Я расплатился и вышел из магазина. От первой городской меня отделяло минут двадцать ходьбы. Вот только из гипермаркета «Властелин колбас» языком мордорской лавы выплеснулась очередь. Начались рекламные «дни Шира»: все товары или бесплатно, или по бросовым ценам. Говорят, в прошлом веке революционеры, планируя захватить Веден, тщательно следили, чтобы не начать бунт в «дни Шира». Во-первых, не пробиться к почте и телеграфу. Во-вторых, какой смысл грабить город, если все бесплатно? Да и с насилием не очень-то разбежишься. Те, кто выжил во «властелинской» очереди, дадут сто очков любому изуверу и фанатику.
Изучение плана города к оптимизму не располагало. Очередь загибалась кольцом, опоясывая район; от больницы меня отделал тройной заслон старушек, домохозяек и гурманов с горящими от жадности глазами. Пробиться сквозь их толпу может разве что аснатар под божьим благословением и святым щитом плюс три.
Ну, что ж, пусть работают профессионалы. Я достал проездной и помахал им в воздухе. У обочины затормозил троллейбус под номером «восемнадцать».
– Тебе куда? – высунулся из кабины водитель.
– К первой городской больнице.
– Не по маршруту, парень… – с сожалением хмыкнул он. – Хотя… Проездной покажи.
– Тот самый, не сомневайся.
Водитель мужественно боролся с собой. Но обстоятельства оказались сильнее.
– Не могу, – вздохнул он. – Там, куда ты едешь, провода не натянуты… Ты б еще метро заказал.
– Ладно. Езжай, болезный.
– Но учти: я тебе еще пригожусь!
В небе расплывалась белая туманная полоса. Проездной у меня на все виды транспорта. Как он ко мне попал – это отдельная головокружительная история. В принципе им и самолет можно стопнуть – было бы место, куда сесть. А так – извините.
Я вновь затряс в воздухе проездным. Остановился еще один «восемнадцатый», затем доскрежетал «пятый», но уже трамвай. Ему пришлось хуже всего: без рельсов мчать на вызов Абсолютного Проездного – занятие безнадежное. Но упрямство преодолеет все!
Наконец остановилось такси.
– Первая городская больница, – сообщил я водителю.
– Садись, – ответил тот меланхолично.
– Она в кольце.
– Знаю. Садись давай. Счетчик-то тикает!
Дорогу я совершенно не запомнил: таксист вез по Узеньким переулочкам, где и машинам-то не место. Судя по всему, некоторые улочки располагались в Другом измерении. Приехав, я честно расплатился и отправился к больничным воротам.
Меня окутала благословенная летняя жара. Над косогорами танцевали бабочки – лимонницы, капустницы и махаоны. Пахло медом и фиалками. К тому времени, как я дошел до регистратуры, жара стала невыносимой, и пришлось снять куртку.
Девчонка-регистраторша зарылась в бумаги, не видя ничего вокруг. Вахтер наш, дядя Леня, как-то научил меня тайному знаку, которому повинуются любые вахтеры и регистраторы – те, что принадлежат гильдии. Я кашлянул, дернул себя за мочку уха и особым образом прищелкнул языком.
Девчонка посмотрела на меня с недоумением. Господи, ну и деревня!
– Подстаканник Силы уже найден, – сообщил я со значением. – Остался последний квест.
Это подействовало. В глазах девчонки всколыхнулась паника:
– Вы… что?.. Простите, ради бога!.. Я задумалась.
– Так-то лучше. Почему на знак не реагируете?
Личико регистраторши пошло алыми пятнами:
– Я еще маленькая! Я пока не все выучила. А вы, наверное, – она сделала восторженную паузу, – вы магистр?!
– Вроде того… Мне нужно к Светлане Литницкой.
– Литницкой, Литницкой… – регистраторша наморщила лоб, припоминая. – Психической этой?!
Ага! Светка уже и здесь приобрела репутацию.
– Точно. Где она?
– Идите в девятый корпус. В первой палате.
– Девятый – это реанимация? – на всякий случай поинтересовался я.
– Какое там! Идите, сами увидите!
Девятый оказался травматологическим. Помятый медбрат с разными глазами не хотел меня пускать, но когда я сказал к кому, сдался. Я вошел в первую палату.
Ну, и где наша героиня?
Светка сидела на кровати, обняв колени, нахохленная, как воробей. Руки, ноги на месте. Голова незабинтованная, глаза сияют, щеки румяные.
Ф-фух. Живая!
Дзайана только пискнула, когда я с энтузиазмом заключил ее в объятия. Кажется, у нее захрустели ребра, но в травматологическом все равно, сколько переломов лечить.
– Ну, рассказывай! Кому перешла дорогу?
– Да ты что?! Я просто упала!
– Сильно?
– Пустяки. Связки порваны и бедро разворочено. – Она откинула полу халатика, гордо демонстрируя перебинтованную ногу. – Только уже прошло все.
– Чармишь! Рваные связки – это на пару месяцев.
– Ага. Только у нас, ночных фурий, все не как у людей. – Света потянулась к пакету: – Это мне?! Ты садись на кровать, не стой. Я по тебе ужасно соскучилась.
Поселили ее замечательно: однокомнатный люкс с видом на заросший пруд, телевизор, холодильник и кондиционер. На таких условиях и я денек-другой поваляться не прочь.
Узница тем временем потрошила «малый больничный набор».
– Ага. Так. Сок. Шоколадка. Блин, ты бы еще конфет принес!
– Лопай, фурия! В следующий раз торт приволоку. Почему не позвонила?
– Так мобильник в брызги! Ой, Игорек, я же не рассказала! Я с дерева навернулась. Метров тридцать летела, думала, диспел будет. Вот Ивароха уговорила SMS-ку скинуть. Ты его видел, наверное, у входа бугай стоит.
– Это Иварох? Примечательный парень!
Я уселся на кровать рядом со Светой и блаженно вытянул ноги. Лапки мои бедные, набегались сегодня…
– Так тебя толкнули? Смажили? – деловито поинтересовался я. – Кто?
– Не «смажили», а «колданули», – поправила она. И помрачнела: – Нет, это я сама такая дура. Слушай, Игорек… Можно деликатный вопрос?
– Давай.
– Ты когда-нибудь влюблялся?
Сама деликатность, мать моя титанида!.. Я задумался.
– Ну-у… – наконец сообщил я. – Был даже женат… на этой… Тонечке, Леночке… нет, Тонечке… еще платье фиолетовое… Знаешь, Свет, мой образ жизни мало кто может вынести. Дашка могла, но она манара. И с первого же дня сказала, что у нас ничего не получится.
– А ты согласился?
– Да я и не спорил особо. Дашка красавица, но мне вообще-то секретарша нужна, а не подружка.
– Да-а… А если бы настоящая любовь, как у Мастера с Маргаритой?
– В жизни я встречал трех Маргарит, и все страшенные дуры. Так ты влюбилась, солнце мое?
– Точно. – Дзайана тяжело вздохнула. – Познала тягости любви. Как глупая девчонка в раннюю пору юности.
Мне стоило больших трудов не хихикать.
– Он – рок-музыкант.
Так-так… Я не выдержал и отвернулся. Черствею с возрастом, зараза такая. У человека горе, а я…
– Ты не думай! – обозлилась дзайана. – Я не из тех, которые в знаменитых! Которые комнаты постерами обклеивают и вообще. Лешка – он не такой. У них своя группа. «Огни Иррукана», может, слышал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88