Прошло много лет. Я выступил на фестивале «Юрмала-93». Спел песню «Про босоногого мальчика» и занял третье место.
Приехал в Москву. Мне было нужно поговорить с Аркашей Укупником, и я поехал к нему на студию в «Олимпийском». Совершенно случайно встретил там Сергея Челобанова, который мне и говорит:
— Хорошо ты выступил в Юрмале. И Алле понравилось. Кстати, подожди секундочку, она сама хотела тебе пару слов сказать.
Сидим мы в коридорчике, тут и подошла Алла, присела.
— Молодец! — говорит. — Но ты, надеюсь, не расстроился, что занял третье место? Ладно, не ври, расстроился наверняка. Все-таки третье — не первое. Так не расстраивайся! Я в свое время выступала на Всесоюзном конкурсе артистов эстрады и тоже заняла третье место. Первое тогда досталось певцу по имени Чемоданов. Знаешь такого певца? В том-то и дело — никто его не знает!
После этого я, видимо, заслужил ее доверие и чем-то отличился на эстраде, потому что Алла Борисовна пригласила меня через пару лет в свои «Рождественские встречи».
В доме у Валеры Леонтьева съемки проходили очень весело. Супер! Все забрались к нему, сутками там жили, все переломали.
Гримерки и переодевалки устроили в спальне, гостиной, разных комнатах. Везде артисты общались друг с другом по углам, выпивали.
Мы скооперировались с Пресняковым и Маликовым в одной из спален и хорошо проводили время. Мы молодые, стильные, современные ребята, а тут — все свои, эстрадная тусовка. Но Алла, мало того что придумывала номер для каждого артиста, она еще и установила строгую систему: кто-то выступает, а остальные обязаны находиться в массовке.
Ну, мы думаем, зачем нам нужна эта массовка? И без нас там толпа соберется. Решили, что самые умные, и спокойно закосили несколько сцен: просто сидели в спальне и тепло общались.
Но Алла тут же усекла: с площадки исчезли молодые люди! Придумала номер и требует:
— Позовите Агутина, Преснякова и Маликова — они будут заняты в песне Бари Каримовича Алибасова.
Он пел о вреде алкоголя стебную песню: «Мол, пейте, дети, молоко и будете здоровы!» Алла посадила нас рядом с ним за стол, дала нам в руки свечки в розеточках, надела на нас ромашковые веночки — миленькие такие три мальчика-ангелочка получились. И сопротивляться было бесполезно. Бари пел: «Пейте, дети, молоко!» — а мы подпевали: «Ко-ко-ко!» Хор мальчиков получился. В стиле Бари.
Мне же на этих «Встречах» пришлось петь на заснеженной лужайке, на которой пылал костер. Но весь ужас заключался в том, что моим номером завершались все съемки, сам многодневный марафон. Все уже начали отмечать это, а мне — работать. К тому же я напялил на себя такой толстенный, как мне казалось, очень красивый свитер — ломовой, просто дизель! Это я решил себе создать особый имидж. И проклял все!
Мне пришлось проходить в этом свитере целый день, изнывая от жары. А тут перед самой съемкой на меня меховую шапку надели, сверху — теплое пальто, и Алла Борисовна сказала:
— Ты должен прыгать вокруг костра. Это будет такое языческое действо — очень эффектное!
Я пел и прыгал, а меня все толкали, уже очень веселые. Тяжело мне досталось это «действо», но, в общем, все получилось хорошо.
Я учился в институте, моя профессия — режиссер эстрады, массовых праздников и театрализованных представлений. Насколько я знаю, и Алла Борисовна, и мой отец тоже учились в ГИТИСе на этом же отделении.
Но, как нам объяснили педагоги, научить режиссуре невозможно. Нет такой профессии, с нею нужно родиться. Можно познакомить с теорией, научить грамотно изъясняться с актерами, можно, наконец, подготовить почву, чтобы вы практиковались. В институте это удобно делать: студентов — куча, можешь придумать номер, не рискуя деньгами, то есть получишь хорошую практику, но не более того.
Научиться этой профессии, повторю, невозможно. И клипмейкеры, и режиссеры концертов — люди, которым все дано от природы. Со временем они приобрели опыт и стали знаменитыми. На мой взгляд, Алла Борисовна — как раз такой творец. И училась она в ГИТИСе или нет — значения не имеет. Наверняка ей нужен был официальный документ об образовании, а если бы его не было, ничего бы не изменилось.
Ею можно только восторгаться. Ее авторитет в музыкальном мире — не мыльный пузырь. Жаль, этого не понимают средства массовой информации.
Она на эстраде — номер один. Это отдельная профессия. На мой взгляд, совсем непохожая на то, что ты выскочил куда-то, занял первое место и тебе похлопали. Быть номером один десять, двадцать лет и всегда оставаться номером один — это безумно сложная работа. Она требует огромного количества всяких составных, помимо харизмы, интуиции, труда, ума и так далее и так далее.
Она идет в ногу со временем. И может все. Смогла бы спеть сегодня моднейший рэп. Но здесь — своя трудность. У нее уже есть обязательства перед слушателями, она чувствует это, и игнорировать их интересы ей нельзя. И так как люди этой страны ее любят и уважают каждый за то или иное, ей приходится балансировать. Так мне кажется. Ну не может же она просто так вот взять и растоптать это уважение какими-то очень модными изысками. Это было бы только глупо. И слава богу, что она этого не делает!
А мы, артисты, остаемся, в долгу перед ней. Вот тот же Леонтьев. Она ему вроде бы совсем мимоходом сделала на этих «Встречах-95» его лучший клип. Помните, как она сняла его очень интимную песню про маму? «Мама, прости меня, мама, своего грешного сына...» — такой там смысл. Клип получился строгий, без суеты и мельтешения. Валера долго его крутил по всем каналам.
А как сделан? Алла убрала все из комнаты. Четыре голые стены, игра света, выразительная тень. И все. Попробуйте-ка решить такую песню лучше!
«Встречи-98». Песенный мюзикл
Несколько лет назад вышел солидный двухтомник — «Алла Пугачева глазами друзей и недругов». Два тома собрали статьи, репортажи, интервью, опубликованные в газетах и журналах за четверть века, с 1974 по 1997 год. И сюда вошло далеко не все. Не каждый может похвастаться таким вниманием журналистов.
Но странное дело: многим из пишущей братии — и друзьям и недругам — представляется движение актрисы к известности как шествие от успеха к успеху по дороге, сплошь устланной розами. Шажок — и победа, еще один — золотая медаль, следующий — орден. И розы, розы, розы. В общем, миллион алых роз на пути радости и достижений.
Почему же сама Алла видит этот путь, по которому шла и продолжает идти, несколько иначе?
В одной из песен, ставших ее своеобразным символом веры, она поет:
Как тревожен этот путь. Не уснуть мне, не уснуть.
Деревеньки купола, и метель белым-бела
Отрешенно закружила, чтобы снова я решила
Все вернуть. Как тревожен этот путь
Куда-нибудь. Как тревожен этот путь. Мой путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48