Это орган, который бы сосредоточивал по заданиям Правительства, Президента, Верховного Совета на решение определенных задач определенные силы…
Теперь, понятно? Нет? Господи, какие же вы бестолковые…
– Мы сейчас сидим на информационном голоде по большому счету. С территорий у нас поступает где-то процентов двадцать той информации, что когда-то поступало. Решили создать Штаб… в составе двух управлений. Это информационно-аналитическое, чтобы выдавать в верхние эшелоны власти, и оперативное управление… Это больше, грубо говоря, толкачи (?!), которые будут сидеть и требовать чего-то, но главное, нам надо, чтобы они сосредоточивали на конкретных задачах, не так, в общем, – смотрите туда-сюда, занимайтесь тем-то, а решать определенные задачи, что сейчас от нас конкретно требуют. Это прозвучало в выступлении Бурбулиса.
Долго и бессвязно вещал Олейников, цитировать его речь далее некорректно. На слуху еще были доклады генерала армии Бобкова. Опытный, мудрый политик всегда писал доклады только сам. Точнее сказать, наговаривал стенографистке текст своего будущего выступления. А в кабинете, в уголочке, молча сидел приглашенный им опытный оперработник и слушал. Затем, во избежание возможных ошибок, допущенных стенографисткой после расшифровки, оперативник читал текст и вносил поправки. Обычная работа адъютантов, помощников, секретарей с целью экономии времени большого руководителя…
Олейников делал ссылки на такие «авторитеты» как госсекретарь Бурбулис или заместитель премьера Шохин.
Иногда его заносило, как Хлестакова:
– Я тут к Хасбулатову ходил… Шумейко дергаю каждый день за галстук: «Давай проталкивать Закон об оперативной деятельности…»
В ответ из зала укоризненные взгляды и молчание.
– Я вам скажу откровенно, Президент сейчас жестко ставит вопрос о том, чтобы Министерство безопасности начало функционировать. Министерства, которые сейчас созданы, если сказать по большому счету, они больше «координирующие», с трудом формируются, нет влияния на местах, слабы…
Олейникова постепенно все больше стало заносить. Он уже хвастался тем, что якобы Минбезопасности сейчас единственное, которое «еще хоть как-то функционирует», а остальные министерства и ведомства вообще не работают.
– Поэтому Президент ставит вопрос: «Братцы, помогите нам в укреплении российской государственности! – Разоткровенничался Олейников перед аудиторией. – В исполнительской работе структур!»
Сделав небольшую паузу, Олейников решил сгладить беспомощность Президента:
– Вы сами знаете, на местах идет тяжба, иногда вражда между различными структурными представителями Президента, местной администрацией…
Не зная, где найти место органу безопасности, Олейников сформулировал свою мысль следующим образом:
– Поэтому где-то нам тоже надо принять и сделать, эта задача, конечно, ребром не ставится… Надо найти свое место… Вы все представители республик и знаете, что сейчас другая крайность пошла на самостоятельность, если сказать по-украински…
Он еще что-то плел невнятное, затем перекинул разговор на Северный Кавказ, Чечено-Ингушетию, где «практически никто не знает как эту проблему решить», а «мы тут организовали приличное информационное обеспечение всех процессов…»
Помните Ленина крылатую фразу «научиться торговать»?
Аввакумыч вдруг начал озвучивать одну ленинскую «установку» за другой.
– Что нам делать дальше после вывески, создания структуры? Что необходимо для нормального функционирования органов безопасности? Первое. Те объекты КГБ, которые остались недостроенными по причине отбытия СССР в «нети», в которых нет сейчас особой нужды, а также многие другие участки, закрепленные за Министерством под далекую перспективу, надо реализовывать на аукционах, как сейчас это принято в деловом мире. Посмотреть, что у нас можно продать за хорошие деньги. Надо это делать.
Эх, Аввакумыч! Ленин ведь призывал «научиться торговать», а не продать с молотка за копейки Россию, как это сделал Чубайс! Впрочем, как видим, идея продать принадлежит вовсе не Чубайсу, а Бурбулису, чьи «установки» сейчас так рьяно озвучивал Аввакумыч… Чубайсу и в голову не могло прийти, что помимо промышленности, земли, сырья можно оказывается еще и… продать государственную спецслужбу! А почему бы и не продать, если Бакатин даром отдал США сверхсекреты КГБ!
Прямо скажем, неуклюже мыслил и говорил Олейников. Ни руководители органов и подразделений, ни рядовые чекисты не приняли Аввакумовича. Даже обещания добиться для сотрудников права бесплатного проезда в общественном транспорте, денежной компенсации за поднаем жилья и увеличения командировочных расходов не прибавили авторитета Олейникову. Собравшиеся знали, что творится в Москве и регионах.
Душное, безотрадное состоялось совещание…
Подумалось и другое: «Если первые руководители главного органа безопасности «демократического» государства говорят как оппозиционеры – плохи дела у этого государства!»
Встреча с Баранниковым
Итак, совещание закончилось. Моя работа как главного редактора «Вестника контрразведки» только начиналась, – вскоре я был вызван к министру. О чем пойдет речь, гадать не приходилось: конечно, о публикации отчета и о статье самого Баранникова, которую уже подготовили для номера.
В кабинете Баранников предложил сесть. Пристальные, доброжелательные глаза… Расспросил о семье, коллективе редакции… И неожиданно в упор:
– Ваше впечатление о совещании?
– Тяжелое, товарищ министр.
Он понял, расшифровки не потребовал. А вопрос мой предугадал:
– Речь госсекретаря дайте в общем отчете, основные положения…
Признаться, я не с восторгом воспринял указ президента о назначении Баранникова на пост министра МБ. Правда, после Бакатина можно было назначить даже Мавроди. Несколько позже, узнав, что Виктор Павлович Баранников прошел в МВД путь от рядового опера-лейтенанта до генерал-полковника, министра, не по бумажкам двигался, как некоторые, а под огнем на оперативке – отношение к нему резко изменил. Зауважал его и пришедшую с ним из МВД команду. Пахари пришли к нам, не приспособленцы – спутники многих нынешних чинов высокого ранга.
Короткой была беседа, но внутренне очень важной для меня. Было понятно: к руководству пришел человек дела, с твердой позицией.
– Я не знаток тонкостей чекистской работы, – сказал он по поводу своей статьи для «Вестника». – Но если взглянуть на будущее министерства с точки зрения оперативной работы, которая в основе своей одинаково характерна для МБ и МВД, то хочу сказать коллективу следующее… Именно в обращении, а не в статье. – Он протянул мне рукописные листки: – Прочтите здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Теперь, понятно? Нет? Господи, какие же вы бестолковые…
– Мы сейчас сидим на информационном голоде по большому счету. С территорий у нас поступает где-то процентов двадцать той информации, что когда-то поступало. Решили создать Штаб… в составе двух управлений. Это информационно-аналитическое, чтобы выдавать в верхние эшелоны власти, и оперативное управление… Это больше, грубо говоря, толкачи (?!), которые будут сидеть и требовать чего-то, но главное, нам надо, чтобы они сосредоточивали на конкретных задачах, не так, в общем, – смотрите туда-сюда, занимайтесь тем-то, а решать определенные задачи, что сейчас от нас конкретно требуют. Это прозвучало в выступлении Бурбулиса.
Долго и бессвязно вещал Олейников, цитировать его речь далее некорректно. На слуху еще были доклады генерала армии Бобкова. Опытный, мудрый политик всегда писал доклады только сам. Точнее сказать, наговаривал стенографистке текст своего будущего выступления. А в кабинете, в уголочке, молча сидел приглашенный им опытный оперработник и слушал. Затем, во избежание возможных ошибок, допущенных стенографисткой после расшифровки, оперативник читал текст и вносил поправки. Обычная работа адъютантов, помощников, секретарей с целью экономии времени большого руководителя…
Олейников делал ссылки на такие «авторитеты» как госсекретарь Бурбулис или заместитель премьера Шохин.
Иногда его заносило, как Хлестакова:
– Я тут к Хасбулатову ходил… Шумейко дергаю каждый день за галстук: «Давай проталкивать Закон об оперативной деятельности…»
В ответ из зала укоризненные взгляды и молчание.
– Я вам скажу откровенно, Президент сейчас жестко ставит вопрос о том, чтобы Министерство безопасности начало функционировать. Министерства, которые сейчас созданы, если сказать по большому счету, они больше «координирующие», с трудом формируются, нет влияния на местах, слабы…
Олейникова постепенно все больше стало заносить. Он уже хвастался тем, что якобы Минбезопасности сейчас единственное, которое «еще хоть как-то функционирует», а остальные министерства и ведомства вообще не работают.
– Поэтому Президент ставит вопрос: «Братцы, помогите нам в укреплении российской государственности! – Разоткровенничался Олейников перед аудиторией. – В исполнительской работе структур!»
Сделав небольшую паузу, Олейников решил сгладить беспомощность Президента:
– Вы сами знаете, на местах идет тяжба, иногда вражда между различными структурными представителями Президента, местной администрацией…
Не зная, где найти место органу безопасности, Олейников сформулировал свою мысль следующим образом:
– Поэтому где-то нам тоже надо принять и сделать, эта задача, конечно, ребром не ставится… Надо найти свое место… Вы все представители республик и знаете, что сейчас другая крайность пошла на самостоятельность, если сказать по-украински…
Он еще что-то плел невнятное, затем перекинул разговор на Северный Кавказ, Чечено-Ингушетию, где «практически никто не знает как эту проблему решить», а «мы тут организовали приличное информационное обеспечение всех процессов…»
Помните Ленина крылатую фразу «научиться торговать»?
Аввакумыч вдруг начал озвучивать одну ленинскую «установку» за другой.
– Что нам делать дальше после вывески, создания структуры? Что необходимо для нормального функционирования органов безопасности? Первое. Те объекты КГБ, которые остались недостроенными по причине отбытия СССР в «нети», в которых нет сейчас особой нужды, а также многие другие участки, закрепленные за Министерством под далекую перспективу, надо реализовывать на аукционах, как сейчас это принято в деловом мире. Посмотреть, что у нас можно продать за хорошие деньги. Надо это делать.
Эх, Аввакумыч! Ленин ведь призывал «научиться торговать», а не продать с молотка за копейки Россию, как это сделал Чубайс! Впрочем, как видим, идея продать принадлежит вовсе не Чубайсу, а Бурбулису, чьи «установки» сейчас так рьяно озвучивал Аввакумыч… Чубайсу и в голову не могло прийти, что помимо промышленности, земли, сырья можно оказывается еще и… продать государственную спецслужбу! А почему бы и не продать, если Бакатин даром отдал США сверхсекреты КГБ!
Прямо скажем, неуклюже мыслил и говорил Олейников. Ни руководители органов и подразделений, ни рядовые чекисты не приняли Аввакумовича. Даже обещания добиться для сотрудников права бесплатного проезда в общественном транспорте, денежной компенсации за поднаем жилья и увеличения командировочных расходов не прибавили авторитета Олейникову. Собравшиеся знали, что творится в Москве и регионах.
Душное, безотрадное состоялось совещание…
Подумалось и другое: «Если первые руководители главного органа безопасности «демократического» государства говорят как оппозиционеры – плохи дела у этого государства!»
Встреча с Баранниковым
Итак, совещание закончилось. Моя работа как главного редактора «Вестника контрразведки» только начиналась, – вскоре я был вызван к министру. О чем пойдет речь, гадать не приходилось: конечно, о публикации отчета и о статье самого Баранникова, которую уже подготовили для номера.
В кабинете Баранников предложил сесть. Пристальные, доброжелательные глаза… Расспросил о семье, коллективе редакции… И неожиданно в упор:
– Ваше впечатление о совещании?
– Тяжелое, товарищ министр.
Он понял, расшифровки не потребовал. А вопрос мой предугадал:
– Речь госсекретаря дайте в общем отчете, основные положения…
Признаться, я не с восторгом воспринял указ президента о назначении Баранникова на пост министра МБ. Правда, после Бакатина можно было назначить даже Мавроди. Несколько позже, узнав, что Виктор Павлович Баранников прошел в МВД путь от рядового опера-лейтенанта до генерал-полковника, министра, не по бумажкам двигался, как некоторые, а под огнем на оперативке – отношение к нему резко изменил. Зауважал его и пришедшую с ним из МВД команду. Пахари пришли к нам, не приспособленцы – спутники многих нынешних чинов высокого ранга.
Короткой была беседа, но внутренне очень важной для меня. Было понятно: к руководству пришел человек дела, с твердой позицией.
– Я не знаток тонкостей чекистской работы, – сказал он по поводу своей статьи для «Вестника». – Но если взглянуть на будущее министерства с точки зрения оперативной работы, которая в основе своей одинаково характерна для МБ и МВД, то хочу сказать коллективу следующее… Именно в обращении, а не в статье. – Он протянул мне рукописные листки: – Прочтите здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95