ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Диктуй, — сказал Мамонов, вытаскивая из кармана ручку.
— Три, сорок, пятьдесят два.
Подполковник замер, потом переспросил:
— Какой номер?
— Три, сорок, пятьдесят два. Что, знакомый номерок?
Мамонов мог ответить сразу, мгновенно. Телефон с этим номером стоял на столе, за которым шесть лет назад сидел майор, старший оперуполномоченный уголовного розыска, то есть он сам. Теперь этот кабинет занимал Колодников… И номер принадлежал ему.
Глава 21
Лариса Онищенко, как всегда, опаздывала на работу. Алешка опять капризничал, не хотел идти в детский сад и на полпути закатил грандиозную истерику. Все это съело и без того маленький запас времени, отпущенный Ларисой на непредвиденные обстоятельства. Она почти бежала, когда рядом затормозила машина и знакомый хрипловатый голос сказал:
— Садись, подвезу.
Девушка вздрогнула и пролепетала:
— Спасибо, — и продолжала идти. Но голос властно и грубо приказал:
— Садись, говорю!
Деваться было некуда, и Лариса села на заднее сиденье, судорожно сжимая в руках потрепанную сумочку.
— Что скажешь? — спросил человек, сидящий за рулем.
— Никак не получается… — запинаясь, проговорила Лариса. — Они все-все контролируют. Лекарства проверяют, шприцы… Я не смогу.
Девушка видела только затылок своего собеседника, с завитками цвета легкой ржавчины. Но она знала его лицо: странные, темного омута глаза, застывший в вечной улыбке рот. Когда машина остановилась метрах в ста от больницы, Гусев обернулся к Ларисе.
— Тем не менее надо постараться, это, детка, в твоих интересах. Возьми еще на расходы, — он почти насильно всунул в руки медсестры несколько купюр, а потом осторожно вытащил из бардачка шприц с предохранительным колпачком на игле. — И возьми вот это. Тем составом не пользуйся, он действует мгновенно, а этот чуть погодя, все будет естественно. Никто на тебя не подумает. Давай, Ларисочка. А то ведь не расплатишься с нами. Да и сын у тебя растет, такой красивый мальчишка, жаль будет, если с ним что-то случится.
Глядя вслед Ларисе, Гусев пытался понять, выполнит она то, что он ей приказал, или нет. Девчонку они вычислили еще позавчера: мать-одиночка, живет в коммуналке, денег явно не хватает, обожает своего сына, а значит, пойдет на все, стоит лишь припугнуть и немного заплатить. Второе Вадим считал основным компонентом убеждения. Получив деньги, большие, по ее меркам, Лариса должна почувствовать себя должницей.
Гусев был неплохим психологом. Он всем своим нутром, подспудно чувствовал, от какого человека стоит ожидать подлости, от кого следует держаться подальше, с кем, наоборот, стоит дружить. А уж кого можно запросто припугнуть, он видел четко.
Еще в школьные годы он прибился к Аркаше Антонову и не прогадал. Тот, как локомотив, тащил его за собой по жизни, проламывая дорогу к «светлому будущему». Снося все на своем пути, не останавливаясь ни перед чем. Но именно Вадик первый рассмотрел в лихом опере майоре Мамонове слабую струну — жадность.
И Гусев, как талантливый музыкант, начал играть на ней сначала скромные сонаты, а потом и целые симфонии, постепенно прибирая к рукам идущего в гору охочего до денег тщеславного офицера.
. «Никуда она не денется, — подумал о Ларисе Вадик. — Вколет, как миленькая, а иначе мы ей вколем кое-что другое всей кодлой».
Окончательно убедив себя в том, что медсестра все сделает как надо и тем самым избавит всех от навязчивой проблемы — Орловой, Гусев решил заехать в небезызвестное кафе «Айсберг», где он давно не был.
Лариса как раз успела к обходу. Она тащилась в самом хвосте за группой врачей и медсестер, не понимая, что говорит Богомолов, лишь механически кивала.
В палате номер пять она словно проснулась, когда услышала слова врача, кольнувшие Ларису в самое сердце.
— Ну вот, а это мадам Орлова. С сегодняшнего дня никаких посторонних сиделок, тем более охраны, родителей пускать в часы посещения. Все у нее налаживается, продолжайте назначенные процедуры.
То, что теперь ей никто не мешает привести план Гусева в исполнение, вызвало у Ларисы еще больший сумбур в голове, нежели прежде. Теперь все было предельно просто: она подойдет, сделает укол и отработает и деньги, и избавит Алешку от опасности похищения и в итоге смерти. Но все ее существо, маленькая, но добрая душа протестовали против этого преступления.
«Я не могу, не могу! — думала она. — Господи, разве так можно? Ну почему я!? Я не могу, не могу, я не хочу этого!»
После обхода наступило время процедур. Уколы она делала на полном автоматизме, с застывшим лицом. Больных это удивило.
— Что-то Лариска мне сегодня хреново укол сделала, — пожаловался один из пациентов, кряхтя, переворачиваясь с живота на бок. — У нее рука легкая, а сегодня как гвоздь всадила.
Наконец остался только один укол, тот самый, Для пациентки из палаты номер пять. Лариса набррла в шприц состав, взяла ватку со спиртом, но, пройдя мимо пятой палаты, зашла в раздевалку и открыла свой шкафчик. На верхней полке лежали два шприца, внешне одинаковые, с предохранительными колпачками.
Несколько минут Лариса рассматривала их, потом осторожно взяла тот, вчерашний.
«Если суждено тому быть, то пусть умрет сразу, не мучается», — решила она.
Со шприцем в руках Лариса вышла в коридор и словно сомнамбула прошла к палате номер пять. Затаив дыхание, толкнула дверь.
Через десять секунд она с расширенными от страха глазами ворвалась в кабинет Богомолова.
— Рэм Андреевич, Орлова исчезла, — пролепетала она.
— Как это — исчезла? — не понял доктор.
— Так, исчезла. Ее нет в палате.
Богомолов рывком поднялся из-за стола и торопливым, широким шагом миновал коридор и ворвался в пятую палату. Кровать девушки действительно оказалась пуста.
«Может, куда-то вышла? — подумал он, но потом сам же себя опроверг. — В таком состоянии она могла уйти только на тот свет».
* * *
Когда у Астафьева прошла первая нервическая трясучка после спонтанной стрельбы, он начал думать о том, что делать дальше.
"Ольгу они в покое не оставят. Есть сотни способов убить и ее, и меня, и сегодня ночью, и завтра днем, когда угодно. Она — главный свидетель, а в этой больнице .она как неподвижная мишень, вся задача для этих козлов, какое выбрать оружие. Завтра выставят Анну Владимировну, и Ольга останется совсем беззащитна.
Значит, надо ее как-то отсюда вытаскивать сегодня. Но как и куда? При сложившихся обстоятельствах это практически невозможно".
Юрию страшно хотелось курить, ему даже казалось, что именно с первой затяжкой придет единственно верное решение.
— Я сейчас выйду, покурю, а вы закройтесь так же стулом, погасите свет и ждите меня. Я постучу три раза, только тогда открывайте, — проинструктировал Астафьев зябко вздрагивающую, несмотря на духоту палаты, Анну Владимировну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83