— Вот черт!
— Что такое? Что случилось, Веб?
— Похоже, у нас есть свидетель — правда, несколько необычный, — сказал он, ткнув в некий предмет пальцем.
Бейтс посмотрел в указанном направлении и увидел светофор, находившийся на углу улицы по диагонали от пакгауза. Установленная на нем видеокамера, которая должна была вести наблюдение за проезжей частью, как обычно, была повернута хулиганами в другую сторону и, по странному стечению обстоятельств, смотрела теперь своим стеклянным глазом прямо на пристройку, где разгружался транспорт.
— Вот черт! — эхом откликнулся Бейтс. — Ты догадываешься, о чем я сейчас думаю?
— Догадываюсь, — сказал Веб. — Ты думаешь о том, что это видеокамера старой модели, которая работает 24 часа в сутки. Новые включаются только тогда, когда кто-то из водителей превысит скорость, и фотографируют задние номера машины. Всего-навсего.
— Остается только надеяться, что в полицейском участке нужный нам сегмент не стерли и не перезаписали.
Бейтс знаком приказал одному из своих агентов немедленно позвонить в полицию.
— Мне пора возвращаться на ферму, — сказал Веб. — Боюсь, Романо уже соскучился.
— Мне это не нравится, Веб. Ведь тебя в любой момент могут убить.
— У тебя останется Коув. Он тоже видел, как Большой Тэ пристрелил того парня.
— А если и его убьют? Это вполне вероятно, поскольку он говорил, что за ним охотятся.
— У тебя есть ручка и бумага?
Взяв у Бейтса бумагу и ручку, Веб написал подробный отчет об убийстве Туны. Бейтс сказал, что на самом деле парня звали Чарлз Таусон, а Туна — его прозвище. В этом не было ничего удивительного, поскольку все бандиты имели клички. В своем отчете Веб указал, что убийцей Туны является Фрэнсис Вестбрук по прозвищу Большой Тэ, после чего поставил на нем свою подпись, а два агента, расписавшись на том же листке бумаги, ее засвидетельствовали.
— Ты что — смеешься надо мной, что ли? — разъярился Бейтс. — Да такую писульку не примет во внимание ни один адвокат.
— Пока я больше ничего не могу для тебя сделать, — сказал Веб и пошел к своей машине.
37
Вернувшись в Ист-Уиндз, Веб сообщил об этом Романо, после чего отправился в гараж и забрался в ванну. Пятнадцатиминутный сон в горячей воде, подумал Веб, и он снова станет как огурчик. Порой ему приходилось бодрствовать по несколько суток, и он привык к недосыпу.
Романо увидел наконец свежие ссадины на лице Веба и разразился по этому поводу вполне предсказуемой тирадой:
— Ты опять позволил набить себе морду? Не сказал бы, что это хорошая реклама для ПОЗ.
Веб заверил его, что, когда его станут избивать в следующий раз, он будет подставлять под удары руки, ноги и корпус — чтобы ссадин и царапин не было видно.
Следующие несколько дней Веб с Романо исполняли обязанности охранников, и их довольно размеренное существование не нарушалось никакими из ряда вон выходящими событиями.
Когда Гвен и Билли увидели на лице Веба кровоподтеки, Гвен воскликнула:
— Боже, что случилось?
— Такое впечатление, что вас ударил по лицу копытом Бу, — прокомментировал состояние Веба Билли.
— Уж лучше бы это и впрямь был Бу, — ответил Веб.
Гвен сказала, что к его боевым шрамам необходимо приложить примочки. Когда она обрабатывала его синяки и кровоподтеки антисептиком, Билли сказал:
— Похоже, федералам никогда не приходится скучать.
— Что правда, то правда, — буркнул Веб.
В скором времени, когда Веб и Романо поближе сошлись с Кэнфилдами, им довелось на собственной шкуре испытать, что такое тяжелый фермерский труд. Отказаться от работы было невозможно — ведь они обещали Билли, что не станут бить на ферме баклуши. Романо все это не нравилось, и вечерами он частенько ворчал, высказывая свое недовольство. Вебу такая жизнь, напротив, была по душе, и он, осматривая окружавшие его просторы, порой начинал думать, что быть фермером не так уж и плохо. Потом, правда, он старался прогнать эти мысли и говорил себе, что забудет о ферме сразу же, как только уедет отсюда.
Он продолжал совершать с Гвен верховые прогулки — как в целях охраны, так и для того, чтобы получше ознакомиться с местностью. При этом он не мог не признать, что ездить верхом по полям и лесам в компании красивой женщины — далеко не худший способ провести время.
Каждый день, когда они с Гвен подъезжали к часовне, она слезала с коня и шла молиться. Веб же, сидя на своем Бу, молча за ней наблюдал. Она ни разу не предложила Вебу присоединиться к ней. Он, впрочем, к этому и не стремился и никогда не высказывал подобного желания. Тот факт, что Дэвид Кэнфилд погиб в то время, когда он выполнял задание, являлся для него достаточным основанием, чтобы держаться на известном расстоянии от этой женщины.
Вечера агенты ФБР проводили в большом доме. Билли прожил довольно интересную жизнь и любил рассказывать истории из своего прошлого. Эти вечера обыкновенно посещал и Немо Стрейт, и вскоре Веб с некоторым для себя удивлением обнаружил, что у него с бывшим морским пехотинцем куда больше общего, нежели он мог предположить. Жизнь Стрейта также изобиловала событиями — он был и солдатом, и охранником, и фермером — и бог знает кем еще.
— Раньше я жил, полагаясь исключительно на свои мозги и физическую силу, но с годами понял, что я уже далеко не так умен и силен, как прежде.
— В определенном смысле мы с вами находимся в одинаковом положении, — сказал Веб. — Интересно, вы собираетесь заниматься лошадьми до самой смерти — или у вас на примете есть что-нибудь другое?
— Не скрою, я подумывал о том, что было бы неплохо убраться подальше от всех этих манерных и норовистых животных. — Стрейт посмотрел на Кэнфилдов, понизил голос и, усмехаясь, добавил: — Я имею в виду не только копытных, но и двуногих. — После этого, уже нормальным голосом, он сказал: — Но, как я уже говорил, это у меня в крови, поэтому иногда я представляю себе, что у меня есть собственная маленькая ферма, где я распоряжаюсь по своему усмотрению.
— Отличная мысль, — сказал Романо. — Мне тоже иногда хочется иметь собственное дело — например, открыть мастерскую по ремонту автомобилей.
Веб с удивлением посмотрел на партнера.
— Я ничего об этом не знал, Полли.
— Должны же быть у парня свои маленькие секреты.
— Это точно, — сказал Стрейт. — Моя бывшая часто говорила, что не знает, что у меня на уме. Я же ей отвечал, что именно в этом и заключается разница между мужчиной и женщиной. Женщины высказывают тебе в глаза все, что у них наболело, мужчины же предпочитают некоторые мысли держать при себе. — Он посмотрел на Билли Кэнфилда, который, опустошив третью банку пива, в задумчивости созерцал изготовленное им чучело медведя гризли. Гвен в комнате не было, она занималась обедом. — Впрочем, бывает и наоборот, но редко, — добавил Стрейт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183