Дверь открылась, и на террасу вышел Бурмин. Он хорошо видел его. Очень хорошо.
Бурмин сел, закурил, вставил в каретку машинки чистый лист бумаги. Задумался.
«Думай, думай», — внутренне усмехнулся он и положил ствол пистолета на рогулинку.
Он вел им, совмещая прорез с мушкой, и наконец ее беспощадная точка воткнулась в висок Бурмина.
…И тогда он нажал на спуск…
***
«Возьми меня с собой…»
Музыка жила в ней сама по себе. И Лиза шла по дорожке вдоль заборов, пританцовывая в такт мелодии.
Утро-то какое! Счастье, а не утро. И ее ждут. Обрадуется ей писатель Бурмин и генерал Архипов, обрадуется и будет пробовать молоко и хвалить Лизу. Хорошо все-таки, что они завели корову. И деньги и людям радость.
Вот она, дача, где живет Бурмин. Калитка отворена. Лиза посмотрела на часы — восемь без семи. Только вот машинка не стучит. Видать, думает.
— Игорь Александрович! — крикнула Лиза. — Молочко пришло.
Она перехватила бидон и зашагала к даче. Поднялась по ступенькам…
Сначала она подумала, что Бурмин спит, лежа на полу, но потом увидела чернеющую лужу и поняла, что это кровь.
***
— Ты чего Лизавета? — крикнул Архипов.
— Там… — Лиза говорила спокойно, только руки у нее тряслись и побледнела она так, что загар казался наклеенной на лицо прозрачной бумагой.
— Что? — спросил Архипов.
— Убили, — Лиза села.
— Кого? — подошел Михеич.
— Бурмина.
— Стой здесь, — скомандовал Михеичу Архипов, — никого не впускай.
— Слушаюсь, товарищ генерал.
Они вновь были на службе, вновь перед лицом смерти, а значит, опять стали солдатами.
Архипов пошел к даче, и Михеич видел его прямую спину, и вспомнил, что генерал никогда не наклонялся, когда шел в атаку.
Архипов вернулся сразу.
— Что, товарищ генерал?
— Застрелили. Никого не пускай. Я пошел звонить.
Михеич посмотрел на часы. Восемь девятнадцать. Он закурил и стал, закрыв спиной калитку.
Через двадцать минут у калитки остановился милицейский газик.
***
Он гнал машину по шоссе, потом свернул на узкую проселочную дорогу.
Вот так, все просто. Нажал на спуск, и точка. Он забрал на даче все, что было нужно. Все. А главное, взял список людей, с которыми говорил Бурмин. Три человека. Значит, еще три раза сделать то же самое. Ничего, он сделает. Война многому учит. А милиция пускай ищет.
Машину затрясло на ухабах. Деньги берут, а дорогу сделать не могут.
Вот они, дачные домики, разбросаны в лесу.
Он подъехал к воротам, вылез из машины, открыл калитку. Огляделся, соседние домики пустые. Они были такими, как и его, — летними.
Пистолет он спрятал в гараже, в тайнике. Потом переоделся. Снял с себя все. Растопил печку, опять пошел в гараж, облил бензином брюки, носки, белье, пиджак, туфли и, завернув их в полиэтиленовые мешки, сунул в печь.
В ее глубине что-то ухнуло, и пламя взялось жарко и яростно. В комнате противно запахло палеными тряпками и резиной.
Он подождал, когда прогорит печка, выгреб пепел и выбросил его на участок.
Все. Теперь очередь за машиной.
По дороге в город он утопил в пруду свой кейс, а из первого же телефона-автомата позвонил в автокомиссионный магазин. Тем более, на работе он сказал, что продает машину и будет позже.
***
Фокина вчера они взяли в Серпухове.
Лихой вор-домушник Женька Фокин с нежной кличкой «Миленький» вышел из подъезда обыкновенного панельного дома, где на пятом этаже он снимал двухкомнатную квартиру, и направился в гастроном. Но не судьба была Миленькому побаловаться поутру любимым шампанским. Не судьба. Олег взял его под руку, а с другой стороны пристроился Гриша Крылов.
— Тихо, Женя, — улыбаясь, сказал Олег. — Тихо. Иди к машине.
В РУВД Миленький грохнул об пол сумкой и сказал раздумчиво:
— Начальник, ты хоть и не старый, но должен же иметь снисхождение к моему порочному образу жизни, пошли мента за шипучкой.
— Не положено, Фокин. Теперь тебе лет десять по утрам холодную воду пить.
С утра Олег Наумов писал план мероприятий по ликвидации группы Фокина. Олег знал Фокина. Первый раз, совсем еще зеленым оперативником, он брал его на станции Тайнинская. В тот раз Фокин залез на дачу зубного врача Альтмана.
Тогда ему пришлось побегать за ним. Женька был молод и здоров. Догнал его Олег в чахлом лесочке у станции.
А на допросе Женька лениво процедил сквозь зубы:
— Тебе, начальник, не блатных, а бабочек ловить…
Телефон молчал. Документ писался легко. И Наумов почти покончил с ним, но через две минуты открывался буфет, и Олег решил первым прорваться к стойке.
Но сегодня день был поистине удивительным. Обычно перед открытием у дверей буфета толпились девицы из различных отделов и машбюро. Казалось, что они приходят на работу только затем, чтобы выпить как можно больше кофе. Сегодня же никого. Олег подошел к стойке, поздоровался с буфетчицей Зиной, молодой, яркой блондинкой.
— Кофе, салат мясной и два бутерброда с колбасой.
— Что, жена уехала? — посмотрев на него, спросила Зина.
— А ты откуда знаешь?
— Глаз у вас, мужиков, другой становится. Шалый.
Она усмехнулась, одернула халат и затрещала на счетах.
— Тебе бы, Зина, с твоей интуицией в следственное управление. А жены у меня пока нет.
— Мне и здесь неплохо, — буфетчица поставила на стойку блюдечко с салатом. — Ешь. Кофеварка пока не нагрелась.
Он уже заканчивал салат, когда к его столику подошел дежурный по угрозыску Коля Туманов.
— Хороший салат? — спросил он голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
Олег внимательно посмотрел на него.
— Срочно. Машина внизу.
— Что? — тихо спросил Наумов.
— Убийство, — также тихо ответил Коля.
Наумов взял бутерброды, завернул в салфетку.
Все, теперь он действовал как автомат. Коридор. Дверь в кабинет. Открыл сейф, вынул оружие. Закрыл сейф. Теперь к лестнице и вниз, к машине.
«Волга» выскочила на осевую, распугивая машины, коротко огрызаясь сиреной. Все молчали. Шофер сосредоточенно глядел на дорогу, эксперт-криминалист копался в чемоданчике, оперуполномоченный Леня Сытин, входивший в группу, курирующую район, глядел в окно, дымя сигаретой.
— Леня, — спросил Наумов, — ты знаешь подробности?
— В восемь двадцать пять позвонил владелец дачи генерал-полковник в отставке Архипов и сообщил, что Митрофанова Елизавета Степановна из лесничества принесла молоко на дачу номер двадцать семь и увидела труп Бурмина Игоря Алексеевича, прибежала к нему, Архипову, и они сообщили в милицию. На место выехали работники районного отдела и следователь прокуратуры.
— Не много. Что-то фамилия Бурмина мне знакома.
— Красивая фамилия, барская, — сказал эксперт Александр Петрович, — я бы сказал, чеховская фамилия.
Машина выскочила на Минское шоссе. Москва кончилась.
Водитель вывел машину на осевую и прибавил скорость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60