже в машине.
– Без изменений, – ответила племянница и, не сдержавшись, добавила: – У нас для тебя сюрприз.
– Какой? – проявила естественное любопытство женщина.
– Потерпи до вечера, – уклонилась от прямого ответа племянница. Они с отцом решили гостью познакомить с Вершковым. Их поразительное сходство и неожиданная встреча должны вылиться в оригинальное зрелище.
На самом деле Атамана интересовали результаты командировки следователя, но его дочь не должна была знать об этом. В доме Кожевниковых Любу уже ожидал праздничный стол. Они долго сидели, рассказывая последние новости.
– Наконец-то наша мать посмотрит на морс. – Это известие Алексею пришлось по душе. – Сколько раз предлагал он ей отдохнуть на Черноморском побережье, даже сам был готов с ней поехать, но она все отказывалась.
– Потому что о себе совсем не думала, все для нас старалась. Ты же ее хорошо знаешь, не любит она быть кому-нибудь в тягость, – сказала Люба.
Беседовали в основном брат с сестрой, остальные практически не вмешивались и только слушали. Светлана заметила ту нить, которая протянулась между братом и сестрой, и пошла на маленькую хитрость. Она что-то шепнула на ухо дочери, а затем произнесла вслух:
– Мне нужно по магазинам, Ксюша меня повозит. Надеюсь, что брат не позволит своей сестренке скучать? Они оба с благодарностью посмотрели на хозяйку.
Алексей разлил по фужерам сухое испанское вино и закурил. Люба взяла свой фужер, чуть пригубила, встретилась глазами с приветливым взглядом брата и решила перейти к главному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Я согласна.
Вершков догадался, что в его отсутствие что-то произошло и вероятнее всего на женщину оказали давление.
– Но тогда вам придется нести ответственность за дачу заведомо ложных показаний, – строго предупредил он.
– Ну что ж, я признаю, что оговорила хорошего человека в лице своего начальника Панина Григория Игнатьевича и готова понести за это любое наказание, которое предусматривает закон.
«Да, – подумал Александр. – Ее шантажировали. А это означает, что произошла утечка информации. Значит могли и северян предупредить». Он внимательно посмотрел на Вихрову: – Ради выявления истины, я готов пойти с вами на сговор, главный виновник должен оказаться на скамье подсудимых. Если вы честно расскажете мне о своей причастности к данному хищению, то я обещаю не отображать ваше признание в материалах дела.
Следователь даже пошел на частичное нарушение закона, ему не терпелось прижать фактами хитрого противника, а не просто закрыть дело.
«Вот сволочь! – мелькнула мысль в голове женщины. – Хочет собрать побольше компрометирующего материала на своих благодетелей, чтобы при необходимости можно было давить на них или, в крайнем случае, поднять планку своего материального вознаграждения. А как они при этом поступят со мной, ему глубоко наплевать».
– Вы меня принимаете за полную дуру? – спросила она с вызовом.
– Зачем же так категорично? У меня этого и в мыслях не было. Просто мне кажется, что вы кому-то рассказали о своем заявлении и слухи докатились до Панина. А тот, в свою очередь, нашел способ повлиять на ваше сегодняшнее решение.
– Меня удивляет ваша наглость! – В словах женщины звучала ненависть. – Прикинулся паинькой!
– Вам и про меня что-то наговорили? – предположил следователь, соблюдая спокойствие.
– Что, интересно, можно наговорить на честного молодого, подающего большие надежды следователя?
– Теперь в ее голосе скользила неприкрытая ирония.
– Довольно ломать комедию! Лично я никому и ничего не рассказывала, еще не совсем из ума выжила!
– Но об этом заявлении знали только три человека: вы, я и начальник следственного отдела. – Александр все еще старался вернуть расположение женщины и перевести беседу в спокойное русло.
– А начальник следственного отдела не мог кому-нибудь проболтаться? – и свидетельница хитро прищурилась.
– Исключено! – заверил Вершков. – Он один из самых старых и порядочных работников нашего отдела.
– Очень приятно! – Виктория Самойловна даже улыбнулась. – А вы случайно не допускаете мысль, что утечка информации произошла именно благодаря вашей расчетливой неосторожности?
– Что за глупое обвинение? – опешил следователь. – Еще понимаю подозрение на неосторожность. Но расчетливость!
– Я придерживаюсь иного мнения, – заявила посетительница.
– Но позвольте…
– Достаточно, – перебила она хозяина кабинета. – Не нужно считать себя умнее других. – Она не отвела взгляда. – Переигрываете, уважаемый следователь.
– Я вижу, что здесь не обошлось без постороннего вмешательства…
Но она опять его перебила:
– Не нужно казаться смешным. Мне надоело играть в кошки-мышки. Давайте уже перейдем к делу, из-за которого вы вызвали меня повесткой.
В конце концов, Вихрова изменила свои показания и Вершков был вынужден зафиксировать все в протоколе.
После ее ухода, он еще долго сидел за рабочим столом в глубоком раздумье.
«Похоже на то, что и меня оклеветали, – роились в его голове тревожные мысли. А это может означать только одно, что проболтался кто угодно, только не весовщица. Если не Вихрова и не начальник следственного отдела, то остаюсь только я. Нужно подумать, нельзя исключать любую возможность».
В результате длительных раздумий он пришел к выводу, что вскользь упомянул имя Панина в кругу семьи Кожевниковых. «Но они честные и абсолютно посторонние люди», – подумал он.
Он упорно не допускал подозрений на Ксюшу и ее близких. Однако сколько ни ломал он голову, вновь возвращался к Кожевниковым: «Если утечка информации произошла через меня, то других вариантов у меня нет и я обязан его проверить».
Настойчивый автомобильный сигнал прервал его размышления. Вершков выглянул в окно и увидел новенький «жигуленок» Ксюши. Девушка стояла рядом с машиной и приветливо махала ему рукой. У Александра учащенно забилось сердце, он давно находился под воздействием ее чар.
«Как я только посмел плохо о ней подумать?» – Он посмотрел на часы. Стрелки показывали начало седьмого. Он махнул Ксюше, вышел из кабинета, закрыл дверь на замок и, уже шагая по длинному коридору, произнес вслух: – Бред какой-то…
Любовь Леонидовна Казакова сошла с трапа самолета. Она звонила брату и предупредила, что прилетит, но не просила, чтобы тот ее встретил. Тем приятнее было увидеть среди встречающих Ксюшу.
– Привет, племянница! Соскучилась по тетке? – пошутила она, разводя руки в стороны для объятий.
– Привет, моя престарелая тетушка, – пошутила Ксюша и они обнялись.
– Рассказывай, как вы тут без меня? – спросила Казакова уже в машине.
– Без изменений, – ответила племянница и, не сдержавшись, добавила: – У нас для тебя сюрприз.
– Какой? – проявила естественное любопытство женщина.
– Потерпи до вечера, – уклонилась от прямого ответа племянница. Они с отцом решили гостью познакомить с Вершковым. Их поразительное сходство и неожиданная встреча должны вылиться в оригинальное зрелище.
На самом деле Атамана интересовали результаты командировки следователя, но его дочь не должна была знать об этом. В доме Кожевниковых Любу уже ожидал праздничный стол. Они долго сидели, рассказывая последние новости.
– Наконец-то наша мать посмотрит на морс. – Это известие Алексею пришлось по душе. – Сколько раз предлагал он ей отдохнуть на Черноморском побережье, даже сам был готов с ней поехать, но она все отказывалась.
– Потому что о себе совсем не думала, все для нас старалась. Ты же ее хорошо знаешь, не любит она быть кому-нибудь в тягость, – сказала Люба.
Беседовали в основном брат с сестрой, остальные практически не вмешивались и только слушали. Светлана заметила ту нить, которая протянулась между братом и сестрой, и пошла на маленькую хитрость. Она что-то шепнула на ухо дочери, а затем произнесла вслух:
– Мне нужно по магазинам, Ксюша меня повозит. Надеюсь, что брат не позволит своей сестренке скучать? Они оба с благодарностью посмотрели на хозяйку.
Алексей разлил по фужерам сухое испанское вино и закурил. Люба взяла свой фужер, чуть пригубила, встретилась глазами с приветливым взглядом брата и решила перейти к главному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75